Чуть меньше 30 лет назад автор этих строк совместно с коллегой – Светланой Федоровной Минаковой, в ту пору доцентом Ленинградского горного института, написал эту статью. Она была опубликована в журнале «Нева» (1982, № 3). Впоследствии приходилось ее и перепечатывать, в частности, в авторской книге «Драматическая социология и социологическая ауторефлексия» (том 1, с. 480-489), Сейчас показалось уместным еще раз обнародовать этот социально-психологический (социологический?) этюд, теперь, понятно, уже для другой аудитории.

А. Алексеев, С. Минакова

Способ быть счастливым (социально-психологический этюд)

- СЧАСТЛИВЫ ЛИ ВЫ СЕГОДНЯ?

Такой вопрос был задан в одной из социологических анкет выпускникам вечернего факультета Ленинградского горного института в заполярном городе Кировске. При этом нас интересовало не только то, стал ли каждый окончивший институт хоть чуточку счастливее.  Хотелось углубить наши профессиональные представления о человеческом счастье, об истоках удовлетворенности жизнью.

Невозможно, изучая личность, обойти этот вечный вопрос. Вечный потому, что каждый человек по-своему решает его, и еще потому, что счастье всегда было в дефиците на нашей планете.

Обыденное сознание чаще всего связывает радость жизни с целями и достижениями. Мать скажет вам, что счастье в том, чтобы вырастить детей и она испытает удовлетворение только тогда, когда поставит их на ноги. Человек, увлеченный работой, возразит, что лишь тогда, когда он что-то там внедрит, улучшит, выполнит, он сможет вздохнуть свободно и почувствует себя удовлетворенным.  Изобретатель будет уверять, что счастье в том, чтобы решить наконец-то головоломную техническую проблему. Потребитель скажет, что он будет счастлив тогда, когда приобретет вещи, о которых давно и страстно мечтает. Влюбленный скажет, что счастье в любви.  Студент-вечерник заметит, что сейчас о счастье некогда и задуматься, а по-настоящему все начнется только с получением диплома.

И каждому кажется, что лишь достигнув определенных целей, он, владеющий всем, о чем мечтал, к чему стремился, чего добивался, сможет зажить особой жизнью, наконец-то «заняться собой» и делать что-то такое, «до чего раньше руки не доходили».

Загадка халифа

Если бы счастье и впрямь состояло в обладании, то кто бы был счастливее халифа Абдурахмана III Победителя, которому в X веке удалось объединить мусульман в Испании и основать Кордовский халифат? Халиф был не только прекрасным организатором, но и самобытным социальным психологом: объектом исследования он сделал собственную жизнь и вечную проблему человеческого счастья.  Перед смертью его волновали не столько блистательно разрешенные им политические проблемы, сколько проблема парадоксальной неуловимости счастья, которое невозможно «овеществить» и удержать в руках. А поскольку халиф не был склонен писать философские трактаты, он ограничился тем, что велел начертать на своей гробнице следующую надпись:

«Я наслаждался всем - почетом, богатством, высшей властью.  Государи, мои современники, завидовали моему счастью и моей славе: они искали дружбы моей. Я отмечал в течение всей своей жизни все те дни, когда я испытывал чистое и настоящее удовольствие, и за 50 лет царствования я насчитал их только 14».

Халиф не справился с решением проблемы, но еще тысячу лет назад он поставил интересный эксперимент и получил убедительный результат: счастье и удовлетворенность жизнью вовсе не обязательно сопутствуют достижению высокого социального статуса, влияния на ход дел, признания, материальной обеспеченности...  Халиф, правда, не упоминает так называемого «счастья в личной жизни», но можно предположить, что в то время у восточных владык не возникало семейных осложнений.

А теперь представим на миг, что в одно прекрасное утро добрый волшебник разрешил все проблемы, стоящие перед людьми. Мать вдруг обнаружила, что ее дети выросли и в ее опеке больше не нуждаются, на производстве все улучшено, внедрено и выполнено, изобретение сделано, волновавшие воображение вещи приобретены, а новенький диплом вместе с нагрудным знаком лежит на письменном столе, на том самом месте, где только что громоздились чертежи к дипломному проекту. Мир и благополучие многих из этих людей разрушатся. С иными случится примерно то же, что происходит с железнодорожным составом, который вдруг попытались остановить вместо того, чтобы перевести на другой путь.

