Письмо Ольги Новиковской, матери Егора Новиковского прокурору И. Г. Резонову

(с приложениями)

19000, Санкт-Петербург, ул. Почтамтская,  дом  2/9. 

Прокуратура  г. Санкт-Петербурга

                                                             Заместителю прокурора г. Санкт-Петербурга, старшему советнику юстиции И. Г. Резонову

от  Новиковской О. А, прописана  и   проживаю по адресу:  198259, Санкт-Петербург пр. Ветеранов дом 154, кв. 57. (тел. 730-83-86, сотовый 8-904-337-36-31)

Уважаемый Игорь Геннадьевич!

Обращаюсь к Вам за помощью в защите моего больного сына Новиковского Егора.

Мое обращение именно к Вам вызвано знакомством с интернет-публикацией Вашего интервью на «Петербургском часе» (ноябрь 2009 г.), посвященного проблемам борьбы с наркоманией, а так же тем, что 1 июня сего года предполагалось ваше выступление на семинаре в обществе «Азария. Матери против наркотиков» (выступление, к сожалению, не состоялось). Как видно, Вы курируете эти проблемы в петербургской прокуратуре.

Вынуждена  начать с предыстории, без которой не будет ясна суть той ситуации, в которой оказались сейчас мой сын и я вместе с ним.

Я - мать и одновременно педагог-дефектолог. Кстати, получила я эту вторую в своей жизни специальность именно благодаря  сыну-Егору, сначала пытаясь помочь ему самому, а затем другим таким же больным детям и их несчастным матерям. (15 лет я работаю в специализированном детском дошкольном учреждении, а в свободное время пишу книги по педагогике и логопедии).

Егор - мой сын, увы, был не здоров с детства, о чем свидетельствуют многочисленные медицинские справки. Я постоянно водила его к врачам в  районную поликлинику № 27, в Городской детский центр неврозов, в Центр восстановительного лечения «Детская психиатрия», в Городскую межведомственную психолого-медико-педагогическую консультацию и выполняла их назначения.

Мне пришлось одной растить сыновей. (Их у меня два. Кстати, старший сын - вполне благополучный человек, и я, как мать, могу им гордиться). Бывший мой муж устал от  проблем и ушел из семьи. (Бог ему судья! По статистики семьи с аномальными детьми, как правило, распадаются). Сыновья, а особенно Егор, глубоко переживали  уход отца. Как любящая мать, я старалась сделать для своих детей все: водила их в кружки, на спортивные занятия, в театры, музеи… но отца заменить я им не могла.

    Вернусь к основной теме. Вот неврологические диагнозы Егора в детстве: резидуальная энцефалопатия, нарушение мозгового кровообращения, неврозоподобные заболевания (заикание, энурез) и, как следствие этого, частые головные боли, поведенческие нарушения, синдром гиперактивности с нарушением внимания (а отсюда частые травмы, в том числе и головы). В результате диагноз психиатра звучал так: задержка психического развития с нарушением эмоционально-волевой сферы, школьный дезадаптант.

     Я не только все время лечила Егора, но и учила его (ведь во мне спал будущий педагог). В результате, некоторые из его дефектов мне удалось частично скомпенсировать.  По тестам, которые Егор прошел в  Детском психоневрологическом диспансере, получалось, что по интеллекту он соответствует нижней границе возрастной нормы. Благодаря этому Егор не без труда, но все же закончил 9 классов общеобразовательной школы № 395. (Правда, последний, 9-й класс, по рекомендации психиатра, он был на домашнем обучении).

    Несмотря на сложности в общеобразовательной школе, Егор успешно закончил детскую музыкальную школу  Красносельского р-на, так как у него от природы абсолютный музыкальный слух. Я очень надеялась, что музыка станет его профессией. Ведь если в общеобразовательной школе у сына были трудности в общении со сверстниками, то в оркестре русских народных инструментов имени Трояновского при Дворце культуры имени Газа, где он играл несколько лет наравне со взрослыми, подростка ценили. 

     Но тут наступил страшный для меня период – кризис подросткового возраста. Егор стал отказываться принимать лекарства, которые назначали ему невропатолог и психиатр. Он сказал: «Это ты больная и доктор – больной, а я здоров!». В результате состояние  психического здоровья сына стало ухудшаться.  Егор стал скрытен, раздражителен. В музыкальное училище он так и не пошел. А учиться стал там, куда его взяли с весьма посредственным аттестатом  и ограничениями по здоровью, – в столярном училище.

Работая  в лакокрасочной мастерской училища, что необходимо будущему столяру, сын  обнаружил, что пары краски  сначала вызывают у него головокружение, а потом он испытывает приятное состояние  - ухода от обид, житейских проблем…  А это уже называется на медицинском языке - токсикомания. 

    Преподаватели в профессиональном училище № 25 удивлялись – такой хороший, воспитанный мальчик и вдруг стал токсикоманить. Нашлись и «товарищи» по интересу. Первое время я ловила сына по чердакам и подвалам, госпитализировала его после попытки суицида, связанной с созданным ему мною затруднением  доступа к опасной бытовой химии - все было бесполезно,  он продолжал вдыхать пары растворителя для нитрокрасок под названием «Толуол». (Продается это средство в любом хозяйственном магазине. Стоит 53 рубля. Хватает надолго).

Однажды мне удалось все же уговорить Егора лечь  в Городской наркологический диспансер со стационаром  (подростковое отделение) для лечения от токсикомании – но из больницы он вышел в жутком психологическом состоянии и на всю жизнь приобрел страх перед больницами и ненависть к наркоманам. (Насколько я поняла, существует некая кастовость: наркоманы  и токсикоманы презирают  друг друга).

    Вместе со старшим сыном мы обращались в суд Красносельского района, чтобы признать Егора ограниченно дееспособным. (Я наивно надеялась, что тогда вопрос о его лечении будет решаться не им самим, а  мною - матерью), но  в иске нам отказали, мотивируя тем…  что Егор не работает!

  Я  обращалась  в милицию (84-е  о/м Красносельского р-на) с просьбой о помощи. Тогда милиция мне действительно помогла. Так, однажды сын вышел из  нашей квартиры, оставив в ней своих дружков-токсикоманов. Те же предались коллективному вдыханию ядовитых паров, полагая, что меня нет дома. Пришлось вызывать наряд милиции. Кстати, я  написала  благодарность одному из сотрудников 84-го о/м,  и было это 1 февраля 2005 года (см. приложение 1; я веду дневники, и все значимые события моей жизни в них отражены). 

