См. ранее на Когита.ру этого же автора:

За выборы по многомандатным мажоритарным округам

Народ и власть: кто кого формирует?

СУТЬ РАЗЛИЧИЯ

Наш уникальный  «Знаток  Всего, Что Только Есть На Белом Свете» и одновременно «Великий Девственник  Из  Принципиальных Соображений»  Анатолий Вассерман  на портале «МирТесен» разразился новой статьёй «Общество взаимного слежения — это не про нас. О доносительстве на Западе и в России» ( http://wassermann.smi2.ru/blog/43696950259/Obschestvo-vzaimnogo-slezheniya----eto-ne-pro-nas.-O-donositelst... ), в которой, как у него это часто происходит, пытается объять необъятное:  в относительно  небольшом материале на тему доносительства он весьма неодобрительно высказывается о  политических взглядах брата и сестры  Прохоровых,  сильно порицает  аморальный Запад и поёт осанну нашим людям, неспроста создавшим поговорку «Доносчику - первый кнут». При этом, конечно, не забывает блеснуть перед  нами своей уникальной эрудицией в рассказе о личных  взаимоотношениях  двух выдающихся авторитетов в области ракетостроения  -  С.П.Королёва и В.П.Глушко.

 Однако ничего более или менее нового и разумного по заявленной теме  -  о доносительстве на Западе и в России и о разном к нему отношении, насколько мне кажется, не сказал. Бог бы с ним, с  Вассерманом, но заявленная им тема показалась мне настолько важной и серьёзной, что я решил всё же попытаться ответить на этот занимающий многих пытливых людей вопрос – почему  в цивилизованных странах Запада доносительство не только не считается  грехом ( и, тем более, тяжким), но и весьма распространено, а в России «стучать»  считается делом не только неприличным, но даже грязным и постыдным.

Проблема здесь, насколько я понимаю, заключается в совершенно разных взаимоотношениях государства со своими подданными там - на Западе, и у нас - в России. Там на цивилизованном  Западе огромное большинство  граждан любого  государства считает это государство – своим и родным.  Практически, все привыкли к тому, что государство о них заботится, оно  по мере сил помогает своим гражданам, оно облегчает их существование, оно прилагает огромные усилия,  чтобы  защитить своего подданного в случае реальной опасности,  откуда бы она ни исходила, или даже (если нужно!) спасти. Все знают историю американского «рядового Райана» или  пленного израильского капрала Гилада Шалита…

Поэтому очень много людейв нормальных странах  считают, что если кто-то нарушает законы «моего» государства, значит, он нарушает  «мои»  законы. Если  этот «кто-то» ведёт себя неподобающим образом, то тем самым он ущемляет мои права и проявляет неуважение лично ко мне. А если он не платит положенные налоги,  значит он,  тем самым, обкрадывает лично меня, поскольку из этих  налогов формируется бюджет, из которого я получаю пособие на детей, или ремонтируются дороги, или устанавливаются светофоры, чтобы моему младшенькому было безопаснее ходить в школу.

Короче, отношения государства и его граждан вполне  обоюдопонятные и обоюдозаинтересованные,  достаточно близкие, можно даже сказать, почти  родственные: это моё родное государство, а я – его верный подданный, даже если и не всегда живу с ним в мире и согласии.

Совершенно иным образом обстоят дела у нас в стране. И не только сейчас. Вот уже почти тысячелетие будем отмечать с тех пор, когда установилось такое безрадостное отношение государства к нам и нас к государству. Как «безрадостное», почему «безрадостное»? Да именно потому, что наш народ  НИКОГДА не считал своим НИКАКОЕ  государство на нашей земле. Ни при какой власти. Потому что к своему народу у неё (власти. – А. А.) нет никакого позитивного отношения. При любой у нас власти.  Мы для любой нашей власти – пыль на ветру. Наши интересы никогда никакую власть в нашем  государстве не только не волновали, но даже и не интересовали. Мы для любого государства на нашей земле были только источником его богатства и богатства его элит…  Оно же нам  никогда не помогало, никогда его не заботили наши проблемы, никогда оно не считалось с нашими интересами.  Когда нам приходится обращаться к нашему государству за помощью,  мы себя трижды проклинаем самым страшным проклятием, потому что по пальцам можно пересчитать тех,  кому оно помогло. У нашего государства нет денег, чтобы достойно содержать своих стариков, положивших свою жизнь на алтарь благоденствия этого государства. У нашего государства нет денег, чтобы лечить не только взрослых больных, но и детей. У него нет денег, чтобы нормально учить их, чтобы они стали достойными и полезными (в меру своих способностей) членами общества. У него нет возможности обеспечить всех нуждающихся своих подданных нормальным человеческим жильём. У него НИ  НА  ЧТО ДЛЯ  НАС нет денег. Зато у государства всегда находятся средства для всяких полубезумных проектов, якобы прославляющих нашу «великую» страну, якобы работающих на её престиж – для мостов на остров Русский, для самых дорогих в истории зимних олимпийских игр в отечественных субтропиках, для чемпионатов мира по футболу.          Но зато когда государству становилось плохо, оно о нас вспоминало и разными  методами (совсем  не всегда безукоризненными!)  призывало нас на помощь. И мы почти всегда откликались, потому что это всё-таки пусть и не родное, но всё же НАШЕ государство, которое  на нашей,  всё-таки,  земле… Но как только власти ничего не угрожает, а цены на природные богатства достаточно высоки, так они о нас тут же забывают – вот это и есть наши настоящие взаимоотношения между нами и государством: они нас в упор не замечают, а мы и рады – чем меньше они к нам пристают по разным поводам, тем лучше.

