Из истории биографического подхода в науках о человеке и обществе
<...> Для современного социального и гуманитарного познания характерен интерес к феномену индивидуальности, понятой не в узком антропологическом смысле, т. е. как синонима уникальности отдельного индивида. Речь идет о стремлении реконструировать социальную реальность как ансамбль индивидуальных и автономных структур в своей совокупности составляющих индивидуальный облик личности. <...> Индикатором этого процесса является формирование теоретической ориентации на реконструкцию «жизненного пути» личности. Условно формирование этой ориентации обозначается через три этапа. Первый охватывает период приблизительно с 1920 г. до второй мировой войны и знаменуется выходом в свет фундаментального исследования У. Томаса и Ф. Знанецкого «Польский крестьянин в Европе и Америке», где на основании личных документов и жизненных историй представлены оценки социальных и исторических событий с точки зрения их участников. К этому же периоду относится и развитие психоаналитической биографии, правда, в духе использования формальных психоаналитических процедур.
(Подробнее очерк истории развития психоаналитического движения см.: [1], p. 193_195.).
В психологии Маррей создает персоналистскую концепцию, в которой имплицитно присутствует интерес к биографии личности. Маррей утверждает, что «...жизненный цикл отдельного индивида должен быть понят в психологии как продолжительное единство... История организма и есть сам организм, и это предположение требует биографических исследований» (Цит. по: [1], p. 10).
Значительное влияние на формирование биографического подхода в современной психологии оказал Гордон Оллпорт. В своей автобиографии он говорит, что через всю его интеллектуальную карьеру проходит основной вопрос «как возможно написать психологическую историю жизни?». Оллпорт более всего известен концепцией интерпретации личных документов, он сформулировал 38 правил, которые могут быть использованы для анализа истории жизни.
(За неимением возможности проанализировать их полностью мы приводим эти базисные правила в интерпретации Д.Гаррати. Думается, что это небесполезно для уяснения читателем уровня и характера методологического сознания биографии описываемого периода: 1) цель, ради которой пишется жизненная история, должна быть ясна автору и читателю; 2) все источники данных должны быть точно определены; 3) должна быть достигнута полнота информации путем разбора неясностей в конечном варианте текста биографии, это предпочтительнее, чем эти неясности замолчать; 4) все авторские утверждения относительно объективных ситуаций персонажа должны быть проверены с помощью независимых источников настолько достоверно, насколько это возможно; 5) необходимо интенсивно использовать собственный язык биографического персонажа в описании субъективного опыта и его/ее понимания главных жизненных событий; 6) утверждения, касающиеся личностных характеристик, должны следовать за соответствующими иллюстрациями, какие их конкретизируют; 7) избегать чего-либо, не относящегося к делу, ненужных повторений, стараться достичь максимальной краткости ([1], p. 155). Любопытно отметить, что эти правила не были опубликованы Оллпортом. В конце своей жизни Г. Оллпорт делает следующую запись: «Все же я не знаю, как психологическая история жизни должна быть написана» ([1], p. 155). Интеллектуальные усилия Оллпорта примечательны тем, что здесь методологическое сознание биографии отказывается от функции know how, от формулирования прагматических рецептов. Перечисленные правила есть реконструкция историка и теоретика биографического жанра Д.Гаррати ([2], p. 254-256)).
К описываемому периоду также относятся работы Ш. Бюлер «Человеческая жизнь как психологическая проблема» (1933 г.) и Дж. Долларда «Критерий истории жизни» (1935 г.). Второй период, приблизительно со второй мировой войны и до середины 60-х годов, отличается значительным падением интереса в исследовании индивидуальной истории жизни. Тем не менее третий период (середина 60- х годов до настоящего времени) отмечен резким возрастанием интереса к изучению индивидуальной истории жизни прежде всего в таких областях, как возрастная психология, становление социологического, демографического и исторического подходов в изучении жизненного пути, возрастная социология, возрастная стратификация, социальная мобильность, процесс социализации, психологические исследования биографических данных, изучение устной истории и т. д. ([1], p. 11-12). Конец 70-х — начало 80-х годов отмечены стремлением на теоретическом уровне представить концепцию индивидуального развития, используя накопленный эмпирический материал. В этом плане необходимо отметить концепцию Ю. Бронфенбреннера «Экологии человеческого развития», возникшую как альтернатива экспериментальному позитивизму в возрастной психологии [3].