    Годы шли. Егор закончил профессиональное училище, в армию его не взяли по причине психического нездоровья (хотя  был период, когда он стремился пойти  служить). После окончания училища  сын нигде постоянно не работал (за исключением одного года, когда  его отец, мой бывший муж,  взял Егора своим сменщиком на охраняемую стоянку автомашин). После этого сын лишь изредка  подрабатывал на разовых работах. На постоянную работу его  не берут. Да и кому нужен работник с тремором рук, плохой памятью, и интеллектом ниже среднего (пусть даже вежливый и воспитанный).

От лечения Егор упорно отказывался.  В психоневрологическом диспансере предлагали оформить ему инвалидность, но сын больным себя не считал и упорно возражал против медицинского освидетельствования.

   Время шло.  Друзья-токсикоманы выросли, избавились от вредной подростковой привычки. Мой сын в одиночку, реже, чем это было раньше, но продолжает вдыхать пары толуола. Если раньше (а длится это уже 8 лет) я активно противодействовала химической зависимости сына, ходила к разным  специалистам: наркологам,  психологам, священникам (церковь тоже готова помогать химически зависимым), посещала лекции и занятия  в обществе «Азария» и т. п.,  пыталась любыми способами заставить сына лечь в больницу. Для этого по советам нарколога я даже не кормила Егора (вдумайтесь каково матери жить в доме с голодающим сыном,  тайком доедающим из кошачьего блюдца!), не пускала домой в состоянии токсического опьянения (рискуя,  что он просто, после разговора с голубями, шагнет с крыши вниз). 

   Последнее время  я больше не нахожу в себе сил  бороться такими и подобными методами – мое здоровье тоже не железное.  И я попыталась жить с Егором мирно. Это  произошло после  обращения  за   помощью к опытному психологу. Психолог

работала  со мной и с Егором и во многом помогла мне восстановить свои душевные силы, разобраться с некоторыми мучившими меня вопросами.  Я осознала, что для того чтобы избавиться от химической зависимости, сыну необходимы волевые качества. А вот их-то у него не было с детства! А стало быть, шансы сына на выздоровление весьма невелики, тем более, когда я лишаю его единственной опоры в этой жизни – своей материнской любви.

Пользуясь апробированными на изначально психически здоровых, но пристрастившихся к употреблению, скажем, наркотиков  методиками наркологов, я, прямо скажем, не преуспела. Поэтому загоняя Егора – человека с нарушенной психикой  в угол жесткими мерами, я наверняка не сумею придти к желаемой цели. Теперь я избрала иную тактику. И вижу, что Егор, по крайней мере, стал прислушиваться ко мне, нет враждебности от которой, мы оба так устали.

    Я вынуждена констатировать, что внимание и память  сына за последние годы стали  хуже, он уже практически не может писать из-за тремора рук, в моменты волнения у него могут начаться судороги (когда все тело сотрясается, а сам он теряет сознание), временами Егора пугают какие-то, на  взгляд нормального человека, пустяки...  Но при этом яркие, взволновавшие его события, сын помнит до мельчайших подробностей.

Каким бы больным он ни был, но это мой сын. Ему 23 года, но на всю жизнь  он остался по уровню развития 12-летним ребенком. Да,  мой сын иногда продолжает токсикоманить,  но я все еще надеюсь на лучшее. Пока он жив – есть за что бороться!

    По отзывам всех, кто  знает Егора, он по-прежнему остается вежливым, добрым, отзывчивым молодым человеком и в нем чувствуется заложенное некогда воспитание. Из- за пагубного пристрастия у сына проблемы с желудочно-кишечным трактом, почками и печенью, нарушена деятельность мозжечка. Но, теперь, когда мы перестали конфликтовать, он наконец-то стал прислушиваться к моим советам: согласился принимать лекарства, пошел со мной к психиатру и невропатологу, задумался об инвалидности. Как знать, может быть добром я смогу достичь большего в войне с толуолом?! Мне так хочется на это надеяться!

Да, сын последнее  время сам стал прилагать усилия, чтобы  избавиться от своей вредной привычки. (Дай Бог ему сил!)

Теперь перейду к истории, начавшейся 28 апреля 2010 года, в которой я и прошу Вас разобраться лично. 

28.04.2010 днем, около своего дома мой больной 23-летний сын (с детства состоит на учете у невролога и психиатра; см. в первой части письма; см. также приложения 2 и 3), возможно, в силу своего болезненного вида и нарушенной координации движений, не исключено, что от него пахло растворителем, был задержан нарядом милиции.

(Сразу оговорю, что такие случае бывали и раньше. Но дело ограничивалось проверкой документов, личным досмотром, а дважды (в мае 2005 г и в декабре 2009 г.) кончилось штрафом по ст. 20.21 Кодекса об административных правонарушениях  – «Появление в общественных местах в состоянии опьянения». (Надо заметить, что в данной статье КоАП указание на источник опьянения или одурманивания отсутствует).

После проверки документов, которые оказались в порядке, и личного досмотра, в итоге которого ничего запрещенного обнаружено не было, ему предложили сесть в машину. Сын повиновался, тем не менее, на него зачем-то надели наручники.  В машине, между тем,  уже был  человек, без наручников, причем в состоянии довольно агрессивного опьянения.

Сын был доставлен  в 84-е отделение милиции. Там, в присутствии двоих понятых (так ему сказали, однако сын среди многих милиционеров в этом помещении видел только одного человека в гражданской одежде) произвели повторный досмотр. Как утверждает сын, один из тех, кто его задерживал, извлек из кармана его куртки маленькую самодельную упаковку из бумаги с неизвестным белым порошком.   На вопрос, что это такое, сын ответил, что не знает и что ему это не принадлежит.

Впоследствии ему было сообщено, что упомянутый белый порошок – наркотическое средство, причем в крупном размере: один грамм героина.

(Здесь надо заметить, что сын не только не употребляет наркотиков - но и не имеет приятелей-наркоманов. Более того, он наркоманов ненавидит, как только  может ненавидеть не совсем психически здоровый человек).

Что же происходит дальше? Нездорового человека без пищи и медицинской помощи держали сутки в 84 о/м и даже не сообщили домой о местонахождении.  Следующие сутки, опять же без пищи и медицинской помощи, он провел в изоляторе временного содержания  Красносельского района, в общей камере с осужденными, уже получившими по суду различные сроки заключения. Там ему стало плохо, его  мучили судороги, он терял сознание, но обратиться за медицинской помощью больной человек, как он говорит, «не посмел».

