11 июня 2015 на Когита.ру был опубликован материал под названием «Бессмертный барак», в котором излагалась идея Александра Даровских и Витольда Залесского об уместности закладки традиции ежегодных маршей в память о репрессированных в годы сталинского режима, по аналогии с «Бессмертным полком".

В тот же день я разосла в 50 адресов письмо следующего содержания:

«Уважаемые коллеги!
Обратите внимание на этот материал на Когита.ру:
http://www.cogita.ru/a.n.-alekseev/andrei-alekseev-1/bessmertnyi-barak  Ваш - Андр. Ал.11.06.2015»

На публикацию откликнулись многие из моих адресатов. И первым ко мне пришло обстоятельное письмо Александра Даниэля. А. Д. высказал серьезные если не возражения, то сомнения в целесообразности такой инициативы. Вот это письмо:**

«Дорогой А.Н.! 
Эту идею Витольд Юльевич высказывал на митинге 6 июня, и я тогда же ему сказал, что идея интересная и что мы обязательно обсудим ее на правлении Петербургского Мемориала. Но позднее, по зрелом размышлении, у меня возникли некоторые сомнения, которыми хочу с Вами поделиться. 
1) Всякому очевидна параллельность двух инициатив: "Бессмертного барака" и "Бессмертного полка". Но не то беда, что они параллельны; а то беда, что слишком многие воспримут их как перпендикулярные. Вот, мол, патриоты России придумали "Бессмертный полк", а "эти", госдеповские выкормыши, немедленно, в пику им, засуетились с "Бессмертным бараком"... И мы можем в лепешку разбиться, уверяя публику, что это не противопоставление никакое, а, наоборот, в определенном смысле продолжение идеи "Бессмертного полка" - не поверят же! В результате совершенно ложное в основе своей противопоставление двух тем - "война" и "террор" - укоренившееся, к сожалению, в массовом сознании, не только не разрушится, а, наоборот, укрепится. А это - плохо.
2) Скажу откровенно, и сама по себе идея "Бессмертного полка" меня в свое время тоже как-то не захватила. И не только ее официозная омерзительная реализация в этом году, с принудиловками, разнарядками по школам и учреждениям и тому подобными советскими прелестями - но и изначальная, безусловно искренняя и симпатичная своими мотивами общественная инициатива, возникшая, кажется, в Омске, то ли в Новосибирске (на самом деле – в Томске. – А. А.) ; эта инициатива вызвала во мне смущение и сомнение. Мой отец, как Вы, возможно, знаете, был фронтовиком - и я как-то не мог представить себе, как я повешу на палку его портрет и пойду с этим портретом в какой-то колонне; отец, точно, этого не одобрил бы. И с какой стати - полк? солдаты Второй мировой все уже отдали стране то, что могли отдать, и ей-Богу, заслужили бессрочную демобилизацию. Представьте себе, отдыхают они в райских кущах, покуривают цигарки, потягивают амброзию или что там им в раю положено по штатному расписанию. А тут - раз, повестка: "Вам надлежит явиться в "бессмертный полк"  для дальнейшего прохождения службы". - А на какой срок? - Да навечно, полк-то - бессмертный. - С какой стати, кто это меня опять призывает? - Да сын ваш, или внук, или там правнук так распорядился, там, на земле...
Меня это сильно смущает; немножко напоминает субботники под названием "За того парня", на которые, помните, нас гоняли в конце 1970-х (недоработал им тот парень, видите ли, должок за ним остался). И примерно то же смущает меня в "Бессмертном бараке": вроде бы, люди освободились вчистую, а мы их опять - в барак. 
3) С бараком этим бессмертным есть еще одна закавыка: ведь благородное намерение инициаторов напомнить о жертвах террора выливается в данном случае в прославление их памяти.  Не увековечение, - на то есть или будут мемориальные кладбища, монументы в городах, Книги памяти и т.п., - а прославление. Но подавляющее большинство жертв террора (кроме относительно немногочисленных зэков 1950-1980-х и, отчасти, второй половины 1940-х) в лагерь не только не стремились, но и ничего такого не делали, чтобы в него попасть. И если солдаты, погибшие на войне, прославляются за их героизм (я терпеть не могу слова "героизм", но,по крайней мере, существует такая общечеловеческая традиция - прославлять героизм солдат, погибших на войне, и ничего с этой традицией не поделаешь; да ведь были в этой войне и добровольцы!), то за что, за какой героизм, прославлять несчастных, которым поломали жизнь или вообще отняли ее, их самих не спрашивая? В определенном смысле большинство жертв политических репрессий - это жертвы несчастного случая. Не напоминает ли идея "бессмертного барака" другую идею, выдвинутую кем-то на одной из ранних мемориальских конференций, в 1989 или 1990: учредить почетный знак "Жертва политических репрессий"? Один мой приятель, присутствовавший на этой конференции, спросил меня: "А почему бы не учредить почетный знак "Попал под лошадь""?.. 
Вот такие у меня сомнения возникают... Что Вы на них скажете, А,Н.? Может быть, Вы сможете их развеять? 
Ваш Александр Даниэль»