А отсюла и вывод: зачем это мы будем  этому государству на кого-то из своих же сограждан «стучать»? Что – от этого кому-нибудь из нас (из НАС, а не из НИХ!) станет лучше? Да ни в жисть! С какой целью, для чего я возьму да и донесу на своего соседа, что он комнату сдаёт и налогов не платит?  Ведь если мне понадобится, я всегда могу у него стрельнуть до получки на бутылку или на что другое, да и он у меня иногда одолжиться может… А государство это,  тра-та-та,.. клятое, …. оно мне что -  сват или брат?  Толку от него всё равно, как с козла молока… да пусть оно пропадёт пропадом, не заплАчу…

Конечно, так происходит не всегда, и не везде, и не со всеми… Есть времена (помните: полстраны сидело, а полстраны их охраняло!), когда донос становился средством свести счёты с недругом при помощи государства, чужими руками, или захватить жилплощадь, или занять более высокий пост, более высокое  положение, или получить «медаль  на грудь»… Ну, тогда… сам Бог велел – человеческая подлость ведь не излечивается никакими лекарствами и снадобьями, никакими книгами и симфониями… Но такие времена в истории нашего государства, что там ни говори, редки…Хотя и в самое, как будто, благополучное время, нет-нет, а  кто-нибудь да «стукнет».  Но в нашем народе это не приветствуется. Причём категорически – доносчику первый кнут.  Таких в пример  только власть  поставить может…Павлика там Морозова какого-нибудь… Или платить посулИт… Но, как будто бы,  и это не очень помогает рекрутировать доносчиков. Государство-то – чужое, не наше родное… чего ему помогать?..

Ефим Смулянский, независимый политический обозреватель

*** 

Эссе Е. С. показалось мне чрезвычайно интересным, и действительно выявляющим причины различия между «стукачеством» (слово несущее явно негативную эмоциональную окраску в нашем отечестве) и «информированием властей» (обозначение гражданского долга, усердно исполняемого на Западе), притом что речь идет о сходных, если не одинаковых действиях.

С другой стороны, возникло какое-то ощущение неполноты раскрытия, по крайней мере, НАШЕЙ специфики в данной сфере жизнедеятельности, так что прежде, чем опубликовать, я поделился с автором собственными дополнительными соображениями:

«…Тема ДОНОСИТЕЛЬСТВА «у нас» и «у них» заслуживает всяческого внимания и разработки. Вы сосредоточились пока на одном аспекте, и модель Ваша - монофакторная, как бы упрощающая. Тут стоит иметь в виду, что «Доносчику  - первый кнут!» - это в свое время была реакция власти, если донос оказался ложным. Полагаю, что и на Западе ложный донос не приветствуется. У нас же в определенных обстоятельствах донос был не только способом обретения определенных благ, но и способом выживания. Донос же о действительных фактах оказывается (у нас) формой коллаборационизма с «чужим», что от самого начала социализации (в детской среде) осуждается как «ябедничество».

Вообще, стоит провести существеннее различение ложного / не ложного доноса. Лично я отвергаю как тот, так и другой, но это, наверное, в силу своего «российского» происхождения. Интересно, что в наших современных условиях «простые люди» овладевают опытом ложных доносов под давлением государственного аппарата. Так, наши «правоохранители» любят держать людей «на крючке», чтобы те, когда велят, засвидетельствовали все, что угодно. Так что тут возникает еще «родственная» тема: «Лжесвидетельство как форма самосохранения».

Не оспаривая ни одного из Ваших положений, я,  кажется, накидал столько вопросов, что у Вас может возникнуть желание чем-то дополнить и развить Ваше эссе. Но если нет – не беда. Будет повод для продолжения разговора».

.Ефим Яковлевич откликнулся:

«…Тема доноса как явления может предоставить сюжеты не только для художественной литературы, но и материалы не для одной диссертации. Однако, не сам по себе донос был предметом моих длительных раздумий, а именно разное к нему отношение у нас и в цивилизованных государствах. Когда я, наконец, нашёл ответ на мучивший меня вопрос, то уже ни о чём другом я и помышлять не хотел. Однако после Вашей записки я подумал, что, наверное, не помешает к моему тексту добавить ещё несколько строк, относящихся к проблеме принуждения к доносительству».

Оказалось, однако, что развитие темы (в направлениях, обозначенных в моем письме, да и в любых других), как бы уводит в сторону от главной темы эссе Ефима Яковлевича. Тут, как он справедливо замечает, нужно отдельное изыскание.

Приведу лишь одну из авторских «проб пера» на эту тему, которой Е. С. со мною поделился:

"Однако в последнее время участились сообщения о «новой»  (наверное,  понимающие помнят, что «новое – это хорошо забытое старое»)  тенденции  наших силовых структур  - они при помощи неприкрытого силового и психологического давления и шантажа пытаются  принудить попавших к ним в руки  людей, часто совершенно невиновных,  давать компрометирующие показания на своих друзей, знакомых,  коллег по работе, по участию в общественных организациях или в массовых акциях. Однако, как показывает, например, история с Развозжаевым, такая тактика себя тоже не оправдывает – исполнители, по-видимому,  забыли, какой век на дворе, и что того мистически патологического страха, который испытывали обычные люди перед известными на весь мир  тремя зловещими буквами (КГБ. – А. А.) , теперь нет и в помине. Мистическое отношение к ним испарилось, остался только страх перед их безнаказанностью, которая в любой момент может обернуться  беспределом".

Согласен. Но пусть это станет предметом уже другого эссе в нашей колонке. 

А. Алексеев. 26.02.2013