Марина Макаревич

КТО  И КОГДА  ПОДНЯЛ  ВПЕРВЫЕ   ФЛАГ СВОБОДЫ

22 августа – День российского флага. К этой дате каждый раз публикуются  дежурные строчки о том, когда и  где он был поднят впервые в  России после 1991  г.

И каждый раз  -  неправда. Якобы   это было на митинге в Москве 12 марта 1989 года.  Но живы еще свидетели, и не один, что было это не так.  

7 октября 1988 года, в День Конституции СССР, оргкомитет из 13  независимых от КПСС общественно-политических организаций, как тогда говорили, неформалов,  планировал провести в Ленинграде митинг «Какой должна быть реформа политической системы?»  Для обсуждения темы, столь  подходящей Дню Конституции, власти Ленинграда с барского плеча позволили собраться вдали от центра, на улице Марата, 78, на маленьком стадионе «Локомотив», закрытом с  трех  сторон домами мрачной постройки. Но - не место красит. Люди собрались, хотя никакой информации контролируемая  пресса не пропустила.

Мы печатали на пишущих машинках объявления, резали на полоски и   всего один вечер  раздавали людям у метро. Один вечер! больше времени власти нам не оставили. Они до последнего рабочего дня  тянули с выдачей письменного документа, определяющего время и место  митинга. А без этой ясности как начать распространение информации.  Тем не менее, на наши полоски бумаги, распечатанные под 5-6 копирок - откликнулись около семи тысяч  горожан.  Много это или мало?

В городе в то время было 5 млн. жителей,  взрослых – 3 млн. Из них пассажиров метро - порядка 500-600 тыс. ежедневно. То есть, мы подняли за один вечер этой жалкой  по теперешним меркам рекламной кампанией  7 тысяч человек, порядка 1 % тех, кто в тот день был в метро.  Они  пришли в свой выходной, да еще в режиме «сегодня  на завтра».  Это хороший результат  - даже по современным практикам маркетинга.

Оргкомитет митинга работал несколько недель. Добивались от властей разрешения, искали звукоусилители,  образовывали группы охраны порядка, устанавливали очередность и время выступлений представителей организаций. В соответствии с этой договоренностью  выступающие  поднимались на трибуну. Что конкретно говорили, я не помню. В целом это были  обзоры узловых проблем политического развития страны - с позиций  организаций-инициаторов.  Митинг как митинг, мы потом их много видели. 

Но было  одно событие,  благодаря которому  этот митинг останется  в  истории демократического движения России. 

Очевидец Ю.Ю. Булычев  пишет в своих заметках: «У входа на «Локомотив» развевается на флагштоке  русский трехцветный флаг. Всюду   транспаранты,  а на них – невиданные лозунги различных групп и объединений.  Активисты из бригад охраны порядка с  голубыми, красными, бело-сине-красными нарукавными повязками. У публики, десятилетиями приученной к однообразно красному цвету и стандартному набору лозунгов, с непривычки рябит в глазах от этакого плюрализма.  И он ей до очевидности нравится. Контактные телефоны  неформальных организаций идут нарасхват. Аплодисментами встречает народ подъем на мачте  у трибуны бело-сине-красного флага, к которому скорее присоединяется сине-бело-черный национальный флаг Эстонии».

Таким образом, день возрождения российского флага - не 22 августа 1991, а 7 октября 1988. Именно в этот день впервые после 70 лет недвусмысленно кровавой символики  в небо России взлетел бело-сине-красный флаг.   

Даже два флага!

Один флаг держал Ростислав Евдокимов, член старейшей антикоммунистической организации Народно-Трудовой Союз, сшила этот флаг его супруга Людмила Бершадская. Другой флаг держал Валерий Терехов, член созданной 8 мая1988 г. оппозиционной партии Демократический Союз. Этот флаг сшила я. 

12 марта 1989 года  флаг подняли на митинге в Москве. Кто шил тот флаг, не знаю.

