См. ранее на Когита.ру:

Деревенская история. Дело инвалида Великой отечественной войны Желябужского

- часть 1; часть 2; часть 3; часть 4; часть 5, часть 6, часть 7, часть 8

Ольга Новиковская, доверенное лицо и защитник инвалида Великой Отечественной войны Олега Георгиевича Желябужского, которого чиновники из Боровичского района, Новгородской области стараются «по суду» поместить в стационарное учреждение социального обслуживания, против его воли (согласно российскому законодательству, такое в принципе возможно) принялась готовиться к суду апелляционной инстанции, который должен состояться в Великом Новгороде 10 июля с. г. (10:00),

Вскоре поняла, что всего, что хотела бы высказать по этому поводу, ей произнести все равно не дадут (в областных судах на рассмотрение апелляционных дел отводят не часы, а минуты). Однако дописала конспект своей речи до конца, изменив его жанр на «Перечень безобразий по делу инвалида войны Желябужского». С этим документом нам довелось ознакомиться.

Воспроизводить его здесь целиком нет необходимости, поскольку большая часть этих «безобразий» уже освещена в предыдущих частях нашей «Деревенской истории». Напомним, субъектами нарушений закона и / или моральных норм показали себя работники Администрации сельского поселения Опеченский посад, Комитет социальной защиты населения администрации Боровичского муниципального района, отчасти также и Боровичский районный суд. А вот некоторые извлечения из «Перечня О. Новиковской»:

«…После 14 марта 2013 года, когда секретарь администрации сельского поселения Опеченский посад Л.А. Сигова известила меня по телефону о комиссии из Боровичей, которая посетила О.Г. Желябужского на дому в деревне Торбасино и признала условия его жизни в собственном доме неудовлетворительными, события стали развиваться подозрительно быстро.

2 апреля 2013 года мне позвонил Андрей Кавицын, социальный работник Желябужского и сказал, что ему стало известно, что 5 апреля состоится суд «о назначении Олегу Георгиевичу опекуна в его отсутствие» (его слова). Но ни времени, ни места суда Кавицын не знал, самого его, в качестве свидетеля туда не приглашали, послать представителя на суд от Желябужского тоже не предлагали.

Узнав о таком повороте событий (когда за него будут решать, где ему жить), Олег Георгиевич объявил голодовку. Согласитесь – это единственная форма протеста, доступная лежачему слепому больному. По счастью, от этого насилия над собой односельчанам удалось уговорить старика отказаться.

В начале апреля я еще плохо чувствовала себя после операции. 4 апреля у меня была температура. Единственное, что могла сделать в этой ситуации, - позвонить главе администрации сельского поселения Опеченский посад А.В. Никитину, имя и номер телефона, которого я узнала от А.А. Кавицына (в тот же день, 4 апреля). Это я и сделала.

Первое что сказал мне Алексей Владимирович Никитин, что «он только что собирался мне звонить» (мой телефон, как человека, озабоченного судьбой Желябужского и которому он доверяет, в сельской администрации известен). Никитин заверил меня, что в Боровичский суд мне приезжать не надо, ведь он сам завтра там будет – и «все будет хорошо». Да и судебное заседание это - лишь первое, а состоится их еще несколько, сказал глава местной администрации. Я поверила. А напрасно!

На следующий день я вновь звонила А.В. Никитину и узнала от него, что суд… уже завершился (то есть прошел в одно заседание). Принято судебное решение о помещении О.Г. Желябужского в стационарное учреждение социального обслуживания вопреки его желанию. В этот момент я поняла, что Никитин мне не союзник.

Вскоре это подтвердилось: глава Опеченской сельской администрации А.В. Никитин стал препятствовать в борьбе за права инвалида ВОВ во всем, чем только мог.

Первое, что после суда мне обещал Никитин (но не выполнил своего обещания) - это переслать мне текст решения суда от 05.04.2013. Он не дал копии данного документа ни мне, ни А. Кавицыну, ни даже самому О.Г. Желябужскому, прекрасно понимая, насколько важен этот документ для оспаривания судебного решения.

