Папа указал путь патриарху

Станислав Белковский

Московский Комсомолец, № 26164 от 15 февраля 2013 г.

Невиданное за последние 600 лет отречение Папы Римского от Святого Престола вызвало волну бурных эмоций, и не только по эту сторону обитаемого мира. В понедельник, 11 февраля 2013 года, когда пришло известие об отречении, в Риме разразилась страшная гроза, и молния ударила в купол собора Святого Петра.

Впрочем, для всех, кто следил за устными и письменными выступлениями папы за последние 8 лет — с тех пор, как кардинал, глава ватиканской Конгрегации по вопросам веры (бывш. Святая Инквизиция) Йозеф Алоиз Ратцингер стал Бенедиктом XVI, — отречение не стало полной сенсацией. Уходящий Папа Римский неизменно обозначал главную проблему вверенной его попечению Церкви: явный кризис католичества в Старой Европе.

«Храмы пустеют», как говорил по другому, но очень схожему поводу покойный Патриарх Московский и всея Руси Алексий II. Европа, былое средоточие католичества, становится совсем секулярной, а исповедание христианской религии — чистой формальностью. Европейские политические лидеры, которые сегодня превозносят Бенедикта XVI за его «мужественный поступок», на деле проводят политику, с которой Церковь согласиться не может ни при каких обстоятельствах. Повсеместно легализуются однополые браки, усыновление детей гомосексуальными парами, на очереди — легализация эвтаназии. Огромный удар по авторитету Римской католической церкви нанесли и скандалы вокруг священников-педофилов, разразившиеся как раз при Бенедикте XVI. Открылось то, что скрывалось десятилетиями, но ответственность за случившееся, по негласным канонам истории, пришлось взять на себя старику Ратцингеру.

«Я поздно встал и на дороге застигнут ночью Рима был» ((с) Ф.И.Тютчев). Папа Ратцингер признал, что он не в силах остановить процессы, нивелирующие влияние католичества в Европе. Это можно сделать, только пойдя на кардинальные реформы в самой Церкви. Но, очевидно, Бенедикт XVI посчитал, что его 86 лет — не лучший возраст для начала таких реформ. Да и сил, физических и душевных, для попытки изменить заданный логикой Просвещения ход европейской истории уже не осталось. Отсюда и отречение. Ратцингер поступил абсолютно честно и уже благодаря этому не будет забыт историками Церкви.

Уход Папы Римского важен для нас еще и потому, что напоминает о проклятых вопросах, касающихся судьбы нашей Церкви — Русской православной церкви Московского Патриархата (РПЦ МП). Ведь она тоже нуждается в кардинальных (прошу прощения за неудачный каламбур) реформах. Именно 2012 год высветил потребность в таких реформах ярко, как ничто и никогда.

Некоторые ошибочно полагают, что РПЦ МП есть историческая правопреемница Русской ортодоксальной церкви. Это, мягко говоря, не совсем так. РПЦ МП фактически основана в сентябре 1943 года Генералиссимусом Иосифом Сталиным. Тогда великий учитель и вождь народов принял в Кремле местоблюстителя патриаршего престола Сергия Страгородского, митрополитов Алексея Симанского (будущего патриарха Алексия I) и Николая Ярушевича. И поручил Церкви быть верным и надежным отрядом советской власти, ее агентом среди тех, кто не отрицает существования Бога, а заодно помнит словосочетание «Святая Русь». Апокриф гласит, что Сергий Страгородский явился на встречу с вождем в светском платье, а не в епископском облачении. На что лукавый слушатель семинарии со своим фирменным акцентом спросил местоблюстителя: «Меня — боишься, Его (Господа Бога. — С.Б.) — не боишься?»

Подлинность этой сталинской реплики экспериментально не установлена. Но слова вождя вполне могли стать девизом РПЦ МП — перетяжку с таким текстом стоило бы вывесить у ворот официальной резиденции патриарха в столичном Чистом переулке. Потому что основная задача нашей титульной Церкви с 1943 года — обслуживание интересов власти. А Господь Бог — подождет. У него ведь все равно в запасе вечность, как сказал бы Владимир Владимирович (Маяковский).

