05 октября 2012

Юбилей Путина: культ без личности

В обстановке тотального недоверия любой культ вождя превращается в пародию

Из Анталии пишут. На курорте немецкие туристы, заметив над морем дельтаплан, начинают ржать: «Путин, Путин!» За последний год с имиджем национального лидера произошла непоправимая вещь: президент становится комическим персонажем. Если Медведев в Твиттере фигурировал под хэштегом #жалкий, то Путину впору присваивать хэштег #смешной.

Из героя уважительных анекдотов, при виде которого тряслось желе в холодильнике, он превратился в героя демотиваторов, который ведет корюшку на нерест.

И дело, наверное, даже не в том злополучном полете со стерхами, за который он с ходу принялся оправдываться перед Машей Гессен, не в бутафорских амфорах и не в опереточной истории с одесскими террористами, готовившими на него покушение в тиши Малой Арнаутской. Дело в том, что в России радикально изменилась общественная атмосфера, причем не только среди креативного класса и демонстрантов Болотной, но на уровне национального мышления, грамматики языка. Фирменный путинский цинизм, который он принес в политику под лейблом прагматизма, цинизм, в котором слышались отголоски всеобщего скепсиса брежневской эпохи, пацанские понятия питерской подворотни и чекистская ухмылка (как в сакраментальном «она утонула») — этот цинизм вернулся к нему в виде тотального, всепоглощающего неверия, которое в любых действиях власти видит пиар, распил и развод. Можно рисовать какие угодно цифры на выборах и в рейтингах придворных соцопросов, сгонять сколько угодно студентов и коммунальщиков на Поклонную и Манежную, но невозможно вернуть ушедшие веру, надежду и любовь. Роман с Россией закончен. Остались формальности постылого брака.

Накануне 60-летнего юбилея Путина вертикаль привычно рапортует: проводятся конкурсы детского рисунка, пишутся сочинения, проводится выставка черных лабрадоров. В Челябинске пишут гигантскую открытку, в Ростове на мосту через Дон растянут 140-метровый баннер с поздравлением. Из глубин народного духа прорывается кустарный китч: бюстики, школьные тетрадки с образом голубоглазого вождя, китайские полотенца и коврики веселых расцветок, где Путин похож на херувима: во всем какое-то недопустимое легкомыслие, нездоровая кокетливость. Даже тертые нашисты во время «Белого кольца» в феврале фланировали по Садовому с розовыми сердечками, на которых было написано «Путин любит всех». Культ личности с птичками и виньетками. При Сталине такого бы не допустили.

За всей этой суетой чувствуется усталость материала, усталость эпохи, усталость самого юбиляра, как в бессмертной маркесовской «Осени патриарха». Мне кажется, что символические корни происходящего надо искать в майском перформансе под названием «инаугурация» («кенгурация», как ее тут же ехидно окрестили), которое с мефистофельским коварством срежиссировал и с голливудским размахом снял Константин Эрнст. По улицам вымершего, как после Чернобыля, города зловеще и бесшумно скользил черный кортеж. С этого момента мы стали зрителями гигантского сюрреалистического спектакля, который разыгрывается в голове одного человека. Он выдумывает себе народ с преданными бюджетниками и суровыми уральскими мужиками, которым он читает в Лужниках Лермонтова. Выдумывает страну с сочинскими снегами, забайкальскими автобанами и маниловским мостом на необитаемый остров. Выдумывает войну с Грузией, с белыми ленточками и с происками Госдепа. Играет в стерхов, нерп и тигров, наивно полагая, что это как-то пробудит интерес сограждан к живой природе. На пороге седьмого десятка он оказался абсолютно, экзистенциально одинок, окруженный грызущимися кланами, проворовавшимися соратниками и растерянными пресс-секретарями, никто из которых не осмеливается сказать ему, что он смешон, как король из андерсеновской сказки.

В ранней повести Виктора Пелевина «Принц Госплана» герой оказывается внутри компьютерной игры, смысл которой в том, чтобы, пройдя все уровни защиты, добраться до принцессы на верхнем уровне. Одолев всех стражников, герой попадает, наконец, в заветную комнату и обнаруживает, что принцесса — всего лишь кукла, набитая соломой. С культом личности ровно то же самое. Сегодня, наверное, он еще возможен в более патриархальных странах типа Венесуэлы или Ливии. Но в России, стране победившего постмодерна, культ личности оказывается культом пустоты, пародией на себя самого. Не взрыв, но всхлип. Не «эпик фейл», а эпик фейк.

Кстати, о Пелевине. Говорят, после новости о том, что Путин в облике журавля возглавил стаю и полетел на юг, Виктор Олегович решил оставить писательское ремесло. Надеюсь, что это, как и другие слухи о нем, окажется мифом.

Сергей Медведев, профессор Высшей школы экономики

Что подарили Владимиру Путину на юбилей

8 октября 2012

Политики, прокремлевские движения и оппозиция с размахом отпраздновали 60-летие президента. Forbes собрал самые яркие подарки, преподнесенные главе государства.

