Из портала «Лента.ру»:

 «ЭПОХА СТАБИЛЬНОСТИ В РОССИИ ЗАКОНЧИЛАСЬ»

Социолог Лев Гудков о болезнях и проблемах российского общества

29 сентября 2015

Недавние социологические исследования показывают, что, несмотря на заметное снижение уровня жизни и отчетливые признаки надвигающегося экономического кризиса, большая часть населения России пока продолжает поддерживать действующий политический режим. Тем не менее настроение общества заметно меняется, псевдопатриотическая эйфория последних полутора лет прошла свой пик и постепенно сходит на нет.

Битва телевизора с холодильником

Сейчас в России сложилась уникальная ситуация — осознание большинством ее граждан тяжелой экономической ситуации, которая и дальше будет негативно сказываться на их частной жизни, непостижимым образом сочетается с высоким уровнем поддержки власти и гордостью за внешнеполитические успехи страны. Для патерналистского сознания, свойственного нашим согражданам, это нехарактерно — обычно любые изменения в экономике напрямую влияли на рейтинги первых лиц государства. Если говорить образно, то в умах россиян телевизор пока побеждает холодильник.

Объяснять этот феномен только воздействием официальной пропаганды было бы неразумно, поскольку ресурс доверия населения к ней близок к исчерпанию. Дело в том, что одновременно с этим снижается и протестный потенциал. Наиболее сильны протестные настроения в обществе были после экономического кризиса 1998 года, после монетизации льгот в 2005 году и после кризиса 2008-2009 годов. По сравнению с ними протестная волна 2011-2012 годов была гораздо слабее, поскольку в основном затронула жителей крупных городов.

Украинский кризис, присоединение Крыма к России и война в Донбассе похоронили идею о среднем классе как о потенциальном носителе протестных настроений и локомотиве дальнейшего развития России. Никакого среднего класса в стране теперь нет — он раскололся на две неравные части. Значительная его часть после аннексии Крыма в марте 2014 года поддержала Путина, что и обеспечило ему небывалый прирост рейтинга со стабильных 64 процентов до рекордных 87 процентов. Либеральная часть российского общества осталась в меньшинстве и сократилась до 8-12 процентов. Поэтому сейчас в России потенциал общественной консолидации и протестной солидарности чрезвычайно низкий. Все надежды на то, что развитие рыночной экономики повлечет за собой формирование прогрессивного среднего класса с его запросами на общественно-политические изменения, потерпели крах.

Фантомные боли российского общества

Дальнейшее развитие событий в стране сейчас прогнозировать трудно. Ясно, что эпоха стабильности закончилась, и ситуация в России становится неопределенной и труднопредсказуемой. Мнения экспертов расходятся: одни ждут катастрофу и скорый крах нынешнего политического режима, другие уверены в долгой и медленной деградации государства и его институтов. Но для объяснения полной картины происходящего нужны более широкие рамки.

Во-первых, ужесточение внутренней политики с применением репрессивных методов подавления гражданского общества, антизападная и антиукраинская риторика стали ответной реакцией власти на протестное движение 2011-2012 годов, требовавшего честных выборов и расширения гражданских прав и свобод.

Во-вторых, псевдопатриотический восторг последних полутора лет во многом связан с кризисом советской идентичности и травмой, полученной от распада СССР. Приходится признать, что эти факторы не только сохранились в современной России, но и продолжили себя воспроизводить. Этим можно объяснить ностальгию по утраченной «великой державе», поскольку причастность к ней и ее успехам на международной арене в советском и постсоветском сознании компенсирует неустроенность и убогость частной жизни.

В-третьих, в марте 2014 года потерпела крах идеология догоняющего развития России, болезненно отражавшаяся в глубинных пластах массового сознания и порождавшая у обывателей комплекс неполноценности. Всплеск воинственного патриотизма в общественных настроениях стал зеркальным отражением этого комплекса и обратной стороной столь популярного прежде садомазохистского самобичевания («отсталая страна», «Верхняя Вольта с ракетами», «совок»). Социологические опросы показывают, что с марта 2014 года уровень самоуважения российских граждан поднялся в полтора раза. При этом посткрымская эйфория и высокий рейтинг Путина причудливым образом сочетаются у населения с пониманием того, что нынешняя власть представляет собой причудливую иерархию коррупционно-мафиозных кланов.

