Из книги А. Алексеева и Р. Ленчовского «Профессия – социолог…». Публикация 2: Из истории ч. 1 ст. 26 Конституции РФ
См. ранее на Когита ру (из этого же источника: том 1; том 2; том 3; том 4).
= Из книги А. Алексеева и Р. Ленчовского «Профессия – социолог…». Публикация 1: О социальной коммуникации и скриптизации бытия
А. Алексеев, при участии Р. Ленчовского
О принципе свободы личного национального самоопределения (Документальная хроника ч. 1 ст. 26 Конституции России)
…И ноют, мучительно ноют сердца соколовых, тяжело ворочается вермишель чиновных мозгов – а нет ли такой системы неравенства, которая была бы не преходящей, а вечной, не зависела бы от звания и чинов, от того, кто сегодня на самом верху, от времени и обстоятельств и с лихвой искупала бы собственную дурость?!
Оказывается, что такое неравенство - есть!
Простейший канцеляризм, невинный «пятый пункт», ответ на вопрос анкеты о национальности – а вот, поди ж ты, каким могучим смыслом и содержанием наполнила его чиновная догадливость!
Ведь вот же он, не дававшийся в руки средневековым алхимикам философский камень мудрости, - неравенство прекрасное и вечное, неравенство неизменное навсегда…
А. Галич. Генеральная репетиция / Галич А. Стихи, песни, воспоминания. Л.: Музыка, 1990, с. 280-281
При написании настоящих заметок мною использованы: а) документы, которые были присланы, по моей просьбе, Р. Ленчовским и сопровождены его пунктирным рассказом; б) ряд историко-правовых источников; в) свидетельство В. Л. Шейниса в его книге «Взлет и падение парламента»; г) некоторые собственные воспоминания, проверенные по источникам (а), (б) и (в). Возьму на себя инициативу пересказа здесь – по минимуму – только документированных фактов к истории ликвидации «5-го пункта» в России.
Речь идет о советском порядке обязательного указания национальности в паспорте. Этот порядок противоречил некоторым фундаментальным правам человека, и был категорически отменен Конституцией РФ 1993 г., где ч. 1 ст. 26 гласит:
«Каждый вправе определять и указывать свою национальную принадлежность. Никто не может быть принужден к определению и указанию своей национальной принадлежности».
…Мне уже приходилось цитировать В. Л. Шейниса, одного из авторов ныне действующей российской Конституции (1). В книге «Взлет и падение парламента» (2) Виктор Леонидович рассказывает, как происходило «продвижение к новой Конституции», и, в частности, включение в нее новых статей, относящихся к правам и свободам граждан:
«…Приведению Конституции в соответствие с кардинально изменившейся ситуацией много часов посвятил Верховный Совет. Никогда прежде правка Основного закона не была столь обширной. (Речь идет о событиях начала 1992 г. – VI Съезд народных депутатов России. – Ред.). Старый конституционный текст ВС подверг правке на шести главных направлениях: название государства, возникшего на руинах СССР; прекращение существования Советского Союза; права и свободы человека и гражданина; правоотношения по земле; новый федерализм; организация государственной власти в центре, в республиках, в краях и областях и местное самоуправление. Подготовленный законопроект Верховный Совет предложил рассмотреть Съезду, поскольку внесение дополнений и изменений к Конституции относилось к его исключительным полномочиям.
<…> Сравнительно спокойно был утвержден большой блок поправок, инкорпорировавших в Конституцию Декларацию прав и свобод человека и гражданина, которая была принята Верховным Советом еще в ноябре 1991 г. и опиралась на международные пакты о правах, и тексты, подготовленные рабочей группой Конституционной комиссии. Не могу не упомянуть здесь одну важную новеллу, впервые появившуюся в российской Конституции. Еще в 1990 г. киевский социолог Роман Ленчовский предложил <…> устранить из официальных документов пресловутый «5-й пункт» - важный ориентир для анкетного отбора и контроля, привлекавший пристальное внимание кадровых служб и доставивший немало горя многим советским людям. Для этого требовалось ввести в Конституцию норму, согласно которой национальная (этническая) принадлежность гражданина – его частное дело, каждый может свободно определять свою национальность, и никто не может быть принужден к тому, чтобы ее указывать. Я попросил Ленчовского прислать его предложение на конкурс, который объявила тогда Конституционная комиссия. Идея моим товарищам по рабочей группе КК понравилась, ее автору присудили премию, а формулировку, чуть подредактировав, включили в проект. Оттуда она и перешла в поправки к действовавшей Конституции, утвержденные на VI СНД, а впоследствии – в Конституцию 1993 г. Это был выход на цивилизованное понимание этничности, утвердившееся в демократических странах. На Съезде, как ни странно, статья эта прошла довольно легко...» (3).
