Александр Сунгуров

Динамика российского политического режима: можно ли заглянуть в будущее?

Возможности предвидения, предсказания и прогноза всегда интересовали людей, и это вполне естественно – ведь даже наше обычное планирование своей жизни – это тоже один из вариантов его сотворения. Наряду с до-научными его способами и современными псевдо- или просто не-научными способами, существуют и развиваются подходы, вполне признаваемые современной наукой. Отмечу здесь сразу, что я вовсе не монополизирую научные методы познания жизни, вслед за В.И.Вернадским и другими учеными-мыслителями, я считаю, что наука – лишь один из способов познания мира, наряду с другими – искусством, религией, обыденным знанием и т.д.

Но этот текст посвящен именно научным подходам к возможному прогнозу направления изменений российского политического. Речь пойдет именно о прогнозе, а не о предвидении – в рамках научного подхода предвидеть будущее невозможно, но можно оценить, например, возможные последствия принимаемых сегодня решений или не зависящих от нас событий. Потребность в прогнозе общественно-политических событий особенно усиливается в периоды изменений, например, во власти. Образование в нашей стране новой конфигурации власти после избрания на пост Президента РФ Д.А.Медведева и утверждения на посту премьер-министра В.В.Путина обострило такую потребность, что привело к нескольким попыткам такого прогноза, состоявшихся в 2008 году. Здесь я расскажу об одной из таких попыток, предпринятых нами совместно с А.Л.Нездюровым в рамках деятельности Лаборатории исследования гражданского общества ГУ-ВШЭ, а также сопоставлю эти итоги с результатами прогноза, проведенного центром ЦИРКОМ, в котором я также принимал участие в качестве эксперта.

Отметим прежде всего важность учета специфики организации социально-политических процессов в пространстве и во времени. Эта специфика является одним из важных, но, к сожалению, не привлекающих серьезного внимания большинства современных политологов процессов. Возможно, это связано с отрицательной репутацией геополитики, некоторые выводы которой использовались не для блага человечества [1], возможно с иными причинами. Тем не менее, как пространственная, так и временная организация политических процессов может и должна быть предметом серьезного анализа. Примером серьезного анализа геополитических проблем могут быть, например, работы Д.Замятина [2], М.Ильина [3], В.Цымбурского [4] и других исследователей. В своих работах М.Ильин анализирует также и временные характеристики политических процессов, обосновывая тем самым развитие хронополитики [5]. Совместный анализ и пространственных, и временных характеристик определенных событий или явлений позволяет также использовать понятие хронотопа, введенное русских биологом А.А.Ухтомским и развитое известным искусствоведом М.Бахтиным [6].

Так, например, понятие хронотопа использовалось мною для анализа политических процессов в Калининградской области [7]. Развитие исследовательской программы хронополитики рассматривается в статье И.А.Чихарева в журнале «Полис» [8]. Так, среди «твердого ядра» хронополитики, он выделяет такой концептуальный блок, как политическая ритмология, нацеленная на выявление политической логики циклических изменений. По мнению автора, можно говорить о коренном различии осцилляций, присущих модернизированным политическим системам, посредством циклов демократических выборов осваивающим различные направления социального развития, и перераспределительных флуктуаций традиционных и переходных политических систем. Определенная ритмика присуща всем формам политической организации [9].

В работах В.И.Пантина и В.В.Лапкина [10], политическая история России также может рассматриваться как циклический процесс, в своих работах они выделяют волны политической модернизации, в процессе которых сменяются реформаторские и контрреформаторские фазы, причем каждая из них имеет свое важное для эволюции политической системы значение.

«I цикл: реформы (1801-1811) — переход к контрреформам (1811-1825) — контрреформы (1825-1855) — переход к реформам (1855-1859).

II цикл: реформы (1859-1874) — переход к контрреформам (1874-1881) — контрреформы (1881-1894) — переход к реформам (1894-1905).

III цикл (укороченный): реформы (1905-1911) — переход к контрреформам (1911-1917) — контрреформы (1917-1921) — переход к реформам (1921-1922).

IV цикл: реформы (1922-1927) — переход к контрреформам (1927-1929) — контрреформы (1929-1953) — переход к реформам (1953-1956).

V цикл: реформы (1956-1968) — переход к контрреформам (1968-1971) — контрреформы (1971-1982) — переход к реформам (1982-1985).

VI цикл: реформы (1985 — по настоящее время) — ...» [11]

(Цитируемая статья появилась в журнале «Полис» в 1998, к этому периоду относятся и слова «настоящее время».)

На мой взгляд, в начале 2000-х годов Россия вступила в очередной цикл контрреформ.

Можно попытаться и точнее определить границы фаз. Так, 2000-2002 годы можно оценить, в терминологии В.И.Пантина и В.В.Лапкина, как «переход к контрреформам», а период, начиная с осени 2003 – как контрреформы.

