На снимке; Ю. Меламед

ЮЛИЯ МЕЛАМЕД: «Я НЕ С ВАМИ РАЗГОВАРИВАЮ!»

 О том, где граница между политикой и личной неприязнью

Было убийство. И был большой спор вокруг этого убийства.
2 апреля был избит музыкант группы «Любэ» Павел Усанов. 19 апреля, не приходя в сознание, он скончался. Говорят, что убили «за Донбасс».
«Версия о конфликте на почве расхождения во взглядах на ситуацию в Донбассе не нашла своего подтверждения. Подтверждается версия конфликта на почве личной неприязни», — ответили в СК.
С одной стороны, ясно. Следственный комитет не хочет переквалифицировать статью на «убийство, совершенное по политическим мотивам». Он всегда этого не хочет, старается избежать ненужного резонанса. Следователям проще представить дело как «бытовуху». Но что-то тут все же не так...
Я посоветовалась с юристами, следователями, журналистами отдела происшествий и прочими людьми, сколотившими свой профессиональный капитал на преступных особенностях нашей подлой натуры. И поняла, что мне не нравилось.
Статья убийство (ст. 105) имеет буковки, обозначающие причины убийства, в числе прочих одну особую букву «л». Сия литера означает убийство по политическим мотивам. По поводу квалификации статьи всегда очень много споров, появится ли буковка «л» рядом со статьей или не появится. Буква «л» подходит для убийства Немцова. И не подходит для убийства Усанова. Основная интрига после убийства Бориса Немцова как раз и заключалась в этой букве: все гадали, останется ли «л» в конечном обвинении. Осталась. Немцов был политиком, его убийство было политическим.
Если же человек не политик, не общественный деятель, слова его не публичные, то абсолютно не существенно, был ли он убит из-за того, что высказал мнение (!), что «Спартак — говно», что «президент — дурак», что «твоя любовница — страшная», «штаны на тебе как у гомосексуалиста», что «Крым наш» или «Крым не наш». Высказался ли он по поводу внешнего вида и образа жизни твоей мамы или по политическому поводу — все равно это будет «бытовуха», убийство «на почве личной неприязни», а не по политическим мотивам.
«Ну хорошо, а если б убили не «за Донбасс», а за то, что «против Донбасса», — тогда же политическое?»
Нет, и тогда не политическое.
Традиционная схема бытовухи: двое встретились. Выпили. Поспорили. Не договорились. Убили.
Есть три главные темы пьяных конфликтов: спортивная, национальная, политическая. Такова драматургия. То, что ты поругался из-за Крыма и даже погиб таким образом (не приведи господь) за Крым, не делает тебя ни героем, ни политиком, ни жертвой политического убийства.
Но ни я, ни мои друзья ни при беглом, ни при тщательном изучении спора об убийстве музыканта не обратили внимания на этот нюанс.
Всем казалось, что если убили «из-за Донбасса» — то точно политическое... Ну как же не политическое... Что-то государственное тут все-такие есть... Вот чует нутро...
(Может, от того, что государство несет ответственность за то, что так вышло?)
Это только мы в России искренне считаем, что в высказывании: «президент — дурак» — призыв к свержению власти и подрыву конституционного строя? Это только у нас в России нет территории частного мнения? Все государственное? Или еще и в Северной Корее? Или так по всему миру? Действительно ли так сложно определить, где территория частного мнения?
Есть ли эта терра инкогнита частного мнения вообще? Или есть темы, которые мы готовы признать частными? Например, по поводу «Спартака». И в случае конфликта из-за «Спартака», приведшего к убийству, признаем, что это была «бытовуха», «личная неприязнь».
А есть темы, которые мы никак не готовы признать личным мнением, даже если это мнение обосновалось на моей частной пятиметровой кухне и произнесено шепотом между сковородками и половниками: это темы, относящиеся к политике, к президенту, к Донбассу... Тут личного мнения быть не может? Они сразу становятся темами государственной важности?