Человек окажется вырванным из привычной ему сферы вовлеченности, исчезнут напряжения и заботы, расшатаются внутренние скрепы личности, окажутся парализованными ее динамизирующие силы. Этого не будет, если только человек сумеет найти себя в новой сфере деятельности, забот и тревог. А это уже новая жизнь, новая история.

Ведь если сказка кончается словами: «И стали они жить-поживать и добра наживать», - то дальше уже рассказать нечего, да и самим героям сказки жить скучновато. Разве что вздохнет иногда Василиса Прекрасная: «А помнишь, Иван-Царевич, как ты Змея-Горыныча победил?». Теперь-то Иванушка и не совладал бы с окаянным при своей полноте... «Твоя правда, Василисушка! Блинов у нас много, а забот никаких!».

Есть ли у счастья слагаемые

Нам тоже многие секреты человеческого счастья стали известны не сразу. Один из авторов этой статьи был удивлен не меньше, чем халиф-психолог, когда в 1969 году опросил выпускников вечернего факультета, оправдались ли их надежды в связи с окончанием вуза, и получил следующее соотношение ответов: оправдались полностью - 45 процентов, частично - 40 процентов, совсем не оправдались - 5 процентов. (Не ответили - 10 процентов). Как! С таким трудом добытый диплом радует далеко не каждого? С тех пор проблема удовлетворенности людей собственными достижениями стала предметом специального исследования.

Одно за другим шли анкетирования, углубленные интервью, экспресс-интервью, фотографии бюджета времени... Сопоставлялись образы жизни, жизненные тонусы, мотивы деятельности студентов-вечерников и инженеров - выпускников того же вуза.  Когда десять лет спустя авторы, объединившие свои усилия, не только получили очередное подтверждение устойчивости приведенного выше соотношения, но и обнаружили некоторое, пусть небольшое смещение в минус по шкале ответов, они готовы были именно к такому результату.

В 1979 году ответы на вопрос об удовлетворенности после окончания вуза распределились так: надежды оправдались полностью - 35 процентов, частично - 50 процентов, совсем не оправдались - 10 процентов. (Не ответили - 5 процентов).

Сейчас не будем останавливаться на том, о чем именно мечтали студенты, когда они самоотверженно, совмещая работу с учебой, сражались за диплом, и какие именно обстоятельства помешали их мечтам сбыться. Заметим только, что сам по себе факт достижения поставленной цели не сделал этих людей счастливее. Особенно трудно пришлось тем из наших героев, кто рассматривал диплом как счастливый конец к сказке своей жизни. Серьезных «поломок» при резком торможении избежали те, кто сумел сразу переключить высвободившуюся энергию в новую сферу деятельности.

В одной из анкет мы предложили нашим инженерам оценить степень их удовлетворенности восемнадцатью различными «сторонами жизни» и жизнью в целом - в годы учебы и теперь, то есть после окончания вуза. Динамика жизнеощущения, по данным исследования, проведенного в небольшой группе из ста двадцати девяти выпускников вечернего факультета Ленинградского горного института, ныне работающих в производственном объединении «Апатит» (люди по преимуществу сорокапятилетнего возраста, из них двадцать девять женщин), дает повод для размышлений.

Нет такого аспекта, обстоятельства жизни (кроме, разве что, состояния здоровья, редко улучшающегося с годами), для которого не наблюдалось бы хотя бы небольшого роста удовлетворенности опрошенных, от периода обучения в вузе к настоящему времени. Для некоторых же сторон жизни этот рост просто разителен. (1)

Например, своим нынешним материальным положением, обеспеченностью вещами, жилищными условиями довольны около 80 процентов опрошенных против 40 процентов довольных этим же раньше. Существенно возросли также удовлетворенность занимаемым общественным положением и возможностью участия в общественной жизни (тоже в 1,5-2 раза). Несколько более умеренным предстает прогресс удовлетворенности своей основной профессиональной деятельностью.

Эти субъективные самооценки вполне согласуются с наблюдаемым у наших героев ростом благосостояния, приобретенным социальным статусом - со всем тем, что принято относить к жизненным достижениям.

С другой стороны, более чем скромным оказывается нарастание удовлетворенности некоторыми иными сторонами жизни - такими, например, как возможности расширения культурного кругозора или содержание досуга. Мера удовлетворенности кругом повседневного общения для нынешнего момента не выше, чем для прошлого.

