Федотова Наталья, Великий Новгород

Гражданский потенциал Новгородского региона: практика ментального анализаю Часть I [0-1]  

О гражданском потенциале региона и актуальности его изучения говорит не только научный интерес социологов, политологов, культурологов, выражающийся в серии многочисленных исследований по данной тематике. В большинстве интеллектуальных дискурсивных практик обнаруживаются весьма банальные выводы о значимости гражданских инициатив для перспективного развития российского общества. Понимание социальной роли гражданского общества властью следует также и из текстов ежегодных посланий Президента, и из предвыборных лозунгов политиков.

Более того, образы ожидаемой модернизации включают в себя обязательное наличие гражданских структур (сети институтов, интегрирующих гражданские интересы социальных групп для их представления в политической сфере), обеспечивающих «свершение» эффективного и легитимного диалога общества с властью. Однако общий эффект любой практики нередко зависит от того, как  суждения и ожидания об этих практиках, укорененные в общественном сознании, в сознании различных социальных слоев, субкультур соотносятся между собой, а также соотносятся с представлениями властных элит. Насколько идентичны социальные стереотипы, образы и ассоциации в сознании представителей разных социальных слоев по отношению к гражданским практикам? Что они ожидают от гражданских инициатив, как оценивают их социальную значимость, и что ограничивает эффективную деятельность гражданских практик? Данная проблематика сложна, прежде всего, своим интердисциплинарным контекстом, требующим полномасштабного анализа. В связи с этим, остановимся лишь на некоторых вопросах, способных каким-то образом прояснить ситуацию и наметить тенденции, не претендуя на безапелляционный результат.

Способы когнитивной оценки гражданского потенциала

Исследование уровня гражданского потенциала чаще всего выполняется по давно устоявшимся технологиям эмпирического анализа. В частности, акцент делается на количественном подсчете гражданских институтов как аккумуляторов гражданских интересов различных социальных групп в конкретном регионе. Руководствуясь подобными аргументами, исследователи иногда приходили к выводу, что Великий Новгород отличается высоким числом клубов и ассоциаций на душу населения, а, значит, является «оазисом социального мира» [1]. 

Действительно, уровень развития гражданского общества фиксируется через понимание его как совокупности структур, которые приобрели организационные и институциональные формы [2]. Вместе с тем, исследователями неоднократно подчеркивалась значимость ментальных, культурных факторов гражданственности [3]. Например, формирование устойчивых ассоциативных связей возможно лишь при наличии в обществе определенной социокультурной среды, где не последнее место занимает доверие. Уровень доверия в обществе может создать благоприятную или, напротив, негативную атмосферу для активного гражданского поведения. В данном случае следует заметить, что среди новгородцев доминирует низкий уровень доверия, поскольку лишь 17 человек из 100 считают, что большинству людей можно доверять [4].

В  связи с подобными выводами в исследовательской среде прочно укоренилось мнением о том, что одним из наиболее важных факторов любого институционального процесса является соответствующий социокультурный фон. Поэтому следует обратить внимание на альтернативный способ выявления гражданского потенциала, направленного как раз на анализ некоторых из этих аспектов. Следовательно, дополнительным инструментом измерения гражданского потенциала в регионе является когнитивный анализ тех социокультурных аспектов, которые формируют поведенческие коды, мотивационную основу социальных практик гражданина, его отношение к гражданской ситуации в регионе.

В частности, «замеры» гражданского потенциала могут быть выполнены путем обращения к таким фиксаторам ментальной информации, как стереотипы и представления. Социальный стереотип является упрощенным, схематизированный, устойчивым образом какой-либо социальной группы или общности; его сопутствующим звеном является оценочная окраска. Социальные же представления выступают как цепь идей и образов, которые фиксируют когнитивный механизм объяснения происходящего.      

 Общие сведения получения эмпирического материала

Выявление уровня гражданского потенциала в Новгородской области как фактора региональной модернизации путем анализа представлений и стереотипов социальных элит, власти и населения об институциональном дизайне публичной власти стало одной из задач научного проекта «Ментальные и институциональные ограничения модернизации Новгородского региона». Если конкретнее, то акценты в исследовании были сделаны на мнениях этих социальных слоев о назначении, реальном положении гражданских инициатив, оценок их значимости для процесса модернизации; на параметрах самоощущения представителей институтов гражданского общества, их мнений и оценок относительно условий гражданской коммуникации, сценариев развития гражданских практик и т.д.     