Соответственно, конец 2008 приходится на период контрреформ, за которым должен по логике циклической модели политической истории следовать новый реформаторский период.

Отмечу также, что определенная ритмичность (с затуханием периода колебаний вблизи нового значения того или иного параметра систем) характерна и для общественно-политических систем в процессе радикальных, революционных смен форм политических режимов. Так, во всех революционных процессах после фазы радикальных политических изменений (якобинский период) наступает так называемая «откатная» волна, или период стабилизации с определенными чертами консерватизма (период термидора), за которым наступает период новых изменений.

После глубоких социально-экономических преобразований в период царствования Александра II наступил период обратных процессов в царствование Александра III. Объективно эти периоды «откатной волны», по-видимому, необходимы, так как в этот период общественное сознание приспосабливается к новым реалиям бытия. Как говорил в период царствования Александра III Российский канцлер князь Горчаков, «Россия сосредотачивается». Важно при этом помнить, что на смену этой «откатной волны» приходит новая фаза демократических преобразований, усиления полицентричности политической системы.

Исходя из системных представлений можно представить себе три варианта взаимодействия органов власти и гражданских структур: сотрудничество, отсутствие сотрудничества (игнорирование) и конфронтация. При этом сотрудничество может быть как партнерским, подразумевающим равенство (в определенном смысле) сторон и взаимодействии, построенном на доминировании, вплоть до полного подчинения одной из сторон. Ясно, что в реальных современных условиях такой доминирующей стороной может быть только государство.

В итоге получается восемь моделей, условно разделенных на четыре группы:

А. Партнерское взаимодействие

Модель поддержки развития НКО, или «модель садовника». Партнерская модель, при которой государственные органы участвует в различных формах диалога с НКО, в виде «переговорных площадок» и иных форм взаимодействия. «Модель архитектора»: Организации гражданского общества формируют публичную политику, предлагая повестку дня, а также решения определенных проблем, участвуют в создании новых органов государственной власти,

Б. Взаимодействие, основное на доминировании власти

Патерналистская модель. Власть поддерживает только послушные им НКО Модель «Приводных ремней», при которой ни о какой самостоятельности НКО не приходится.

В. Отсутствие взаимодействия (игнорирование)

Модель игнорирования, когда государство не замечает большинства НКО, не мешает, но и не помогает их деятельности.

Г. Конфронтация

Модель «Борьбы с противником». В рамках этой модели представители государства видят в лице независимых неправительственных организаций, не желающих «встраиваться» в патерналистскую модель, опасность для собственной власти, и стараются осложнить их деятельность или даже их закрывать.

Модель «Гражданского неповиновения». В условиях нарушения властью гражданских прав человека и политических свобод ряд общественных организаций и отдельных избирает тактику гражданского неповиновения – участия в несанкционированных митингах, пикетах, других действиях, вызывающих репрессивные действия власти, переходя тем самым уже в фактически уже в плоскость политической борьбы.

Важно отметить, что в реальной ситуации всегда существует сочетание нескольких видов подобных моделей, однако в большинстве случаев можно выделить преобладающую модель.

На первом этапе собственно прогнозирования специальная анкета со всеми необходимыми приложениями была направлена десяти экспертам, представляющим группу власти, группу гражданских организаций и группу международных фондов, с просьбой оценить соотношение вышеприведенных моделей в российской общественно-политической жизни сегодня, через 5 и через 10 лет. Были получены ответы от 5 экспертов, представлявших все три группы. Наряду с замечаниями по формулировкам, дающим основание для последующего совершенствования инструментария, были получены и некоторые (пока сугубо предварительные) результаты, из которых мы видим четкую тенденцию к росту вклада партнерских моделей и снижения патерналистской и конфронтационной моделей. Эта динамика присутствует в оценках четырех экспертов из пяти, пятый эксперт привел одни и те же значения для всех трех сроков.

Далее нами совместно с А.Л.Нездюровым были разработаны 12 сценариев развития общественно-политических процессов в ближайшие 3-4 года, причем за основу сценариев развития России был взят вариант развития России в условиях «необвального» внутреннего и внешнего экономического кризиса, без резких политических потрясений, при котором политическая элита в целом сохраняет относительное единство (или «инерционный» сценарий с учетом мирового финансового кризиса).

Представлю два варианта, делящих этот блок из 12-ти возможных сценариев (прогнозов) на две части.

Вариант «X»: Политический режим страны выходит на новую фазу плюралистичности (усиления демократических тенденций).

В описании режима в ближайшее время появляются следующие политические характеристики:

- «прогрессивные ноты послания президента реализуются последовательно»;

- «борьба с коррупцией выходит за рамки показной кампании, включающей только госструктуры, в участие в ней практически вовлекаются структуры гражданского общества».