  В милиции  сыну не только давали подписывать документы, разобраться в которых в силу своего состояния, он не сумел, но и «настояли», чтобы он подписал несколько пустых бланков. В итоге, как ему сообщили, на него заведено уголовное дело. Также у него взята подписка о невыезде.

(Как мы теперь знаем, следователем Голиковым С. Е. 29.04.2010 возбуждено уголовное дело № 216766 по признакам преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 228 УК РФ – «Незаконные приобретение, хранение, перевозка, изготовление, переработка наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов»).

Вернувшись домой после более 50-часового пребывания под стражей сын рассказал мне о том, что с ним случилось. Я  посоветовала сыну позвонить  «02» и рассказать об этом случае, так как, насколько мне известно,  звонки  там записываются и этот факт, таким образом, будет своевременно зафиксирован.

Примерно через час   к нам домой все из того же отделения милиции № 84 прибыли два милиционера, которые пригласили сына, и меня вместе с ним, проехать в отделение. Я сама не спала двое суток (ведь я переживала из-за исчезновения сына, думала уже о самом худшем…) и не без опаски (после рассказа сына) переступила порог этого правоохранительного учреждения.

Там я имела длительную беседу со вторым заместителем начальника о/м по уголовному розыску Александровым А.Е. Он вел разговор со мной мягко и сочувственно и предлагал… «отдохнуть от проблемного сына», отдав его в руки правосудия. Да, я очень устала, но отдыхать, пока сын будет отбывать заключение за то, чего он не совершал, мне не позволяет совесть!

 Я не согласилась с Александровым А. Е., и тогда, по его предложению, в том же кабинете мы вместе с сыном, написали объяснение,  датированное 30.04.2010. Сын рассказывал, а я записывала с его слов о событиях, которые произошли с ним  за последние дни. Объяснение было зарегистрировано (КУСП 1488 от 30.04.10). Копии этого объяснения  снять не было возможности, поэтому на следующий день дома мы попытались восстановить его  по памяти (см. приложение 4).

            После этого  сын, при моем участии, писал заявление в прокуратуру. (Точнее сказать - писала я, поскольку из-за тремора рук, сын писать не может). Предмет заявления – просьба   провести проверку  законности действий сотрудников  84-го отделения милиции в связи с вышеописанным эпизодом. Текст этого заявления см. в  приложении 5.

Тем временем, 2 мая,  возникло новое обстоятельство, существенно усугубившее и без того драматическую ситуацию. Поехав  в  Петергоф, сын, стоя на платформе станции электрички, вроде бы увидел милиционера, испугался (напомню о его психическом состоянии) и… прежде чем успел подумать, спрыгнул с платформы и сломал ногу. Теперь он еще и в гипсе. (См. приложение 6).

             4 мая заявление сына было доставлено  мною в прокуратуру Красносельского р-на, а копия  отправлена по почте в прокуратуру г. Санкт-Петербурга.

На следующий день, 5 мая,  сын снова был вызван в 84-е о/м. Пришлось доставлять его туда на инвалидной коляске (на костылях он перемещаться не может из-за нарушения координации движений).

Сыну было предложено «написать заявление». Мы не поняли, какое заявление от него требуется, а спросить оказалось не у кого. Поэтому ограничились тем, что  письменно сообщили о вчерашнем обращении в прокуратуру, а также о полученной серьезной травме, затрудняющей возможности передвижения.  (См. приложение 7). Зарегистрировано КУСП – 1488.84 (талон-уведомление  № 146).

В течение мая - первых чисел июня 2010 г. Е. А. Новиковский получил четыре официальных ответа из районной, а также городской прокуратуры:

- из прокуратуры Красносельского района - от 13.05.10 за № 419ж -2010. (Приложение 8);

 - из городской прокуратуры - от 17.05.2010 за  № 25р-2010. (Приложение 9);

 - из прокуратуры Красносельского района - от 20.05.2010 за № 527ск-10. (Приложение 10)

 - из прокуратуры Красносельского района - от 25.05.2010 за  № 419ж -2010 (Приложение 11).

К ответу из прокуратуры Красносельского района от 20.05.2010  прилагалось «Постановление об отказе в возбуждении уголовного дела» от 20.05.2010, за подписью следователя следственного отдела по Красносельскому району Карчебного-Гулы Ж. А.

Отказано в возбуждении уголовного дела по признакам преступлений, предусмотренных ст. 285, 286 УК РФ («Злоупотребление должностными полномочиями»; «Превышение должностных полномочий»), мотивируя результатами произведенной проверки.

(Вообще-то сын не просил возбуждать какое бы то ни было уголовное дело по факту «подбрасывания ему наркотиков», а просил лишь разобраться в этом случае, для собственной реабилитации.  Но так, наверное, принято в правоохранительных органах).

Отказано в возбуждении уголовного дела также и в отношении самого заявителя по признакам преступления, предусмотренного ст. 306 УК РФ («Заведомо ложный донос»), мотивируя тем, что Новиковский Е. А. «об уголовной ответственности по этой статье предупрежден не был».

(Получается, что всякое обращение в правоохранительные органы с заявлением, достоверность которого оспаривается этими органами, может быть истолковано как «заведомо ложный донос»?!).

Разумеется, разобраться даже в основных выводах следователя, не говоря уж о всех нюансах,  сын не мог. Не берусь судить, насколько добросовестной была произведенная ведомственная проверка (ведь опрашивались только сотрудники правоохранительных органов). Однако не могу не отметить, что в постановлении следователя есть ряд противоречий, а некоторые утверждения опрошенных сотрудников милиции оспоримы показаниями посторонних свидетелей.

(Сейчас не углубляюсь в эти детали, может, и не столь существенные, однако ставящие под сомнение результаты указанной проверки).

Так или иначе, я надеюсь, что Ваше личное вмешательство будет способствовать адекватному расследованию всех обстоятельств этого дела и, возможно, его прекращению. Пока же отмечу лишь, что достоверно установлен только тот факт, что из кармана куртки задержанного сына извлечена упаковка с белым порошком, идентифицированным как наркотическое средство. При этом вовсе не установлено со всей достоверностью, как и когда этот предмет в карман его куртки попал.

(Я, разумеется, не хочу подозревать конкретно кого-либо  из лиц, с которыми так или иначе соприкасался мой сын с момента задержания и которые могли положить эту упаковку в его карман без его ведома. Не хочу бросать тень и на «милицию вообще». Не исключаю, что пакетик или «сверток», как это обозначено в постановлении следователя, мог возникнуть в кармане одежды сына после вынужденного контакта с  тем человеком, который был задержан раньше него и уже находился в машине. Тот, по свидетельству сына, был агрессивен, сын же – в наручниках – не мог даже отстранить его от себя).