Представленные ниже положения и выводы стали результатом обработки материалов, полученных с помощью двух источников информации. Первичная информация была получена путем обработки материалов экспертного опроса региональных элит различной социальной принадлежности (элиты бизнес-групп, системы образования, инженерно-технический персонал, властные элиты) и молодых специалистов (студенты-старшекурсники ВУЗов). В качестве дополнения активно использовалась и многочисленная вторичная информация: эмпирические данные, полученные в ходе региональных социологических опросов, реализации проектов в рамках указанной тематики, данные научных отчетов об исследовании гражданского потенциала в Новгородском регионе, материалы из масс-медиа (включая интернет-публикации), соответствующие данной тематике.  

Осведомленность новгородцев об институтах гражданского общества

Согласно данным социологического исследования, проведенного в 2007 году, новгородское население осведомлено по большей мере о таких некоммерческих, общественных объединениях, как профсоюзные организации, благотворительные инициативы, правозащитные организации [5]. В 2009 году новгородцы стали больше знать о деятельности домовых комитетов, о ветеранских организациях, о садовых и дачных товариществах, ТСЖ, ЖСК, обществах инвалидов, спортивных, туристических, охотничьих, автомобилистских объединениях, культурных, краеведческих, природоохранных движениях. 

В целом, граждане Новгородского региона обладают неплохим уровнем информированности о гражданских инициативах. Вместе с тем, следует учитывать, что показатели количества и качества информированности могут не совпадать. В частности, данные цифры свидетельствуют о том, что респондент возможно лишь «слышал» о наличии этих институтов (например, благодаря сюжету из масс-медиа), поэтому не исключается возможность того, что в обществе нет устойчивого знания о принципах, формах их реальной деятельности. Кроме того, что еще более важно, - общество менее всего информировано о тех гражданских инициативах, которые тесно связаны с механизмом  защиты и представления гражданских интересов на политической арене. В регионе все же присутствует тенденция к  наличию и циркулярции информации о социально-культурных и профессиональных объединениях.

С другой стороны, подобная однобокость в осведомленности является следствием определенной направленности в формировании гражданских инициатив в последнее время. В Новгородской области на сегодняшний день «больше всего зарегистрировано гражданских объединений среди рыболовов и охотников, а вот количество политических и общественных объединений в последние два года сильно уменьшилось» [6], тем самым уменьшилось и количество возможностей для защиты гражданских интересов в общественно-политическом измерении.

Оценка информированности населения о региональных институтах гражданского общества может быть дополнена и мнением интернет-сообщества, обладающего безусловной разнородностью, однако представляющего собой определенную часть общества с набором культурных и социальных характеристик. Несмотря на эту разнородность, все же «голос сети», обнаруживающий себя в высказываниях на форумах, в комментариях часто складывается в единую тенденцию мнений. Если отмежеваться от масс-медийных и экспертных оценок по данной теме, то следует заметить, что весьма часто средний «сетевой» посетитель сайтов Новгородского региона не обладает (или не всегда желает обладать) информацией о деятельности каких-либо гражданских инициатив. Так, в одном из комментариев к электронной публикации   периодического интернет-издания, читатель отметил по отношению к общественным организациям, объединениям следующее: «в городе народ про них и не знает, как и про общественную палату» [7].

Экспертный опрос подтверждает отсутствие оптимальной осведомленности граждан в Новгородском регионе о назначении и деятельности гражданских инициатив. В одном из комментариев в отношении механизмов защиты  гражданских прав эксперт отметил, что в регионе на данный момент присутствует: «полная непроинформированность населения о его правах».

 Гражданское общество как фактор модернизации

В ходе экспертного опроса были получены результаты относительно значимости институтов гражданского общества для процесса модернизации Новгородской области в представлениях региональной элиты и молодого поколения (как основных интеллектуальных сил инновационного развития региона). Респондентам было предложено оценить каждый фактор модернизации по школе от 1 до 4-х баллов каждый фактор по степени его важности для участника опроса. При этом варианты предложенных ответов, оцениваемых респондентами, предполагали несколько сценариев развития общественно-политических форм в будущем региона.

Диаграмма № 1.  «Мнение респондентов о роли  факторов, способных обеспечить процесс модернизации в Новгородском регионе»

Минимально востребованным в сознании этой части общества является возвращение к советской модели как образа будущих институтов политической коммуникации. При этом молодое поколение еще менее предрасположено к подобному варианту общественно-политического устройства: «К советской модели точно возвращаться не нужно» (комментарий представителя студенческой аудитории).