Даже зачитывая это решение Желябужскому 09.04.2013, Никитин прочел только его резулятивную часть, не назвав ни номера дела, ни фамилии судьи, вынесшей это решение, ни даты его принятия. (Имеется аудиозапись, того как глава администрации А.В. Никитин зачитывает решение суда Желябужскому)».

«...Когда я, в срочном порядке, 10 апреля приехала в Боровичский район, морально поддержать старого человека, а также бороться за его права, то первой своей задачей я считала перевезти О.Г. Желябужского в благоустроенный дом его социального работника Кавицына А.А., проживающего в соседней деревне Горбино. (К этому времени, кстати, в доме Кавицына уже была подготовлена изолированная комната для пожилого инвалида).

Я заранее письмом (электронным и обычным), а также в телефонном разговоре предупредила все того же главу Опеченской сельской администрации А.В. Никитина, что 11 апреля 2013 года буду перевозить О.Г. Желябужского из деревни Торбасино в деревню Горбино, и просила обеспечить инвалида санитарным транспортом.

Увы, никакой помощи со стороны чиновников не было. Напротив, мне и другим добровольным помощникам инвалида ВОВ чинились всевозможные препятствия. Нам было отказано не только в специализированной машине для транспортировки лежачего больного, но даже и в носилках. Для оформления этого оборудования секретарь Опеченской администрации Л.А. Сигова предложила нам поехать за 20 км в администрацию и подать заявление на выдачу носилок для инвалида. А потом надо было ждать решения по этому заявлению (не издевательство ли?). А ведь та же Сигова прекрасно понимала, что счет идет на часы. Ведь на весеннем солнце подтаивала сельская дорога, покрытая снегом, а значит - на следующий день перевозка О.Г. Желябужского наверняка станет невозможна.

Поняв, что поддержки от местной администрации не будет, я сама доставляла фельдшера из медпункта в деревню Торбасино к инвалиду Желябужскому; Дмитрий Иванов предложил использовать длинные сани вместо носилок, житель деревни Стрелка М.С. Герасимов, по просьбе Андрея Кавицына, приехал на полноприводной машине «Нива». Машину мы вынуждены были приспосабливать для транспортировки лежачего больного – с нее были сняты сидения, продумано как привязать сани внутри салона. Однако ноги больного все равно торчали наружу. Везти престарелого больного было очень сложно. Ехали со скоростью 5-10 км в час, часто делали остановки. Но, как видно, Бог помог. Доехали и довезли.

Вечером 11 апреля, узнав, по телефону, что мы, добровольные помощники Желябужского, вопреки всему, все же сумели перевезти инвалида войны в деревню Горбино в благоустроенный дом Кавицына, секретарь Л.А. Сигова даже бросила трубку. (Звонила Сигова Светлане Леоновой – гражданской жене А. Кавицына). Вряд ли это свидетельствует о горячем желании помочь инвалиду!»

«…Я поняла, что одна я не справлюсь в борьбе за права пожилого человека. Нужен был юрист. Я обратилась в Санкт-Петербурге к адвокату В.Г. Белякову. Он заключил договор с О.Г.Желябужским 11.04.2013.

Тогда же, в начале апреле я случайно выяснила, что еще в феврале секретарем сельского поселения Опеченский посад Л.А.Сиговой у инвалида Желябужского был взят паспорт и удостоверение об инвалидности, якобы для начисления не доплаченных ему прежде денежных средств (не шутка по 14 тысяч в течение 14 месяцев!) Позже, 30.04.2013, на мой вопрос, почему же Олег Георгиевич не получал причитающиеся ему деньги такой длительный период; Сигова ответила, что Желябужский вовремя не написал на это заявление (!!).

А не сами ли работники администрации должны были навестить лежачего и слепого больного на дому, чтобы информировать его о денежной прибавке и помочь ему написать данное заявление!?