Итак, как бы ни попал указанный «сверток» в карман куртки сына, не находится пока доказательств, что он принадлежал именно ему или что тот хотя бы держал его в руках. (См. заявление Новиковского Е. А. в прокуратуру – приложение 5).

Понятно, что свидетельства и утверждения человека, против которого ныне  возбуждено уголовное дело, вызывают не больше доверия, чем свидетельства сотрудников правоохранительных органов. Однако, повторяю, есть противоречия в показаниях последних. И есть еще логика и здравый смысл, дающие основания глубоко сомневаться:

а) в обоснованности жесткого задержания  моего больного сына нарядом милиции;  

б) в основательности утверждения, что сын имеет отношение к изъятому из его одежды наркотическому средству;

в)  в гуманности обращения с человеком, лишенным пищи и лекарств на двое суток, без каких-либо оснований;

г) в правомерности лишении задержанного возможности хотя бы сообщить близким родственника о своем местонахождении;

д) в допустимости психологического (слава Богу, только такого!) давления на человека с ослабленной волей и неустойчивой психикой, обеспечившего его подпись под документами, содержание которых ему недоступно, а также – под пустыми бланками.

Может, так и принято сегодня в правоприменительной практике, но я ведь пишу Вам как мать больного человека и как педагог, а не как человек, преследующий цель ее (этой правоприменительной практики) усовершенствования. И к Вам обращаюсь не только как к должностному лиц, но и как к личности, способной воспринять, наряду с юридическими доказательствами и доводами, также и аргументы здравого смысла.

В том, что мой сын не употребляет наркотиков я уверена, но это нетрудно и проверить посредством теста  на наличие наркотиков в крови. Если следствие заинтересовано в установлении истины на этот счет, то достаточно провести соответствующее обследование (известную стоимость которого – около 2,5 тыс. руб. - я готова возместить). 

Понятно, чисто логически, что такое преступление, как незаконное приобретение или хранение наркотических средств и т. п., мало вероятно у человека, наркотики не употребляющего (если конечно он не какой-нибудь наркопроизводитель или наркоторговец). Но теоретически нельзя исключить такую возможность. Как я уже отмечала, сам по себе факт изъятия наркотика у задержанного доказательством  того, что он его приобретал или хранил, считаться не может. Ведь должен же быть какой-то мотив или цель – корыстная или какая-либо иная. Такой мотив требует подтверждения какими-то иными, дополнительными свидетельствами. Таких свидетельств нет.

Зато есть немало свидетельств в пользу отсутствия у сына соответствующего мотива или цели. К таким свидетельствам может быть отнесено и все сообщенное мною в настоящем письме.

            (А люди у нас все-таки замечательные! Я и не ожидала, что найдется столько неравнодушных, кто готов засвидетельствовать непричастность сына к инкриминируемому ему преступлению)

Токсикомания, являющаяся болезнью и несчастьем человека и его близких, не является сама по себе преступлением. В отличие, разумеется, от умышленного хранения и т. д. наркотиков (ст. 228 УК РФ). Но неужели допустимо приписывать такое преступление человеку, который его заведомо не совершал?

          Существует распространенное мнение о склонности немалой части блюстителей порядка инкриминировать преступление по данной статье социально или физически не защищенным членам общества (бомжам, больным, носителям вредных привычек и т. д.). Не потому ли эти обиженные судьбой люди стараются избегать особенно чреватых для них нарушений общественного порядка?

Более или менее способствовать их реабилитации может только благотворительность «чужих» и любовь близких людей, но никак не уголовное преследование.

  Увы,  мой младший сын ущербный человек. И не дай Бог никому такой беды!  Конечно же, он неполноценный член общества, но это не значит, что очищать общество от «балласта» допустимо такими способами, как навешивание на них несуществующих преступлений.

Цель моего обращения к Вам, уважаемый Игорь Геннадиевич,  не привлечь Ваше внимание к данной проблеме (думаю, проблема и так Вам хорошо знакома), а побудить вникнуть в данный конкретный, вроде заурядный, и в то же время очень показательный случай. Расследование этого случая может оказаться полезным и для общих, системных  решений в деле социальной защиты, составляющей предмет деятельности также и органов прокурорского надзора.

Моя надежда на непосредственное вмешательство городской прокуратуры, а не просто пересылку по инстанциям (когда решение вопроса отдается в конце концов на откуп защитникам «чести мундира»), возможно, наивна.  Но как мать, а также и гражданин, ищущий справедливости, я посчитала необходимым использовать все шансы для спасения сына от преследования за преступление, которого он заведомо не совершал.

Вопреки тому, что мне часто приходилось слышать от людей, осведомленных в вышеописанной житейской ситуации, я считаю свое обращение к Вам не бессмысленным.

   За последние 10 лет,  я написала более 70 книг по педагогике, которые изданы в 5 разных издательствах Санкт-Петербурга и Москвы. Этим летом во время отпуска я планировала работать над книгой «Две стороны одной беды. Аномальный ребенок глазами родителей и педагогов» (ведь жизнь мне предоставила возможность оказаться в роли и того, и другого).  Теперь же я думаю, что тему книги следует несколько расширить, коснувшись не только вопросов педагогики, но и тех опасностей, которые подстерегают больного человека в нашем обществе. Возможно, будет полезно включить в книгу и эту документальную историю под названием «Драматическое материнство».

   Тем более, что таким образом я,  продолжу еще и семейную традицию. Мой отец – социолог, кандидат философских наук Алексеев А. Н. недавно получил почетную  премию за  научный труд под названием «Драматическая социология».

Я прилагаю к настоящему письму некоторые из тех документов, которыми  располагаю и которые имеют прямое отношение к делу. 

Здесь и соответствующие медицинские справки, и тексты предыдущих обращений в правоохранительные органы, и ответы из районной прокураты, и научно-популярная статья о токсикомании (приложение 12), и статья «Менты с дозой» (приложение 13), опубликованной в майском (за текущий год) номере ежемесячника «Совершенно секретно». В последней  рассматривается ряд показательных случаев злоупотреблений и преступлений работников милиции в сфере распространения и «борьбы» с наркотиками, причем речь идет именно о петербургской милиции. Впрочем, эта статья наверняка Вам известна.

С уважением

Новиковская О. А., учитель-логопед высшей категории, работаю в ГДОУ специализированный детский сад № 196, Кировского р-на г. Санкт-Петербурга.

7 июня 2010 г.

            Перечень  приложений, упомянутых в тексте:

Приложение 1  - благодарность сотруднику 84-го отделения милиции от Новиковской О. А. от  01.02.2005.