Исходя из расхожего представления о счастье, естественно было ожидать, что итоговые самооценки удовлетворенности жизнью и «ощущения счастья» в целом все же взлетят вверх. Но нет! Правда, наши инженеры несколько чаще, чем говоря о времени обучения в вузе (впрочем, ненамного чаще!), характеризуют обстоятельства своей жизни как благоприятные. Что же касается счастья...  Выясняется, что признающих себя счастливыми ныне среди опрошенных не больше, чем счастливых тогда, когда они работали и учились.

Показательна следующая пропорция, выявленная специальным анализом. Свыше тридцати пяти процентов инженеров, судя по их ответам, теперь чувствуют себя «менее счастливыми» чем раньше.  Около сорока процентов сегодня счастливы «не более», чем в годы учебы. И лишь у четверти опрошенных счастья как будто «прибавилось».

Вот лишнее подтверждение тому, что счастье - не в достижении и обладании. Его нельзя выводить как сумму нескольких благополучно изменяющихся социальных переменных. Все отмеченные признаки жизненного благоустройства - в лучшем случае более или менее важные условия для счастья, но не его слагаемые, ибо слагаемых у счастья нет, потому что счастье - это не сумма достижений, а состояние. Счастье - это... Но погодите, секрет счастья пока еще не раскрыт и до рецептов дело не дошло.

Не владеть, а овладевать

Говорят, что дети - прирожденные гедонисты, они умеют быть счастливыми, здоровый инстинкт им подсказывает, что счастье не в том, чтобы владеть, а в том, чтобы овладевать новым предметом, постигать его устройство, узнавать, что у него внутри, что он может и чего «не умеет» делать. В процессе познания и овладения эти маленькие счастливцы буквально снимают сливки удовольствия, ломая новую игрушку. Страсть к овладению настолько велика, что она преодолевает страх перед наказанием.

Не эта ли страсть к овладению (не к обладанию!) выделила человека из мира животных? Не в том ли первое человеческое стремление, чтобы понять и подчинить себе силы природы вместо того, чтобы приспособиться к ним?

По-видимому, психология стремления к «достижению» и обладанию начала развиваться с появлением частной собственности. В капиталистическом обществе она стала господствующей.  «Достижения», фиксированные в материальном достатке, богатстве, стали поистине всеобщим мерилом преуспевания. Однако теперь уже не надо долго доказывать, что преуспевание и успех не то же самое, что счастье и удовлетворенность жизнью. Иначе американские кинодивы никогда не кончали бы самоубийством, а миллионеры были бы самыми счастливыми жителями планеты (как и некоторые халифы).

Именно поэтому люди, ориентированные на «достижения», в итоге нередко оказываются разочарованными и чувствуют себя обманутыми.

Ошибочно думать, что личность взрослого человека есть нечто неизменное, не требующее развития, так что зрелому человеку ничего более уже не остается, как нести свою раз навсегда сформировавшуюся личность через изменяющиеся жизненные обстоятельства. Личность нельзя представлять также как сосуд, который можно непрестанно наполнять знаниями и опытом, обеспечивая тем самым ее (личности) «углубление» и «обогащение».

Наши наблюдения показывают, что на протяжении жизни человека личность нуждается в многократных структурных преобразованиях.  По-видимому, в каждый этап или период жизни (характеризующиеся своими конкретными жизненными целями, кругом занятий, направленностью интересов) личность проходит три фазы развития.

Первая фаза - «ОВЛАДЕНИЕ». Это пора подчинения себе внешних обстоятельств. Сама новизна объекта (новая работа, учеба, хобби, семья, любовь и т.д.) требует постоянного принятия решений.  Каждый шаг сопряжен с выбором, подлежит осмыслению, превращается в Поступок.

Вторая фаза - «ПЛАТО». Здесь наступает относительное равновесие и включаются инерционные механизмы. Навыки усвоены, знания получены, новая сфера деятельности обжита, взаимное узнавание закончилось, все меньше шероховатостей в отношениях, в мелочах достигнут удобный автоматизм. Все меньше элементов риска, эксперимента, усилий.

Третья фаза - «ПРИСПОСОБЛЕНИЕ» либо «ВЗРЫВ». Человек начинает ощущать психологический и именно поведенческий «недогруз» (творческий, познавательный и т. д.). Действия, ранее требовавшие решений, риска, выбора, становятся рутинными, поступки вытесняются «текучкой», собственно деятельность сменяется функционированием. Она утомляет, не принося радости.