Собственно, поэтому РПЦ МП всегда четко соответствует той государственности, которая существует в данный момент исторического времени, — подобно тому, как жидкость принимает форму объявшего ее сосуда. При советской власти патриархия выгораживала безбожный коммунизм. Духовный наставник и политический отец нынешнего патриарха Кирилла Гундяева, ключевая фигура РПЦ 1960—1970-х годов митрополит Никодим Ротов даже призывал различать виды атеизма: дескать, есть плохой атеизм, а есть хороший — коммунистический, ибо он, по версии, владыки Никодима, по сути своей есть почти христианство.

При горбачевской перестройке и в годы правления Бориса Ельцина казалось, что воздух свободы может сыграть с профессором Плейшнером, т.е. РПЦ МП, хорошую шутку. Что Церковь сможет избавиться от тотальной кремлезависимости и действительно стать духовным водителем русского народа. Но то был обман приблизительного зрения. Просто РПЦ МП опять приняла форму сосуда — хаос свободы породил брожение и в ней. Но как только обрушилась на нас путинская стабильность, официальная Православная церковь снова подстроилась под ситуацию, покорившись всем основным направлениям государственной работы.

Но если при патриархе Алексии II (Ридигере) РПЦ еще сохраняла некоторое чувство собственного достоинства, самосознание особости и инаковости своей природы, то при Кирилле Гундяеве она рухнула в пучину обслуживания казенных интересов безвозвратно. Похоже, в гипотезе о существовании Бога эта церковь уже не нуждается. Ее бог живет в резиденции «Ново-Огарево», апостолы же подвизаются в профилированных кремлевских корпусах.

В РПЦ МП нынче последовательно вытаптывается и уничтожается все живое и мудрое. Например, в январе этого года был запрещен в служении известный и популярный молодой священник отец Димитрий Свердлов. Формальный повод: он якобы отлучился от своего прихода без согласования с церковным начальством. На самом же деле он лишь на несколько дней съездил в Крымск, чтобы помочь там жертвам страшного наводнения. Истинная причина гонений на отца Димитрия в том, что он открыто высказывался о нечестности и несправедливости думских выборов-2011 и симпатизировал протестному движению. Таких примеров можно привести еще немало, жаль, что колонка в «МК» в отличие от столицы нашей Родины города Москвы не резиновая.

Мне часто задают вопрос: какая программа должна быть у легальной оппозиции в современной России? Я часто отвечаю на него развернуто, хотя не все слышат и слушают. Так вот. Один из ключевых пунктов — это назревшая (и уже даже перезревшая) реформация Русской церкви. Пока РПЦ МП остается — и все более становится — придатком исполнительной власти, реальные политические перемены в нашей стране невозможны, в этом я убежден.

Итак, основные положения доктрины церковной реформации, на мой взгляд, должны быть следующими.

1. РПЦ МП как общественная организация, единое бюрократическое целое должна быть ликвидирована.

2. Русская церковь — желательно, чтобы она вернула досталинское название и стала Российской православной церковью — должна трансформироваться в конфедерацию независимых приходов.

3. Прихожане будут избирать себе пастырей, пастыри — епископов, епископы — патриарха. Неизменную со сталинских времен модель вертикального управления Церковью следует упразднить.

4. Необходимо возродить процедуру оглашения (катехизации) — всякий член Церкви должен понимать, почему он становится православным и что есть Бог, который главнее всех земных начальств.

5. Следуя (только в данном случае) католическому примеру, надо ввести институт конфирмации: любой взрослый человек, даже если он крещен в детстве, должен подтвердить, что принадлежит к православной Церкви.

Это если вкратце.

Реформация необходима для того, чтобы Церковь стала институтом раскрепощения русского человека, перестав быть агентом авторитаризма и служанкой светской власти. Это, на мой взгляд, хорошо понимают все. И верующие миряне, и священники, и даже архиереи, многие из которых не возлагают на нынешнее руководство РПЦ МП уже никаких надежд. Ибо оно (руководство) отделило себя от верующих русских людей стеной повыше кремлевской.