Под экологией человеческого развития здесь понимается взаимодействие между активным растущим человеком и изменяющимися свойствами непосредственных (а также опосредованных) условий, в которых живет развивающаяся личность. Цель этой программы — создать такую модель развития личности (или структуру моделей), которая смогла бы преодолеть основной порок предшествующих концепций, где индивидуальность либо изымалась из контекста развития, либо уделялось гипертрофированное
внимание к самому контексту развития. Бронфенбреннер постулирует 14 дефиниций и 50 рабочих гипотез, предназначенных для описания систем от микро- до макроуровня, являющихся средой развития личности. Проект, как заявлено в одной из последних работ, ставит своей программой сформулировать целостные личностно-процессуально-контекстуальные модели» (Person — Process — Context — Models) ([4], p. 287-309) экологии человеческого развития. Хотя проект еще не реализован, однако по своим интенциям он представляет собой попытку радикально изменить действующие парадигмы научного познания человека. Психобиография — одно из наиболее распространенных и развитых ответвлений современного биографического письма. Современная психобиография служит своеобразным преемником психоаналитической традиции с той существенной отличительной чертой, что в ней отрицается применение формальных психоаналитических процедур.
«Психобиография есть систематическое использование психологической (в особенности персоналистской) теории для трансформации жизни в последовательный и разъясняющий рассказ» ([5], p. 2).
Современная психобиография — это мощное научное течение с развитым понятийным и категориальным аппаратом.
(Подробный очерк истории психобиографии и статистические данные развития этой дисциплины см.: [6], p. 295-326. В частности, процедурную часть психобиографического исследования см: [7], p. 265-294; [8], p. 455-475; [1], p. 192-241).
Для современной психобиографии характерно увеличение числа методологических изысканий, ориентированных на понятие нарратива.
«Этот рост несомненно связан с распространением на социальные науки различных
герменевтических подходов, каждый из которых в конечном счете конструирует
человеческую жизнь и социальные феномены как тексты, нуждающиеся в интерпретации», — говорит МакАдамс ([5], p. 3).7
(Об использовании текстуальных структур в реконструкции истории жизни см.: [9], p. 563-565. 8 Историческую справку о развитии биографического метода см.: [11], с. 42-44).
Наиболее обсуждаемой на сегодняшний день является теория почерка Томкинса. Базисными понятиями этой теории выступают понятия «сцены» и «почерка». Томкинс использует метафору личности как драматурга, создающего драму собственной жизни и тем самым определяющего ее смысл. Индивидуальность — особый почерк или скрипт (script) жизни. Личность в зависимости от своей судьбы способна выработать и использовать несколько скриптов. Скрипт не есть аналог «типа» личности (психобиография стремится отойти от привычной таксономии), скрипт — это правила оснований нарративных образцов поведения ([10], p. 105-112, 135-137). Сцена — все происходящее, что в какой-либо момент воздействует на личность. В таком случае скрипт есть «правила» поведения человека на сцене его жизни. Психобиограф декодирует или интерпретирует почерк, пытается эксплицировать его доминантную структуру.
С начала 70-х годов активно обсуждается проблема создания аутентичной
модели биографического метода в социологии. Пафос данных поисков
связан прежде всего с необходимостью отказа от позитивистских
механистических моделей в социологических исследованиях. По признанию итальянского социолога и философа Франко Ферраротти, создание аутентичной модели биографического подхода в социологии совпало с общими настроениями нонконформизма конца 60-х — начала 70-х годов. Биографический подход требовал создания такой теоретической и методологической концепции, которая позволила бы биографии выйти из состояния «Маргинальной» методологии ([12], p. 65), соответственно переориентировать социологический интерес на проблему индивидуальности, которая при использовании традиционных методических процедур исчезала в статистических закономерностях.