Но мы были первыми. Бело-сине-красный начинал свой путь к государственному флагштоку над Верховным Советом России  с маленького питерского стадиона  «Локомотив».  Это был непростой путь. Российский флаг в полной мере  разделял все, что выпадало на долю демократического движения страны. А точнее,  ее радикального крыла -  Народно-Трудового Союза и  партии Демократический Союз.

Многим теперь хочется описывать ситуацию иначе.   И описывают. Но историческая правда заключается в том, что инициатива и неимоверные усилия по возрождению национального флага  принадлежат  Народно-Трудовому Союзу и партии Демократический   Союз.   В эпоху  Википедии  нет необходимости приводить подробности об этих  организациях.  Кто пожелает, прочтет.  Но вот о чем надо сказать, и вряд ли это есть в Википедии. На том митинге в «Локомотиве» был эпизод, когда партнеры по оргкомитету митинга из умеренных организаций потребовали от  В. Терехова  убрать «белогвардейское знамя», мотивируя тем, что эта акция не была согласована всем оргкомитетом.  

Ну да, не была. А можно подумать, что  умеренные согласовали бы. И что интересно, умеренные были не против флага Эстонии, т.к.  дружили с Народным фронтом Эстонии. А эстонский флаг был  в такой же степени непризнанным на тот момент  и  имел  историю антибольшевистского сопротивления,  сопоставимую с историей Белой гвардии, если не по масштабу, то по идеологии. Двойной стандарт. А почему?

Шить флаги мы решили в последние сутки перед митингом - появилась информация, что бело-сине-красный флаг там собирается поднять, а значит,  застолбить за собой, группировка националистов «Память». А что останется тогда демократическому движению?  Мы же не можем принять  флаг империи - черно-желто-белое знамя. 

Надо было торопиться, не до согласований тут. И не согласуют они все равно.

Вместо необходимых трех я успела сшить только два флага, т.к. много времени отнял поиск  в магазинах нужной ткани. Товарный дефицит, если  кто помнит  голые полки. К тому же из-за недостатка времени  не смогли быстро выяснить, какой точно оттенок синего должен быть у средней полосы. И выбора синей ткани не оказалось вообще  в ближайших магазинах, потому  в моих флагах средняя полоса была не синей, а скорее бирюзовой. Тем не менее, питерский  ДемСоюз  решил эти флаги поднимать, поскольку большое значение имел фактор времени, надо было сделать это раньше «Памяти». Последним, кстати, ничего не осталось, как принять «имперку», ее они и носят до сих пор. Была информация, что депутаты ГД пожелали заменить  государственный  флаг  на  эту самую «имперку».  Скорей бы заменили. Очень поддерживаю.  Наконец, перестанут   бело-сине-красный  наш  таскать по Донбассу.

Но вернемся  к митингу 1988 года.

Чтобы не конфликтовать публично с  умеренными, Валерий Терехов  с трибуны передал флаг члену ДемСоюза Леониду Гусеву (а Ростислав Евдокимов так и простоял со своим флагом, НТС- крепкие орехи).

Леня  Гусев  ушел от трибуны, как бы за территорию митинга   и встал с флагом у входа на стадион.  Получилось еще внушительнее. На приличном флагштоке и в руках  Лени Гусева, высокого, красивого, как карбонарий в кино, флаг стал виден с улицы. Демонстрация флага  на улицу  Марата продолжалась до конца митинга, как помню,  минимум два часа.  Два часа! Жаль, фотографий не осталось у меня с этого эпизода.

С того дня без  флага не обходилось ни одно мероприятие  ДемСоюза, а члены ДС выносили не себе основную тяжесть преследований. Флаг служил вещественным доказательством в судах над членами ДемСоюза. Флаг топтали защитники порядка, разгонявшие митинги. Но его поднимали, поднимали и поднимали.