Да, мне, конечно, скажут, что эта программа слишком радикальна. Сразу согласен. Но, как наглядно показывает богатая отечественная история, в России удаются только быстрые и радикальные реформы. Наверное, это из-за нашего климата: при такой погоде планировать что-то надолго и постепенно нельзя. Любые реформы в России — петровские ли, ленинско-сталинские, ельцинские — были жесткими и стремительными. Остальные же либо буксовали, либо откровенно проваливались.

Правда, церковная реформа займет не меньше пяти-семи лет. Ибо сам организм РПЦ МП крайнен инертен и неповоротлив. И мы должны отдавать себе в этом отчет.

Но что такое 5—7 лет по сравнению с русской вечностью, которая нависает над нами гигантским светлым облаком?

И, конечно, для православной реформации есть необходимая предпосылка. Отречение патриарха Кирилла Гундяева. Который, подобно Бенедикту XVI, должен закончить свою карьеру в женском монастыре.

Там ему самое правильное место.

**

ЦЕРКОВНЫЙ КОНЕЦ

Юрий Кирпичев

Независимый альманах «Лебедь», № 674, 3 марта 2013 г.. № 674, 3 марта

"На патриотизм стали напирать. Видимо, проворовались..." заметил в свое время Салтыков-Щедрин. С тех пор мало что изменилось. Причем патриотизм в России всегда прогуливается рука об руку с некой соборной духовностью. По поводу сей фикции 15 февраля в "Московском комсомольце" вышла статья Станислава Белковского "Папа указал путь патриарху" с программой реформирования Русской православной церкви Московского патриархата. В исполнительной, но глуповатой Госду <…> тут же раздались призывы исследовать ее на предмет экстремизма. Увы, не церковь, что было бы уместно, а статью. Но чего в тексте нет, того нет. Хотя реформация по Белковскому будет означать ликвидацию РПЦ. Эта церковь нереформируема.

Думаю, многие еще помнят картину Василия Перова "Монастырская трапеза", писанную во времена Салтыкова-Щедрина и в том же в сатирически-карикатурном ключе. Она пародирует классическую тему тайной вечери и явно лишними выглядят на сем пиру два мученика: распятый Христос и нищенка, просящая милостыню.

Многие слыхали, видимо, и о статье Н. Бердяева. "Существует ли в православии свобода мысли и совести?" Она была опубликована в 1939 году (спустя четыре года товарищ Сталин - новый Христос, прижатый к стенке немцами воссоздаст русскую церковь) и эпиграфом к ней даны слова Ницше: "Вы стали маленькими и будете всё меньше: это сделало Ваше учение о смирении и послушании".
Бердяев пишет: "В истории сакрализовали всякую мерзость под напором "царства Кесаря", под корыстными социальными влияниями. Рабство, крепостное право, введенное в катехизис Филарета, деспотическая форма государства, отсталость научного знания - всё было священной традицией. Нет таких форм рабства, деспотизма и обскурантизма, которые не были бы освящены традицией. Нет ничего ужаснее тех выводов, которые были сделаны в историческом православии из идеи смирения и послушания. Во имя смирения требовали послушания злу и неправде. Это превратилось в школу угодничества. Формировались рабьи души, лишенные всякого мужества, дрожащие перед силой и властью этого мира. Гражданское мужество и чувство чести были несовместимы с такого рода пониманием смирения и послушания. Отсюда и подхалимство в советской России. Русское духовенство, иерархи церкви всегда трепетали перед государственной властью, приспособлялись к ней и соглашались подчинить ей церковь. Это осталось и сейчас, когда нет уже, слава Богу, лживого "православного государства".