Может ли частное мнение быть высказано публично? С трибуны? В фейсбуке? Почему у нас забирают в автозак за одиночный пикет с чистым плакатом, на котором не написано ни слова?
...В 1985 году я шла по городу, держа за руку своего дядю. Дядя мой был крут. До последнего часа своей жизни. Он был саксофонист, играл джаз и был свободным человеком. То ли джаз сделал его таким свободным. То ли наоборот. Была у него такая природная упругая жизненная закваска. Он от природы был свободным, его ошнило в несвободе, и он искал и находил спасение на территории джаза...
В общем, идем мы с ним по городу, он меня за руку держит. И какая-то обида и грусть его вдруг взяла (не помню повода), он и говорит: вот менты, дескать, сволочи. И тут прямо из-под земли, откуда ни возьмись, как чертям и положено, появляется милиционер, натурально в форме, с погонами и уже слегка на взводе — и говорит: пройдемте, гражданин, оскорбление при исполнении. Во мне все умерло от страха. И тут мой дядя совершает нечто настолько революционное, что я бы даже сказала, что именно с этих слов моего никому не известного дяди и началась перестройка в СССР, он повернулся к представителю власти и сказал (ну джаз же): «А я не с вами разговариваю!»
И ничего. Ушел милиционер. Частная территория. Мое личное мнение. Хоть и про милицию...
Так выпьем же, друзья, за «я не с вами разговариваю!».
Откуда взялось само понятие инакомыслия? Оттуда же. От того, что даже внутри своей головы я не имею частной территории. Даже мысли мои не частные, а тоже — если тема особенной государственной важности — общественные. У этой тяжелой ситуации есть предыстория...
В 1849 году, когда арестовали петрашевцев, Николай Первый думал думку. Никак не мог решить царь, можно ли сажать за болтовню. Причем за болтовню у себя дома, не в печати, не на площади. Петрашевцы ведь не декабристы: никаких заговоров не планировали. Думал-думал Николай. И решил. Нет частной территории!
Не можешь ты даже дома думать и болтать все что угодно, если думы твои о государственном устройстве, о личности царя и о нутре русского мужика.
И пошли петрашевцы на каторгу. За чтение писем Белинского и Гоголя вслух. Николай был человек по-своему талантливый, умный пиарщик, это он придумал объявить первого инакомыслящего России Петра Чаадаева сумасшедшим. Не сразу ему эта мысль в голову пришла. Что было делать с его «Философическими письмами», ведь такая в них пощечина всей России... Все гадали, как царь расправится с автором. Но до такого никто не додумался. Объявить умалишенным! И врача назначить — позаботиться, чтобы каждый день душевное здоровье инспектировал! И добился своего Николай. Сломил дух самого непокорного, самого свободолюбивого, европейски мыслящего и по-европейски уважающего себя Петра Яковлевича. Испугался Чаадаев. Стал просить, пороги обивать. И никто не мог узнать его в таком жалком обличье.
Вот такая у нас долгая традиция. Да еще включая сталинские времена. Разумеется, мы, советские дети, дети советских детей, внуки детей сталинских, не умеем произносить: «Позвольте, это мое частное мнение!», думаю и говорю, что хочу.
Обязательно ли мое личное мнение должно быть оппозиционным? Нет, не обязательно.
Жириновский (рассказывала его однокурсница) в каком-то далеком советском году вышел на Красную площадь с плакатом: «Поддерживаю политику партии и правительства!»
Забрали. Не положено. Не положено иметь свое мнение (даже согласное).
Ну, с Жириновским понятно. Ну, искал человек. Лепил. Ваял внешность. На ощупь образ подбирал. Но только в наше время оказался по-настоящему востребованным.
Но сами подумайте, могли ли не забрать?
Частное мнение — не то, что противостоит публичному. И правильнее его обозначать как мнение собственное. Потому что мое собственное мнение может быть высказано публично, и оттого оно не перестанет быть моим, частным.
**

