ДЯДЯ ГОPА, или  Смертельный вираж Георгия-Победоносца

(свободное переложение рассказов моей тети Галины Николаевны Беляк (Сатюковой),  её дочери Натальи Горбуновой (Беляк) и моей мамы Елены Михайловны  Бродской (Беляк)
о драме  жизни летчика-орденоносца  Георгия Михайловича Беляка)

Мой родной дядя Георгий Михайлович Беляк родился  25 января  1921 года  в Нижнем Новгороде. Он был вторым ребёнком в семье (его старшая сестра Елена (моя мама) родилась в 1915 году).

В  молодой семье Беляков Анфиса Никандровна  и Михаил Львович старались воспитывать детей  по мещанским понятиям солидно: у них, во всяком случае, до «посадки» отца семейства, были няни («бонны», как говорила бабушка). Сама моя бабушка никогда своих  детей на прогулки не водила.
Детей учили игре на фортепиано, а дядю Гору ещё и на скрипке. Способности к музыке, видимо, были наследственные, т.к. их дед Лейба Белят (по вновь открывшимся сведениям

его фамилия была изменена, но когда и почему неизвестно) был профессиональным  скрипачом-самоучкой, работал в ресторане или, как тогда говорили, в «заведении».
Ещё дядя Гора имел способности к рисованию и тоже брал соответствующие уроки.
В середине 20-х годов семья переехала в Москву. Отъезд, видимо, был связан с тем, что отец семейства Михаил Львович Беляк (а, точнее,  Моисей Лейбович Белят),  по утверждению моей нижегородской двоюродной тети Риммы Шишкиной (в девичестве Молоковой), после отмены НЭПа  несколько лет отсидел в тюрьме Нижнего Новгорода в качестве «нэпмана», а в столице пытался начать новую жизнь «по советским стандартам». Кстати, первые годы Беляки жили на окраине Москвы -  в Немчиновке.

Брат моей мамы рос болезненным  и застенчивым ребёнком.
Вероятно, за его худобу и "бледный" вид (нездоровый цвет лица) в семье за ним закрепилось прозвище - "зеленая роща", что, я думаю, расстраивало мою бабушку - ангельски тихую Анфису Никандровну Беляк (Молокову). Она всю жизнь жалела дядю Гору и нежно звала его  - Горуша.
Но, возможно, эта альтруистическая  любовь матери в какой-то мере избаловала его…

Взрослея, мой дядя ничем особенно не отличался от московских парней своего возраста. Он увлекался девушками, кино и музыкой, как и многие городские подростки из  семей мелких служащих конца 30-х годов.
Это было время создания коммунистическими правителями образцов для поклонения и подражания, и  мой дядя, как мне доподлинно известно, подобно многим недорослям, был «влюблен» в звезду советского кино - актрису Любовь Орлову, и, как  я думаю, хотел быть похожим на летчика-асса Валерия Чкалова и летчиков-полярников из числа  "папанинцев"*.

Иначе - чего бы ему поступать в «лётную школу ОСОАВИАХИМа» (позднее, - ДОСААФ).

В августе 1940 года Ленинским райвоенкоматом города Москвы «Горуша» был призван в армию, откуда по его просьбе, несмотря на многие "но", был направлен учиться на лётчика.
Как рассказала  моя двоюродная сестра (дочь дяди Горы) Наталья Георгиевна Горбунова (Беляк), кроме такого «дефекта», как  «пятый пункт»**, мой дядя ещё плоховато слышал на одно ухо (следствие отита, «заработанного»  в детстве) и имел небольшое плоскостопие.
Семейное предание, гласит, что для того, что бы «проскочить» медкомиссию, дядя Гора  произвёл небольшую рокировочку со своим  приятелем: дядя сдавал «предметы» за двоих, а приятель как-то умудрился пройти за двоих медкомиссию.
Вот какое неодолимое желание было у моего дяди стать лётчиком,  хотя «лётная» - одна из самых опасных военных профессий.
Я полагаю, что при подготовке к войне национал-большевики сделали ставку на авиацию, и нужно было подготовить много воздушных бойцов, поэтому военачальники не так строго смотрели на некоторые вещи, касающиеся формирования нового рода войск.
(Хотя, в этой связи, мне не очень понятно, для чего Сталин в прямом смысле физически уничтожил весь коллектив Института Труда, возглавляемый Алексеем  Гастевым, разработавшим технологию  конвейерной  сборки отечественных военных самолётов. Не исключено, что, не в последнюю очередь, из-за саморазрушительной  параноидальной его  подозрительности и неблагодарности. Как бы то ни было,  Гитлер опередил Сталина с агрессией и только этим заставил его запустить военно-промышленный комплекс (ВПК) СССP работать в бешеном темпе и искать всесторонней материальной и военной поддержки у США.