Но вернусь к событиям начала апреля. Без ведома владельца, его паспорт и удостоверение были ксерокопированы и, благодаря этому, появились в деле № 2-579/2013, которое инициировал Комитет социальной защиты населения администрации Боровичского муниципального района. Это самое дело, возбужденное «против инвалида ВОВ», и слушалось в Боровичском суде 5.04.2013.

Паспорт Олегу Георгиевичу вернули из администрации Опеченского посада лишь 18 апреля с.г., после его письменного (естественно, с моей помощью) обращения в саму сельскую Администрацию и в Боровичскую межрайонную прокуратуру».

«…С делом Желябужского сторона защиты знакомилась в Боровичском районном суде 4 раза:

18.04.2013 для этого приезжал в г. Боровичи из Санкт-Петербурга адвокат В.Г.Беляков. (Ведь я, из-за препятствий, чинимых главой местной администрации Никитиным, так и не сумела в апреле получить оформленную доверенность на право ведения судебных дел Желябужского. Поэтому ознакомиться с делом в свой первый приезд в Боровичский район, как предполагал адвокат, я не смогла. Лишь 18 апреля, через 2 недели после суда, мы - защитники инвалида - впервые смогли увидеть решение суда от 05.04.2013).

По итогам знакомства с делом адвокат Беляков подал апелляционную жалобу (от 23.04.2013), для чего он вновь приезжала в г. Боровичи 24 апреля.

06.05.2013 в Боровичский районный суд прибыла я – Новиковская - уже в качестве представителя О.Г. Желябужского. К этому времени адвокатом Беляковым от секретаря канцелярии по гражданским делам Боровичского районного суда Н.И. Соколовой во время телефонного разговора, а также еще одним представителем Желябужского - Д.М. Ивановым - от неустановленного лица (но тоже работника суда) была получена информация о том, что «дело Желябужского отправлено в Новгород». Я приехала в Боровичский суд с целью получить документальное подтверждение этого факта.

Однако обнаружилось, что дело № 2-579/2013 находится еще в Боровичском суде. В итоге, я познакомилась с ним. И выяснилось, что предварительная и основная апелляционные жалобы, ордер адвоката, и вообще, все документы, поступившие в Боровичский суд после судебного заседания 05.04.2013, в описи не фигурируют, а также не подшиты в дело и не пронумерованы. Эти документы просто были вложены в папку с делом Желябужского. На тот момент дело № 2-579/2013 заканчивалось листом 29. Я сфотографировала все дело моего доверителя, включая и не подшитые, а также не пронумерованные его листы.

13.05.2013 – я вновь прибыла в Боровичский суд, полагая, что к этому времени дело уже будет оформлено надлежащим образом. Но на сей раз в деле вообще отсутствовали все те документы, которые были в нем не подшиты и не пронумерованы 06.05.2013. (13 мая дело в суде выдавала мне уже не секретарь канцелярии по гражданским делам Соколова, ушедшая в отпуск; а замещающая ее Т.В. Мягкова).

Я подала ходатайство с перечнем отсутствующих в деле документов, с просьбой их подшить, пронумеровать и внести в опись дела. Это ходатайство я передала в приемную суда. (У меня имеется копия данного документа со штемпелем суда и входящим номером).

Через неделю - 20.05.2013 - в суд приехал знакомиться с делом № 2-579/2013 другой представитель Желябужского - Д.М. Иванов (сосед Олега Георгиевича и добровольный помощник стороны защиты). К его удивлению, в деле № 2-579/2013 по-прежнему не было ни одного документа, датированного после 05.04.2013. В деле содержалось лишь 29 подшитых листов.

Получив эту информацию от Д. Иванова по телефону, я написала уже второе ходатайство об отсутствии в деле как минимум 14 документов. В ходатайстве был перечень исчезнувших документов, просьба подшить их в дело, а также наказать технического работника Боровичского суда, по чьей вине дело № 2-579/2013 в течение 1,5 месяцев все еще не оформлено. Данное ходатайство было послано мною в суд заказным письмом с уведомлением о вручении».

