См. ранее:

Эрлена Лурье. Праздное письмо. Публикация 1: Надо бы успеть!

Эрлена Лурье. Праздное письмо. Публикация 2: «Счастье – это очень просто…»

Эрлена Лурье. Праздное письмо. Публикация 3: О свободе творчества и нашей памяти

Эрлена Лурье. Праздное письмо. Публикация 4: Быть человеком!

Эрлена Лурье

ПРАЗДНОЕ ПИСЬМО (окончание)

…P.S. Лето 2012 года прошло под знаком «Pussi-riot» — с демонстрациями по всему миру — сперва в связи с арестом, а затем в связи с вынесенным вопреки всем юридическим нормам судебным приговором трем девочкам за то, что они спели свой антиправительственный панк-молебен в Храме Христа-Спасителя. Но т.к. у нас «свобода слова» и политических заключенных нет (якобы), то в их адрес звучали облыжные обвинения насчет кощунства, ненависти к православию и оскорблению чувств верующих. И это заставляет меня включить сюда текст этого панк-молебна, который, кроме известной антипутинской фразы, мало кому известен. В основном все идет по старой схеме: «Я Пастернака не читал, но…».

«Богородица, Дево, Путина прогони, / Путина прогони, Путина прогони! . Черная ряса, золотые погоны, / Все прихожане ползут на поклоны, / Призрак свободы на небесах, / Гей-прайд отправлен в Сибирь в кандалах. / Глава КГБ, их главный святой, / Ведет протестующих в СИЗО под конвой. / Чтобы Святейшего не оскорбить,  / Женщинам нужно рожать и любить. / Богородица, Дево, стань феминисткой,  / Стань феминисткой, феминисткой стань! / Церковная хвала прогнивших вождей, / Крестный ход из черных лимузинов! / В школу к тебе собирается проповедник,  / Иди на урок — принеси ему денег! / Патриарх Гундяй верит в Путина —   / Лучше бы в Бога, собака, верил! / Пояс Девы не заменит митингов — / На протестах с нами Приснодева Мария! / Богородица, Дево, Путина прогони, / Путина прогони, Путина прогони!».

«Гундяй» – от неблагозвучной фамилии нынешнего патриарха, который всеми силами пытается превратить нашу многонациональную страну в «Русь православную». А то, что  Путин человек мелкий и весьма злопамятный — это уже давно известно всем.

Судебная система на этом позорном процессе рухнула, общество расколото, начались действительно кощунственные преступления против церкви — возникают надписи на соборах, падают поклонные кресты, в ответ тут же появляются православные дружины с националистическим душком, появились уже и открытые фашисты, и чем закончится вся эта заваруха, спровоцированная нашим, мягко говоря, неумным правительством вкупе с церковниками, еще неизвестно…   

И только снова могу повторить: что будет со страной дальше — не знает никто. Но все-таки надежда умирает последней. 

О ТОМ,  О  СЁМ, О ПРОХОДЯЩЕЙ ЖИЗНИ…

Для рук, заготавливающих хворост,

наступает предел. Но огонь продолжает

разгораться, и есть ли ему предел – неведомо.

Чжуан-цзы

Бодрийяр и Лао-Цзы

Обычно я выписывала цитаты, которые так или иначе задевали мою душу, но вот у Александра Гениса я всегда находила пищу для ума. Время от времени мне попадались его книги, эссе или какие-то другие тексты, и я всегда с интересом их читала и часто что-либо выписывала, несмотря на обычную склонность Гениса говорить излишне сложным языком. Но зато о чем-то сложном с помощью сравнения или метафоры он вдруг может сказать так, что сразу все становится понятным.