История эта, насколько знаю (кстати, и сам к ней косвенно причастен) такова.
В августе 1990 г. в Вильнюсе-Ленинграде проходила Вторая международная конференция по правам человека, в которой принимали участие правозащитники, политики, юристы, социологи из ряда европейских стран и почти всех республик СССР. Посчастливилось быть ее участниками и мне с Романом Ленчовским. В одной из секций этой конференции Р. И. Ленчовский выступил с докладом «О принципе личного национального самоопределения», на базе которого им же был разработан проект одной из резолюций Конференции. Этот проект почти единогласно был одобрен секцией и с подписями участников, его поддержавших, включая автора этих строк, передан для рассмотрения на пленарном заседании Конференции. Резолюция была принята без изменений и поправок и впоследствии вошла в сборник материалов указанной конференции. Приведу ее здесь полностью – по польской публикации в версии на русском языке:
«О принципе свободы личного национального самоопределения
Уважая право человека определять свою принадлежность к любой общности, включая этническую,
Принимая во внимание сложность соотношения коллективных прав народа на самоопределение и личного права национальной идентификации,
Учитывая особую сложность национальной идентификации в смешанных семьях,
Будучи озабоченными высоким уровнем конфликтности в межнациональных отношениях, в которых прежде всего попирается достоинство личности и, более того, право на жизнь,
Конференция считает, что в международном праве и национальном законодательстве должен быть сформулирован принцип свободы личного национального самоопределения, который состоит в следующем:
1. Определение национальной принадлежности – личное дело человека.
2. Личность может определять свою национальную принадлежность в той форме, которая адекватна ее самосознанию, используя традиционные самоназвания наций или их сочетания при двузначном или многозначном национальном самосознании (дети от смешанных браков, воспитание в многонациональной среде и проч.).
3. Никто не вправе принуждать человека к определению своей национальности в форме, которая не соответствует его самосознанию.
4. Никто, будь то частное или должностное лицо, государственный или общественный орган, не вправе принуждать человека к тому, чтобы сообщать или не сообщать о своей национальности. Любая запись о национальности человека делается только с его согласия» (4).
Здесь следует оговорить одно важное обстоятельство. Сама по себе такая постановка вопроса вытекает из духа Всеобщей декларации прав человека 1948 г. Однако ни в самой Декларации, ни в развивающих ее положения Международном пакте о гражданских и политических правах и Международном пакте об экономических, социальных и культурных правах, принятых Генеральной Ассамблеей ООН в 1966 г (вступили в силу в 1976 г.) такой позиции нет.
Принципиальную новизну и ценность указанной политико-правовой разработки Р. Ленчовского оценил В. Л. Шейнис, также участвовавший во Второй международной конференции по правам человека 1990 г. Он предложил Р. Л. сформулировать это как законодательную инициативу - дополнение к ст. 52 тогдашней (еще «брежневской», 1977 г. ) советской Конституции (5).
Р. Л. написал проект дополнения к статье 52 Конституции СССР, а оформлено это было как «законодательная инициатива Советской социологической ассоциации» (в 1990 г., на гребне «перестроечной волны», такое было уже / еще возможно).
В архиве Р. Ленчовского сохранился следующий документ (черновой набросок):
«О Конституционном праве гражданина СССР
на свободное национальное самоопределение
(Проект законодательной инициативы Советской социологической ассоциации –
поправка к Конституции СССР, ст. 52.1)
Национальное самоопределение – личное дело гражданина. Гражданам СССР гарантируется свобода национального самоопределения, то есть право определять свою национальную принадлежность, исходя из своего этнического самосознания и чувств и используя традиционные самоназвания наций и их сочетания, а также право официально сообщать о своем национальном самоопределении или воздерживаться от такого сообщения.