Вид флага с бирюзовой полосой, разумеется, сразу вызвал замечания историков, и я  со временем  заменила эту полосу у обоих флагов на синюю. Сохранить хотя бы один флаг с «Локомотива» в первозданном виде мне показалось  роскошью. Кто тогда думал об истории. Больших флагов в то время было в городе мало, а  требовались они постоянно. Флаги работали, они помогали нам искать и консолидировать сторонников. За одним из тех  первых флагов  шла многотысячная демонстрация памяти А.Д. Сахарова. Потом на каком-то митинге тот флаг был похищен. Произошло это тогда, когда поднимать бело-сине-красное полотнище стало не страшно.

Второй флаг дожил до объявления его государственным  символом. И тогда  потребовалось много флагов, чтобы установить  над зданиями районных советов народных депутатов. А промышленность была неповоротливая, быстро не могла изготовить ничего. Участники демократического движения города отдавали свои флаги, у кого они были.  Мой флаг, один их тех первых,  с «Локомотива», был установлен на здании Сестрорецкого райсовета. Когда прошла плановая замена по всему  городу самодельных флагов на флаги серийного производства,  мне его вернули. 

Я передала этот флаг семье Игоря Сошникова.

Что стало с флагом Ростислава Евдокимова, мне неизвестно.

Марина Макаревич,  в 1988 г -  член партии Демократический Союз.

**

Из книги:

Алексеев А.Н. Драматическая социология и социологическая ауторефлексия. Том 3. СПб.: Норма, 2005, с. 694-702

20.2. К вопросу об экстремизме (послесловие к митингу на стадионе «Локомотив»)

[Ниже — извлечения из публикаций и документов, относящихся к митингу на стадионе «Локомотив» в г. Ленинграде, 7.10.88. — А. А.]

Из статьи В. Артемьева «Под флагом демократии? Послесловие к митингу», опубликованной в газете «Вечерний Ленинград» (октябрь 1988)

Задолго до самого события листки с машинописным текстом появились на многих предприятиях и в учреждениях города. «Независимые» общественные и политические группы, организации и движения Ленинграда призывали горожан обсудить проблемы, связанные с демократизацией нашего общества, на митинге на стадионе «Локомотив». Сообщалось, что на это мероприятие получено соответствующее разрешение Исполкома Ленсовета.

На митинге предполагалось обсудить следующие вопросы: какой должна быть реформа политической системы; как обеспечить свободу выдвижения кандидатов в Советы от любых организаций; нужны ли нашему обществу, кроме КПСС, другие политические партии; будет ли способствовать демократизации совмещение постов секретаря партийного комитета и председателя Совета; как от гласности перейти к свободе печати; демократичны ли принятые Президиумом Верховного Совета СССР указы о

порядке проведения митингов и об обязанностях и правах МВД: и, наконец, каким образом от уровня развития демократизации зависит реальная человеческая жизнь — жилье, питание, одежда, здоровье и т. п.?

<…> Что же получилось на деле? Позитивная программа почти сразу же была забыта, и начался спектакль, в котором, как это уже бывало и раньше, главную роль играли «Демократический союз», называющий себя партией, оппозиционной по отношению к КПСС, и близкие к нему группировки. На потеху невзыскательной части публики, откровенно потакая ее вкусам, представители их упражнялись в дешевом острословии,

обвиняли КПСС во всех смертных грехах, приписывая ей буквально весь негатив, какой есть в нашей жизни.

В. Терехов, выступавший от «Демократического союза», попытался представить реформу нашей политической системы как «перемещение аппарата из партийных комитетов в Советы». Известный «народный трибун» А. Богданов договорился до утверждения, что в КПСС состоит «самая реакционная часть» нашего общества. Тоже близкая к «ДС» Е. По-

дольцева долго и явно издевательски комментировала в микрофон статьи Конституции, опять же пересыпая чтение язвительными сентенциями в адрес Коммунистической партии. А чего стоило утверждение «гостя из Риги», представителя группировки «Независимая Латвия» В. Белябля, что «социализм Сталина — одно и то же, что и социализм Ленина»?