«…При изучении сфотографированных стороной защиты материалов гражданского дела № 2-579/2013 некоторые документы удивили меня.

Так, я узнала, что первая группа инвалидности Олегу Георгиевичу была дана 28 октября 2008 года бессрочно (л. д. …).

Однако на предыдущей странице дела (л.д. …) приводилась копия давно устаревшего удостоверения инвалида от 3 июня 1976 года (!), где была прописана инвалидность второй группы. (Именно 2-я группа была дана Олегу Желябужскому после тяжелого фронтового ранения в 1944 г.).

В Акте обследования жилищных условий Желябужского от 20.03.2013 (л.д. …) было указано, что условия жизни в деревне Торбасино, дом 9, неудовлетворительные, что оформленный в Пенсионном фонде социальный работник Кавицын осуществляет уход за инвалидом Желябужским О.Г. неудовлетворительно. Если с первым я готова согласиться, то второе не соответствует действительности. При этом под актом стоит подпись самого Кавицына. (Деревенский человек Андрей Кавицын, судя по всему, доверчиво подписывает документы, даже не читая их).

Есть и еще один интересный акт в деле. Акт о том, что 02.05.2013 Олег Георгиевич был ознакомлен главой сельской администрации А.В. Никитиным с заявлением в суд, поданным Комитетом социальной защиты населения администрации Боровичского муниципального района (л.д. …).

Любопытен тот факт, что работники Опеченской сельской администрации узнали о дате суда еще 26 марта 2013г. из телефонограммы Боровичского районного суда (л.д. …), но информировали «ответчика» Желябужского лишь через неделю после ее получения. Надо полагать, что глава администрации А.В. Никитин тянул время для того, чтобы 86-ти летний инвалид Желябужский не успел подготовиться к суду – найти адвоката, дать доверенность и послать на суд своего представителя, например, меня - Новиковскую.

В этом же акте от 02.04.2013 утверждается, что работники местной администрации сообщили Желябужскому о дате судебного заседания - 5 апреля. При этом Кавицын, присутствовавший при этом ознакомлении, и поставивший под актом свою подпись, не мог назвать мне в телефонном разговоре ни 2-го, ни 4-го апреля ни адреса суда, ни даже времени проведения судебного заседания. Более того, он не знал о самом главном – о том, что Желябужского хотят поместить в стационарное учреждение социального обслуживания (дом престарелых) без его согласия. (Андрей Кавицын беспокоился лишь о том, что будет решаться вопрос «о назначении Олегу Георгиевичу опекуна в его отсутствие»). Как же это так знакомили Желябужского с заявлением на него в суд, 2-го апреля? Не иначе, чем так же, как потом (09.04.2013) знакомили с решением этого суда – не говоря инвалиду самого главного!

Впрочем, сам акт об ознакомлении Желябужского с (исковым) заявлением Комитета социальной защиты населения в деле имеется (л.д. …). Места и времени (конкретного часа) проведения судебного заседания там и в самом деле не указано. Зато заранее отпечатано на компьютере: «От подписи Желябужский О.Г. отказался».

А может быть, наоборот, акт от 02.04.2013 составлялся в администрации Опеченского посада задним числом, ведь там написана действительная цель суда, о которой не подозревал накануне суда Кавицын, а именно – «о помещении его (Желябужского) в стационарное учреждение социального обслуживания, без его согласия».

«…На судебном заседании 5 апреля 2013 г. (судя по его протоколу) тоже часто звучала искаженная, если не сказать, ложная информация. Например, заинтересованное лицо Л.Г. Косурова из Боровичского ЦСО (Центр социального обслуживания – иначе Дома престарелых) (и впрямь «заинтересованное» лицо!) сообщала суду – «Андрей (имеется ввиду Кавицын – О. Н.) говорил, что ездит к Желябужскому 4 раза в неделю» (л.д…). А ведь на самом деле Кавицын в холодное время года навещал Желябужского по 2 раза в день, то есть не 4, а 14 раз в неделю. (Ничего себе ошибочка!)