Никто не вправе принуждать гражданина СССР к определению своей национальной принадлежности в формах, которые не соответствуют его самосознанию и самоощущению, или к тому, чтобы сообщать или не сообщать о своей национальности.
Р. И. Ленчовский, член Советской социологической ассоциации, Киев».
Что было дальше – кратко описано Виктором Леонидовичем в его книге «Взлет и падение парламента» (см. выше). Предложение Романа Ленчовского было учтено в работе Конституционной комиссии (6).
У Р. Ленчовского сохранился один из промежуточных вариантов формулировки соответствующей статьи в проекте Конституции Российской федерации:
«1. Гражданину Российской Федерации гарантируется свобода национального самоопределения – право определять свою национальную принадлежность, исходя из своего этнического самосознания и чувств, а также право сообщать о своей национальной принадлежности, используя традиционные самоназвания наций или воздерживаться от такого сообщения.
2. Никто не вправе принуждать гражданина к определению и указанию своей национальной принадлежности» (7).
В итоге всех дальнейших обсуждений и переработок в Конституционной комиссии ВС России проект статьи редуцировался до следующей формулировки:
«Статья 28. Каждый вправе свободно определять свою национальную принадлежность. Никто не должен быть принужден к определению и указанию его национальной принадлежности» (8).
22 ноября 1991 г. состоялось принятие Верховным Советом РСФСР «Декларации прав и свобод человека и гражданина» (9). В этой Декларации принцип свободы личного национального самоопределения формулировался дословно так же, как и в проекте Конституционной комиссии (и в одной статье с родственными правами):
«Статья 16.
(1) Каждый вправе свободно определять свою национальную принадлежность. Никто не должен быть принужден к определению и указанию его национальной принадлежности.
(2) Каждый имеет право на пользование родным языком, включая обучение и воспитание на родном языке.
(3) Оскорбление национального достоинства человека преследуется по закону».
Здесь (п. 1) имеем в общем исчерпывающую формулу принципа свободы личного национального самоопределения. (В предыдущем варианте, 1990 года, этот принцип как бы растолковывался - в смысле исходных посылок и формы применения).
По сравнению со статьей 16 «Декларации прав и свобод человека и гражданина», принятой ВС РФ в ноябре 1991 г., в Конституции РФ, принятой всенародным голосованием 12 декабря 1993 г., отсутствует лишь одно слово: «…свободно определять…». Как можно предположить – в интересах «лаконичности». В итоге:
1. Каждый вправе определять и указывать свою национальную принадлежность. Никто не может быть принужден к определению и указанию своей национальной принадлежности.
2. Каждый имеет право на пользование родным языком, на свободный выбор языка общения, воспитания, обучения и творчества».
Здесь не станем дальше углубляться в исторические предпосылки, обстоятельства принятия и формы применения указанной конституционной нормы. Во всяком случае, Конституция РФ исключает применение графы национальность в паспорте и необходимость указывать национальную принадлежность в любых других идентифицирующих личность документах.
Вообще же, принцип свободы личного национального самоопределения имеет фундаментальное значение провозглашения приоритета самосознания при идентификации личности по признаку национальной или этнокультурной принадлежности (10).
Особое значение этот принцип приобретает в случаях би- или полиэтничности, когда человек не может или не хочет однозначно отнести себя к какому-либо одному этносу, национальности, культуре.
Январь-февраль 2009 г.
Комментарий
Принципиальный момент: Конституция Российской Федерации запрещает лишь принуждать, обязывать граждан определять свою национальную принадлежность и указывать ее, но возможность сообщения о личном национальном выборе при персонально выраженном желании – не отнимается, сохраняется.