Приложение 2 –  справка из Объединения «Детская психиатрия» диспансерное отделение № 3 от 20.07.2005.

Приложение  3 – справка из Городского психоневрологического диспансера № 7 (со стационаром) от 20.07.2005.

Приложение 4  - рассказ Новиковского Егора  от 01.05.2010.

Приложение 5 - заявление  Новиковского Е. А. в прокуратуру Красносельского  района от 02.05.2010.

Приложение 6 – справка из травматологического пункта ГУЗ городская поликлиника   № 91 от 02.05.2010.

Приложение 7 -  заявление  Новиковского Е. А. в 84 о/м от 05.05.2010.

Приложение 8 – ответ на заявление  Новиковского Е.А  из прокуратуры Красносельского района от 13.05.2010. за  № 419ж- 2010.

Приложение 9  ответ на заявление  Новиковского Е.А из Прокуратуры Санкт-             Петербурга от 17.05.10. за  № 25р-2010.

Приложение 10 – ответ из прокуратуры Красносельского района - от 20.05.2010 за №  527ск-10.

Приложение 11 – уведомление из прокуратуры Красносельского района от 25.05.10. за  № 419ж- 2010.

Приложение 12 – текст научно-популярной статьи Д. Гавриной «Токсикомания» (из Интернета).

Приложение 13 - текст статьи Д. Терентьева «Менты с дозой» из газеты «Совершенно секретно»  № 5/252,  май.2010 г.

***

Приложения 1-13

к письму матери Егора Новиковского заместителю прокурора г. Санкт Петербурга

И. Г. Резонову, от 7 июня 20110 г.

Приложение 1

Начальнику 84 отдела милиции

От Новиковской Ольги Андреевны,

проживающей по адресу:

пр. Ветеранов, д. 154, кв. 57

Выражаю благодарность дежурному наряду 84 о/м, дежурившему 1 февраля 2005 г. (в 14 час.) за чуткое отношение и помощь

01.02.2005     О. Новиковская

Зайко Александр Иванович приезжал по вызову

Приложение 2

Справка

Объединение «Детская психиатрия»

Диспансерное отделение № 3

198152 ул. Новостроек 24

В Красносельский районный суд198320 ул. Суворова, 3.

Судье Витушкиной Е.А.

на № Г-15  от 05.07.05.

3-е д.о. ЦВЛ. Детская психиатрия» сообщает, что гр-н Новиковский Егор Александрович 11.08.1986 г.р. проживающий по адресу пр. Ветеранов, 154-57 состоял на учете в диспансере с 17.01.1991 года.

Передан в ПНД Красносельского р-на в сентябре 2004 г. по достижении 18 лет.

Д-з: органическое эмоционально лабильное расстройство , психопатоподобный синдром.

И.о. глав врач  Фридлянд Ю.М.

Лечащий врач  Петрова

20.07.05.                                                                      Красносельский районный суд.

                                                                            Входящий № 4534

                                                                                    25.07.05.

Приложение 3

Правительство Санкт-Петербурга

Комитет по здравоохранению

Санкт-Петербургское Государственное

Учреждение здравоохранения

«Городской психоневрологический

Диспансер № 7 (со стационаром)»

Пр. Старопетергофский, 50

Санкт-Петербург, 190005

<…>

В Красносельский районный ФС

Ул Суворова, д. 3, СПб, 198320

Судье Витушкиной Е. А.

Гражданин Новиковский Егор Александрович 1986 года рождения, проживающий пр. Ветеранов, 154, кв. 57, болен с детства. Состоит на учете в ГПНДС № 7 (со стационаром) с диагнозом «Органическое поражение головного мозга».

Главный врач ГПНДС-7           В. Н. Южанинов

Печать.

Красносельский

районный суд.

Входящий № 4565

25.07 2005 г.

Приложение 4

Рассказ Новиковского Егора, записанный с его слов матерью

   28 апреля 2010 года около 2-х часов дня я шел по улице Пограничника Гарькавого (около магазина «Пловдив», где «Секонд хенд»). Меня остановили 2 сотрудника милиции, ехавшие на машине УАЗ ярко желтого цвета (свежепокрашенная) для проверки документов. Им не понравился мой внешний вид (документы у меня были в порядке). Они надели мне наручники (руки за спину), обыскали меня. Отвезли меня в о\м № 84.

  Сказали подниматься на второй этаж, там мне сняли наручники. Сказали прислониться лицом и животом к стене, расставить пошире ноги. Милиционеру не понравилось, как я  поставил ноги, и он матерясь резкими движениями своих ног раздвинул мои ноги так, что я чуть не сел на шпагат (это делал более молодой и стройный).

  Повторно стали производить обыск – более тщательный (это делал второй более плотный сотрудник милиции, из тех, что остановили меня на улице). В результате из кармана моей куртки он достал бумажный сверток и спросил меня: «Что это такое?» Я ответил, «Не знаю, это не мое. Мне это подложили.» (Сам я сверток в руках не держал.)

 После чего милиционер (более полный) развернул сверток. В нем находился какой-то белый порошок. Я еще раз сказал, что это не мое, и что это такое я не знаю. Сотрудник милиции сказал, что в помещении находятся понятые, но я видел только одного человека в гражданской одежде, остальные все (их было много) были одеты в милицейскую форму. После этого  мне дали подписывать бумаги. На них было что-то написано, но времени для прочтения было очень мало и почерк был неразборчивый - прочесть  их я так и не смог, а бумаги побоялся не подписать (бумаг было около пяти).

  Затем меня заперли во временном изолятор. Я там был один. Я там  сидел, сидел, сидел… Иногда меня выпускали  попить из крана и сходить в туалет. Ближе к вечеру мне сообщили, что в том бумажном пакетике находится 1 грамм героина. Я снова сказал, что это не мое, и мне пакет был подкинут.  Я просидел ночь в 84 отделении милиции. Я неоднократно просил сообщить моей маме, где я нахожусь, так как она волнуется, а мои вещи в том числе сотовый телефон (кроме того шнурки, ключи от дома, кепку) у меня изъяли. Но ей так и не позвонили.

   Утром 29 апреля  мне сказали, что я должен дождаться оперуполномоченного. Днем пришел оперуполномоченный и дал мне еще какие-то бумаги на подпись. Некоторые из бумаг были заполнены плохим почерком (я их так и не  прочел), а другие (несколько листов) были незаполненные пустые бланки с синими полосками (строчки для удобства письма) и я вынужден был их подписать, так как оперуполномоченный на этом настаивал.