Далеко не всегда человек рискует сменить сферу преимущественной вовлеченности. Зачастую он, увы, боится расстаться с миром внешнего благополучия, пренебрегая благополучием внутренним. А иные решаются на жизненную перемену, уходят на новую работу или поступают в вуз, аспирантуру, находят себе новую область творчества, отваживаются полюбить или перейти в отстающую бригаду. Тогда прежняя структура личности «взрывается», на ее месте возникает новая - личность как бы обновляется.

Не каждый может «бросить все» и уехать на целину, на БАМ, перейти в отстающую бригаду или заняться творчеством, это не так просто сделать. Но каждый может решить насущную проблему развития своей личности, например, продолжить образование. Учеба - один из наиболее благородных и престижных способов выхода из кризисного состояния личности.

Учеба дает ощущение перспективы, устремленности в будущее. Это как бы овладение будущим. Учеба тонизирует, навязывает напряженный ритм жизнедеятельности, способствует росту самоуважения. Конечно, учиться и работать трудно, но кто сказал, что счастье - это легко?

Как самое радостное и светлое в памяти обследованных нами инженеров-выпускников, бывших заочников и вечерников, сохранилось именно то, что связано с напряжением, познавательными нагрузками, овладением. Дадим им слово:

«Прекрасная пора! В жизни есть цель! Стремишься ее достичь.  Это делает тебя более организованным и собранным». «Постоянная загруженность, нехватка времени, увлеченность начатым делом»...  «Состояние занятости, целеустремленности, широкий круг общения»... «Было трудно, но интересно познавать новые науки»...  «Постоянное насыщение новым, цейтнот, бессонные ночи, желание знания свои применить на практике»... «Напряжение жизни»...  «Постоянная нехватка времени, а вместе с тем всюду успевали»... «Самое интересное, что на все хватало времени».

Тут все психологические компоненты счастья: ощущение перспективы, увлеченность, интерес, целеустремленность, собранность, загруженность, нехватка времени и победа над временем - овладение ситуацией. Именно отсюда - «чувство молодости, энергии, дружбы, товарищества, стремительный бег времени, быстрый водоворот жизни».

Но счастье - это не вещь, которую можно всегда хранить при себе. Окончен институт, получен диплом, достигнута заветная цель, преодолен очередной рубеж, но впереди еще целая жизнь, и счастлив в ней тот, кто сумел найти новое увлечение, новую цель, новую перспективу, загруженность, собранность, новую нехватку времени и новые победы над временем...

«Не то» счастье

А если ничего этого найти не удалось? Прежняя работа перестала увлекать, никаких существенных жизненных перемен не предвидится, кажется, что и учиться уже больше «нечему», а главное «незачем».  Структура личности стареет. Возникает психологическое напряжение, которое разные люди снимают по-разному. Чаще всего напряжение снимается, точнее - снижается - за счет снижения претензий.  Происходят и другие социально-психологические метаморфозы.

Здесь уместно рассказать о результатах сопоставления «внутренних структур» жизнеощущения обследованных нами инженеров в разные периоды их жизни. Одни и те же вопросы задавались каждому в прошедшем, настоящем и будущем времени.

Вопросы такие (для минувшего периода обучения без отрыва от производства):

 «Считаете ли Вы, что...

...обстоятельства жизни в этот период складывались для Вас благоприятно?

...в эти годы Вам удавалось удовлетворять свои материальные потребности?

...в эти годы Вам удавалось удовлетворять свои культурные потребности?

...в этот период жизни Вам удалось развить свои способности?

...в этот период жизни Вам удавалось свои способности

реализовать?

...в это время Вы были счастливы?»

Аналогичный блок вопросов - применительно к современному периоду жизни, и почти такой же - по поводу жизненных ожиданий...  (2)

(Эта методика, позволяющая получить комплексную характеристику жизнеощущения - ретроспективного, актуального и прожективного - является оригинальной и впервые применена авторами настоящей статьи. – А. А.).