«Поскольку процесс коммунистического строительства давал прямо противоположные результаты, советской метафизике приходилось все энергичнее замазывать пропасть между теорией и практикой. Чем меньше порядка было в жизни, тем больше его должно было быть в искусстве. Этим объясняется нарастающая нетерпимость к “неорганизованному” искусству — от разгрома авангарда и статьи “Сумбур вместо музыки” до хрущевских гонений на абстракционистов и брежневской “бульдозерной выставки”. Не случайно из всех символов советской метафизики самым долговечным оказался “порядок”. Меняясь и приспосабливаясь, он по-прежнему узнаваем в мечтах о “регулируемом рынке” и “сильной руке”».

Или, например, маленькое эссе о поэзии: 

«Поэзия, настоящая, конечно, сгущает реальность, от чего та начинает жить по своим законам, отменяющим пространство и время, структуру и иерархию. Информационная среда уплотняется до состояния сверхпроводимости, при котором все соединяется со всем. В таком состоянии нет ничего случайного. Тут не может быть ошибки. Бессмысленно спрашивать, правильно ли выбрано слово. Если оно сказано, значит — верно.

…Муравей, ползущий вдоль рельсов, никогда не поймет устройства железной дороги. Для этого необходимо ее пересечь, причем в любом месте.

 …Всякий писатель мечтает об одном: вставить в свою книгу весь мир, убрав из него все лишнее.

…Сергей с наслаждением смирял свою прозу собственными драконовскими законами, но еще больше он дорожил советом Луи Армстронга: «Закрой глаза и дуй!»

Эти «литературные» цитаты взяты из книги Гениса «Довлатов и окрестности». «Драконовские законы» Довлатова  — это его жесткое правило не иметь в одной фразе слов, начинающихся с одинаковых букв. По мнению этого строгого стилиста,  такое ограничение дисциплинирует ум и не дает возможности включать в текст первое попавшееся выражение или слово. Свои ранние вещи Довлатов не разрешал перепечатывать без его редактуры.

А это фрагмент из книги Гениса «Фотография души»:

«От образа след отличается безвольностью и неизбежностью. Он — бесхитростное следствие нашего пребывания в мироздании: топчась по нему, мы не можем не наследить. След обладает подлинностью, которая выдает присутствие реальности, но не является ею. След  лишь указывает на то, что она здесь была».

Надо сказать, не каждому литератору дано так четко и образно формулировать свои мысли:

«Построенная на позитивистской парадигме, цивилизация не умеет обращаться с тайнами – она путает их с загадками.

…Характерно, что главной машиной постиндустриализации стал компьютер, чьим девизом могли бы стать слова Конфуция: “Я передаю, а не сочиняю”.

…Только методом проб и ошибок мы учимся не отклоняться в сторону от пути».

Помимо создания собственных текстов, Александр Генис любит пересказывать чужие, обычно не слишком нам доступные, и это его культуртрегерство мне очень нравится — ну, где еще я смогла бы узнать о «Истории реальности» Бодрийяра?

История реальности

Французский философ Жан Бодрийяр пишет, что эволюция образа проходила через четыре этапа:

на первом – образ, как зеркало отражал окружающую реальность;

на втором – извращал её;

на третьем – маскировал ОТСУТСТВИЕ реальности;

на четвертом – образ стал «симулякром», копией без оригинала, который существует сам по себе, без всякого отношения к реальности.

Действенность этой схемы можно продемонстрировать на материале отечественной культуры:

«зеркальная» стадия – это «честный» реализм;

образ, извращающий реальность – это авангард Хлебникова, Малевича или Мейерхольда;

искусство фантомов – (например, социалистические соревнования) – это соцреализм;

к симулякрам, симулирующим реальность, можно отнести соц-арт, вроде известной картины В.Комара и А.Меламида «Сталин с музами». …Образ становится все более, а реальность все менее важной, в конце образ «съедает» действительность.

Жан Бодрийяр —  современный французский социолог, культуролог и философ-постмодернист. И вот он-то  вместе с Генисом наконец-то мне внятно и объяснили, что такое симулякр.. Раньше все теоретические объяснения быстро забывались, но как забудешь «Сталина с музами»? Да и вообще иллюстрации каждого из этапов эволюции образа здесь понятны и выразительны.