Да, это осталось и сейчас, когда нет уже лживого советского государства. Вот буквальная калька с картины Перова, недавний снимок патриаршей трапезы <…>. (См. здесь. – А. А.) .Но не пир ли это во время чумы? Публичные трапезы, где столы ломятся от яств, дорогущие часы, машины и дворцы патриарха, церковные яхты, пьяные попы на "Мерседесах", давящие народ, глупейшие выступления иерархов, отвечающих за связи с общественностью, рясоносцы (священниками назвать их не поворачивается язык), освящающие ядерные баллистические ракеты, кафедры теологии в некогда прославленных технических институтах, православные хунвейбины, нападающие на прохожих, на театры и музеи все это резко подорвало и без того невеликий авторитет русского православия. Создается впечатление, что Путин и Гундяев серьезно ошиблись, выведя церковь на публику, в медийное пространство. Что у них нет главного - чувства вкуса и меры.
Белковский правильно замечает, что эта сталинская по сути церковь сделала для своей дискредитации гораздо больше, чем все ее противники, вместе взятые! И - господь явно лишил ее разума! - упорно продолжает саморазоблачение. Так, не раз в течение этой зимы патриарх Кирилл призывал священников активнее использовать Интернет: "Миссия Церкви может и должна быть широко распространена в интернет-пространстве. Блоги, социальные сети - все это дает новые возможности для христианского свидетельства. Не присутствовать там - значит расписаться в собственной беспомощности и нерадении о спасении собратьев", - так он сказал на Архиерейском соборе в Москве. По его мнению, "сейчас, когда к церковной жизни в социальных медиа проявляется огромный интерес, пусть и не всегда здоровый, наш долг - обратить его во благо, создать условия для того, чтобы молодёжь знала о Христе, знала правду о жизни людей Церкви".

При этом Кирилл предостерёг священников от чрезмерного увлечения виртуальным общением. И правильно сделал! Но лучше бы он прямо запретил подобное общение - ввиду крайне негативных последствий для его невежественной, номенклатурной церкви, не умеющей вести открытый диалог с людьми. Да что там виртуальное, посмотрите на реальное лицо церкви!

Один болтун Чаплин (пардон, спикер, председатель скандального Синодального отдела по взаимодействию Церкви и общества, почётная грамота Президента Российской Федерации от 20 июля 2011 года - за заслуги в развитии духовной культуры и укрепление дружбы между народами) чего стоит! Не будем о его <…> совершенно диких, средневековых воплях в адрес Pussy Riot, но вспомним, как 27 августа 2012 года на пресс-конференции в Ставрополе он заявил:
"Если кто-то украшает храмы, это проявление любви к храмам. Если кто-то дарит патриарху облачение, икону, машину, часы - это проявление любви к патриарху, которое совершенно естественно. Почему вдруг нас стали настойчиво убеждать, что мы должны этого стыдиться и рвать на себе по этому поводу волосы?"

Я не уверен, что проявление любви к патриарху в виде дорогих подношений так уж естественно. Боюсь, как раз наоборот! Во-первых, патриарх у нас монах и не может, то есть, не должен принимать таких даров. Это аморально и противоречит ключевым нормам института монашества. Во-вторых, он должностное лицо и подношения вполне можно квалифицировать как мзду или взятку. А гражданина Чаплина - как соучастника преступления. <…> Да, диковатый Чаплин (а ведь профессорский сынок!) - это истинный позор церкви, тут я с Белковским согласен, но она сего не понимает, так что они, церковь и Чаплин, вполне адекватны. Это не ошибка церковного отдела кадров - сей <…> иерарх еще не самый худший ее кадр! Он лучший из худших (плохо, когда нет выбора, когда естественный отбор завершается неестественно). И если устраивает патриарха, то тем хуже для них обоих.
Несколько культурнее Чаплина и менее одиозен <…> Легойда (председатель Синодального информационного отдела Московского Патриархата), но и он прославился в свое время нападками на Джордано Бруно и оправданием костра на Кампо дей Фьори. Мол, Бруно был жуликом, а церковь в своем праве. Неудивительно, что и в скандале с варварским осуждением девиц из Pussy Riot он с удовольствием подставил свои ризы под новые грязные пятна:

"То, что наше общество, при боли поруганных чувств, способно на сострадание и прощение, безусловно, хорошо. Но почему же сообщество не задается вопросом, кто стоит за всем этим? Почему мы не обсуждаем сам факт этого ужасного поступка, который не является "невинной шалостью" и не имеет никакого отношения ни к свободе слова, ни к правам человека, ни к другим демократическим ценностям. Если только таковой не стала свобода от совести". ( http://www.patriarchia.ru/db/text/2062509.html )

Ох, напрасно, не подумав хорошо, главный информатор патриархата апеллирует к таким нравственным категориям, как совесть, позволяющая отличать дурное от доброго! Ибо позиция церкви в данном случае полностью свободна от нее, абсолютно аморальна. Хотя попы и декларируют себя верховными носителями моральных норм - поблескивая Картье на запястьях. Кстати, гляньте ссылку на запись танцев в ХСС, сделанную задолго до акции Pussy Riot. http://pravdoiskanie.livejournal.com/94075.html

Чем это совершенно неуместное в храме дрыгоножество и дурновкусие лучше? Тем, что пляшущие церковные клуши не в балаклавах, а в дурацких платочках и молчат под псевдорусскую скулящую фанеру?