Читателю уже известно, что сегодняшняя жизненная ситуация оценивается нашими инженерами позитивно («обстоятельства складываются благоприятно») несколько чаще, чем прежняя, а счастливых сегодня не больше, чем счастливых вчера. Добавим к этому: число считающих, что им сегодня удается удовлетворять свои материальные потребности, вдвое больше, чем число удовлетворявших их раньше, а для культурных потребностей рост показателя удовлетворенности оказывается куда менее значительным. А как же развитие и реализация способностей? Тут просто удивительная стабильность массовой самооценки (разумеется, при том, что у кого-то эта самооценка от прошлого к настоящему возрастает, у кого-то снижается, и лишь у 35-40 процентов остается неизменной).

Итак, жизнь наших героев, бывших студентов-вечерников, а ныне инженеров, в целом «улучшилась», их потребности удовлетворяются все полнее; правда, их способности развиваются и реализуются как будто «не больше», чем прежде. А счастливых поубавилось... Судите сами, чего людям не хватает для счастья.

Но главный интерес представляют все же качественные, структурные изменения, происходящие в жизнеощущении личности.  Эти качественные изменения видны со всей отчетливостью, если проанализировать, как сопрягаются друг с другом ответы наших героев на уже известные читателю вопросы.

(В математической статистике это называется корреляционным анализом. Вычисляемые при этом коэффициенты связи показывают, часто или редко, случайно или закономерно позитивные ответы на один вопрос сочетаются с позитивными же ответами на другой, соответственно, негативные ответы - с негативными).

Жизнеощущение человека в период учебы без отрыва от производства, как правило, отличается целостностью. Все компоненты этого жизнеощущения тесно связаны между собой.  «Ощущение счастья» предстает производным из благоприятных жизненных перспектив, реализации способностей, их саморазвития, «на службе» у которого стоит удовлетворение материальных потребностей.

Немало людей, которые были счастливы вопреки тому, что их материальные потребности удовлетворялись не в полной мере.  Развитие и реализация способностей - вот чем обусловлено «тогдашнее» счастье.

Жизнеощущение того же человека пять-десять лет спустя приобретает своеобразную «разорванную» структуру. В ее графическом изображении  (имеется в виду граф структуры корреляционных связей между переменными. – А. А.) усматриваются две автономные части. В одной - по-прежнему тесно связанные друг с другом реализация и развитие способностей. В другой - не менее тесно связанные друг с другом удовлетворенность жизненной ситуацией в целом и «мера счастья», с которой теснейшим образом связано удовлетворение материальных потребностей.

Счастливым здесь оказывается скорее тот, кто наиболее полно удовлетворяет свои материальные потребности. Развитие и реализация способностей отходят на второй план, они как бы на периферии интересов человека. Это уже в буквальном смысле «не то» счастье».

Из чисто методических соображений мы не рискнули спросить, ожидают ли наши герои счастья впереди. Но все остальные вопросы о будущем были заданы. И здесь выяснилось принципиальное и, в известном смысле, обнадеживающая особенность «прожективного» жизнеощущения.

Для будущего благоприятность жизненной ситуации теснейшим образом связывается уже не с удовлетворенностью материальных и даже культурных потребностей, а - вновь - с развитием способностей и их реализацией. Вот, оказывается, какого счастья хотелось бы!

Сказанное, разумеется, не следует понимать буквально, в том смысле, что каждый ждет своего «звездного часа». Многие как раз уже и не ждут, и их низкая самооценка перспектив развития и реализации способностей обеспечивает низкую же итоговую самооценку жизненных перспектив в целом. Но нас сейчас интересовало не то, ожидают ли для себя «лучшего» или «худшего», а то, с чем связывается очередное ожидание.

Подведем краткий итог. В воспоминаниях наших инженеров-выпускников удовлетворенность жизнью (равно как и связанное с нею «ощущение счастья») тем выше, чем больше развивались и реализовались способности; в их оценке настоящего она оказывается обусловленной главным образом удовлетворением личных потребностей (прежде всего - материальных); в их жизненных ожиданиях - удовлетворенность тем ниже, чем менее вероятна новая жизненная самоактуализация личности.

Но у иных она наверняка состоится.

Человек, решившийся на ту или иную жизненную перемену (и тем самым обеспечивший вступление своей личности в очередную фазу «овладения») становится в значительной мере хозяином своей судьбы. Человек, не сумевший быстро выйти на новый жизненный рубеж, становится целиком зависимым от внешних обстоятельств.