Пока президент отмечал свое 60-летие в узком семейном кругу, граждане устраивали в его честь выставки, соревнования и акции протеста. В Москве напротив Кремля появился баннер с портретом Пуитина в хипсттерских очках с роговой оправой и подписью: «Хорошо, что ты пришел». В Северной Осетии альпинисты установили огромный портрет президента на четырехкилометровой вершине Главного Кавказского хребта, предложив назвать высоту «Пик Путина». В Махачкале члены клуба «Дагестанцы» собственноручно «переименовали» главную площадь  города имени Владимира Ленина в площадь Путина. Подготовились к празднику и оппозиционеры. Акция «Поздравь Путина с юбилеем, проводи дедушку на пенсию» прошла в сквере у памятника пограничникам на Яузском бульваре.

***

5-й канал – о Путине

Он пришел в большую политику 13 лет назад, но до сих пор остается загадкой и для партнеров, и для противников. Непредсказуемый и неожиданный, неуступчивый, но готовый найти компромисс, подчеркнуто лишённый сантиментов. Вопрос «Кто такой мистер Путин?», до сих пор остается открытым. Ответ знает только он сам.

Путин действительно коллекционер эмоций — его высказывания порой вводят в легкое замешательство политиков и журналистов — какая-то непривычная манера говорить у него для Президента супердержавы. Но россиянам выход за рамки протокола импонирует больше, чем скучные речи, зачитываемые с листа или экрана телесуфлера.

И так во всем, даже во внешней политике, где все строится по законам, принятым столетие назад. Мы сожалеем, мы выражаем недоумение, и только в самых вопиющих случаях — мы протестуем. Путин не любит эвфемизмы. Он говорит то, что думает каждый.

Эта, казалось бы, странная фраза российского Президента, в итоге, стала ключевой в противостоянии России и НАТО в вопросе размещения систем противоракетной обороны. Рецептов приготовления не самого сложного, в общем то, блюда более безопасным способом, Москва предложила североатлантическому альянсу на сегодняшний день такое количество, что страсти по ПРО в мире несколько приутихли. Да и других рецептов в русской кухне вполне достаточно.

В вопросах внешней политики Путин вообще старается избегать дипломатического политеса, особенно, если кто-то пытается затронуть интересы России. А для пущей наглядности часто ссылается на исторический опыт. В свойственной ему манере.
С колен, хоть и с трудом, Россия поднялась. Проблем в стране хватает и без НАТОвских баз. И внутренние дела нужно было делать в первую очередь. Незаметный на фоне политгигантов начала-середины 90-х Путин, неожиданно для всех, круто изменил жизнь огромной страны.

Выбора в ту новогоднюю ночь, исполняющий обязанности Президента Путин себе не оставил — сепаратисты — и свои, и приехавшие со всего мира в нашу страну — стали первостепенной проблемой, требующей безотлагательного решения.
Прошло совсем немного времени, а имена Радуева, Басаева, Хаттаба и Масхадова, кажется, уже и в истории не остались. Путин сказал — Путин сделал. А в каком именно месте закончили свои дни террористы уже и не важно.

Сказанная чуть больше четырех лет назад на «Прямой линии» фраза, не стала окончательным подведением итогов, как можно было тогда подумать. И даже вызывала споры — в части рабства. Но то, что за 8 лет Путину удалось покончить с террором, вернуть к жизни экономику и сделать относительно приемлемой жизнь в самых, казалось бы, не приспособленных к ней местах — остается фактом. Оказалось, что для этого надо было действительно просто работать, а не молоть языком.

Путин придумал себе другое занятие, более подходящее для президента и национального лидера — он ездил по стране, разговаривал с людьми и старался решить проблемы каждого. Кстати, если посчитать, сколько километров он преодолел за это на самолетах и вертолетах только в поездках по России, то можно предположить, что до Марса лететь не так уж и далеко.

А возвращаясь, проводил «профилактические беседы» в Кремле и Белом доме. Ставил на место чиновников всех уровней. И объяснял — очень доходчиво.

Как оказалось, такое не вполне протокольное общение оказалось не менее эффективным, чем выговоры или вручение почетных грамот. Кстати, Путина часто пытаются упрекнуть в том, что он хочет вернуть Россию во времена Советского союза — мол, и закалка у него Лубянская, да и возраст к ностальгии располагает. Но стоявший на страже интересов СССР полковник Комитета Госбезопасности ситуацию, в отличие от оппонентов, оценивает трезво.

Иногда кажется, что у Путина, если не врагов, то, как минимум, противников значительно больше чем сторонников. И это понятно — слишком многие хозяева жизни за последнее десятилетие потеряли, если не все, то почти все и вынуждены были или бежать из страны или запустить протестную волну. Но и она сошла на нет. Президент часто подчеркивал: хотите работать — пожалуйста. Приходите и вставайте рядом. А митинговать и сотрясать воздух — это без него.

«Человек-загадка», каким Путина небезосновательно считают во всем мире, никогда не рассказывает о своей личной жизни. Он хоть и публичная фигура, но, как и все нормальные люди имеет право хоть на что-то недоступное посторонним. Все знают, что у него есть жена, две дочери, лабрадор Кони, два пуделя и сторожевой щенок Баффи. И этого, считает Владимир Путин, вполне достаточно.

Про Путина можно петь песни, слагать стихи, можно писать его портреты и лепить бюсты. Можно ругать и восторгаться им. Путина можно обвинять. Путин — не против.

***

Из Живого журнала «Записки мизантропа»:

(221 комментарий)|