   Вечером 29 апреля 2 сотрудника милиции посадили меня в машину ВАЗ 21099 и отвезли в Изолятор временного содержания (угол пр. Жукова и Ленинского пр.) . Там меня посадили в камеру, а до этого произвели еще один очень подробный (до голого вида) обыск. Сначала в изоляторе я был один. Потом ко мне посадили молодого человека, который ждал своей отправки в тюрьму на срок 4 года и 3 месяца. (Его хотели отправить в Горелово). Он ходил туда-сюда, туда-сюда и очень нервничал. Ближе к вечеру в изолятор посадили еще одного человека (ему было дано около 5-ти лет). Он был добрый и угостил меня бананом и конфетами – эту передачу ему принесла его мама. Этот мужчина был постарше, вел себя спокойно.

   До ужина в 21.00. (на обед я не попал) подошел сотрудник милиции, который потом вместо ужина давал чай, ему пожаловались, что нет одного спального места. Он сказал, что одеял и матрасов нет и дал одеяло. И я решил спать в шкафу, вытянув наружу ноги. Там была еще одна кровать на втором ярусе, но я боялся на нее лечь, так как мог упасть (меня стало трясти). (Кроме того, Егор боялся ночного недержания мочи , что с ним бывает в моменты нервного напряжения. А это означало, что он мог описать нижележащего человека -  комментарий матери.)

    Я был голодный. Это была уже вторая ночь вне дома, а мама так и не знала где я. Ночью много раз просыпался. Спать было неудобно. Очень ждал завтрака. На завтрак дали только кипяток и пакетики с чаем.   Моих сокамерников утром увезли, а я остался сидеть дальше один. В тумбочке без дверок или в столике (не знаю как сказать)  я нашел  растворимые пакеты с супом. Я  попробовал растворить их холодной водой и съесть. Но меня стало от этой еды рвать, и я ходил в туалет (без дверей).

   Главный милиционер сказал, что сегодня 30 апреля придет твой следователь. Я его ждал очень-очень долго. Он приехал часам к 18. До этого ко мне посадили еще одного человека – наркомана (примерно 35 лет ему). В этот день мне опять стало плохо – опять меня трясло, а потом  я  потерял сознание (хорошо, что в это время я лежал на кровати). Мой сосед по камере предложил вызвать  месестру, но я побоялся  привлекать к себе внимание и отказался.

    В этот день мне дали обед. Примерно в 15 часов. Я первый раз нормально поел (щи – мало, но вкусно; и в стакане пресную не промытую гречу и котлетку).

   Когда приехал следователь с адвокатом (приятная женщина) милиционер привел меня к ним. И я уже в третий раз подписал какую-то бумагу. Следователь  сказал адвокату: «видите, как его (имел ввиду, меня) ломает», а меня не ломало – я не наркоман, просто я плохо себя чувствовал. Что я подписывал, я не понял, но здесь пустых листов не было. Мне сообщили, что у меня подписка о невыезде. После этого меня отпустили, но велели написать, что претензий к сотрудникам милиции в ИЗС я не имею. Я написал, потому что очень хотел домой. Мне вернули вещи, но не вернули один шнурок  - из-за этого мне трудно было идти в не зашнурованном  кроссовке. Я пошел домой по пр. Жукова пешком, так как денег у меня не было – мои ноги меня почти не держали, а в голове что- то тряслось.  Потом мне удалось часть пути проехать «зайцем» на 52-ом трамвае до дома.

   Да, еще, адвокат говорила, что если я признаю свою вину, то проблем у меня будет меньше. Но у меня, правда, не было никакого пакета с наркотиками, поэтому наговаривать на себя  я не буду.  Я - честный человек!

Новиковский Егор Александрович

1 мая 2010 года       

Приложение 5

В Прокуратуру Красносельского района

г. Санкт-Петербурга

от Новиковского Егора Александровича,

1986 года рождения,

проживающего и прописанного по адресу

пр. Ветеранов, дом 154, кв. 57.

            Копия: в Прокуратуру

            г. Санкт-Петербурга,

                                                         ЗАЯВЛЕНИЕ

Прошу провести проверку законности действий совершенных в отношении меня сотрудниками  84 отделения милиции Красносельского района.

 28 апреля 2010 года около 14 часов  в 200 метрах от моего дома  (на улице Пограничника Гарькавого возле дома 34 корпус 5 ) меня остановили два сотрудника милиции, ехавшие на машине УАЗ ярко желтого цвета, для проверки документов. Документы мои были в порядке, но сотрудникам милиции не понравился мой внешний вид. (Я не совсем здоров. С детского возраста  состою на учете у психиатра, даже был освобожден по психиатрии от службы в армии). Милиционер - тот, что более плотного телосложения, обыскал меня. При обыске запрещенных предметов при мне обнаружено не было. Потом надели на меня наручники, сделав мне руки за спину, и отвезли в 84 отделение милиции.

   В отделении меня провели в помещение на втором этаже, там сняли наручники и сказали прислониться лицом   и животом к стене, широко раздвинув ноги. Милиционеру не понравилось, как я расставил ноги и он, нецензурно выражаясь (матерясь), резкими движениями своих ног раздвинул мои ноги, так, что я чуть не сел на шпагат. (Это делал более молодой сотрудник из тех, что меня задержали). Стали производить обыск повторно  (делал это милиционер более плотного телосложения из тех, что меня задержал на улице). В результате из  кармана моей куртки он достал бумажный сверток и спросил: «Что это такое?» Я ответил, что не знаю, этого у меня не было. (Кстати, я не держал этого свертка в руках и на нем не может быть моих отпечатков пальцев.)

  Милиционер развернул сверток и показал мне белый порошок. Я еще раз сказал, что это не мое и  это мне было подложено (наверное, еще при  первом обыске  на улице.) Сотрудник милиции сказал, что в помещении находятся понятые, но я видел только одного человека в штатском, остальные все были в милицейской форме. Затем мне дали подписывать бумаги. На них было что-то написано, но времени для прочтения было очень мало и почерк был не разборчивый,  в результате прочесть я их так и не смог, а бумаги побоялся не подписать (бумаг было около пяти листов).

  Затем меня поместили в изолятор. Я там сидел очень долго. Меня выпускали только попить воды из-под крана и в туалет. Ближе к вечеру мне сообщили, что в пакетике находится 1 грамм героина. Я снова пытался говорить, что это не мое, но меня не слушали. Я просидел ночь с 28 на 29 апреля в отделении милиции. Я неоднократно просил позвонить моей маме сообщить, где я нахожусь, ведь она беспокоится (сотовый телефон у меня забрали), но ей так и не позвонили.