Но это еще что! Дамы, приезжавшие к Желябужскому в Торбасино 25.02.2013, А.Н. Ефимова (зав. Отделом по учету и распределению жилой площади администрации Боровичского муниципального района) и Т.П. Егорова (председатель совета Ветеранов администрации Боровичского муниципального района) написали в своем акте вообще о двух визитах в неделю (л.д. …).

Но возразить на это в суде было некому. Ведь глава Опеченской сельской администрации Никитин был не очень-то в курсе дел старика (хотя тоже назывался заинтересованным лицом); самого лежачего больного Желябужского в зале суда, естественно, не было; а вот свидетеля Кавицына и человека, которого Олег Георгиевич неоднократно называл в качестве своего представителя, – Новиковскую - на суд 05.04.2013 не пригласили».

«…Теперь рассмотрю те возражения на апелляционную жалобу адвоката В.Г. Белякова, которую Комитет социальной защиты населения Администрации Боровичского муниципального р-на, за подписью его председателя Г.Б. Бурдаковой, выслал в Новгородский областной суд.

(Полный текст этого документа см.: «Деревенская история. Дело инвалида Великой отечественной войны Желябужского. часть 8». – А. А.)

Начну по порядку. В шапке документа указано: «Адрес регистрации и проживания О.Г. Желябужского: Новгородская область Боровичский район, д. Торбасино, д. 9» - Это устаревшая информация. Ведь сами члены Комиссии Боровичского СЗН приезжали в последний раз к Желябужскому 13.05.2013, вовсе не в Торбасино, а в Горбино, дом 39, где теперь проживает инвалид ВОВ.

В результате обследования 13 мая 2013г, условия жизни О.Г.Желябужского были «признаны удовлетворительными и соответствующими государственным санитарно-эпидемиологическим правилам и нормативам». Во всяком случае, так написано в документе. На словах же во время своего визита член комиссии С.А. Котова сказала при свидетелях иначе. По ее мнению сельский дом Кавицына неблагоустроен, так как в нем печное отопление и нет водопровода. (Что это, опять психологическое давление на престарелого больного человека?!).

А еще Котовой, между прочем, было добавлено, что это, мол, «Ваш адвокат так и не подал апелляции?» Ну, уж последнее - намеренная ложь со стороны сотрудницы Комитета социальной защиты населения Светланы Анатольевны Котовой. Похоже, ей приятно видеть недоумение и тревогу, которые испытывают при таких ее словах инвалид Желябужский и его помощник Кавицын.

А ведь в деле № 2-579/ 2013 еще 06.05.2013 лежал документы, свидетельствующие, что 29 мая с.г. в три инстанции ( в том числе и в Комитет социальной защиты населения) были отправлены факсом копии апелляционной жалобы, а в сопроводительном письме содержалась просьба судьи В.Л. Кондратьевой в срок до 17 мая 2013 года представить в суд возражения. (Указать лист дела, к сожалению, не имею возможности, ведь данный документ, как и еще ряд документов судебного дела № 2-579/2013 не подшиты и не пронумерованы в Боровичском районном суде. Информация, по состоянию на 20.05.2013. – О. Н.). Не знать в начале мая о наличии апелляционной жалобы чиновница департамента Боровичской администрации не могла! Не ради ли написания возражений на эту самую апелляцию и прибыла к Желябужскому в деревню Горбино госпожа Котова 13 мая?!

Но вернусь к самому тексту возражений боровичского Комитета социальной защиты населения, коль скоро он написан и нами (стороной защиты), пусть не без труда, но все же получен.

По поводу упомянутых в «Возражениях…» «единовременных (? – О. Н.) денежных выплат Желябужскому как инвалиду ВОВ», Комитет социальной защиты населения свои действия по обеспечению этих выплат непосредственно перед обращением в суд. А где же была его (комитета…) забота и защита престарелого инвалида войны в течение предыдущего года? Почему из Пенсионного фонда были запрошены недостающие документы инвалида лишь в апреле 2013 года? Вспомнили, наконец-то, чиновники и о «замене удостоверения инвалида ВОВ, так как оно не соответствовало назначенной группе инвалидности». (Уже скоро пять лет, как не соответствовало!)