Практика переписей, формулировки в переписных бланках, инструкциях, равно как и «паспортички» в бланках социологических опросов – все это заслуживает отдельного рассмотрения. Во всех этих и подобных случаях свобода самовыражения – закон. Но как записывать персональные комбинации этнонимов или «неузаконенные» этнонимы? А как поступать при выборе респондентом субэтнической или суперэтнической идентификации вместо привычной этнической? Насколько вообще «легитимно» индивидуальное социальное конструирование в сфере «воображаемых наций» и других «коллективных прав»? Тут, конечно, есть еще о чем думать и что обсуждать.
Надо бы еще заметить, что советские паспорта в Украине стали заменяться на новые раньше, чем в России, с 93-го года, и они также не содержали злополучной старой «5-й графы». Однако закрепить эту норму на конституционном уровне у нас не удалось, несмотря на аналогичные инициативы. Но это – уже другая история… (Р. Ленчовский. Февраль 2009).
Постскриптум
Следует еще добавить, что Р. Ленчовский предложил в 1994 г., в Киевском международном институте социологии (КМИС), где он тогда занимался обучением интервьюеров и претестами массовых опросов, измерять полиэтничную самоидентификацию респондентов. По процедуре, разработанной Р. И. Ленчовским совместно с В. И. Паниотто, КМИС - свыше 15 лет - измеряет русско-украинскую биэтничность.
После ответа на стандартный вопрос о национальной принадлежности (респонденту не подсказывают, но и здесь он вправе указывать более чем один этноним или вообще «уйти от вопроса») всех, кто назвался украинцем (украинкой) или / и русским (русской), далее приглашают также выразить свою причастность к той или иной национальности более дифференцированно, а именно:
«Я считаю себя… только украинцем; и украинцем, и русским, но больше украинцем; в одинаковой степени и украинцем, и русским; и украинцем, и русским, но больше русским; только русским».
С учетом фактора биэтничности, как показывают многолетние репрезентативные всеукраинские опросы, этническая структура общества предстает существенно иначе, чем в повседневном сознании и в официальной статистике.
Последние данные и тщательную разработку этой темы см. в докладе В. Е. Хмелько и С. Н. Оксамитной «Русско-украинская биэтническая идентичность и лингво-этническая гетерогенность в Украине» на Третьем всероссийском социологическом конгрессе (октябрь 2008). (А. А. Февраль 2009).
Примечания
(1) Виктор Леонидович Шейнис – общественный деятель, экономист, политолог. Доктор экономических наук, профессор. Автор более 200 научных работ по экономическим, политическим и правовым вопросам. В 1990 г. избран народным депутатом России, в 1991 г. – членом Верховного совета РФ. В 1994-1999 - депутат Государственной думы РФ, член Комитета по законодательству. В настоящее время – главный научный сотрудник Института мировой экономики и международных отношений РАН.
(2) Шейнис В. Взлет и падение парламента: Переломные годы в российской политике (1985-1993). Тома 1-2. М.: Моск. Центр Карнеги; Фонд ИНДЕМ, 2005.
(3) Шейнис В. Взлет и падение парламента…Т. 2, с 31-32.
(4) См.: Вторая международная конференция по правам человека (Вильнюс-Ленинград-1990) : Материалы. – Варшава, 1990. – С. 16-17.
(Текст примечания 5 пропущен по техническим причинам. А. А.)
(6) Об истории становления современной Конституции РФ (1990-1993 гг.) см., например, на официальном сайте О. Г. Румянцева.
(7) Этот текст был получен Р. Ленчовским от секретаря Конституционной комиссии О. Г. Румянцева в октябре 1990 г.
(8) См. Конституционный вестник. Бюллетень Конституционной комиссии РСФСР. - № 8. – Октябрь 1991. - М. – С. 94.
(9) Постановление ВС РФ от 22 ноября 1991 г. № 1920-1 «О Декларации прав и свобод человека и гражданина». Сама эта Декларация открывается словами:
«Утверждая права и свободы человека, его честь и достоинство как высшую ценность общества и государства, отмечая необходимость приведения законодательства РСФСР в соответствие с общепризнанными международным сообществом стандартами прав и свобод человека, Верховный Совет РСФСР принимает настоящую Декларацию…». (См. на портале «lawmix.ru»).
(10) Это можно сравнить с «языковой принадлежностью». Ведь никто кроме самого человека не может определить, какой язык для него является родным.