  Утром 29 апреля ко мне пришел оперуполномоченный и дал мне какие-то бумаги на подпись. Некоторые из бумаг были заполнены неразборчивым почерком (я их так и не сумел прочитать), а другие были пустыми бланками с синими полосками (прочерченные линии для удобства письма) и я вынужден был подписать и их, так как оперуполномо-ченный на этом настаивал.

    Вечером 29 апреля меня отвезли в Изолятор временного содержания (угол пр. Жукова и Ленинского пр.) . Там произвели еще один обыск, велев мне раздеться догола. Затем меня посадили в камеру. Позже ко мне посадили еще двух человек, ожидавших отправки в тюрьму после суда. Я не ел почти двое суток, две ночи практически не спал от волнения, я не принимал лекарство, которое мне выписал врач, и стал чувствовать себя плохо. На завтрак дали сухой суп и воду для его растворения, но эту пищу мой желудок не принял - меня стало рвать. Лишь 30 апреля  там же в изоляторе я пообедал нормальной пищей (щи, греча, котлета). К концу дня 30 апреля приехал следователь с адвокатом (приятная женщина). И я в третий раз подписал какую-то бумагу. Следователь  сказал адвокату: «видите, как его (это значит – меня) ломает», а меня не ломало – я не наркоман, просто после всего пережитого я плохо себя чувствовал (а в силу моего основного диагноза у меня всегда дрожат руки). Мне сообщили, что у меня подписка о невыезде и, наконец, отпустили  домой.

  Вернувшись домой, вечером 30 апреля, я позвонил по 02 и сообщил об этом случае. Вскоре ко мне домой приехали милиционеры и нас с мамой пригласили опять в 84 отделение милиции. Там в присутствии второго заместителя по уголовному розыску Александрова А. Е. было написано мое Объяснение по случаю незаконного задержания и подбрасывания мне наркотиков. Это Объяснение было принято в КУСП за номером 1488 от 30.04.10. Тогда же я узнал, что фамилия следователя, который возбуждал против меня дело, Голиков.

   На основании вышеизложенного, прошу провести проверку  действий, совершенных со мной сотрудниками  84 отделения милиции Красносельского района и разобраться с фактом незаконного подбрасывания мне наркотических средств.

В дополнение к сказанному, считаю необходимым сообщить, что с 15-летнего возраста имею вредную привычку – иногда нюхаю растворитель для нитрокрасок (толуол), что опасно для здоровья, но не является преступлением. Наркотических же веществ я не только не употребляю, но и никогда не пробовал. А наркоманов презираю.

Е. А. Новиковский                                      

2 мая 2010  г.

Приложение 6

Справка

Травмотологический пункт ГУЗ

«Городская поликлиника №91»

СПб, ул. Отважных, д. 8

Новиковский Е.А., 23года

Д-з перелом правой пяточной кости без смещения

Лангет на стопу на 2,5 месяца

02.05.10.                      врач Песьяков

Приложение 7

Начальнику 84 о/м

от Новиковского Е. А.,

проживающего и

прописанного по адресу:

пр. Ветеранов, д. 154, кв. 57

Заявление

Настоящим сообщаю, что 04.05.2010 было подано щаявление в пркуратуру Красносельского р-на с просьбой разобраться с фактом незаконного подбрасывания мне наркотиков в 84 о/м, произошедшим 28 апреля 2010 г.

Прилагаю копию данного заявления, копию справки о полученной 02.05.2010 травме

Новиковский Е. А.       05.05.2010

Приложение 8

Прокуратура Российской федерации

Прокуратура

Красносельского района

Санкт-Петербурга

Ул. Пограничника Гаркавого, д. 48, к. 4, лит. А

Санкт-Петербург, Россия, 198259

13.05.2010    № 419ж 2010

Новиковскому Егору Александровичу

пр. Ветеранов, д. 154, кв. 57

Санкт-Петербург

Уведомляю Вас, что Ваше обращение, поступившее 04.05.2010, прокуратурой района рассмотрено.

Установлено, что 29.04.2010 дознавателем ОД УВД Красносельского района Санкт-Петербурга старшим лейтенантом милиции Голиковым С. Е. по результатам проведенной проверки по материалам КУСП-1463/84 от 28.04.2010 по факту обнаружения у Вас наркотического средства-смеси с содержанием дизацетилморфина, возбуждено уголовное дело № 216766 по п. 1 части 1 ст. 228 УК РФ.

В рамках проверки прокуратурой района установлено, что Вы были доставлены сотрудниками милиции 84 о/м УВД Красносельского района Санкт-Петербурга, где в ходе досмотра у Вас было изъято наркотическое средство в крупном размере. В ходе проверки прокуратурой района не выявлено фактов нарушения уголовно-процессуального, либо административного законодательства.

Однако в настоящее время материалы проверки по Вашим доводам о неправомерности действий сотрудников 84 о/м УВД Красносельского района Санкт-Петербурга, в соответствии с требованиями п. 1 части 2 ст. 151 УПК РФ переданы в следственный отдел по Красносельскому району СУ СК при прокуратуре РФ по Санкт-Петербургу, для организации проведения проверки Ваших доводов в соответствии с требованиями ст. ст. 144, 145 УПК РФ, где зарегистрированы по № 527ск-2010 от 11.05.2010. О ходе и результатах проведения проверки Вы будете уведомлены сотрудниками СО по Красносельскому району СУ СК при прокуратуре РФ по Санкт-Петербургу дополнительно.

Разъясняю Вам, что в случае несогласия с принятым сотрудниками  СО  по Красносельскому району СУ СК при прокуратуре РФ по Санкт-Петербургу по материалам № 527ск-2010 от 11.05.2010 решением, оно может быть обжаловано в порядке и в сроки, предусмотренные ст. ст. 124,125 УПК РФ.

И. о. заместителя прокурора района.

младший советник юстиции                            Г. П. Бочаров               

Приложение 9

Прокуратура Российской федерации

Прокуратура

Санкт-Петербурга

Ул. Почтамтская, д. 2/9

Санкт-Петербург, Россия. 190000

17.05.2010   № 25р-2000

Прокурору Красносельского района

Советнику юстиции

Захарову Д. Р.

Новиковскому Е. А.

пр. Ветеранов, д. 154, кВ. 57

Санкт-Петербург, 198259

Направляется для рассмотрения поступившая в прокуратуру города 11.05.2010 жалоба Новиковского Е. А. на действия сотрудников 84 отдела милиции УВД по Красносельскому району.