Итак, мой дядя прошел курсы 2-х  лётных школ. Обучение в одной он закончил до начала войны, а другую - уже во время войны со специализацией «штурмовая авиация». Правда, обучение  во второй школе считалось ускоренным, то есть лётчиков фактически учили лишь взлетать и садиться. Таким образом, в 20 лет мой дядя вместе с сотнями таких же романтичных недорослей был посажен на боевую машину.
Выпустили их старшинами, что у новоиспеченных лётчиков вызвало обиду, поскольку при приёме  в «школу» курсантам обещали к моменту выпуска  присвоить звание  младшего  лейтенанта.

 От мамы  Елены  Михайловны Бродской (Беляк) я узнал, что дядя Гора служил в штурмовой авиации. Более  подробные сведения мне передала уже упомянутая  двоюродная сестра Наташа (дочь дяди Горы), которые в свою очередь она почерпнула от своей мамы Галины Николаевны. Итак, по словам его дочери, «дядя Гора начал свой боевой путь в сентябре 1942 года в Сталинграде (бывшем Царицыне).
Полк базировался на левом берегу Дона, севернее его большой излучины. Лётчики совершали по нескольку боевых вылетов в день. Их задачей было уничтожать бронетанковые,   автомеханические части, аэродромы и скопление живой силы врага на подступах к Сталинграду, с тем, чтобы отсечь его от источников снабжения. При штурмовке они максимально снижались (фактически пикировали на цель), чтобы точнее отбомбиться, и далее, на бреющем полёте, расстреливали из пушек и пулемётов  позиции врага…
При этом, естественно, они и сами становились лёгкой добычей вражеских зениток. 
По правилам,  штурмовики  должны были летать под прикрытием истребителей, так как были относительно тихоходными, особенно с грузом бомб. Но истребителей не хватало…. Много чего не хватало…»  По рассказам дяди Горы, снабжение полка первое время было никудышным. «Одеты летчики были, как оборванцы: сапоги обматывали проволокой, чтобы не развалились, летали голодные, но перед вылетом получали 100 г. спирта в качестве «питания» и для куража. Самолёты  были также «допотопные», подстать экипировке. К примеру, каркас их был обтянут перкалем, пропитанным специальным лаком.  (Перкаль - это хлопчатобумажная ткань повышенной прочности из некручёных нитей – Б.Д). Поэтому самолеты горели  как спички. Желающие и сейчас могут познакомиться с образцами таких самолётов на площадке перед панорамой Сталинградской битвы в Волгограде. Знаменитыми Ил-2 штурмовые соединения были укомплектованы менее чем наполовину.
И это положение продолжалось до тех пор, пока уже ближе к зиме к ним в полк не прилетел какой-то важный, а главное,  – понимающий  - чин  из Ставки… Только тогда в полк стало поступать обмундирование, бронированные  штурмовики Ил-2, достойное питание, вплоть до американских консервов и шоколада».

Этот факт указывает на то, что уже с осени 1941 года СССР стал получать поддержку со стороны США,  по известной программе  «Ленд лиз» - Lend Lease Act». Помощь  очень скоро стала систематической и была фактически безвозмездной.

 В боях дядя Гора проявил себя как отчаянный храбрец. «Первую и самую дорогую для него медаль «За отвагу», - рассказывает далее его дочка, -  он получил в декабре 1942 года за спасение своего боевого самолёта, когда, будучи раненный в спину и в руку, и на сильно повреждённой машине, сумел вернуться на свой аэродром.

