ИЗ ПРОГРАММЫ С. ПАРХОМЕНКО «СУТЬ СОБЫТИЙ» НА «ЭХЕ МОСКВЫ» 27 МАЯ 2016

…Вы, может быть, слышали, на лентах разных информационных агентств появилось такое сообщение буквально день или два тому назад – о том, что создан фонд, в который будут собирать деньги на памятник жертвам политических репрессий. И вот теперь, значит, предлагается нам всем сдавать наш трудовой рубль или трудовой миллион, у кого что, или трудовая копейка, на вот этот вот общий народный мемориал и так далее.

Мне эта тема очень близка, я последние несколько лет занимаюсь разными сюжетами, связанными с реабилитацией и с увековечением памяти жертв политических репрессий. Ну, «Последний адрес» — вы слышали, наверное. И вот я как-то немножко внедрился в это во все. Вот что там происходит, я вам расскажу.

Значит, действительно есть решение о том, чтобы в Москве был построен большой такой всероссийский памятник жертвам политических репрессий. Найдено для него место, довольно неплохое на самом деле. То есть, я-то убежден вместе с очень многими моими коллегами, и историками, и людьми, которые этим занимаются, что есть только одно место в Москве и вообще в стране, где должен стоять такой памятник – это, конечно, Лубянская площадь.

Но нет, на Лубянской площади этот памятник стоять не будет. Дай бог, чтобы никто не покусился на Соловецкий камень, который там на Лубянской площади. А этот памятник будет стоят на углу Садового кольца и проспекта Сахарова. Там есть такой, москвичи знают: если по проспекту Сахарова двигаться из центра от бульваров на периферию, в сторону Садового кольца, по внутренней стороне проспекта Сахарова, то слева в самом конце перед Садовым кольцом будет такая довольно странная нелепая площадка. Там сейчас просто большой паркинг, много машин стоит. Вот там будет памятник.

Прошел конкурс. После того, как было принято решение, был указ президента, было постановление Правительства, Правительство в конце прошлого года приняло еще такую специальную, это называлось «концепция по увековечению памяти жертв политических репрессий». Довольно странный документ, но в нем было несколько важных полезных заявлений сделано.

Так вот, был объявлен конкурс, конкурс получился довольно странный, потому что, в общем, фактически в день его открытия выяснилось, что победитель уже известен. Как-то так вышло, что, несмотря на то, что там было большое количество проектов, но, оказывается, победителя выбрали как-то заранее отдельно вне этого конкурса, более или менее показали на него пальцем – и им оказался известный российский архитектор Георгий Франгулян, автор многих памятников в Москве. Ну, и вот этот памятник тоже будет его.

Не будем уже теперь тогда спорить, хорош ли он, и действительно ли он должен был выиграть этот конкурс. Он его выиграл. Основной элемент этого памятника – такая огромная бронзовая стена высотой в три человеческих роста или даже больше, больше шести метров, как бы слепленная из таких фигур, человеческих фигур, человеческих силуэтов. Ну, вот такой вот полукруглый, такой огромный объект.

Этот объект, сама вот эта бронзовая штука, стоит 461 миллион рублей. Огромная сумма, но, по московским масштабам… мы с вами, я надеюсь, еще будем говорить сегодня про то, что в Москве творится, из-за чего я только что чуть не опоздал на передачу. Но, в общем, по московским масштабам это не страшно большие деньги, и вообще по российским масштабам, если иметь в виду, сколько украдено на Олимпийских играх, сколько украдено сейчас на подготовке к Чемпионату мира по футболу, сколько разворовывается на этом самом мосте в Крым и так далее и так далее, и вообще на всей крымской эпопее.

Сколько разворовывалось, например, в Южной Осетии. Мы помним с вами совершенно невообразимые истории с финансированием этой дружественной нам независимой страны, о которой на этой неделе заговорили, что, не вступит ли она вдруг в Российскую Федерацию.

В общем, 461 миллион – это ничего такого особенного. Это только вот эта бронзовая часть, не считая территории, которая там должна быть вокруг. А с территорией, кстати, отдельная интересная история, потому что в какой-то момент, насколько я знаю, скульптора Франгуляна специально попросили сделать эту площадку – а там должна была быть просто ровная плоская площадка из таких полированных плит перед этим памятником.