Под конец привожу в переложении Гениса изречения Лао-Цзы. На самом деле их много, здесь только крохотная часть той мудрости,  которую за шесть веков до нашей эры постиг этот «Благородный муж-отшельник»:

Не вмешивайся, и все само займет свои места.

Тот, кто стоит на цыпочках, нетвердо держится на ногах.

Тот, кто торопится вперед, далеко не уходит.

Тот, кто блещет, приглушает свой собственный свет.

Тот, кто ищет себе определение, не узнает, кто он.

Тот, кто превозмогает себя, лишается сил.

Тот, кто цепляется за свою работу, не создаст ничего долговечного.

Слишком полная чаша переливается, слишком острое лезвие ломается.

Рождать, не пытаясь завладеть рожденным, творить, не рассчитывая на результат, вести, не пытаясь давить — вот верх достоинств.

Завершив, устранись.

Если хочешь быть в согласии с Дао, сделай свое дело и иди.

(«Дао дэ цзин» — «Книга пути и благодати». Проза древнего Китая).

Без комментариев

Эти собранные в разные годы цитаты и выписки ни в каких моих комментариях не нуждаются. Я даже почти не думала над их расположением — как-то оно само так расположилось.

«Существуют две загадки в мире: звездное небо над головой и категорический императив  внутри себя» (Эммануил Кант).

Десять заповедей

записаны в две группы по пять в форме столбцов.

Справа – Закон мужской, слева – Книга Пророков – женский камень.

Закон дан непосредственно Божеством, Книга Пророков Ветхого Завета  родилась через Природу – Огонь и вода, Активное и Пассивное, Солнце и Луна, Свет и Тьма, Добро и Зло, Интеллект и Плоть, Мудрость и Любовь — выражение Божественной энергии. 

Декалог гл. 20 Исхода

1.                            Я, Господь, Бог твой… да не будет у тебя других Богов.

2.                            Не делай себе кумира…

3.                            Не произноси имени Господа всуе…

4.                            Помни день субботний…

5.                            Почитай отца твоего и мать твою…

6.                            Не убивай…

7.                            Не прелюбодействуй…

8.                            Не кради…

9.                            Не лжесвидетельствуй…

10.                        Не желай дома ближнего своего… Ничего, что у ближнего твоего…

 «Основа и сущность христианства в том, что оно воспитывает и растит в человеке жизнь внутреннюю, сокровенную. Вера Христова и обращается к этой внутренней сокровенной жизни» (Борис Шергин — «Из дневников»).

«О Шергине

Советское литературоведение никак не решалось признать в нем истинного художника, создавшего нечто более, чем литературное произведение — живую панорамную картину русской жизни, “фрагменты” которой соединяются не столько «местом действия», сколько благотворным действием христианского православного миросозерцания, нравственным поведением человека, основанным на вере, которая внушает тебе твое личное обязательство перед Богом, перед всей окружающей жизнью, прошлой и будущей.

Только в этом духовном содержании выражается, на мой взгляд, присутствие истины в слове. Без такого содержания слово оказывается беллетристикой. И вот почему литературное творчество Шергина нельзя назвать беллетристикой, не искажая его смысла. Пусть мы не знаем, в чем полнота истины, как она определяется…

Но ощущение истины, предчувствие истины в этом мире, предчувствие, о котором мне, слабому человеку напоминает все устроение моего быта и сопровождает меня по всей жизни, будет действовать на меня постоянно — как магнит, направляя мое частное бытие, удерживая от сомнительного действия или слова» (Юрий Галкин — «Москва», июль 1986).

«Христианский тип человека: внутренне твердый, но именно поэтому внешне мягкий» (Фазиль Искандер).

«Мельком Бродский обронил несколько интересных фраз. Он сказал, что всем обязан какому-то своему другу Гарри. “Я ныл, был болен, жаловался. Он мне сказал: “Ты ведь не тело”. С тех пор я все понял» (Лидия Чуковская).