На Сталинградском фронте дядя Гора воевал до конца кампании, в ходе чего за свои заслуги получил ещё орден «Красной Звезды» и медаль «За оборону Сталинграда».

В дальнейшем, в боях под Орлом и в составе 16-ой Воздушной армии (1-ый Белорусский фронт) продвигаясь с Красной Армией на запад, он совершил около 140 успешных боевых вылетов». Несколько раз мой дядя был ранен и всякий  раз возвращался на поврежденном самолете  на свой аэродром. «Он был командиром звена, затем эскадрильи. Летчики - однополчане любили с ним летать, поскольку, он грамотно строил тактику боя и всегда выводил  группу на свой аэродром. Они считали его «везучим». Несколько лётчиков, которыми он командовал, получили звание Героя Советского Союза.
 Войну он  закончил в Германии в звании гвардии капитана, командиром первой эскадрильи, то есть фактически заместителем командира полка (замкомполка). К тому моменту ему было 24 года».

За свои заслуги он получил много боевых орденов и медалей. По словам его первой жены Галины (моей тети Галины Николаевны Беляк), дядя Гора был удостоен 3-х орденов «Красного Знамени», ордена «Красной Звезды», 2-х орденов «Отечественной войны», медалей «За отвагу», «За оборону Сталинграда», «За победу над Германией», «За взятие Берлина», «За взятие Варшавы» и др.
Все награды довольно полно обоснованны в наградных документах.

 Дважды его представляли к званию Героя Советского Союза (для получения этого звания нужно было совершить не менее 90 успешных боевых вылетов: он же свершил 140). Тем не менее, он так и не  получил высшую военную награду сталинской империи.

В нашей семье на этот счет существует такая (вполне реальная) легенда. В первый раз начальство не утвердило его награждение званием Героя Советского Союза из-за «5 пункта» в паспорте. Таков был реальный «коммунистический интернационализм» в СССР, который к 1944 году уже «цвёл пышным цветом» в стране, и армия не была исключением. 
Боевые товарищи,  которые  его очень любили и уважали за  храбрость, чувство локтя и веселый нрав, разузнали причину его неудачи и подсказали ему:  "Жора!  Ты же русский по матери, а, значит, имеешь право заменить в паспорте национальность!"

Он, видно, переживал эту несправедливость в стране  победившего «коммунизма», который в страшных руках Сталина давно уже стал национал-большевизмом, то есть, по-существу, русским вариантом фашизма.

 Что оставалось делать человеку, ценившему внимание и признание окружающих, к тому же с клеймом сына "нэпмана",  как не "прогнуться" и не обменять паспорт на новый, с записью, что он де, Георгий Михайлович Беляк – Молоков, отныне считает себя не еврейским, а русским человеком.
Косвенно эта легенда подтверждается тем, что при регистрации его дочери Наташи, родившейся в Германии в 1946 году, в её свидетельстве о рождении было записано, что и мать, и отец - русские.

На долю его русских боевых товарищей таких переживаний, к счастью, не выпало.

  Такое унижение человеческого достоинства, я думаю, не прошло для него даром. Он, как говорится нынче, «сломался». Были для этого и  сопутствующие «благоприятные» условия.  Это колоссальное нервное напряжение, огромные человеческие потери в полку на всех этапах войны, обязательные 100 гр. спирта перед вылетом и, возможно, некоторая физиологическая непереносимость алкоголя.

Что касается последнего «спиртового»  фактора  ухода моего дяди в жизненный «штопор», нужно ещё учитывать и то, что после выполнения боевого задания  летчики  также  имели  возможность, путем «возлияния», снимать нервное напряжение,  испытанное в полёте, заглушать боль от потерь боевых товарищей и отвлечься от  мучительного ожидания  новых несчастий.

Многие так и делали. Мой дядя и здесь не был исключением из правил: пил и изображал показную удаль, заглушая в себе чувства горя и страха. Кроме того, после «принятия на грудь», он становился агрессивным  и бурно реагировал на происходящие события.