Далее, Комитет социальной защиты населения утверждает, что «все предусмотренные законодательством выплаты Желябужскому О.Г. назначены и выплачиваются». Может быть, и выплачиваются, только узнать об этом, а тем более получить их инвалид ВОВ пока не может, ведь в сберкассу лежачий больной не ходит. А Андрею Кавицыну глава администрации А.В. Никитин так до сих пор и не оформили не то что генеральной доверенности, но даже доверенности на право получения денег со сберегательной книжки Желябужского.

В конце рассматриваемых возражений Комитета социальной защиты населения на апелляционную жалобу адвоката Белякова, следует информация в Новгородский суд: «при содержании в учреждении социального обслуживания государством тратятся дополнительные денежные средства на обслуживание граждан и сохраняются личные сбережения».

Ну, во-первых, по закону не все средства сохраняются, а часть их. Во-вторых, для кого боровичский Комитет социальной защиты населения предлагает Желябужскому сберегать средства, если сам инвалид (даже через своего попечителя) получить их все еще не может? А ведь «остаток» пенсии инвалида ВОВ Олега Георгиевича (если выплаты по линии соцзащиты и в самом деле начнут поступать на его счет), должен составить около… 30 тысяч рублей ежемесячно. Поживем - увидим, удастся ли 86-летнему инвалиду Великой отечественной войны подержать в руках свои деньги и распорядиться на их счет, так как он сам того пожелает.

Заканчивая внимательное чтение документа за подписью председателя Комитета социальной защиты населения Г.Б. Бурдаковой, под названием «Возражения на апелляционную жалобу», замечу, что возражений на заявленную жалобу в данном тексте я так не заметила. Причем не только я - человек не юридический, но и все остальные защитники инвалида Великой отечественной войны О.Г. Желябужского - социолог и журналист А.Н. Алексеев и опытный адвокат В.Г. Беляков».

Читатель скажет: подумаешь! В чем особенно провинились чиновные люди?! Ну, соврали тройку-другую раз слепому лежачему старику и его добровольным помощникам… Ну, не дали санитарной машины и даже носилок, чтобы перевезти его в лучшие домашние условия… Ну, приберегают для кого-то (не для государства же!) накопления на его сберкнижке…

Все это – такая «мелочь», на фоне «замечательных» (с их точки зрения) перспектив, которые сулит пожилому инвалиду принудительное водворение в «казенный дом» (что, оказывается, у нас и «по закону» допустимо).

Но в том-то и беда, что даже сочувствующему читателю эти безобразия могут показаться мелкими. За которыми, однако, прячется, как минимум, приоритет собственного благополучия должностных лиц (мол, «позаботились!») перед не только благополучием и достоинством, но и жизнью старого человека, который всего лишь хочет, чтобы его «оставили в покое».

А Алексеев. 16.06.2013.

Дополнение

В своем «Перечне безобразий» Ольга Новиковская строго фактографична и удерживает себя от выражения эмоций. Однако напомню, что начинала она писать этот текст как конспект будущей речи в Новгородском областном суде. И поначалу она «на горло собственной песне» не наступала. Приведу и этот фрагмент:

«…С 18.04.2013 я, Новиковская О.А., являюсь представителем О.Г. Желябужского – 86-ти летнего инвалида Великой отечественной войны, инвалида 1-ой группы, потерявшего в последние годы зрение и способность передвигаться. Став физически немощным Олег Георгиевич остается в интеллектуальном отношении совершенно полноценным человеком. Об этом я могу свидетельствовать вполне профессионально, так как по специальности являюсь дефектологом.