Нет-нет-нет-нет, — сказали ему московские власти, — пожалуйста-пожалуйста, никаких ровных плит. Вы же понимаете, что там будут люди собираться. Нам не надо, чтобы там кто-то собирался. И вот там придумали такой танковый полигон: какие-то каменные такие штуковины, такие какие-то торчащие надолбы – очень сомнительного, надо сказать, художественного качества, даже, по сравнению со всем остальным памятником, явно чужеродная вещь. Но вот велели прибавить к проекту еще вот эти вот странные такие вот гранитные штуковины, чтобы получилась пересеченная местность, и чтобы никто не мог бы там собираться. Так вот, без вот этой вот части, только бронзовая часть – 461 миллион рублей.

И дальше я оказался на заседании одного правительственного органа. Есть такая комиссия по выработке мер вот, собственно, этой самой концепции по увековечению памяти жертв политических репрессий. Это довольно серьезный орган, там представители примерно тридцати разных министерств и ведомств, причем часто в рангах первых заместителей министров, или заместителей, или статс-секретарей этих министерств. Так что, это серьезная вещь.

И там вот обсуждались перспективы сооружения этого памятника. И выяснилось, что на памятник на этот выделено финансирование 300 миллионов рублей. Напомню, что бронзовая часть стоит 461, сколько-то еще стоит все вот это гранитное окружение. Значит, это гранитное окружение – ладно, отложили, как-нибудь потом, бог с ним, разберемся. А вот бронзовая часть – из 461 миллиона есть 300. Эти 300 миллионов из московского бюджета. Точка. Больше никаких денег в России на этот памятник нет, предлагается их собрать, недостающие 161 миллион рублей.

Вот я пока это говорил, пришло мне некоторое количество смсок. И вот, например, Евгений из Хабаровского края мне пишет: а с какой стати народ должен платить? Пусть фээсбэшники скинутся, — пишет он. Ну, насчет «фээсбэшники скинутся» – это, может быть, экстремистская постановка вопроса, а вот вопрос «а с какой стати народ должен платить?» – это вопрос уместный, по-моему, и своевременный.

И этот вопрос, кстати, был поднят в частности представителем общества «Мемориал» Арсением Борисовичем Рогинским на этой самой комиссии. И, на мой взгляд, это тоже вещь серьезная, потому что в кои-то веки, впервые с того момента, как был признан этот самый культ личности и вообще с тех пор, как в 91-м году был принят закон, где было сказано, что политические репрессии в России, в Советском Союзе начались 25 октября 17-го года и продолжаются по сей день, и дело совсем не только ограничивается сталинскими репрессиями. Репрессии, собственно, никогда и не прекращались: они не прекращались в первые послереволюционные годы, в годы гражданской войны, в ранние 30-е годы, в поздние 30-е годы, во время Великой Отечественной войны.

Есть огромное количество – я сейчас в связи с этим «Последним адресом» очень часто сталкиваюсь с ситуациями, когда люди были репрессированы во время войны, были арестованы непосредственно на фронте. После войны, в 60-е годы, в 80-е годы, в 90-е годы – когда только не происходило этих политических репрессий.

И вот принято решение поставить памятник, оно принято на государственном уровне. Оно закреплено указом президента Российской Федерации. И тут выясняется, что, а денег-то никаких нет за этим. То есть, воли, реального желания поставить этот памятник у государства под названием Российская Федерация никакого нет. Это все опущено на московский уровень. Вообще репрессии политические – это была такая региональная, такая местная, городская такая фигня. Вот у них там в Москве что-то такое происходило. И теперь вот пусть Москва на московском уровне заплатит эти 300 миллионов. А больше никаких денег мы не дадим. Пускай народ собирает.

И, на мой взгляд, вот это тот случай, когда идеологически это вещь не просто ошибочная, а это вещь такая, я бы сказал, лживая и безграмотная, с точки зрения взаимоотношений между сегодняшним российским государством и его историей. Государство один раз, страна под названием Российская Федерация в лице своего правительства, своего президента, своих законодателей должна возложить на себя этот долг, эту обязанность, поставить этот памятник, увековечить эту память – и этим отречься от своих собственных государственных злодеяний.

Я очень рад был услышать от одного из руководителей Москвы, от вице-мэра Москвы Леонида Печатникова, такую поправку, что, дескать, памятник будет поставлен в любом случае, сколько бы ни было собрано денег. Даже если не будет собран этот 161 миллион рублей, мы все равно найдем деньги, — говорит он, — и памятник поставим. Это хорошее очень замечание в данном случае, очень уместное и очень какое-то обнадеживающее. В нем только есть в данном случае неприятное слово «мы». Кто «мы»? Опять Москва?