***

О людях, которые умеют «ловко устраиваться», говорят, что они умеют жить. Это неверно. Умеет жить тот, кто умеет жить так, как живут, например, многие студенты - вечерники и заочники. Но можно ли так прожить всю жизнь?

Чтобы разобраться в этом, мы берем углубленные интервью у наших выпускников, совершенно счастливых и не очень счастливых.  Кропотливо сравнивая разные периоды в жизни каждого, мы надеемся понять, почему одни счастливы, а другие нет. Итоги этого исследования подводить еще рано. Но уже ясно, что счастье - это всегда подъем в гору, это усилие, напряжение, победа над собой и над обстоятельствами, это преодоление и овладение.

Разумеется, продолжение образования - далеко не единственный «рецепт» счастья. Но сейчас, когда широко дискутируются проблемы так называемого «непрерывного образования» - образования на протяжении жизни, этот избранный нами пример («оселок» для оттачивания определенного взгляда!) приобретает особую актуальность.

Итак, БУДЬТЕ СЧАСТЛИВЫ ИМЕННО СЕГОДНЯ!

Не откладывайте свое счастье до той поры, когда окончательно, бесповоротно добьетесь своего, достигнете цели, результата, успеха, финиша. Когда, наконец, получите диплом, защитите диссертацию, женитесь на любимой, изобретете новое устройство, купите заветный автомобиль. Будьте счастливы сегодня.

Не торопитесь наживать

Того, с чем жаль расстаться.

Не бойтесь вовремя бросать,

Не бойтесь заново начать,

Не бойтесь начинаться!

(Стихи С.Ф. Минаковой. – А. А.)

Потому что счастье - это даже не только овладение внешними обстоятельствами, это прежде всего преодоление пределов, которые нам ставит собственная стареющая структура личности. Потому что только ОВЛАДЕВАЯ действительностью, человек создает себя.

При перепечатке этой статьи в «Драматической социологии…» автор продолжил эту тему:

Ремарка 1: «В тяжести возрастает пальма!»

Если бы авторы этой статьи были знакомы с тогда еще не опубликованным эпистолярным наследием А.А. Ухтомского, они, пожалуй, процитировали бы в ней рассуждение Ухтомского из письма к В.А. Платоновой (1940):

 «...Подчас именно среди... тяжкого труда находим мы впервые червонное золото, которым живем и питаемся всю жизнь. А еще чаще состояние так называемого «счастия» превращает человека в существо глухое и слепое, тупое сердцем и разумением ко всему, что вне его собственного существования...

...Древнеримская пословица говорила: in pondere crescit palma. Это значит: в тяжести возрастает пальма. Мысль та, что именно борьба с тяжестью, с отягощением дает пальме так прямо и высоко подниматься в своем росте все вверх!..» (Ухтомский А. Интуиция совести. Письма. Записные книжки. Заметки на полях. СПб.: Петербургский писатель, 1996, с. 192-193).

(Ср.: счастье как «преодоление пределов», а не «достигнутый предел»...).

А вот фрагмент «заметок на полях книг» А.А. Ухтомского, который, даже если бы был известен, вряд ли решились бы полностью процитировать в 1982 г.:

 «...Люди привыкли думать в терминах, выработавшихся для твердых тел. Когда социалисты говорят о «счастии», которое они будто бы вырабатывают для человечества, о «счастии, творцом которого должен быть сам человек» и т. под., они мыслят это счастие тоже как своего рода твердое состояние. «Превратить счастие в ТВЕРДОЕ СОСТОЯНИЕ», - вот так приходится формулировать задачу, поставленную перед человечеством у социалистов...

...В наших глазах счастие и счастливый человек (поскольку дело идет не об абстракции, а о конкретной действительности) - вещи не чрезвычайно ценные! Справедливо говорили, что исключительно счастливым человеком, беспримерно счастливым человеком был князь Платон Зубов. И не надо сбиваться в речах о счастии и счастливых на абстракции, - надо всякий раз вспомнить конкретный образ действительно счастливого человека. Ну, вот, - вспоминайте же всякий раз о князе Платоне Зубове! Тут ведь и счастие и всего ближе к устойчивости и «твердому состоянию».

Для нас же и князь Платон Зубов, и счастие его - это дрянь, пакость, которые хочется обойти как загаженное место!