Попытка апологии глупости не удалась и журналисту Владимиру Вигилянскому, протоиерею, до недавнего времени руководившему пресс-службой патриарха. Именно его служба прославилась фокусами с удалением и последующим чудесным возвращением знаменитых часов владыки на фотографии с патриаршего сайта. После чего он и сам был удален с должности и отправлен в деревенский храм. В жалкой попытке оправдать и оправдаться талантливый некогда журналист написал книгу об информационной атаке на церковь. В сетевой аннотации к ней говорится:

"Автор убедительно показывает весьма неприглядную сущность источника атаки на Церковь новую либеральную религию с ее культом вседозволенности, адепты которой представляют собой страшный срез нашего общества. Либеральная пресса и блогосфера, одиозно представляющая информацию, самым бесстыдным образом распространяющая клевету, подтасовывающая факты с одной целью облить грязью Церковь, при этом не "замечая" фактов милосердия и благотворительности, указаны как рупор этой группы людей. Постмодернистское смешение добра и зла, тщеславное самозванство, ставшее во многом доминирующей отличительной особенностью нашей жизни, особенно ярко проявилось в это период".

Да уж, сущность весьма неприглядна! Главная идея книженции проста <…>: за критикой церкви стоят дьявол и Запад, либералы и масоны, но напрасно они стараются, информационные войны она не проигрывает в принципе ее крышует бог. И - форвардом в ответ Белковскому что РПЦ принципиально нереформируема, будучи совершенством, богом же созданным!

О божественном совершенстве русской церкви еще Гоголь писал, правда, вскоре почему-то уморил себя голодом до смерти, поэтому не буду комментировать труд Вигилянского, он того не стоит. Замечу лишь, что это яркий пример того, как оглупляет религия, а глупость не часы патриарха, ее не спрячешь, и тут никакой Кураев не излечит и не спасет.

Что же касается информационных войн, то автор в церковной гордыне своей не видит очевидного: никто атак на РПЦ не организовывал и не координировал. Это нормальная реакция нормальной части общества на тупую агрессивность самой церкви! Ей захотелось участия в жизни социума, захотелось публичности и пиара? Что ж, все это она получила и еще получит полной мерой. Яко даете, тако и обрящете. И не вина, а заслуга общества, что его реакция оказалась не совсем той, на какую рассчитывали чрезмерно самонадеянные рясоносцы. <…>

Некогда царь Петр требовал: "Указую на ассамблеях и в присутствии господам сенаторам говорить токмо словами, а не по писанному, дабы дурь каждого всем видна была. (Указ от 4 октября 1703 года). Кажется, действие указа неплохо было бы продлить, хотя нынешним господам сенаторам и думцам это вряд ли поможет, они и по писанному такое несут, что хоть святых выноси! И непременно следует распространить его - в более жесткой форме на священников. Включая Кирилла и даже Кураева. Пусть они вообще помалкивают на ассамблеях и в присутствии. Хватит с них и амвона. Им нечего сказать миру.

В эпилоге вернемся к предложениям Белковского. Он пишет: <…>

(Здесь опущена цитата с пятью «основными положениями доктрины церковной реформации, из статьи С. Белковского; см. выше. – А. А.) .
Предложения эти разумны вообще, но не здравы в данном конкретном случае. Их осуществление немедленно приведет к распаду русской православной церкви на десятки ожесточенно враждующих сект - по той же причине, по какой невозможна демократия в России. Как единое целое она способна существовать лишь в режиме автократии или иной формы жесткой централизованной власти.
Иное дело идея Белковского о направлении патриарха по стопам папы, об отречении и уходе в женский монастырь. <…>