Фрустрацию, которую испытывал мой дядя на фронте, хорошо иллюстрирует рассказ его друзей об одном из драматических  событий его военной жизни. А произошло следующее. Экипаж самолета, на котором летал мой  дядя, был укомплектован стрелком. Как правило,  боевой расчет объединяла спаянность и нежная дружба. И вот, можете себе представить:  приземляется самолёт после выполнения боевого задания, а стрелок в самолете мертв - был расстрелян из самолета противника. Но война после  самой страшной личной трагедии не отменяется, и в расчет назначается новый стрелок. Однако, вскоре самолет, ведомый моим дядей, опять возвращается с убитым стрелком.   Обнаружив своего только что посаженного к нему в машину очередного боевого товарища мертвым, он не  выдержал и в отчаянии бросился  в ближайший лесок, на ходу извлекая из кобуры револьвер.  Товарищи, оказавшиеся  рядом,  едва успели догнать его и предотвратить самоубийство.

Этот эпизод показывает, насколько мучительно трудно было  переживать  моему юному  дяде и таким, как он, несправедливое, как им казалось, действие рулетки смерти.

Далее вновь следуют воспоминания дочери героя моего повествования: «Взлет военной карьеры моего отца прервался, когда в 1945 году во второй раз, теперь уже по итогам войны и  в качестве «русского», его  всё же представили к награждению званием Героя Советского Союза.
Отмечая с товарищами долгожданную награду (а никто не сомневался в его получении), он умудрился учинить пьяный дебош со стрельбой в дивизионной столовой – хорошо, что только в потолок. В то время он был заместителем командира полка, командиром 1-ой эскадрильи.

Трибунала он избежал, но на звание «русского героя» уже не мог рассчитывать. От позорного и грозного суда спас его командир дивизии гвардии генерал авиации Комаров.
Кстати, вместе с дядей служили и такие ассы, как Герои Советского Союза А.С. Богданов, И.А. Науменко, Г. Тваурия, а также командир полка штурмовой авиации Герой Советского Союза гвардии полковник Василий Дмитриевич Панфилов.

 Судьба последнего трагична. По одной из версий, в полку, которым он командовал уже на территории Германии,  произошла авария: один их самолетов   совершил вынужденную посадку. Панфилов вылетел за ним сам, без напарника и сопровождения, что вообще-то было не положено. И исчез... Его нашли где-то в открытом  поле:  он сидел под плоскостью самолёта мёртвым, рядом лежал его пистолет.
Сведения эти, правда, не совсем достоверные, так как результатов расследования до его товарищей по оружию не доводили… В  полку же  ходили слухи и о его семейных проблемах».
Факт остаётся фактом: покончил с собой полковник Панфилов, любимый командир, под началом которого многие пилоты воевали не один год.
Далее сестра рассказала следующее:
«Несмотря на то, что дядя Гора не был удостоен  звания Героя, в мае 1945 года он был направлен из своей части, которая располагалась в Восточной части Германии,  в Москву,  для участия в Параде Победы.
Критериев, по которым отбирались воины для участия в Параде, было множество: от количества правительственных  наград  до роста и красивой, мужественной внешности.
За годы войны дядя Гора возмужал, грудь была в орденах, лётная форма ему очень шла. В общем, выглядел он браво. Фотографии тех времён говорят о том, что «зелёной рощей» уже и не пахло!

Репетиции Парада Победы шли целый месяц, участники жили, в основном, в казармах, но так как дядя Гора был москвич, то имел большую свободу передвижения и по вечерам, после службы, уходил домой».
Вот в эти-то полные надежд дни мой   дядя  познакомился  с  красивой женщиной (на свидетельства которой я уже ссылался в этом очерке), которую я знаю как «тетю Галю».  Они полюбили друг  друга.
Продолжает Наталья Беляк – Горбунова: «26 мая 1945 года, на СЛЕДУЮЩИЙ день после Парада Победы, была сыграна их свадьба. Новобрачные были молоды, красивы, счастливы: война кончилась, и казалось, что впереди будет огромная счастливая жизнь!

Но на следующий день после свадьбы дядя Гора уехал по месту службы, в Германию, в город Рехлин. И только через полгода, 26 ноября1945 года, молодая жена смогла приехать к нему. А ещё ровно через год, 26 ноября 1946 года, в городе Гроссенхайне, недалеко от Дрездена, у них родилась я -  дочь Наталья.