<…> В связи с этим хочется задать организаторам подобных сборищ несколько вопросов:

Какова мера их ответственности за несоответствие заявленной теме? Какова мера ответственности за антиконституционную агитацию (призывы к свержению «существующего режима», к дезорганизации производства, призывы бороться не только со сталинизмом, но и с ленинизмом? Наказуемы ли фальсификаторы? (На флагштоке стадиона над трибуной красовался флаг Российской империи, выдаваемый за национальное знамя русского народа). На каком основании на любого несогласного с устроителями навешивался ярлык «сталиниста» или «провокатора»?

<…> Любое правовое государство начинается с уважения Конституции, неукоснительного ее исполнения. Тогда почему хранят олимпийское спокойствие правоохранительные органы, прокуратура, слушая призывы учинить суд над КПСС, издевательства над Конституцией, законами?

<…> Разговор о путях демократизации общества бесспорно необходим. И нужно вести его с чистыми руками, с открытой душой. И — для всего общества, а не для собственного удовольствия, удовлетворения собственного тщеславия или с другими, столь же негодными целями. Иначе это будет не демократизация, а игра в демократизацию, аморальная по самой своей сути. Аморальны и выступления, зовущие по существу к

анархии, дестабилизации, безответственности, при которых у народа никогда не будет ни порядка, ни достатка.

С особой активностью на митинге дули в одну дуду вместе с «Демократическим союзом» научный сотрудник Высшей профсоюзной школы культуры А. Алексеев и один из специалистов Ленинградского отделения Гидропроекта Ю. Нестеров. Последний даже был ведущим митинга. А ведь оба они — коммунисты. И, между прочим, активисты клуба «Перестройка», на первых порах сумевшего сделать немало позитивного. Создается впечатление, что позиции клуба начинают размываться. Чем иным, как не этим, можно объяснить слова А. Алексеева, сказанные в конце митинга, о том, что все прозвучавшее на нем не противоречит Конституции СССР? Выходит, по Алексееву, не противоречит Конституции и создание антикоммунистического фронта?..

В. Артемьев

P. S. Нам стало известно, что в Исполком Ленсовета поступило заявление от смешанного оргкомитета, проводившего митинг на стадионе «Локомотив». В этом документе до сведения Исполкома доведено намерение сформировать отдельную колонну представителей Демократического движения Ленинграда» на предстоящей демонстрации трудящихся 7 ноября 1988 года. Цель — «пропаганда идей демократизации, гласности, социалистического плюрализма».

Очень похоже на попытку устроить политическую провокацию уже не на стадионе, а на Дворцовой площади. Может быть, уже достаточно таких экспериментов? (Вечерний Ленинград, 15.10.88)

Примечание

Статья В. Артемьева сопровождалась выдержками из читательских писем аналогичной направленности. Авторы опубликованных писем: В. Короткевич, канд. историч. наук; Г. Митрухин; Н. Буханова, канд. филос. наук, доцент кафедры философии и научного коммунизма СЗПИ, И. Красавин, сборщик объединения «Русский дизель»; Л. Широких, институт «Гипроникель»; А. Васильев, водитель объединения таксомоторного транспорта № 1; В. Гордеев, рабочий объединения им. К. Маркса и М.Прокуроров, токарь объединения «Абразивный завод «Ильич»; Г. Родионов, член КПСС с 1923 г., Н. Куликов, член КПСС с 1924 г., и А. Крылов, член КПСС с 1941 г.; А. Садовин; Е. Щекатихин.

«…В редакции газет продолжают поступать многочисленные письма ленинградцев, возмущенных тем, что происходило 7 октября на стадионе “Локомотив”…» (Вечерний Ленинград, 15 10.88).

* * *

Из экспертного заключения комиссии по общественным движениям СЗО (ЛО) Советской социологической ассоциации (октябрь 1988)

<…> Мы подходим теперь к важнейшему пункту, к главному политическому вопросу «непростой борьбы за перестройку»: в каком отношении к курсу, провозглашенному КПСС, находится действительная идеология статьи Артемьева в газете ЛГК КПСС «Вечерний Ленинград»?