Вопрос не в том, что в Москве нет этих денег. Ну, если вспомнить о том, что тут совсем недавно происходило, когда расставляли какие-то мохнатые ушастые яйца на общую сумму 187 миллионов рублей… Еще раз: 187 миллионов рублей было на этот идиотский предпасхальный декор одноразовый – на будущий год будет новый такой, еще раз 187 миллионов рублей по меньшей мере будет через год. А здесь речь идет о памятнике, который должен стоять вечно или, во всяком случае, должен стоять многими десятилетиями и столетиями, который ставится один раз. И выясняется, что это деньги сравнимые, совместимые.

Так вот, кто «мы», говорит Леонид Михайлович? Видимо, он имеет в виду опять Москву. А за что он еще может отвечать? Он московский чиновник, хоть и высокого ранга. Это совершенно безобразная и безграмотная история, устроенная на федеральном уровне. Это так существовать не может. Совершенно очевидно, что государство должно взять на себя эти расходы, и оно должно от своего имени поставить этот памятник, не перекладывая его на плечи граждан.

Потому что сейчас вот эти старушки понесут, все будут умиляться, что вот, бабушка прислала семь рублей. А вот дедушка не смог прислать денег, он прислал свою бронзовую армейскую медаль и сказал: вот, вы, пожалуйста, возьмите мою медаль и переплавьте ее, и пусть она будет частью этого памятника. И все будут ронять слезы по этому поводу, и говорить: какие у нас чудесные бабушки и дедушки! Как хорошо, что они присылают нам свою маленькую денежку!

Вы не вправе требовать сейчас этого ни от бабушек, ни от дедушек. Вы должны просто взять и заплатить и поставить этот памятник, раз уж так вышло, раз уж вы выбрали этот проект. Ну, о’кей, хорошо, не будем уже с вами спорить, пусть уже будет какой-нибудь. Лучше иметь памятник, чем не иметь памятник. Лучше иметь такой памятник, чем никакого, это несомненно так.

Вот это маленькая история, это маленький эпизодец, но он, конечно, очень ясно еще раз показывает нам, до какой степени сегодняшнее российское государство не хочет отвечать по своим обязательствам, не хочет отвечать за свое собственное прошлое. Точнее, хочет очень избирательно. Оно помнит про то, что Крым в одна тысяча девятьсот таком году был передан оттуда сюда, это неправильно, а вот мы теперь, мы, Россия – правопреемник той России, которая… и так далее. Это они хотят помнить. Они много чего хотят помнить, но они не хотят ответить за то, что сделали их предшественники, ни на профессиональном уровне…

Проделывается огромная работа для того, чтобы сегодняшние сотрудники МВД, ФСБ не помнили о прошлом своих организаций. Да, никто не пытается возложить на этих конкретных людей вину за те пытки. Вот не ты пытал, не ты расстреливал, но ты должен помнить, что ты работаешь в организации вот с такой историей, у которой в прошлом было вот это, и которой в свое время руководили вот эти люди, и которая позволяла себе вот эти методы и вот такой уровень массовой жестокости, массовой несправедливости, массовой бесчеловечности.

Интересная история на самом деле. Интересно, чем она кончится, как будут собирать эти деньги, сколько их соберут, что будет, когда не соберут этот 161 миллион. Для сбора, между прочим, пожертвований… это большая сумма, серьезная. Давайте следить за этим. Мне кажется, что оно стоит того.

Раз я заговорил про Москву, давайте я уже до перерыва продолжу. Ну, конечно, люди, которые живут в Москве, которые ходят по Москве сейчас, они видят вот эту совершеннейшую вакханалию презрения московских властей к своим собственным гражданам, никак иначе это невозможно объяснить. И очень интересно, что происходит вот на уровне заявлений Московского Правительства, которому как-то время от времени раздаются какие-то тоненькие голоса снизу, что вообще неплохо бы за это ответить. Ну, понятно, да, что с точки зрения организации строительства удобнее перекопать все улицы сразу. Понятно, что проще начать осваивать все эти суммы разом, потому что так проще украсть, это совершенно очевидно.