В июне 1947 года  дядя Гора   с семьёй вернулся в Москву. Надо было думать о будущем. Многие из его друзей-фронтовиков пошли учиться в военные академии, тем более, что с такими заслугами принимали туда без экзаменов, да и возраст позволял.
Но отец никак не мог остановиться праздновать Победу: денег первое время было много, «друзей» по ресторанам - тоже. Семья его почти не интересовала. Да и что тут удивительного, - с грустью и сострадательным пониманием заключает его дочь, -  «с 19 до 24 лет он испытывал только ужасы войны. И, что называется, не нагулялся...»
Так что дальнейшая жизнь молодых складывалась  плохо. Думаю, что сказался  фронтовой синдром, выработавшийся у дяди Горы.

Тетя Галя (Галина Николаевна Беляк (Сатюкова) с горечью вспоминала, что  ещё до демобилизации, когда от её мужа требовалось выполнять  тренировочные полёты, это занятие ему быстро  наскучило. Оно стало казаться ему  бессмысленным.
Поэтому он принялся «финтить»:  позволял себе взлетать и делать фигуры высшего пилотажа без разрешения командира, да ещё «под градусом». Однажды взлетел  и «кувыркался» в воздухе с полуторагодовалой дочкой. Чтобы заставить его сесть, поднялся в воздух другой самолёт, который «придавил» его машину к земле. Приземлившись, Георгий даже  не смог самостоятельно выбраться  из кабины самолёта...
 В 1950 году его в наказание за  поведение, «порочащее имя коммуниста»,  направили переучиваться для  службы  в  полярной авиации в  г. Омск, а затем Новосибирск, где  карьера моего дяди  бесславно и закончилась. 

Начальником  местного  учебного аэроклуба там был Герой Советского Союза К.Ф. Михайленко, с которым он воевал в одном полку. Так вот, после очередного запоя дядя Гора был вызван к нему в кабинет, и там, в ответ на справедливые упреки и угрозы, он в гневе бросил на стол свой партийный билет.
В результате мой дядя Георгий Михайлович Беляк был изгнан и из партии, и из части, и лишен возможности в дальнейшем заниматься лётным делом. Он пытался перейти на работу в гражданскую авиацию, но репутация была окончательно испорчена, и ему отказали.
Видимо, нравственный надлом, полученный в годы войны, и вызванная им болезнь уже были сильнее его воли…
Дядя  стеснялся своего порока и в последующие годы, когда его семья уже распалась, неоднократно лечился от алкоголизма, но лечения хватало ненадолго, и он вновь срывался в «запой».

Как бы то ни было,  но в дальнейшем дядя Гора ностальгировал по своей удалой юности «за баранкой» в Москве, работая то таксистом, то водителем служебных машин ответственных работников.

В  частности, одно время возил  знаменитого физика «текучих сред»  академика Михаила Дмитриевича Миллионщикова(1913-1973). Надо сказать, что «за баранкой» он был таким же ассом, как и в воздухе за штурвалом.
Его многочисленные, более удачливые, боевые товарищи, 1-2 раза в год собирались у него  дома и предавались воспоминаниям и возлиянию. И тогда, как и прежде на фронте, дядя Гора становился  душой этой компании: помнил массу историй из военной жизни и зажигательно бренчал на «фано» (фортепиано)  зарубежные и советские  джазовые  мелодии в стиле популярного советского джаз-оркестра Александра  Цфасмана (1906-1971). Чтобы понять, как он  вдохновенно и мастерски «свингует» - надо было видеть и слышать. А ведь он не был профессиональным музыкантом.
Когда я наблюдал, как он лихо стучит по клавишам, я забывал о том, что он сломленный и опустившийся человек. В эти моменты я гордился им и мечтал хотя бы немного быть похожим на него.

Как я уже писал, первый раз дядя Гора женился в 1945 году на Галине Николаевне Сатюковой.