В результате произведенного нами разбора могло сложиться впечатление, что позиция автора начисто лишена какой-либо логики, абсурдна. Но такое впечатление было бы серьезной ошибкой, недооценкой значения разбираемой позиции. В ней безусловно есть своя логика, а именно логика скрытой борьбы против курса партии на перестройку. Здоровые силы как в КПСС, так и в неформальных движениях имеют по существу тождественную программу, одинаковые цели. Поэтому, если удастся бросить тень антисоветчины, уголовщины и экстремизма на вторых, то тем самым та же самая тень ложится и на первых. Короче: бьем по мешку, а имеем в виду осла!

Не случайно, как мы показали выше, значительная часть обвинений,

брошенных в адрес «организаторов митинга», попадала роковым образом и в адрес «организаторов» самого курса КПСС на перестройку.

И последнее. Артемьев не увидел на митинге, состоявшемся 7 октября на стадионе «Локомотив», ничего, кроме «спектакля». Но в том «спектакле», который разыгрывается на более широкой, чем стадион, сцене, и который представляет действительную опасность для перестройки, сам Артемьев, как мы показали, отнюдь не на последних ролях.

«Спектакль» этот «играют» совместно две противоборствующие, на первый взгляд, и ненавидящие друг друга силы: единомышленники Артемьева в партии, с одной стороны, и экстремисты из «неформалов» — с другой. Каждая из этих сил субъективно преследует как будто противоположную цель: первые — бороться со всеми неформалами как с экстремистами; вторые — со всей КПСС как с партией артемьевых.

Тем самым объективно (т. е. независимо от своих намерений) в этой политической «игре» и те, и другие решают единую реакционную задачу: — не допустить освобождения здоровых сил в КПСС и в неформальных общественных объединениях от влияния консерваторов типа Артемьева (среди первых) и экстремистов (среди вторых); — не допустить консолидации здоровых сил общества, постоянно ссоря их между собой, натравливая их друг на друга.

Кто же ответит за этот «спектакль»? На первый взгляд кажется, что и ответственность «актеров» за результаты общей «игры» должна быть одинаковой. Однако не следует забывать, что именно КПСС есть власть в обществе, в т. ч. и по отношению к «неформалам», а не наоборот.

Поэтому то, что у представителей вторых есть болезнь роста, заблуждение, хотя и опасное, то у представителей первой, КПСС, нельзя назвать иначе, как политический саботаж, подрывающий курс на перестройку, от имени ее же и провозглашенной. <…>

По поручению комиссии по общественным движениям ЛО Советской социологической ассоциации О. Т. Вите

(Октябрь 1988)

* * *

Из редакционной статьи «Возвращаясь к напечатанному. “Под флагом демократии?”», опубликованной в газете «Вечерний Ленинград» (октябрь 1988)

<…> На корреспонденцию, опубликованную в нашей газете <…> 15 октября, мы получили немало откликов. Письмо в редакцию прислал и научный сотрудник Высшей профсоюзной школы культуры А. Алексеев. Вот что он сообщил:

«В связи с публикацией газеты “Вечерний Ленинград” от 15 октября (“Под флагом де_

мократии?”) хотел бы заметить следующее.

Существуют три типа аргументов в политическом споре: аргументы слова, аргументы

силы и аргументы дела. Митинг на стадионе “Локомотив” 7 октября изобиловал словами,

которые вполне могли обеспокоить авторов опубликованных в газете писем. Такого из микрофона на площади слышать еще не приходилось. В. Артемьев в своем “послесловии к митингу” апеллировал к властной силе, которую, по его мнению, пора употреблять против “антисоветчиков” (провозглашающих, однако, лозунг “Вся власть Советам!”). Но единственно действенным аргументом здесь могут быть дела, разумеется, не такие, как “лимит на гласность” или антидемократические Указы об общественных мероприятиях или о правах и обязанностях внутренних войск.

Пока не будет иных дел со стороны властей — будет общественная критика, включая

выражение недоверия правящей партии и попытки оппозиции ей. Здесь ни встречной демагогией, ни дубинками успеха у массы не добьешься.

Не случайно митинг на стадионе “Локомотив” оказался “игрой в одни ворота”, как справедливо писала “Ленинградская правда” (9.10.88). Не потому ли, что не хватает аргументов дела — и ворота оказались пусты?