«Вы спрашиваете, что означает моя вера в Бога? Я верю, что существует счет, и к этому счету всегда мысленно обращаюсь. Меняются эпохи, времена и люди, но ведь красоту добра и самоотвержения люди понимают всегда, во все времена. Красота отдачи себя понятна всем людям. Культивирование этой красоты – это и есть религия» (Тамара Граббе). 

«Поистине, все зло мира проистекает из одного источника и этот источник – вакуум человеческой любви к Богу и ближнему» (Э.Венгерова).

«Пропасть между душами заполнена может быть только Богом» (из письма Веры Буниной).

«Теперь, когда у меня уже не те чувства и не те годы, теперь, когда я обогатился новым опытом и потерял столько ложных иллюзий, — что бы я сделал в тех обстоятельствах, которые сейчас вспоминаются мне?» (Антоний (Блоом) Митрополит Сурожский, Владыка Антоний, «Лондонский владыка»).

«И теперь думаю, что естественная смерть не придет, пока человек имеет что-нибудь выразить. Но случай внешний ударит, и никому, ничему и дела нет» (Александр Герцен).

«Человек умирает тогда, когда он умирает, -- каждый в свое время. Здесь ничего нельзя сделать и никого нельзя винить. На это есть Божья воля» (Маргарита Эскина  по поводу смерти Горина).

«…А промысел Божий, как водится, в тайне. / Кричу я над бездной, я горло срываю. / Мне сорокалетнее страшно скитанье / И смерть по дороге к грядущему раю».                                     (Галина Гампер)

«Отсутствие ясных доказательств Бытия Божия необходимо для сохранения  человеком свободы веры.

Что же происходит сейчас? Генетики уловили присутствие Бога. Тоже физики, астрономы и т.д. Присутствие Бога ощущается всеми представителями точных наук. Археологи в Палестине оправдывают акты, описанные в Библии. Туринская плащаница… Это вообще чудо, явленное ученым. Она существует почти 2 тысячи лет и только сейчас “заговорила”. Почему? Я думаю — все это признаки приближающегося конца мира. Конец мира приближается, и не по воле Бога, а по воле человека. Бог «не может» покончить со своим творением.

Но человек по своей изначальной свободе, конец которой приходит, но еще не наступил, может разрушить мир. И хочет это разрушение приблизить. Своего рода “воля к самоубийству”. Бог не хочет этого и приоткрывает завесу над проблемой Своего существования. Явление свое в науке, в Туринской плащанице, изучаемой учеными, т.е. явившейся именно сейчас ученым, — это последняя попытка вернуть людей и мир к жизни, спасти его от самоубийства, сделать людей более ответственными за свои ужасные поступки. Да будет Воля Твоя!»

К сожалению, под этой значимой выпиской автор не указан. 

Под конец приведу цитаты, в которых заключены три модели жизненного поведения, предлагаемые мудрецами  разных конфессий.

«Боже, дай мне силы изменить то, что  я могу изменить, терпения, чтобы принять то, что я не могу изменить, и мудрости, чтобы отличить первое от второго!» 

«Не плачь, не впадай в ярость. Пойми» (Барух Спиноза). 

«Не вмешивайся, и все само займет свои места»  (Лао-Цзы).

Первое высказывание оставляю анонимным, поскольку оно существует в разных вариантах и приписывается разным христианским авторам. Например, эпиграф к роману Гайто Газданова «Пилигримы», приведенный на английском языке, в переводе (там же) выглядит так:

«”Боже, дай нам силы — достойно принять то, что неизбежно. Дай мужества — изменить то, что изменить можно и должно. И дай мудрости, чтобы первое отличить от второго”.  Слова, приписываемые адмиралу Харту».

Она пришла…

Грузинский писатель Реваз Инанишвили с грустью констатировал, что он и его друзья перестали смотреть вперед:

«Мы больше не мечтаем. Наше сознание занято оценкой прожитых дней. Начинается старость».