По  утверждению самой тёти Гали, её мать - Олимпиада Владимировна Арефьева - была дочерью урожденной княжны Романовской, потомственной дворянки, во время Гражданской войны вышедшей замуж за  «красного»  командира Сатюкова Николая Кондратьевича. Её муж командовал 9-й Донской дивизией 1-й Конной армии, а после «гражданки» был послан на учёбу в Военную академию им. Фрунзе.

К 1937 году он  уже  работал зам. начальника Главного управления по снабжению горючим РККА. Но это не спасло его в 1937 г. от обвинения в участии в военном заговоре. «Суд» был коротким, и по приговору «тройки» он был приговорён к  расстрелу.
Расстрелян Николай Кондратьевич Сатюков в 1938 году в Коммунарке.
В 1956 году ему «подарили»  реабилитацию.  Что за подлое словечко - «реабилитирован»…
 Преступный фашистский режим по своему усмотрению решал,  кому жить на земле, а кому  гибнуть  в унижении и мучениях. А потом он же «прощал» своим жертвам свои же преступления, типа: «Ну, погорячились, с кем не бывает…».
 Хотя я должен признать, что многие из жертв сталинского фашистского террора сами участвовали в запуске этого процесса беззакония, когда затеяли гражданскую войну в 1917 г., с тем, чтобы создать тоталитарное  государство.
Так что, когда юная Галина Николаевна Сатюкова встретила Георгия Михайловича, за её спиной маячила зловещая тень Лубянки…

Тетя Галя вспоминает, что с дядей Горой  она познакомилась у приятельницы моей  бабушки Фисы (Анфисы Никандровы Беляк)  - Ольги Владимировны Ляпуновой, где тётя Галя, будучи совсем юной девушкой, оказалась со своей мамой Олимпиадой Владимировной.

А дядя Гора тогда проживал вместе со своей матерью, моей бабушкой Фисой. .

По воспоминаниям тети Гали, бабушка Фиса была абсолютно верующим человеком, при этом в церковь не ходила:  много молилась дома, простояла на коленях всю войну, как она говорила «молясь за Горушу…». Интересно, что у неё было три любви:  Иисус Христос,  мой «крутой» дедушка и… Сталин.  Думаю, это очень характерно для инфантильных натур, воспитанных в духе деспотической иудаистской или православной патриархальности…
По-моему, более всего она тяготела к секте пятидесятников с их филосемитизмом, строгим соблюдением 10 заповедей (Десятисловьем)   и  субботы…
Это моё предположение подтверждает и моя родная старшая сестра Светлана Александровна Чиврагова (Бродская).

 Жили старики  тогда на ул. Госпитальный Вал в доме № 5. Сейчас он уже снесён.
 Помню, что в отрочестве я часто ездил в гости к бабушке и дедушке уже в Уланский переулок (близ метро Кировская, ныне - Тургеневская). Там они занимали одну большую комнату в коммунальной квартире  на 3-м этаже. (Не могу не упомянуть, что  их соседями были некто Рисовы:  мать, отец и их дети, - младшая дочь и сын-подросток. Судьба последнего - трагична. Еще при советской власти (середина 60-х) он был до полусмерти избит  местными чистопрудненскими нацистами за свою не вполне славянскую внешность.)