Мой ответ:

«Дорогой А.Ю.!

Я не стану развивать Ваши сомнения, поскольку Вам удалось ими существенно пригасить мой спонтанный энтузиазм.

Единственное, в чем я готов Вам возразить, что "Бессмертный барак" как и "Бессмертный полк" по существу является не прославлением жертв, а коллективным свидетельством памяти: "Никто не забыт и ничто не забыто". ну, массовое сознание, как и власти, в таких нюансах не разбираются.

Со всеми Вашими аргументами я в общем согласен. При всем благородстве идеи ее реализация может получить обратный эффект.

Это не значит, что идею надо полностью отвергать, но, может, существенно откорректировать формы ее воплощения. Как - мне пока неясно.

Ваш - Андр. Алексеев. 11.06.2015»

Между тем, в Сети (посредством электронной почты сразу во много адресов – «ответить всем») разгорелась настоящая дискуссия. Кто-то поддержал А. Даниэля в его сомнениях. Кто-то, напротив, выступил в защиту идеи (правда, с критикой ее и впрямь неудачного названия – «Бессмертный барак» и / или других моментов)

Происходила коллективная корректировка заявленной инициативы. Причем, по форме идея существенно видоизменялась, совершенствуясь и уточняясь, как мне кажется, по существу.

За этой дискуссией внимательно следил Витольд Залесский, бывший практически ее инициатором. В итоге 14 июня я получил от него письмо, содержащее обзор всего разнообразия точек зрения и подводящее дискуссии промежуточный итог.

Привожу здесь полностью. это письмо:

«К выбору наилучшего варианта решения возникшей задачи.
      Речь идёт, уважаемые коллеги, о задаче, которая возникла в связи с внесённым мною на ваше рассмотрение предложением Александра Даровских о том, чтобы 7 ноября с.г. организовать и провести в нашем городе шествие граждан, ни в чём не повинные родственники и\или близкие друзья которых во времена сталинского гостеррора были расстреляны или подверглись репрессиям. Предложение это уже вызвало довольно многочисленные отклики, в принципе поддерживающие его, но с существенными изменениями или дополнениями в отношении способа его реализации. Здесь я намерен высказать своё мнение в отношении выбора наилучшего варианта его реализации.
    Но прежде чем приступить к анализу предложенных вариантов, я хочу подчеркнуть, что указанное предложение далеко не исчерпывает все возможные с нашей стороны мероприятия, направленные на необходимое сейчас просвещение большинства граждан страны зомбированного лживой пропагандой со стороны большинства СМИ. В частности, здесь следует упомянуть такие мероприятия, как уже упоминавшийся в письме В. Костюшева «широкий репертуар действий» в виде лекций, публикаций, проекта «Последний адрес», фотовыставок в Мемориале, спектаклей («Галич» у Н. Беляка), семинаров и конкурсов студентов (конкурс «Галатея»), а также предложенные в письме Т. Косиновой регулярные трансляции соответствующих видеоклипов на стенах домов, в частности,
в саду Фонтанного дома. Тем не менее, реализация предложения А. Даровских, на мой взгляд, может сыграть значительную роль в осознании нашими гражданами той бесчеловечной сущности сталинского режима, которая проявилась тогда в виде массовых расстрелов с последующей амнистией расстрелянных, но без какого-либо наказания виновных в этих расстрелах.
    Перехожу к рассмотрению предлагавшихся средств для наиболее продуктивной реализации предложения А Даровских.