Это главное, что мне хотелось сказать, не тратя строк на обозрение искажений в упомянутом “послесловии” и на обсуждение политических бестактностей, допущенных корреспондентом “Вечернего Ленинграда” в отношении коммунистов Ю. Нестерова и А. Алексеева, взявших на себя труд удерживать митинг в конституционных рамках.

А. Алексеев

16 октября1988 г.

Это письмо отправлено в ряд изданий. По получении мною извещения от какого-либо

из них о готовности его опубликовать, все остальные будут немедленно предупреждены.

Надеюсь, что такое извещение из газеты “Вечерний Ленинград” придет первым. Такой шаг редакции был бы аргументом дела в пользу демократии и гласности. А. А.»

От редакции

Как могут судить наши читатели, мы проявили готовность к публикации письма, присланного нам А. Алексеевым. Нельзя не согласиться с ним в том, что в политическом споре существуют различные типы аргументов, и возможность использовать по крайней мере один из них — аргумент слова — автору письма был предоставлен в полном объеме. Однако сколько-нибудь убедительных доводов у него, судя по отклику, так и не нашлось: ни один из выводов, содержащихся в корреспонденции «Под флагом демократии?», Алексеевым по существу не опровергнут. Хотя чего только не найдешь в его послании! <…>

[Здесь опущена полемика редакции с автором письма. — А. А.]

Примечание:

 Образец полемики: «…Оказывается, у властей и дел-то иных нет, как только “хватать и не пущать”, и поэтому, думаем, власти будут очень благодарны А. Алексееву за ценный совет о том, что “здесь ни встречной демагогией, ни дубинками успеха у массы не добьешься”. Видимо, представители властей об этом даже и не догадывались…».

…И хочется спросить Ю. Нестерова и А. Алексеева: хорошо ли вы подумали над тем, чьи действия взялись оправдывать и защищать? Не кривите ли вы душой, когда утверждаете, что оголтелые подстрекательские речи произносятся в «конституционных рамках»? Не противоречит ли ваша позиция как коммунистов идеалам нашей ленинской партии, членами которой вы являетесь, идеалам высокой коммунистической морали, духовности и гуманизма?

(Вечерний Ленинград, 29.10.88)

* * *

Из не опубликованных писем в редакцию газеты

«Вечерний Ленинград» (октябрь 1988)4

Я присутствовал на митинге на стадионе «Локомотив» 7.10.88 и считаю своим долгом внести некоторые поправки в отчет о нем В. Артемьева. <…> Речь пойдет только о том абзаце, в котором упоминаются фамилии А. Алексеева и Ю. Нестерова. Утверждение автора отчета, что эти два коммуниста «с особой активностью на митинге дули в дуду вместе с «Демократическим союзом», — совершенно неверно.

А. Алексеев брал слово в начале и в конце митинга. В первом кратком выступлении он напомнил собравшимся, что действующая Конституция СССР содержит два ясных запрета: запрет пропаганды войны и запрет на разжигание национальной и расовой ненависти. Полезным было это напоминание, независимо от того, как в дальнейшем разжигались страсти? Я считаю — полезным. Во всяком случае, на этом митинге призывов к войне, к насилию не было, не было и откровенно националистических выступлений.

Именно этот факт А. Алексеев констатировал в своем втором очень кратком выступлении в конце митинга. Почему не лишне было зафиксировать этот факт? Потому что на некоторых других небезызвестных митингах, проходивших в нашем городе нынешним летом, звучала злобная шовинистическая пропаганда, а нередко и призывы к насилию. И я полагаю, полезно было лишний раз четко отмежевать «локомотивовский» митинг от митингов в Румянцевском садике. (Имеются в виду митинги, организуемые обществом «Память» - А. А.)