Но вот смотрите, мэр Собянин выступал на прошлой неделе в редакции «Комсомольской Правды» и сказал там: на самом деле это какой-то миф – это цитата, между прочим. «Это какой-то миф, что мы тратим огромные деньги на благоустройство. На него уходит 1,5% бюджета Москвы – это немного».

Вообще бюджет Москвы – его нетрудно найти, это открытый документ – составляет 1 триллион 646,8 миллиардов рублей. 1 триллион 646,8 миллиардов рублей. 1,5% от этой суммы нетрудно посчитать с помощью мобильного телефона, который есть у каждого из нас в кармане. Полтора процента этой суммы – это немножко меньше двадцати пяти миллиардов, 24,7 примерно.

Между тем, в этом бюджете есть статья на благоустройство Москвы, прямо битым слово написано. Знаете, какая она? 144,8 миллиарда. То есть, это не 1,5%, а это, соответственно, в шесть раз больше, да? То есть, это почти 9%. Ну, вообще, казалось бы, разница небольшая: 1,5% или 9% — все равно какая-то небольшая часть. Но вообще речь идет о ста двадцати миллиардах рублей.

Я хочу напомнить, что история про памятник, которую я только что рассказывал – это история про 461 миллион рублей. 461 миллион. Вот 300 миллионов нашли, 161 миллион еще предстоит найти. А вот эта вот разница, на которую «ошибся» Собянин, рассказывая про строительство в Москве – это около ста двадцати миллиардов. Вы понимаете, да, что разница в тысячу раз между вот этой вот недостающей суммой и тем, на что ошибся Собянин? В тысячу раз за один год.

Хотелось бы, чтобы государственные чиновники такого ранга немножко аккуратнее обращались с нашими деньгами. Хотелось бы, чтобы государственные чиновники такого ранга отвечали за базар все-таки, ну, хотя бы вот на уровне этих цифр. Ну, нельзя ошибаться на 120 миллиардов, это неприлично.

Тем более что дальше, ну, дальше возникают некоторые сомнения в том, что вообще эти деньги кто-то рационально считает. И все рассказы про то, что плитку переносят с одной улицы на другую, что все это делается, например, в центре города без археологической экспертизы – я думаю, что вы читали разнообразные тексты про то, что на Тверской улице будто бы нашли мостовую XVII века и так далее и так далее – вот в это во все сразу начинаешь верить, когда видишь ошибку размером в 120 миллиардов рублей…

**

ПРИЛОЖЕНИЕ

Из портала «Интерфакс–Недвижимость»:

ПАМЯТНИК ЖЕРТВАМ РЕПРЕССИЙ В МОСКВЕ ПЛАНИРУЕТСЯ ОТКРЫТЬ 30 ОКТЯБРЯ 2017 ГОДА

9 марта 2016

Около 800 тысяч рублей уже собрано в виде пожертвований на создание в Москве мемориала памяти жертв политических репрессий, сообщил "Интерфаксу" в среду директор Государственного музея истории ГУЛАГа Роман Романов.

"Сбор остановился на 800 тыс. рублей. Средства активно будем собирать примерно через месяц, утверждаем специальную кампанию", — сказал он.

Р.Романов сообщил, что в настоящее время завершается стадия технического проектирования мемориала. "Часть материалов на экспертизе. Ждем результат", — сказал директор музея.

Он сообщил, что мемориал планируется открыть 30 октября 2017 года. 30 октября в России отмечается День памяти жертв политических репрессий.

Мемориал "Стена скорби" будет возведен по проекту скульптора Георгия Франгуляна. Его проект победил на конкурсе, который проводил оператор проекта — музей истории ГУЛАГа. Мемориал установят на пересечении проспекта Сахарова и Садовой Спасской улицы.

7 октября прошлого года музей истории ГУЛАГа начал официальный сбор средств на создание в Москве мемориала памяти жертвам политрепрессий. На сайте музея были опубликованы банковские реквизиты для сбора пожертвований.

"Сбор средств будет идти примерно год, до 30 октября 2016 года. Стоимость пока не определена, так как нет технического проекта. Но, сравнивая с подобными по объему работ памятниками, можно говорить о десятках миллионов рублей", — сказал Р.Романов "Интерфаксу" в прошлом октябре.

Указ о возведении в Москве мемориала жертвам политических репрессий подписал президент РФ Владимир Путин.

На прошлогодней встрече с членами СПЧ В.Путин заявил, что считает символичным (так! – А. А.), что мемориал возведут не только на средства государства, но и за счет народных пожертвований.