ИВАН ЕЛЛОВ: РОССИЯ НИЩАЕТ, НО ПУТИН НЕ ХОЧЕТ ОБ ЭТОМ СЛЫШАТЬ

 Эйфория в России от внешнеполитического курса власти постепенно идет на убыль. В сухом остатке - незавидная экономическая ситуация. "Однако Кремль прячет голову в песок. По Москве прокатилась волна паники", - сообщает корреспондент Stern Иван Еллов.
Тот, кому в России захотелось немецкого пива или голландского сыра, только зря потратит время на поиски. "Полки магазинов вызывают болезненные воспоминания о последних годах перед развалом Советского Союза", - признается в беседе с изданием одна москвичка.
Конечно, не все так плохо, как тогда. Полки заполнены продукцией российского производства. Нередко на упаковке красуются надписи на иностранном языке. "Моцарелла лучше продается в России, если она из Италии - ну или, по крайней мере, так выглядит. А голландский сыр быстро заменили на продукцию из Швейцарии, которая не попадает под российское эмбарго продуктов из ЕС или США", - указывает автор публикации.
Однако от цен у покупателей иногда перехватывает дыхание. Если еще два года назад батон стоил 20 рублей, то сегодня это 50. Полкило клубники стоит на сегодняшний день в Москве около 500 рублей - почти 7 евро, сообщает журналист и указывает на то, что в первом квартале 2016 года цены на продукты питания в России выросли на 6,9%.
"Реальный доход населения при этом сокращается третий год подряд. В среднем москвичи зарабатывают около 66 тыс. рублей в месяц. (...) На данный момент около 70-82% респондентов, согласно опросам, считают, что страна находится в кризисе. По данным Росстата, 19,2 млн человек проживают на сегодняшний день за чертой бедности", - пишет автор статьи.
"Кризис? Какой кризис?" - Кремль прилагает все усилия к тому, чтобы приукрасить плачевную ситуацию в экономике. Сельское хозяйство растет, безработица находится на низком уровне, а торговый баланс, несмотря на низкую цену на нефть, демонстрирует позитивные тенденции. В следующем году ожидается рост экономики в 1,4%, заверяет Путин своих сограждан.
"Российским журналистам запрещено употреблять словосочетание "антикризисные меры", - рассказала изданию сотрудница российского информагентства. - А ведь и правда: если нет кризиса, какие могут быть антикризисные меры?" - иронизирует автор статьи. "Однако на деле последствия тяжелой рецессии, падения цены на нефть и западных санкций наихудшим образом сказываются на повседневной жизни жителей страны", - констатирует комментатор.
За последние годы стремительный рост цен затронул не только продукты питания. "Неважно, одежда, парфюмерия или техника - импортируемые товары нередко стоят на треть дороже, чем в той же Германии", - сообщает издание.
Сегодня жители России тратят порядка 50% от своего ежемесячного дохода на продукты. Известно, что чем большая часть дохода домохозяйства тратится на продукты питания, тем выше уровень бедности, замечают эксперты Института социального анализа и прогнозирования Российской академии народного хозяйства и государственной службы при президенте РФ.
Особенно сильно выросли цены на лекарства - рост составил до 16%, говорится в статье.
Постепенно доверие россиян к президенту страны падает. "Шумиха вокруг воссоединения с Крымом постепенно утихает. И остаются будничные заботы", - приводит слова московской журналистки немецкий Stern. И если внешнеполитический курс нынешней власти воспринимается населением благосклонно, то внутренняя политика вызывает все больше недовольства.
Незадолго до наступления нового года стали ходить слухи о возвращении в большую политику экс-министра финансов Алексея Кудрина. А в среду стало официально известно: Кудрин должен будет вывести страну из кризиса. "Он не делает тайны из того, как планирует это сделать: жесткие реформы, повышение налогов и пенсионного возраста. Планы, от которых у многих россиян мурашки бегут по коже. По Москве прокатилась волна паники. Правда, реформы планируется проводить только после 2018 года. На это есть причина: в сентябре 2016 года россияне выбирают парламент, а на весну 2018 года намечены президентские выборы. До тех пор Путин будет избегать любых шагов, которые могут помешать его переизбранию", - констатирует автор статьи. Уже сегодня популярность путинской партии "Единая Россия" сократилась до 47% - еще в декабре прошлого года она составляла 56%.
**