Вот, пожалуй, и не удивительно, что находя общее и согласное для себя в социализме, пока дело идет о примате ОБЩЕСТВЕННОГО над ИНДИВИДУАЛИСТИЧЕСКИМ, мы - христиане - решительно уходим от социализма с того момента, как речь заходит о создании СЧАСТЛИВЫХ людей, о превращении всех в князей Платонов Зубовых!..» (Ухтомский А. Заслуженный собеседник. Этика. Религия. Наука. Рыбинск, 1997, с. 408).

(Ср.: счастье как «процесс», а не «состояние»...).

Продолжение: Счастье — дар, который сумели при­нять

...Счастье нечто совсем-совсем иное, чем представляют себе те, кто его не знает... Я никогда не считал счастье чем-то веселым и легким, а всегда чем-то таким же серьезным, трудным и строгим, как сама жизнь, - и, может быть, я ПОДРАЗУМЕВАЮ ПОД НИМ саму жизнь. Я его не "выиграл", оно мне не "выпало" - я его ВЗЯЛ НА СЕБЯ, повинуясь некоему чувству долга, некоей морали, некоему врожденному императиву...

"Счастье" - это СЛУЖЕНИЕ... Я ничего себе не облегчил. Счастье, МОЕ счастье, МОЕ счастье - это слишком в высокой степени переживание, волнение, познание, мука, оно слишком чуждо покою и слишком родственно страданию...

Томас Манн. Из письма брату Генриху. 1904.

...Состояние счастья - самое глухое, глубокое состояние человека. Это состояние наибольшей глухоты ко всему, что делается в жизни кроме тебя...

...Непрестанно ищущему, непрестанно страждущему, непрестанно проступающему вперед человеку объясняют, что подлинный его смысл и удовлетворение в том, что он живет в трехмерном пространстве, что он должен быть здоров и экономически обеспечен, это поистине предлагать камень вместо яйца и абстракции вместо действительности в ее живой полноте. И смысл, и цель, и полнота, и живое содержание человеческой жизни - в обществе, в общем деле, с такими же

другими, в способности раствориться в жизни других, то есть в любви...

А.А. Ухтомский. Из писем к Ф.Г. Гинзбург. 1927-1931 (цит. по: Ухтомский А. Доминанта души. Из гуманитарного наследия. Рыбинск,2000, с. 400-401)

...Настоящее, подлинное, на всю жизнь незабываемое счастье человек переживает лишь в эти напряженные и мучительные моменты подъема и труда, когда он хоть временно выходил из себя и видел то, что выше его!..

А.А. Ухтомский. Из письма к И.И.Каплан. 1923 (цит. по: Ухтомский А. Интуиция совести. Письма. Записные книжки.  Заметки на полях. СПб., 1996, с. 222)

Ремарка: не «стать», а «быть».

Как читатель уже мог заметить, наше толкование «счастья», в контексте всего изложенного, довольно далеко от обыденных и даже большинства философских трактовок .(3)

Итак, счастье - не состояние, а процесс. Это жизненное напряжение, а не ублаготворенность. Это – преодоление пределов.

Вспоминается забавный эпизод  из истории опубликования нашего со Светланой  Минаковой очерка. Редакция ленинградского журнала «Нева» (1982) , проявившая к нему безусловный интерес, вдруг, в последнюю минуту, вздумала «усовершенствовать» название и переименовала «Способ быть счастливым» - в «Способ стать счастливым». В точности противоположно смыслу статьи. Понадобился авторский ультиматум отказа от публикации, чтобы такое переименование не состоялось.

…А и сказанным не исчерпывается содержание понятия «счастье». Ниже — одна из заметок моего коллеги и друга Романа Ленчовского, обнаруженных мною в сво­ем архиве, вместе с его письмами первой половины 1980-х гг. (Август 2012).

= Р. Ленчовский. Из «Письма к дочери, когда она вырастет» (1984)

<…> Недоговариваем в себе, про себя, берем истины нравственные как бы взаймы, будто пущены они были «в оборот», а не сказаны опять-таки «про себя» — о себе, хотя бы и с надеждой быть услышанными…

Федор Михайлович Достоевский: «…Счастье личности есть вольное и желательное отрешение ее, лишь бы другим было лучше».