- «система общественно-консультативных советов при органах власти, включая Общественные Палаты, становится реальной переговорной площадкой и авторитетным центром общественной экспертизы»;

- «развивается реальное гражданское просвещение и образование, понимаемые как воспитание демократической гражданственности, основанное на приоритете прав человека».

Далее в сценарии предполагается появление следующих элементов:

- Развитие реальной многопартийности

- Независимость судебной системы

- Непредсказуемость выборов И т.д.

При этом возможные развилки траектории развития страны могут зависеть от:

международной ситуации

ситуации в социуме

экономической ситуации.

При рассмотрении возможные варианты такого прогноза были сформулированы 7 сценариев:

Сценарий 1 («Демократизация»)

Сценарий 2 («Народный протест»)

Сценарий 3 («Непонятая Россия-1»)

Сценарий 4 («Непонятая Россия-2»)

Сценарий 5. («Реприватизация»).

Сценарий 6. («Госкапитализм»)

Сценарий 7. («Доверчивые партнеры»)

Однако, наряду с вариантом Х все же возможен и другой вариант.

Вариант «Y» или сценарий «Усиление авторитарных тенденций в общественно политической жизни страны» («авторитарный сценарий»).

В целом политические характеристики такого варианта (на ближайшее время) могут описываться как: - «прогрессивные ноты послания президента не реализуются (включая вовлечения общественности в процесс принятия решений)»;

- «борьба с коррупцией не выходит за рамки показной кампании»;

- «в целом наблюдается новый рост моноцентричности и закрытости политической системы»;

- «административная реформа не удается»;

- «главенство права не наступает».

Также, в зависимости от социально-экономических реалий и влияния международной политики возможны различные подварианты авториатрного сценария:

Сценарий 8 («Задержанная демократизация»)

Сценарий 9 («Несбывшиеся надежды»)

Сценарий 10 («Оправданная настороженность»)

Сценарий 11. «Декоративная демократия»

Сценарий 12. «Авторитарный режим»

Отмечу в заключение, что первый сценарий – «демократический» - является, на наш взгляд, все же и наиболее вероятным, исходя из естественности смены авторитарной фазы цикла социально-экономической трансформации нашей страны на новую фазу демократизации. Такой вывод хорошо соотносится и с представленными ранее предварительными результатами экспертного опроса.

То, что наша страна находится вблизи «точки перегиба» политического цикла подтверждают и результаты прогнозирования, выполненные в рамках проекта группы ЦИРКОМ. Как следует из этих результатов, доложенных на семинаре Политии в Москве 30 апреля 2009 г., все четыре сформулированных участниками и экспертами прогноза заимодействия власти и гражданского общества в России – государственнический, партнерский, конфронтационный и гражданский (демократический) - оказались примерно равновероятными. Так как участники этого проекта не опирались явно на концепцию политических циклов, это равенство вероятности сценариев скорее всего отражает современную ситуацию «точки перегиба» - периода перехода от авторитарной фазы развития общества и государства к более плюралистический фазе.

Литература

[1] Хаусхофер К. О Геополитике.  Работы разных лет. – М.: Мысль, 2001.
[2] Д.Н. Замятин. Геополитика: основные проблемы и итоги развития в ХХ в.// Полис, 2001, 6, 8. ; Д.Н. Замятин. Политико-географические образы российского пространства // "Политические науки", 2003, 3.
[3] Михаил Ильин. Геополитика как область знаний. 2001.
[4] Цымбурский В.Л. Остров Россия. Геополитические и хронополитические работы 1993-2006. – М.: РОССПЭН, 2007.
[5] М.В.Ильин.  Хронополитическое измерение: за пределами повседневности и истории. // "Полис", 1997, 1, с.55-77; Ильин М.В. Ритмы и масштабы перемен (о понятии "процесс", "изменение" и "развитие" в политологии // "Полис", 1993, 2, с. 57-68.
[6] М. М. Бахтин. Формы времени  в романе. Очерки по исторической поэтике.
[7] Сунгуров А.Ю. Хронотоп как инструмент регионального политического анализа. // Полис, 2003, 6, с. 62-70.
[8] Чихарев И.А. Хронополитика: развитие исследовательской парадигмы. // Полис, 2005, №3, с. 21-33.
[9] См., например: Шлезингер А. Циклы американской политики.//Международная жизнь, 1990, 8.
[10] Лапкин В.В., Пантин В.И. Ритмы международного развития как фактор политической модернизации России. // Полис, 2005, №3, с. 44-58; Пантин В.И. Циклы и волны глобальной истории. Глобализация в историческом измерении. – М., 2003.
[11] Пантин В.И., Лапкин В.В. Волны политической модернизации в истории России (К обсуждению гипотезы) // Полис, 1998, 2, с. 39-51.

Александр Сунгуров, политолог, д.п.н., президент СПб гуманитарно-политологического центра "Стратегия", заведующий отделением и кафедрой прикладной политологии СПб филиала ГУ-ВШЭ