О.Г. Желябужского я знаю с детства и испытываю к нему глубочайшее уважение и благодарность. Этот человек помогал нескольким поколениям нашей семьи, и не только нашей. Все соседи в округе знают бескорыстие и доброту Олега Георгиевича. Когда он был здоров – всегда помогал людям. Теперь же когда он стал стар и болен, мы - люди (если мы, конечно, Люди) - должны помочь ему. Во всяком случае, я буду идти в борьбе за защиту прав инвалида до конца. Если не добьюсь законного и справедливого решения в Новгородском областном суде, то обращусь в Верховный.

Я пообещала беззащитному пожилому человеку, что чиновники местной и районной администрации, так рьяно взявшиеся последнее время за принудительное помещение инвалида Великой отечественной войны в дом престарелых, не тронут его. Олег Георгиевич должен остаться там, где ему психологически комфортно, с людьми, относящимися к нему не формально, а с любовью и уважением. Не хочет он расставаться и со своей собакой, которая ему дорога.

Для борьбы за человеческие права инвалида Великой отечественной войны я считаю, все законные средства хороши. И я последнее время активно изучаю законы, и с интересом наблюдаю, как часто их нарушают те самые должностные лица, которые якобы проявляют заботу о старике-инвалиде. Своей задачей я считаю - ставить на вид все эти нарушения в том деле, которое новгородская пресса уже окрестила «Деревенской драмой». Я объявляю войну тем самым господам-чиновникам, которые еще на свет не появились, когда Олег Георгиевич защищал свое Отечество и проливал за него кровь. Им бы спасибо сказать Деду за победу, а они…

Теперь от эмоций перейду к делу…»

Передавая мне эту рукопись, Ольга заметила:

«Нет, надо иначе с судьями разговаривать. Им подай статью кодекса, параграф закона. Придется писать по-другому». АА.

P. S. Новгородские коллеги-журналисты тоже с не слабеющим вниманием следят за развитием событий в «деле» инвалида Великой отечественной войны Олега Георгиевича Желябужского. Нам уже приходилось ссылаться:

- на Новгородскую интернет-газету «Ваши новости»,

- на портал БоровичиОнлайн

- на публикацию боровичской журналистки О. Чистовой на федеральном портале «Новые хроники».

А вот теперь еще и в Новгородском информационном и аналитическом портале «Лики»:

- Насильственное милосердие в Боровичах: дело инвалида Желябужского

- Дело инвалида Желябужского – продолжение сегодня

- ДЕЛО ОЛЕГА ГЕОРГИЕВИЧА ЖЕЛЯБУЖСКОГО: ПРОТОКОЛЫ БОРОВИЧСКИХ МУДРЕЦОВ.

Процитирую фрагмент из публикации на этом портале:

«…В общем, боровичские власти показывают полную свою некомпетентность: они верят слухам, не знают требований законодательства в административном делопроизводстве; считают свою волю превыше желания вменяемого человека («Доктор сказал в морг – значит, в морг!»), по сути – нарушают права человека, не в состоянии объяснить махинации с пенсиями и восполнить ущерб; клевещут на человека, который действительно помогает тому человеку, которому они не только не помогли, но даже навредили и, ко всему прочему, довели до голодовки. Кадровый голод, говорите? Быть может, потому, что зубов у этих кадров нет и не было?

Эта история получит свое продолжение: потому что Путину написали, потому что шумиха в СМИ поднялась, потому что Ольга Новикова (правильно: Новиковская. – А. А.) , петербурженка и защитница Желябужного, человек твердого закала. Потому что Андрей Алексеев не собирается прекращать расследование. И потому что мы тоже пристально за этим всем следим. В канун Дня победы вся эта история выглядит особенно цинично, а ведь наверняка чиновники из Боровичей 9 мая пойдут с флагами и будут произносить прочувствованные речи. Искренне, с жаром, пылом и искрами. Веря в то, что они и есть истинные защитники народа, который, дурашка, этого не понимает и почему-то даже сопротивляется насильственному аппаратному милосердию». (Конец цитаты из новгородского интернет-портала).

А. Алексеев. 17.06.2013