Весьма приемлемым для участников опроса видится такое условие модернизации региона, которое заключается в дальнейшем укреплении вертикали власти (2,8 и 2,9 баллов, т.е. «скорее да, чем нет»). Чуть больше респонденты предрасположены к такому варианту развития общественно-политических отношений, который бы гарантировал формирование гражданского состояния в регионе, укрепление институтов, защищающих гражданские интересы, права и свободы. В связи с этим, следует заметить, что мнение опрошенных не является однозначным, поскольку идеи и сценарии будущего в отношении развития общественно-политических отношений включает в себя два приоритетных образа, которые, по сути, являются противоположными друг другу.

Определенным выводом здесь послужит констатация ментальной «раздвоенности» относительно оправдания или игнорирование гражданского потенциала как фактора региональной модернизации.

Оценка населением возможностей гражданских инициатив и готовности в них реализоваться

Степень значимости гражданских инициатив для обычного гражданина выявлялась неоднократно в рамках социологических исследований на территории многих субъектов России. Общероссийский показатель в данном случае следующий: общественные объединения и организации гражданских инициатив  играют незначительную роль для 44 % от массы опрошенных граждан, играют значительную роль – для каждого пятого участника анкетирования, не играют никакой роли – для 14 % участников анкетирования, затруднились с ответом – 19 % опрошенных[8].

Потенциал гражданственности в Новгородском регионе находится на низком уровне, поскольку новгородцы проявляют скорее неготовность к защите гражданских интересов. По данным социологического исследования, проводившегося в нашем регионе в 2008 году, почти 40% жителей Новгородской области не готовы принимать участие в работе общественных организаций. Из тех, кто готов к общественной деятельности, чаще всего, не против активизироваться в движениях по благоустройству жилых территорий (20,3%), в спортивных клубах (16,4%), в благотворительных акциях (11%), в культурных, краеведческих и природоохранительных организациях (10,1%) [9]. Менее всего готовы граждане Новгородского региона представлять интересы в общественно-политической сфере.

Оценка значимости гражданских инициатив для развития региона может быть дополнена и мнением интернет-сообщества, которое часто демонстрирует негативный настрой по поводу мероприятий и проектов в рамках гражданских инициатив, особенно если такого рода инициативы связаны с политической и «околовластной» деятельностью. На страницах новгородских интернет-изданий после публикации статей о гражданском обществе, читатели высказывают комментарии, которые в своем большинстве (за исключением экспертных мнений) носят общий скептический настрой, «презентуют» представление о сомнительной нужности гражданских инициатив. Вот некоторые из них: «хватит  нам  этих  общественно-политических  организаций, все равно от них  толку  нет никому»; «коэффициент эффективности работы которых - 0,01% примерно»; «что общего между «гражданским обществом» и анархией? И в том и в другом случае не выполняются законы…», «эти конференции ничего не дают - только наши деньги профукивают…»[10].

Есть и другая тенденция устойчивых образов и стереотипизированных мнений в интернет-сообществе Новгородского региона, также окрашенная в пессимистичные тона. Ее представители признают значимость и роль гражданских инициатив для перспективного развития региона, однако в этом случае объектом негативного отношения и недоверия становится власть и структура политической системы: «а какой смысл высказывать свое мнение в тоталитарном обществе? От того, что это мнение услышат, что-нибудь изменится?» [11].

Из подобных высказываний явно следует, что в новгородском обществе ментально заложены скорее негативные оценки гражданских инициатив, сопряженные с общим недоверием к власти и гражданским институтам, с сомнением в социальной роли гражданских инициатив, а также ассоциации с паразитирующей деятельностью «общественников». Более того, в обществе нередко отсутствует внятный и устойчивый образ гражданской активности, отсутствует представление о прямом назначении гражданских инициатив как институтов по защите и интеграции гражданских интересов. Прояснение этих образов  и представлений, выявление устойчивых ассоциаций – задача иного исследования с иными методами семантического анализа.

Что думает власть о гражданских инициативах в регионе?

Не менее важными являются также представления относительно миссии, оценок деятельности гражданских инициатив, которые сложились у властных структур. Прежде всего, следует отметить, что представители власти в Новгородском регионе понимают и принимают значимость гражданской активности для перспективного развития Новгородского региона. Подобный вывод можно сделать, по крайней мере, из того, что «многие инициативы по созданию общественных структур действительно исходят именно от власти» [12]. В разные периоды властными элитами предпринимались разнообразные попытки содействия гражданским инициативам: решения о проведении  Гражданских Форумов, о создании Общественной палаты в регионе, внедрение целевых программ по развитию гражданского общества (на 2006-2008 года; на 2008-2010 года), в ходе реализации которых было предусмотрено проведение круглых столов, конференций, социологических исследований.