Увы — мое сознание тоже занято именно этим… 

Причем «постарение состоит не в том, что ты уже не можешь чего-то, что мог раньше, а в том, что этого как-то не хочется (Александр Мещеряков).

И точно, еще можешь — но уже не хочешь. Впрочем, всегда оптимистичный Губерман даже в этом нашел нечто хорошее:

«Она пришла, и следует вести себя достойно... Я еще очень многое могу, но уже почти ничего не хочу — вот первый несомненный плюс».

А Борис Кузин, который  «последнее время стал довольно равнодушно относиться к будущему», пришел к сугубо практическим выводам: «К старости нужно в большом количестве запасаться или терпением, или деньгами».

К сожалению, ни того, ни другого в достатке никогда не бывает. Да и Бог с ним, потому что самое большое желание у всех, кто перешел эту черту, совсем другое:  

«Самым моим большим желанием всегда было сохранить в старости рассудок. А дьявол только тем и занят, что дает нам щелчок по носу, показывая, до чего мы во всем глупы. …Как раз теперь я приближаюсь к самому важному экзамену — к последнему. И весь итог жизни зависит от того, как мне удастся его сдать».

Кузин сдал этот экзамен еще в 1975  году, полагаю, он сделал это достойно. 

«Легкой жизни я просил у Бога: / Посмотри, как мрачно все кругом! / Бог ответил: Подожди немного / Ты меня попросишь о другом. / Вот уже кончается дорога, / С каждым годом тоньше жизни нить… / Легкой жизни я просил у Бога –  Легкой смерти надо бы просить@. (Иван Тхоржевский)

А Тадеуш Конвицкий на свои заданные в пространство вопросы ответа еще не получил: «Многих событий, инцидентов, новостей я уже не увижу и не услышу. Но ведь я по природе своей нелюбопытен. Гораздо увлекательнее то, что меня ждет по другую сторону. По другую сторону чего: времени, реальности, черной и глухой стены тайны? Ждет ли, да и вообще есть ли там что-нибудь?»

Наверное, Тур Хейердал в свои слова вкладывал другой смысл, но я помещаю их в этот контекст:

«Мы все идем в неведомое “завтра”, и только оглядываясь назад и изучая свои собственные следы, можно понять, куда мы идем».

Мы все идем в одну сторону, наш путь становится все короче, но сил все меньше, а проблем все больше… Никто не знает, где и когда этот путь оборвется, и потому приходится учиться «жить с этим»:

Как и к боли в суставах, не легко и не сразу, / Но даже к собственной глупости со временем привыкаешь, / И к тому, что ум застревает, зайдя за разум, / И к тому, что кашляешь, и к тому, что икаешь. / Научитесь жить с этим — с энурезом и диабетом, / С диатезом, рожей и псориазом,  / С долгой зимой, холодным летом,  / Со своей женой, с пьющим соседом, танцевать с протезом / И дышать углекислым газом» (Ольга Сульчинская).

 «Да ведь глупо мучиться уже! Как будто сто лет жить осталось! Как будто сто лет жить осталось! Это теперь заклинание такое. Иногда помогает…»

Так Александр Моисеевич Володин, всегда находивший повод за что-то себя корить, уговаривал самого себя.

«И неба светлое свечение, / И речек сильное течение / Перестают иметь значение. / Перестают иметь значение…» (Александр Володин).

Увы — все это уже давно перестало иметь значение и для Володина, и для Дмитрия Сергеевича Лихачева, который оставил нам выстраданные мысли о старости — он ушел в 93 года. Прочтите его текст внимательно, и еще внимательней, если вы пока еще относительно молоды:

«Как быть в старости? Как преодолеть ее недостатки? Старость – не просто угасание, успокоение, а как раз напротив: это водоворот непредвиденных хаотичных, разрушительных сил.

Со старостью нельзя играть в поддавки; ее надо атаковать. Надо мобилизовать в себе все интеллектуальные силы, чтобы не плыть по течению, а уметь использовать хаотичность, чтобы двигаться по нужному направлению. Надо иметь доступную для старости цель.