Что касается выступления Ю. Нестерова, то он, насколько я помню, призывал ораторов к сдержанности в эмоциях. Именно он напомнил собравшимся, что перестройку в нашей стране и огромную работу по исправлению всех зол и бед прошлого начала и ведет коммунистическая партия. От него собравшиеся узнали, что коммунисты есть и среди организаторов данного митинга, а следовательно, партия в их лице вовсе не уклоняется, не отмахивается от обсуждения многих острых, больных проблем, названных с этой

трибуны.

Совершенно другое дело, что оба названных коммуниста не сочли для себя обязательным, как это обычно делалось в прошлом, резко «пресекать» неверные выступления, немедленно давать «грозный отпор» всем, кто выражает свое спорное мнение.

<…> Экстремизм — правый и левый — к сожалению, неизбежный спутник глубоких революционных перемен в любом обществе. Явление это требует серьезного, ответственного анализа со стороны активных, убежденных сторонников перестройки. Раздраженные требования «призвать к законному порядку» некоторых ораторов митинга (эти требования содержатся в ряде писем, подверстанных к статье В. Артемьева) — на мой взгляд, суть свидетельство идейной растерянности отдельных читателей «Вечернего Ленинграда». Не зная, не понимая, что можно и нужно по существу ответить нетерпеливым сторонникам левого экстремизма, они по старому шаблону зовут к насильственным действиям.

Но силовые и репрессивные методы в борьбе с инакомыслием страна уже

видала, ни к чему хорошему они не привели и привести не могут. <…>

А. Соснин, член Союза писателей, ветеран войны, член КПСС с1945 г.

16.10.88

* * *

Я был на митинге 7 октября на стадионе «Локомотив». Прогуливаясь по его периферии, видел, в частности, такую сцену. Уходящий с митинга мужчина подошел к милиционеру и сказал ему: «Давить их надо!». Примерно эту же точку зрения высказал В. Артемьев в Вашей газете 15.10.88.

Нет, товарищи, придется потерпеть! <…> Учась демократии, мы набьем еще очень много шишек. Нам придется вытерпеть хлесткие обвинения, крики ярости, как приходится терпеть пустые прилавки, кооперативные цены, «прокатывание» на выборах, казалось бы, незаменимых людей.

<…> Митинг — это не газетная полемика и не дискуссия в зале. Здесь просто неизбежны крайности и перехлесты. К этому нужно спокойно относиться. <…> Почву из-под деятелей оппозиции выбивает чистая правда и реальное дело. А запрещать и «разбираться» — к этому нет возврата. Жаль, что В. Артемьев встал на путь, близкий к доносительству. <…>

Трубников Георгий Иванович, канд. технических наук

(Октябрь 1988)

[В письме Г. Трубникова, равно как и в двух последующих текстах, опущены

строки, посвященные защите двоих ведущих митинга (А. Алексеева и Ю. Нестерова) от политических обвинений. — А. А.]

* * *

Уважаемая редакция! Товарищ Артемьев!

Прочитал только что статью «Под флагом демократии?». <…> Словно пахнуло чем-то затхлым, «смердяковским», оттуда, из недоброй памяти 30-х годов и более поздних — 50-х, 60-х. Так и слышится в ушах: «Вот они, вот — они во всем виноваты. Ату их, ату!».

<…> Сегодня мы «разделаемся» с «Демократическим союзом», завтра с клубом «Перестройка» (чьи позиции, по Вашему мнению, размываются), а с кем послезавтра? Это далеко не риторический вопрос, т. Артемьев!

Кстати, простите за нескромный вопрос: «А разве сам Горбачев, Политбюро не пытаются сейчас изменить “существующий советский государственный и общественный строй”?». Тот самый бюрократический, казарменный, административно-командный — бесчеловечный строй, который и социалистическим-то назвать язык не поворачивается.

Или, может, Вы определенно знаете, что значат слова «советский» и «социалистический»? Что-то я не припомню на страницах Вашей газеты попыток объяснить их.

Вместо этого Вы предоставляете слово «авторитетам вчерашнего дня».