Вместе с тем, властные элиты все же ориентируется на своеобразное измерение институционального характера гражданского общества, основанное на собственных образах гражданского состояния, характер которых на когнитивном уровне присутствует в текстах властных структур, в деятельности, в избранном курсе политики и т.д.  Например, в некоторых документах власть демонстрирует поддержку гражданских инициатив в регионе, при этом приводя в доказательство своеобразные формы диалога с обществом, некоторые традиции сотрудничества с гражданами и т.д.

В ходе опроса экспертов из числа представителей местного управления были получены мнения, которые в целом свидетельствуют об определенной тенденции. Комментируя ответ относительно отсутствия способов обратной связи между властью и населением как причины несовпадения интересов граждан и власти, экспертами приводились подобные тезисы: «Есть центры по работе с населением, организуются встречи власти с народом». В вопросе относительно сегодняшнего положения со свободой слова и правами гражданина был оставлен такой комментарий: «На блог президенту пишут. Уполномоченный по делам человека есть. Есть штатная единица – уполномоченного по правам и защите детства (с весны 2010 года)». Также можно, в частности, упомянуть текст публикации представителей власти, где работа между властью и общественностью ассоциируется со следующими институциональными формами: прием граждан по личным вопросам, работа с письмами и обращениями граждан, областные информационные дни, приемные Губернатора области в городах и районах, консультативные, совещательные, экспертные структуры при органах власти, выстраивание (выделено Н.Ф.) взаимоотношений с НКО и т.д. [13].

Мнение относительно образов гражданского общества и способов реализации гражданских инициатив у властных элит обладает характерной спецификой. С одной стороны, власть признает важность и нужность гражданских инициатив, гражданской активности, но с другой стороны выражает определенную ограниченность в представлениях о гражданских практиках: излишняя государственная «опека» гражданских институтов, минимальная степень представленности их на политической арене, предрасположенность к пониманию гражданских структур как совокупности объединений групп по социальным интересам.

Подобные представления и оценки властью гражданских инициатив в целом являются детерминантом многих политических решений. Так, создание нового совещательного органа, отражающего интересы общества  (Консультационный совет при губернаторе), который формируется и функционирует по заданной властью траектории, предполагает, по сути, ограничение политического  представительства Общественной палаты Новгородской области.

          Соотношение интересов власти и граждан в сфере политической коммуникации

Для анализа ситуации, раскрывающей представления социальных элит, граждан, молодежи, власти о соотношении гражданских интересов и интересов власти в политической жизни региона, следует обратиться к спектру мнений относительно следующих вопросов: насколько власть учитывает права новгородских граждан в своей деятельности? Совпадают ли интересы власти и граждан?

         Мнение региональных элит, представленное с помощью результатов экспертного опроса, в целом демонстрируют данные нижеследующей диаграммы. Респонденты в своем большинстве считают, что власть скорее учитывает интересы граждан, поскольку положительный вариант ответа характерен более чем для 60 % опрошенных экспертов (в совокупности двух выбранных категорий ответа).

Диаграмма № 2. Распределение ответов на вопрос «Как вы считаете, совпадают ли сейчас в регионе интересы власти и рядовых граждан?»

Между тем, в комментариях некоторых социальных групп экспертов содержаться также и сомнения в способности власти учитывать интересы граждан региона. Так, представитель системы образования заметил следующее: «Меня беспокоят вопросы экологии, которые пока решаются не в пользу граждан и их интересов». В этом и нескольких других комментариях раскрывается образ власти как превалирующей инстанции для защиты гражданских интересов. Идет размышление о добросовестной или, напротив, недобросовестной власти,  в обязанности которой должна входить ориентация на интересы граждан. При этом нивелируется проблема иного характера - насколько представленным является интерес граждан в сфере политической коммуникации.

Молодое же поколение новгородцев продемонстрировало более скептическую позицию по этому вопросу. Почти половина молодых людей считает, что власть не учитывает интересы обычных граждан, причем 10 % из этого числа высказали крайнее недоверие к власти: «Я не считаю, что интересы рядовых граждан заботят власть». Подобная картина мнений при дальнейшем развитии сегодняшней ситуации может активно продуцировать, если учитывать постепенное «вхождение» молодых людей в зрелое общество, в региональную элиту.