Старость расставляет «волчьи ямы», которых следует избегать.

Старость — это тоска. Так важно в старости понимание другими — твоего стариковства.

Общаться со стариками нелегко. Это ясно. Но общаться нужно, и нужно делать это общение легким и простым. Старость делает людей ворчливее, болтливее. Нелегко для молодых переносить и глухоту старых. Старые люди недослышат, невпопад отвечают, переспрашивают. Надо, разговаривая с ними, повышать голос, чтобы старики расслышали. А повышая голос, невольно начинаешь раздражаться (наши чувства чаще зависят от нашего поведения, чем поведение от наших чувств).

Старый человек часто обижается. Одним словом — трудно не только быть старым, но и трудно быть со старыми.

И тем не менее молодые должны понимать: все мы будем старыми. И еще должны помнить: опыт старых ох как может пригодиться. И опыт, и знания, и мудрость, и юмор, и рассказы о былом, и нравоучения».

«Старость — это тоска. Так важно в старости понимание другими — твоего стариковства»…»

«Вон они идут, старенькие и дряхленькие / Вон они, седенькие и лысенькие, / Пузатенькие и зобастенькие / Тонконогенькие и кособокенькие / Беззубенькие и тусклоглазенькие / Ненужненькие и безобразненькие / Вон они, наше высшее достижение / Продукт наших усилий и стремлений  / Я только что поступила в эту труппу / Еще не привыкла к новой маске / Еще нетвердо выучила новую роль / То и дело выхожу из образа / Но можно не бояться, что сыграю плохо /  Это всего лишь вопрос времени  / Успех мне обеспечен / Я не чувствую себя старой / Я чувствую себя молодой женщиной / С которой случилось нечто непоправимое / Как это так – вчера могла, а сегодня нет / Вчера хотела, а сегодня нет / Вчера помнила, а сегодня нет / Вчера радовалась, а сегодня нет  / Вчера любила, а сегодня нет / Вчера было, а сегодня нет / Кто это позволяет себе со мной такие вольности / Что за грубое вмешательство в мою  / астную жизнь / Я часто думала о смерти / Но тут внезапно нагрянула старость / С ней оказалось столько хлопот / Что мысль о смерти временно отступила» (Юлия Винер — начало цикла «О старости и смерти).

Я тоже еще нетвердо выучила новую роль, но — увы — «это всего лишь вопрос времени»…

«Достигнув известного возраста, начинаешь понимать, что жизнь, в сущности, — непрерывная утрата. Теряешь не только зубы, волосы, блеск глаз, но и все силы и богатство души, способности, привязанности, воспоминания, чувства и даже желания. Один за другим падают перерубленные тросы, прикрепляющие дух к земле, и, почти освобожденный, он трепещет от собственной легкости» (Анастас Далчев).

К своему последнему юбилею я написала стишок, который, начинается почти так же, ибо, как выясняется, у всех это происходит практически одинаково:

«Теряю волосы и зренье,  / теряю память, зубы, слух… / Осталось собственное мненье,  / пока еще свободный дух,  / Еще компьютер, Шери, книжки, / Муж, дети, внуки, белый свет  —  / Необходимые излишки  / Моих восьмидесяти лет!»

Как ни странно, стишок на ту же тему утрат закончился довольно оптимистично:  дух пока еще свободен, голова тоже худо-бедно работает, о чем-то еще думается, что-то на компьютере еще пишется… А это означает, что «работает потребность приложения еще не иссякшей энергии человека (повторим в сокращении урок Лидии Яковлевны), который должен сделать все, что может сделать. 

Так что «продолжим наши игры»…

(Пока – конец. Но может последовать и продолжение. А. А.)

Полный текст очерка Эрлены Лурье «Праздное письмо» размещен также на сайте «Международная биографическая инициатива». См.: http://cdclv.unlv.edu/archives/articles/lurie_idleletter_11.pdf