«Специфичность биографического подхода подразумевает отход от формально- логической структуры механистической модели, характеризующей установившуюся научную эпистемологию. Если нам необходимо социологически использовать эвристический потенциал биографии без изменения ее сущностных особенностей (субъективность, историчность), мы должны поставить себя в прямую противоположность к классической эпистемологии», — пишет Ф. Ферраротти ([13], p. 20).
Каким образом отдельная личность, ее жизненный путь, динамика социальных ролей вписывается в исторический и культурный контекст; как возможно зафиксировать уникальность и неповторимость переживания социальных процессов самими участниками исторических событий; как отказаться от понимания индивидуальности как социального атома, поведение которого якобы строго детерминировано социальными закономерностями ([14], p. 29-45), — таково проблемное поле, в горизонте которого ведутся методологические поиски. Социология делает первые шаги на пути к аутентичной теоретической и методологической модели биографического подхода. Есть попытки модернизировать традиционную технику лонгитюдного анализа, использовать герменевтические средства интерпретации автобиографических документов в реконструкции жизненного мира ([15], p. 47-59; [16], p. 77-115; [17], p. 77-115). Конструктивным решением проблемы может служить рабочая гипотеза Ф. Ферраротти, предлагающего в качестве методологической матрицы биографического метода в социологии понятие «первичной группы», в контексте которой личность обретает осознанность смыслового содержания своей жизни и историко-культурной ситуации и которая служит своеобразным связующим звеном между социальным и личностным. «Первичная группа», по Ферраротти, есть базисное понятие, являющееся синтезом социального и гуманитарного знания, оно имплицитно включает в себя психологические, этнографические, социальные, культурологические измерения; «первичная группа» есть базисная структура историко- культурной ситуации ([14], p. 20-27). Но сама проблема, говорит Ферраротти, остается, когда ставится вопрос перехода от биографии «первичной группы» к непосредственной истории жизни индивидуальности.
Аналогичные проблемы существуют не только в социологии, но и в психобиографии, и в теоретических экскурсах, посвященных литературной
биографике. <...>
Литература
1. Runyan W. M. Life Histories and Psychobiography. Explorations in Theory and Method. New York, Oxford, 1982.
2. Garraty J. A. The Nature of Biography. New York, 1957
3. Bronfenbrenner U. The Ecology of Human Development. Experiments by Nature and Desting. Cambridge, 1978.
4. Bronfenbrenner U. Recent Advancеs in Research on the Ecology of Human Development / Development as Action in Context. Berlin, New York, 1986.
5. McAdams D. P. Biography, Narratives, and Lives: An Introduction // Psychobiography and Lives Narratives. Journal of Personality (spec. issue). Vol. 56(1), 1988.
6. Runyan W. M. Progress in Psychobiography. // Ibid.
7. Alexander I. Personality. Psychological Assessment, and Psychobiography / / Ibid.
8. Anderson W. The Methodology of Psychological Biography // Journal of Interdisciplinary History. Vol. 11(3), 1981.
9. Conler B. J. The Human Studies and the Life History // Social Service Review.
Vol. 62(4), 1988.
10. Carlson R. Exemplary Lives: The uses of Psychobiography for Theory Development // Psychobiography and Lives Narratives Journal of Personality (spec. issue). Vol. 56(1), 1988.
11. Огурцов А. П., Митина С. М., Осипова Е. В. Биографический метод / Справочное пособие по истории немарксистской социологии. М., 1986.
12. Ferrarotty F. Biography and Social Sciences // Social Research. Vol. 50(1), 1983.
13. Ferrarotty F. On the Autonomy of the Biographycal Method / Biography and Society. The Life History Approach in the Social Sciences. Beverly Hills, 1980.
14. Bertaux D. From the Life-History Approach to the Transformation of Sociological Practice / Ibid.
15. Kohli M. Biography: Account, Text, Method / Ibid.
16. Gagnon N. On the Analysis of the Life Account / Ibid.
17. Elder G. History and Life Course / Ibid.
(А. Л. Валевский. Основания биографики. Киев: Наукова думка, 1993, с. 82-85)