ИГОРЬ ЯКОВЕНКО: ХОЛУЙСТВО БЕЗ СТРАХА И УПРЕКА

Холуй признает не правоту идеи, а правоту силы

Феномен ур-холуйства как трансэпохального явления русской жизни и русской бытовой и политической культуры
Среди четырех миллионов доносов, авторством которых мучительно интересовался Сергей Довлатов, были те, которые писались для того, чтобы занять комнату в коммуналке, устранить конкурента по службе, или еще из каких-то подлых, но вполне рациональных резонов. Но были и вполне бескорыстные доносы. Их авторы не думали о какой-то личной выгоде, писали, чтобы просто почувствовать причастность к могучей репрессивной машине, ощутить себя клеточкой монстра, пожирающего соотечественников, возвысится над ними за счет своей сопричастности к монстру.
Во время последней прямой линии с Путиным ему поступило более трех миллионов обращений. Среди них тоже было много рациональных: о задержке зарплаты, о ЖКХ, дорогах, ценах, - то есть о том, что непосредственно касается жизни людей и в силу выморочной системы российской власти может быть решено только волей верховного правителя. Но, как и в случае со сталинскими доносами в путинских обращениях также была изрядная доля вполне бескорыстных. Тех, чьи авторы интересовались рационом вождя, его личной жизнью, планами на будущее.
И в сталинских доносах и, особенно в путинских обращениях была велика доля тех, что писались под диктовку. Но много и тех, которые написаны от души, от чистого холуйского сердца. Есть большой соблазн различать холуйство "от страха" времен сталинизма и нынешнее путинское холуйство, когда без холуйства вроде бы можно обойтись, и никто тебя не расстреляет и не посадит. Но и сталинское холуйство держалось отнюдь не на одном лишь страхе. Это доказывают результаты Гарвардского проекта – одного из крупнейших эмпирических исследований "человека советского", осуществленного в 1949-1951 годах американскими социологами, опросившими на территории Западной Германии, Австрии и США около трех тысяч перемещенных лиц и эмигрантов, в совсем недавнем прошлом граждан СССР.
Американские социологи были поражены тем, что эти бывшие советские граждане, которые вырвались, а точнее были вырваны войной из сталинского СССР и не планировали туда возвращаться, тем не менее, в подавляющем большинстве оставались в рамках культуры холуйства с ее культом вождя и вполне рабской покорностью, стремлением раствориться в системе.
По аналогии с ур-фашизмом, описанным Умберто Эко (см., например, здесь: пост # 103), можно говорить об ур-холуйстве как трансэпохальном явлении русской жизни и русской бытовой и политической культуры. В середине позапрошлого века Герцен характеризовал бюрократическую структуру времен Николая Первого как лестницу восходящих господ, если смотреть снизу, - и лестницу нисходящих лакеев – если смотреть сверху: восхождение по лестнице господ происходит за счет успехов в лакействе.
О живучести ур-холуйства как атрибуте русской культуры говорит такой факт, что значительная часть эмигрантов, уехавших из СССР в 80-х и из России в 90-х годах, и живущих сегодня в странах Европы и в США, являются преданными поклонниками Путина, поддерживают все его авантюры <…>.
Значительная часть русской общины Израиля это адепты Путина, сторонники его политики и приверженцы созданной им системы. Такие израильские общественные деятели как Авигдор Эскин и Яков Кедми давно стали элементом путинской пропаганды и в качестве подразделения российских информационных войск, не вылезают из студий федеральных телеканалов, переходя из "Воскресного вечера" Соловьева в "Политику" Толстого с Гордоном и обратно. Причем, что Авигдор Эскин, что, особенно, Яков Кедми, это люди, имеющие славное диссидентское и боевое прошлое. Так что невозможно заподозрить их ни в страхе, ни в стремлении сделать за счет холуйства политическую карьеру в России.
То же самое можно сказать и о русских эмигрантах – поклонниках Путина в Европе и США. Находясь за пределами России, они не могут рассчитывать на "восхождение по лестнице господ" за счет "успехов в лакействе". Тем более невозможно заподозрить русских эмигрантов в страхе перед российской властью: они за пределами ее досягаемости. Так что тут мы имеем кристально чистое, дистиллированное холуйство. Холуйство без страха и упрека.
Вопрос об устойчивости в русском человеке феномена ур-холуйства, о периоде, необходимом для выведения этой болезни из организма, это видимо один из тех главных вопросов, ответ на которые предопределит судьбы России и того, что называется русской цивилизацией.
Все разговоры о неких непреодолимых "генах народа" мгновенно превращаются в пустую болтовню при взгляде на две Кореи или две Германии. Но и облегченный взгляд на эту проблему ошибочен. <…>

 Читать далее

 … Общее в ур-холуйстве и сталинского и брежневского и путинского замеса то, что холуй признает не правоту идеи, а правоту силы. Поэтому холуя невозможно переубедить, ему невозможно "раскрыть глаза" новой информацией. Отсюда утопичность идей, что с помощью каких-то разоблачений, создания потока правильной, достоверной и объективной информации можно изменить холуйскую позицию. Ур-холуй, как местный, внутрироссийский так и эмигрантский, идет за Путиным не потому, что тот покорил его своей логикой и поразил изяществом аргументов. Он идет за силой. Он шел за Сталиным, потому, что Сталин ему казался силой. Шел за Ельциным до тех пор, пока ему казалось, что тот силен и брутален. Сейчас идет за Путиным потому, что уверен, что это и есть сила. <…> Путин в действительности довольно слаб и как человек и как правитель. Сильным его делает наша слабость.