Существуют два противоположных мнения по поводу перспектив перехода России к демократии. Как водится с полярными мнениями, оба они ложные, а вытекающие из них выводы сходны до неразличимости. С одной стороны, есть охотники порассуждать о том, что с демократией у нас и так все в порядке, лучше некуда, – ну, разве подправить детали. Это ерунда. Современная российская политическая система не соответствует минимальным критериям демократичности. С другой стороны, для части либеральной общественности демократия – идеал настолько светлый, что на его практическое достижение в России должны уйти столетия. Это тоже ерунда. Демократия нормально функционирует в десятках стран – от Парагвая до Индонезии, – где стартовые условия были куда хуже, чем в России.

Я думаю, что в  действительности, люди, придерживающиеся подобных мнений, просто не хотят ничего менять. Однако здесь есть и элемент добросовестного заблуждения. Связан он, преимущественно, с тем, что в России отсутствуют политические силы, которые располагали бы как волей, так и ресурсами к демократизации. Вопрос о том, откуда они возьмутся, находится за тематическими рамками этого блога. Но есть второй, не менее важный, вопрос: что нужно будет сделать в первую очередь, если в стране все-таки появится практическая воля к демократизации?  

Сразу замечу, что я исхожу из крайней нежелательности революционного сценария перемен. Приятно читать о творчестве раскрепощенных масс в исторических фолиантах, но столкнуться с ним на практике никому не советую. Разумеется, под «революцией» я не имею в виду события вроде украинских, когда освежающий карнавал на площадях послужил фоном для достижения договоренностей между соперничающими группами правящего класса. Да и не будет такого в России. Настоящая революция, с полной ломкой авторитарных институтов, во-первых, неизбежно несет колоссальные лишения для народа, а во-вторых – как это ни парадоксально – к демократии, как правило, не ведет. Достаточно упомянуть образцово-показательную Великую французскую революцию. Демократия – в форме Третьей Республики – пришла во Францию спустя почти век после штурма Бастилии. Более того, многие из стоявших у ее истоков политиков, бонапартистов и роялистов, демократами отнюдь не были. Они просто признали неизбежность демократии как наиболее приемлемых правил игры.

Оптимальный и, полагаю, единственный возможный в России вариант состоит в том, чтобы провести демократизацию без серьезных потрясений. Но реформы не должны быть косметическими. Недавно по сети прокатилась волна шума о том, что во главе «Единой России» стоят люди, не состоявшиеся в качестве публичных политиков, дискредитирующие настоящую власть. Согласен. Однако роль, которую «Единая Россия» играет в политической системе, иного руководства и не предполагает. Природа не зря распорядилась так, что мозг располагается в черепной коробке, а не в аппендиксе. А будь он в аппендиксе, боюсь, это служило бы лишь дополнительным основанием удалить бесполезный отросток. Да и остальные официально зарегистрированные партии немногим лучше. Вся нынешняя «партийная система» направлена исключительно на поддержание политической монополии. Поэтому, окажись во главе этих партий хоть Сократы, вести себя они будут так же, как их нынешние лидеры. Работа такая.

Первый шаг к демократии в российских условиях – это свобода политических объединений. Обеспечить ее просто: отменить репрессивный «Закон о политических партиях» и ввести новые правила, о возможных параметрах которых я уже писал. Помимо отсутствия воли к демократизации, я не вижу никаких препятствий к тому, чтобы немедленно гарантировать реализацию этого конституционного права граждан. Разумеется, уйдет некоторое время на то, чтобы заложить основы партийной системы. Но не думаю, что переходный период будет долгим. Полгода – вполне достаточный срок для того, чтобы в качестве политических партий оформились как реально существующие объединения, так и проекты, ныне лишенные организационной базы, но способные сформулировать привлекательные для избирателей программные позиции. Это запустит механизм публичной конкуренции и послужит стимулом к трансформации официально признанных партий. Иначе они не выживут. Но другого пути к тому, чтобы они стали именно партиями, а не придатками административного аппарата, просто нет. «Если хочешь научиться плавать, плавай».

Вторым шагом к демократии стало бы устранение ключевого фактора, препятствующего политической конкуренции в современной России. Это – политическая ответственность региональных властей за результаты голосований на вверенных территориях. Директивами о том, чтобы «не слишком лезли под капот избирательного процесса», эту проблему не решить. Покуда губернатор убежден, что его собственное политическое выживание зависит от способности подделывать результаты выборов, он будет их подделывать. Поэтому законодательная отмена системы назначения губернаторов должна произойти одновременно с восстановлением свободы политических объединений. Об оптимальной альтернативной системе я уже писал.

Таким образом, на пути к демократии региональные выборы должны предшествовать федеральным. Новую систему губернаторских выборов надо привести в действие сразу после завершения полугодового периода регистрации партий. Этот процесс должен затронуть большинство регионов, возможное исключение – лишь для республик Северного Кавказа. Механизм состоял бы (1) в прекращении полномочий действующих законодательных собраний, (2) в требовании о том, чтобы губернаторы, желающие остаться на следующий срок, сложили свои полномочия и участвовали в выборах во главе тех или иных партийных списков или как независимые кандидаты. Такой порядок, на мой взгляд, позволил бы снизить возможности злоупотреблений в ходе избирательной кампании и подсчета голосов. Будут ли губернаторы, ныне числящиеся в «Единой России», баллотироваться от нее? Вот тогда и посмотрим. Это во многом зависит от того, сумеет ли «Единая Россия» быстро адаптироваться к новым правилам.

Я полагаю, что вопрос об избирательных системах, по которым  будут проходить первые свободные  региональные выборы, не имеет большого практического значения. Для начала достаточно было бы устранить наиболее очевидные антидемократические  элементы: снизить заградительные барьеры до уровня не выше 3%; восстановить избирательные блоки; устранить препятствия к участию в выборах независимых кандидатов. Однако в перспективе долгосрочного демократического развития вопрос об избирательной системе чрезвычайно важен. Об этом я буду писать дальше. Сейчас у меня была другая цель: показать, что Россия вполне может сделать первые шаги к демократии не только что без катастрофы, но даже и без утраты управляемости на федеральном уровне. Это реально. Разумеется, третьим и решающим шагом к демократии станут все-таки федеральные выборы.