В-четвертых — и это самое главное — нынешнюю общественно-политическую ситуацию нужно объяснять с помощью концепции тоталитаризма. В постсоветской России без каких-либо серьезных изменений сохранилось немало базовых тоталитарных институтов, доставшихся ей по наследству от Советского Союза. К ним относится сама структура власти и ее главные опоры — армия, полиция, спецслужбы, судебно-следственная и пенитенциарная системы, а также система образования. Все изменения за последнюю четверть века проходили только в тех сферах, которые не были связаны с воспроизводством коллективных символов и представлений — в экономике, технологии, коммуникации, массовом потреблении и культуре. Такой перекос, связанный с неравномерным развитием социальных институтов, закономерным образом порождает в обществе сильное напряжение.

Унылое насилие

Неудивительно, что система опирается, прежде всего, на недореформированные тоталитарные институты советского прошлого — силовиков, бюджетников и государственную бюрократию, а также контролируемые ею околовластные финансово-промышленные группы. Сейчас основой всех общественных отношений стало насилие (в социологическом смысле этого слова), то есть отказ власти определенным группам населения в их правах и социальной дееспособности. При этом структура общества деградирует и упрощается до аморфного безмолвного большинства, лишенного механизмов выражения своих интересов и составляющего ресурс власти, которой принадлежит вся полнота коллективных ценностей и представлений.

В современной России воспроизводится устаревшее и упрощенное понимание социальных процессов, характерное для тоталитарных обществ. Это порождает огромную подспудную неудовлетворенность и агрессию во всех слоях общества, распадающегося на множество мелких групп с крайне низким уровнем взаимного доверия. Люди не могут договориться и доверяют только близким, друзьям, соседям и (гораздо реже) коллегам по работе.

В последние годы это диффузное напряжение усилилось в результате резкого социального расслоения. Децильный коэффициент, характеризующий соотношение в доходах десяти процентов самых бедных и самых богатых слоев населения, по данным Росстата составляет 16 пунктов, а по независимым оценкам — 27. Одному проценту населения сейчас принадлежит 76 процентов всех финансовых активов страны. Неудивительно, что по социальному неравенству Россия занимает первое место в мире.

Результатом этого ощущения несправедливости социального порядка стало нарастание аномии — проявления апатии и уныния, фрустрации и распада социальных связей, конфликта нормы и ценности, а также роста суицидальных настроений. В нынешней России сложилась парадоксальная ситуация, поскольку показатели аномии ниже всего в Москве и других крупных городах и больше в депрессивной и нищей глубинке.

«У людей нет образа будущего»

Аномия и прочие нарушения социального порядка, наблюдаемые в современной России, стали следствием сохранения в ней тоталитарных советских институтов и их конфликта с новыми общественными явлениями, возникшими после 1991 года. Опора на насилие и другие рецидивы тоталитаризма, которые отчетливо проявляются в последние годы, имеют ту же природу.

Современному российскому обществу свойственен чрезвычайно низкий горизонт планирования (для 70 процентов населения — 3-5 месяцев) и отсутствие какого-либо целостного образа будущего. Население предпочитает пассивно адаптироваться к постепенно ухудшающимся условиям жизни, стремясь выжить в новых обстоятельствах.

Нынешняя российская аномия может сильно повлиять и на будущее России, поскольку вовсе не очевидно, что после выхода из системного кризиса в стране к власти придут сторонники демократических преобразований. Наши социологические исследования показывают, что общественная фрустрация и всеобщее озлобление сейчас направлены не столько на власть, сколько на противостоящие ей прогрессивные политические силы. Это тем более удивительно, поскольку оппозиционные программы и лозунги во многом понятны и близки большинству населения России.

Андрей Мозжухин