Почему бы не возникнуть «соблазну» стать безусловным «творцом своего счастье» (как это ни банально звучит), «осчастливив» или, по мень­шей мере, «одарив» собою ближнего? Но не все так просто с этой макси­мой, положенной в основу тысячелетних идеалов… Решаешь суверенно: «сниму с себя рубашку». Это можно. А вот чтобы отдать — нужно, чтобы приняли. Что же — о душе говорить! Если же «отдавать» себя «всему чело­вечеству», то и вовсе не понятно, как можно надеяться на «счастье»: со­вершенно очевидно, что такая самоотдача очень мало связана с понятием тебя как Лица.

Счастье — это НЕ ЦЕЛЬ для лица, ибо не может оно быть [только. — А. А.] результатом личной деятельности. Счастье — дар, который сумели при­нять, взаимодарение и взаимопринятие.

На «самоотдаче» как принципе, «законе счастья» останавливаться в своем нравственном развитии нельзя. Это монизм, парадоксально игнорирующий «другого», хотя и хлопочет о нем. «Отдавать» себя, — но только без всякого самообнадеживания насчет собственного и всех «осчастливливаемых» лиц счастья. Отдавать — как быть.

Целью же может быть только достойная жизнь, выполнение долга как реализация собственного понятия о жизни, о своем «предназначении». <…>

Р. Л. [начало 1984 г. — А. А.]

Ремарка: интегральное представление о счастье.

…Глубоко и точно сказано Романом Ленчовским: «Счастье — дар, который сумели принять»!

Интересно, что в моих собственных рассуждениях тех лет на эту тему, включая вышеприведенный опыт социально-психологического рассмотрения «проблемы счастья», последнее трактуется довольно эгоцентрично. В полемике с «потребительской», «достижительной», «целевой» трактовкой («счастье — сумма достижений» и т. п.) выдвигалась «деятельностная», «экзистенциаль­ная», «процессная» трактовка счастья как апофеоза духовно-практического овладения миром, «преодоления пределов», подчинения себе (опять же — себе!) как внешних, так и внутренних («внутри-себя»…) обстоятельств, и т. д.

Между тем, пожалуй, не менее значимо и перспективно представление о счастье как процессе жизненной самоотдачи, выходе за пределы эгоисти­ческого «я»; можно сказать — «альтруистическая трактовка» счастья, или «доминанта на Лицо другого», по А. А. Ухтомскому.

При таком переструктурировании «пространства» счастья оказывает­ся, что: и «достижительная» стратегия — не так уж ущербна (возможно достижение, которого ждет от тебя другой…); и «деятельностная» — не бесспорна (тут ведь можно и другого «осчастливить», против его желания…); и даже самоотдача для другого (других) имеет смысл лишь тогда, когда… «дар принят» (как справедливо замечает мой друг).

Тогда приходим к интегральному представлению о счастье, которое, как нам кажется, близко к швейцеровскому «благоговению перед жизнью»:

«Я есть жизнь, которая хочет жить среди жизни, которая также хочет жить» <…>. (Май-декабрь 2000).

(1) Стоит подчеркнуть, что речь идет не о росте удовлетворенности той или иной стороной жизни или жизнью в целом у отдельных людей, а о росте удовлетворенности группы, т. е. о более высоком проценте удовлетворенных лиц в составе группы. С этой точки зрения некоторые высказывания авторов статьи (о росте удовлетворенности и т. п.) являются не вполне точными.

(2) Использовалась стандартная 7-пунктовая шкала: 1 - «это совсем не так»... 4 - «нечто среднее (трудно сказать)... 7 - «это так и есть». Для будущего времени: 1 - «уверен, что будет не так»... 4 - «нечто среднее (трудно сказать)»... 7 - «уверен, что так и будет».

(3) Как отмечал Размик Месропович Айдинян (1940-2002), с которым автор имел радость дружить, «…среди общего разноголосия мнений можно выделить две устойчивые ноты: 1) счастье – это покой и беззаботность; 2) счастье – удовлетворение от обладания благами в результате деятельной жизни» (Айдинян Р.М. Трактат о счастье. СПб.: Алетейя, 2008, с. 13). Р. А. обобщил свой обзор философской мысли на эту тему названием соответствующей главы своего «Трактата…»: «Счастье как цель человеческой жизни» (Там же).

Собственное  определение Р.М. Айдиняна, «Счастье - это высшая мера удовлетворенности (сиюминутным состоянием, некоторой частью жизни или всей жизнью в целом) вследствие обладания внешними благами и добродетелями» (Там же, с. 32).