Одного из них — проф. Б. Кожохина — ленинградцы услышали спустя несколько дней после митинга 7 октября. В радиопередаче «День за днем» профессор договорился до того, что в Ленинграде существуют «десятки и сотни тысяч антисоветски настроенных граждан»…

Или другой «свидетель обвинения» — старший научный сотрудник Б. Кипнис. Мне приходилось уже не раз слушать его истерические речи. Не человек, а провидец! Ясным «сталинским» оком глядя в глаза бичуемым, режет он «правду-матку» о стремлении чуть ли не поголовно всех «неформалов» к захвату власти.

<…> Я сам вовсе не являюсь ни членом «ДС» [партия «Демократический

союз», заявлявшая о своей последовательно антикоммунистической направленности. — А. А.], ни даже «сочувствующим» этой организации. «ДС» является левым флангом демократического движения. Мне же — не по душе крайности… Как член совета миротворческой организации «Вахта мира» я стою на позициях ненасилия и терпимости к любым взглядам и мнениям (кроме, конечно, таких, которые проповедуют, например, фашизм, национал-социализм, типа «Памяти»).

Как член клуба «Перестройка» и массового общественного движения «Народный фронт», я выступаю за демократизацию и обновление всех сфер нашей жизни. А с «ДС» нужен диалог, и мы давно ведем его (в частности, на ежесубботних «Вахтах мира» в Михайловском саду).

Призываю к диалогу — и вас, редакцию! <…>

Леонид Соколецкий, 31 год, физик, м. н. с., ЛНПО «Пигмент»

17.10.88

* * *

<…> Так почему же партийные лидеры избегают принимать участие в организации митингов? <…> Одной из причин может быть следующее. Партийные лидеры оторвались от народа, не умеют с ним разговаривать. У нас в Ленинграде мне пока не приходилось слышать дельных выступлений представителей партаппарата. <…> Очевидно, сказывается привычка выступать в атмосфере, когда «все хлопают и встают». А жизнь-то повернулась другим боком.

Вместо того, чтобы четко и беспристрастно разобраться в происходящих событиях, В. Артемьев недвусмысленно подводит к мысли, что митинги следовало бы под пулеметами проводить, вот тогда бы, голубчики, по другому заговорили. Хватит, тов. Артемьев!

<…> Народ уже глотнул живительной свободы и не уступит завоеванных позиций.

Хотелось бы также узнать, чем конкретно не угодил В. Артемьеву (или это не только его мнение?) клуб «Перестройка», на каких фактах основано мнение, что клуб делает что-то не так? Очевидно, В. Артемьев знает, как надо?

<…> Компартия уже 70 лет экспериментирует, куда нас повести, и поныне неизвестно, куда мы придем. Так, может быть, все-таки и общественным организациям позволительно поучаствовать в эксперименте ? (Ведь материалом для эксперимента все мы являемся, и каждому из нас небезразлично, что с нами хотят сделать).

Из всего сказанного напрашивается также вывод, что В. Артемьеву есть смысл извиниться перед А. Алексеевым, Ю. Нестеровым, поскольку автор не привел их выступлений, а верить ему на слово не хочется. <…>

А. Зубков, электромонтер СМУ «Водоканалстрой»

24.10.88

[Ровно месяц спустя после митинга на стадионе «Локомотив», а именно — 7 ноября 1988 г., на традиционной демонстрации трудящихся, по Невскому пр. до Дворцовой площади, наряду с «обычными» колоннами территориальных районов и трудовых коллективов, прошла самостоятельная «колонна демократических сил», составленная из представителей общества «Мемориал», клуба «Перестройка», организации «За Народный фронт» и других самодеятельных общественных объединений города. — А. А.]__

**

Из портала «ЦЕНЗОР.НЕТ» (9.05.2009):

…Впервые на территории России бело-сине-красный флаг был публично поднят 7 октября 1988 года во время митинга демократов на ленинградском стадионе “Локомотив” по инициативе членов НТС и ДС. Об этом на следующий день сообщила лондонская “Таймс”, акцию подробно описал и наш журнал (см. “Посев”, № 10, 1988 “Российские флаги над Питером”).

Об истории нынешнего государственного флага Росси см. также: Википедия