1. Начну с выбора дня реализации этой акции. Согласен, что 30 октября даже более подходящая дата, чем 7 ноября, ведь 18 октября 1991 года было принято Постановление Верховного Совета РСФСР № 1763/1-I от «Об установлении Дня памяти жертв политических репрессий», и этим днём стал день 30 октября. Но 30 октября это пятница, рабочий день и для увеличения численности участников акции лучше выбрать следующий день – субботу 31 октября, когда, кстати, уже  много раз проводились шествия в виде «марша против ненависти» в знак памяти о достойном человеке Николае Гиренко, который был подло убит выстрелом через дверь своей квартиры в 2004 г. Именно эту дату проведения акции очень удачно предложила Ольга Васильевна Старовойтова.
2. Теперь о месте проведения акции и выборе её формата . Мне представляется, что наиболее удачным могло бы оказаться её проведение в виде собрания её участников по периметру Марсова поля (как предложил Б. Вишневский) и в отказе от шествия. Длина периметра Марсова поля 1400м. Если набралось бы полторы тысячи человек с портретами убитых, то они могли бы встать на расстоянии около 1 м. друг от друга. В заданный момент времени следовало бы начать обход всех стоящих с их опросом и видеозаписью, который продлился бы не более 1 часа. Результаты видеозаписей, продублированные неоднократно, могли бы показать, какое значение для стоявших (и не только для них) имеет память о тех, кто погиб во время этих сталинских репрессий.
Даже если наберётся гораздо меньше людей с плакатами, можно опять же на Марсовом поле уменьшить размер замкнутой шеренги стоящих до нужной величины. Но мне кажется, что память о безвинно погибших родных и близких всколыхнёт и заставит действовать многих жителей нашего города.
3. Оповещение и ( м.б. отчасти) помощь в изготовлении плакатов должны взять на себя организации и партии, которые понимают важность и смысл этой акции. Думаю, что не откажутся от этого Мемориал СПб, партия РПР-Парнас, партия Прогресса, Республиканский Союз и, возможно, некоторые другие.
4. Какой основной лозунг должен соответствовать этой нашей акции? Мне кажется основной смысл её это память о безвинно убитых людях и даже не только о тех, кто понял всю бесчеловечную сущность сталинского режима и нашёл в себе смелость с ним бороться, но даже и о тех, кто этого не понял и просто жил по совести и любил своих близких. Поэтому подходит лозунг «Помним» или «Не забудем», предложенный А.Н. Алексеевым. О люстрации палачей говорить поздно, их уже нет, но память и о них следовало бы сохранить.
      В соответствии со сказанным выше, я не могу согласиться с мнением  В. Костюшева о том, что акция наша будет только в память о жертвах сопротивления режиму. Она должна охватывать и тех, кто просто погиб, не сопротивляясь режиму (но и не поддерживая его). Поэтому лучше сказать, что это «акция в память жертв режима».
Витольд Залесский 14.06.2015»

Мне представляется, что В. Залесский, опираясь на материалы спонтанно возникшей дискуссии, предложил сценарий акции, лишенный тех недостатков и «подводных камней», которые побудили к сомнениям А. Даниэля.

Мы помним всех тех, кто пал на полях сражений, защищая нашу Родину в Великой отечественной войне. Мы помним и всех тех,  кто был погублен в ходе государственного террора при тоталитарном режиме  

История  славна и трагична. Память горька, но светла.

А. Алексеев. 26.06.2015.