После развода со своей  первой женой  Галей у дяди Горы  было еще три брака (один официальный и гражданские). В гражданском браке он был с веселой продавщицей газированной воды тётей Лизой.   В браке же с некой Женей (к сожалению, также забыл фамилию) у него родилась ещё одна дочь, - Лариса, о которой сведений у меня можно сказать не сохранилось, хотя я  хорошо помню, что моя мама Елена Михайловна изредка помогала ей советом и делом.
Последние годы  жизни  окончательно опустившегося дяди Горы прошли с  последней гражданской женой  Надеждой Константиновной Кириловой. Это была женщина средних лет с ребенком, которая энергично  пыталась устроить своё семейное счастье.  Парня её звали Вадим.  Характер Надежды отличался определённой силой, но и это не помогло…  Все попытки сделать Георгия Михайловича нормальным семьянином «трещали по швам» из-за  его тяжелой  болезни - запойного алкоголизма.
О его моральном состоянии в те годы можно составить представление хотя бы по такому случаю…
Однажды, мой любимый дядя впервые в жизни сделал мне подарок: вручил на день рождения электрическую бритву башкирской фирмы «Агидель». Я знал, что эту бритву вручили ему власти, к очередному юбилею Победы, как ветерану  войны, но всё равно был признателен за внимание.
Его подарок как бы  говорил мне, что я ему не безразличен. Но не прошло и нескольких дней, как он  позвонил и в разговоре с моей матерью  потребовал за бритву денег, в размере её стоимости… Мы (я жил тогда в одной квартире с мамой), конечно, дали ему эти деньги, но стало ясно, что он этически совершенно не способен  контролировать себя.
Каждый раз после изгнания  за пьянку очередной женой, дядя отправлялся к своими родителям, и неизменно был принят ими.
Когда дядя Гора (Георгий Михайлович Беляк) был трезв, он был неотразим и вызывал уважение и восхищение у окружающих: аккуратен, остроумен и галантен. Но в периоды «запоев» дядя становился невыносимым: опускался  сам и разорял своих близких,  воровал последние "гроши" даже у своих престарелых "фатера" и "мутера", правда,  насколько я помню, ни разу «не поднимал на них руку».
Хотя, насколько мне известно, дедушка Миша  в своё время не раз был «крут», и с моей мамой, и с ним, а в пылу гнева и с бабушкой, когда та пыталась защитить провинившихся в его глазах  детей.

Он ведь тоже постоянно испытывал гнёт обстоятельств, вызванных большевистской тиранией, как в экономике, так и в социальной жизни… и переносил модель отношения власти к нему на своих  домочадцев.
Любопытно и то, что еврей Михаил Львович Беляк  вел себя по отношению к домочадцам так же деспотично, как отец его  русской жены Анфисы Никандр со своими женой и детьми, хотя они никогда не встречались. 
Дед Миша презирал «слабость» дяди Горы, так как в семье больше не было пьющих людей, а сам он (еврей-выкрест), празднуя христианскую Пасху, ставил на стол лишь одну единственную бутылку подогретого кагора.
Пока пожилой дедушка был в силе, он пытался противостоять разрушительным наклонностям своего больного отпрыска. Бывало, даже пытался побить его, но дядя ловко уходил от отцовских тумаков,  бегая вокруг большого  круглого стола, установленного  в центре комнаты.

Последняя его жена Надя  так же не терпела, когда дядя Гора «уходил в запой», и решительно выгоняла его из дома… И тогда он вновь возвращался мучить своих стариков. Он и умер на почве пьянства…

Его смерть наступила   7 января 1981 года, за 2 недели до 60-летия, в  Москве по адресу: Уланский пер., д. 4, кв. ….         

Таким был конец нашего семейного Георгия – Победоносца, – хотя и косвенной, но тоже - жертвы властных амбиций и кровожадности, пожалуй, самых страшных тиранов за всю историю Человечества, – Ленина, Сталина и  Гитлера.

Похоронен мой  дядя Георгий Михайлович Беляк, урождённый Георгий Моисеевич Белят,  в Москве на Николо-Архангельском кладбище в одной могиле с его нижегородской семьей: мамой, папой и  сестрой Леной (моей мамочкой). 

Бродский Дмитрий.   23 ноября 2007 г.; 2-я редакция:  26 мая 2011 - 19 января 2013 г.

* Папанин Иван Дмитриевич «в 1937-1938 годах  возглавлял первую в мире дрейфующую станцию И.Д. Папанин вместе с радистом станции Э.Т  Кренкелем получили звания докторов географических наук».http://ru.wikipedia.org/wiki/Папанин,_Иван_Дмитриевич

** «Пятый пункт» - это обязательная графа в паспорте, где липовые интернационалисты требовали  от советских людей указывать свою национальность.

***

 Приветствую, дорогой А. Н.! Решился прислать Вам к празднику окончания 2-ой Мировой войны (как во всём мире, кроме России, принято... ) очерк о моем дяде с драматической судьбой. Если сочтёте уместным – публикуйте. В таком случае мне бы хотелось, чтобы материал пошёл именно 8 мая.  Высылаю две фотографии с изображением дяди. Ваш Д. Бродский

См. на портале радио «Свобода»: 8 мая – День Победы в Европе