О результатах рассмотрения прошу сообщить заявителю

Приложение: на 2 л., в первый адрес.

Старший помощник прокурора города

По рассмотрению писем и приему граждан

Советник юстиции                                                   О. Г. Петрова

Приложение 10

Следственный комитет

При прокуратуре Российской федерации

Следственное управление

По городу Санкт-Петербургу

Следственный отдел

по Красносельскому району

Ул. Пограничника Гаркавого, д. 48, к. 4, лит. А

Санкт-Петербург, Россия, 198259

20.05.2010    № 527ск-10

Новиковскому Егору Александровичу

пр. Ветеранов, д. 154, кв. 57

Санкт-Петербург

Уведомляю Вас, что по Вашему обращению о возможных противоправных действиях сотрудников милиции УВД по Красносельскому району Санкт-Петербурга, зарегистрированному в следственном отделе по Красносельскому району за № 527ск-10, проведена проверка и 20.05.10 вынесено постановление об отказе в возбуждении уголовного дела на основании п. 1 ч. 1 ст. 24 УПК РФ по ст. ст. 124,125 УПК РФ.

Приложение: на 3 листе(ах)

Следователь следственного отдела

По Красносельскому району

Юрист 1 класса                                               Ж. А. Карчебный-Гула

Получено 2.06.2010.

Постановление

об отказе в возбуждении уголовного дела

г. Санкт-Петербург

20 мая 2010 г.

10 ч. 30 мин.

Следователь следственного отдела по Красносельскому району следственного отдела Следственного комитета при прокуратуре РФ по городу Санкт-Петербургу юрист 1 класса Карчебный-Гула Ж. А., рассмотрев материал проверки № 52ск-10 на действия сотрудников милиции

установил:

11.05.10 в следственный отдел по Красносельскому району из 84 отдела милиции УВД по Красносельскому району Санкт-Петербурга поступил материал КУСП № 1488 от 30.04.10 по факту сообщению о противоправных действиях сотрудников милиции.

Проведенной проверкой установлено, что 30.04.10 в 84 отдел милиции УВД по Красносельскому району Санкт-Петербурга поступило сообщение от Новиковского Е. А. о том, что его доставили в 84 отдел милиции, подкинули 1 грамм героина, после этого поместили в ИВС.

Также от Новиковского Е. А. поступило заявление, в котором просит провести проверку законности действий в отношении него сотрудниками 84 отделения милиции Красносельского района. 28.04.10 около 14 часов в 200 метрах от дома на ул. Пограничника Гарькавого, возле дома 34, к. 5 его остановили два сотрудника милиции, которые ехали на машине УАЗ, для проверки документов. Сотрудникам милиции не понравился его внешний вид. Он с детства состоит на учете у психиатра, был освобожден по психиатрии от службы в армии. Милиционер плотного телосложения обыскал его. При обыске запрещенных предметов обнаружено не было. Потом надели на него наручники и отвезли в 84 отдел милиции, где провели в помещение на втором этаже. Там сняли наручники и сказали прислониться лицом и животом к стене, широко раздвинув ноги. Милиционеру не понравилось, как он раздвинул ноги и, нецензурно выражаясь, резкими движениями своих ног раздвинул ему ноги. Стали производить обыск повторно, делал это милиционер плотного телосложения, из тех, что задержали его на улице. В результате из кармана его куртки тот достал бумажный сверток и спросил: «Что это такое?». Он ответил, что не знает, этого не было. Милиционер развернул сверток и показал белый порошок. Он сказал, что это не его, что это было подложено. Затем ему дали подписать бумаги, далее поместили в изолятор. Вечером ему сообщили, что в пакетике находиться 1 грамм героина. Он просидел ночь с 28 на 29 апреля в отделе милиции. Утром 29 апреля пришел оперуполномоченный и дал какие-то бумаги на подпись, которые он подписал. Вечером отвезли в изолятор временного содержания. 30 апреля приехал следователь с адвокатом. Он в третий раз подписал какую-то бумагу. Следователь сказал адвокату: «видите, как его ломает». А его не ломало, так как он не наркоман, просто плохо себя чувствовал. Ему сообщили, что у него подписка о невыезде и отпусти домой. Фамилия следователя Голиков. С 15-летнего возраста заявитель нюхает растворитель для нитрокрасок (толуол), что опасно для здоровья. Наркотических веществ не употребляет.

Опрошенный Воронецкий С. В. пояснил, что он работает старшим участковым уполномоченным милиции 84 отдела милиции. 28.04.10 в 84 отдел милиции доставили Новиковского Е. А. за совершение административного правонарушения по ст. 20.1  ч. 1 КоАП РФ. Он в присутствии понятых произвел личный досмотр Новиковского Е. А., у которого в вельветовой синей куртке в левом боковом наружном кармане был обнаружен сверток из белой бумаги с порошкообразным веществом светло-бежевого цвета. Данный сверток был упакован в присутствии понятых и досматриваемого в белый конверт, заклеен, опечатан печатью оперативного дежурного 84 отделом милиции и скреплен подписью понятых. Затем данный конверт был направлен на исследование в ЭКЦ ГУВД. От оперативного дежурного 84 отдела милиции узнал, что в данном свертке обнаруженном при досмотре Новиковского Е. А., находился героин.

Опрошенный Соседова О. Ю. пояснил, что работает старшим участковым уполномоченным милиции 84 отдела милиции. 28.04.10 около 19 часов 30 минут совместно с УУМ Соломоновым В. А. выехал по заявке оперативного дежурного 84 отдела милиции по адресу: Санкт-Петербург, ул. П. Гарькавого, д.36, к. 5, магазин «Пловдив» на служебной автомашине УАЗ Р 8077 78 регион. Около 20 часов с Соломоновым В. А. поехали в 84 отдел милиции, проезжая мимо дома 152 к. 5 по пр. Ветеранов обратили внимание на подозреваемого молодого человека. Они вышли и подошли к данному человек. Молодой человек находился в состоянии опьянения, шатался, выражался нецензурной бранью в общественном месте. На просьбу пройти в 84 отделение милиции молодой человек попытался убежать, но был задержан. Для оставления в отдел милиции были применены специальные средства – наручники. В отделе милиции в присутствии 2 понятых старшим УУМ Воронецким С. В. был произведен личный досмотр Новиковского Е. А. После проведения личного досмотра, он узнал, что у Новиковского Е. А. был обнаружен сверток с веществом светло-бежевого цвета. Никакого досмотра при задержании, а также в отделе милиции он не проводил.

Опрошенный Соломонов В. А. подтвердил объяснения, данные Соседовым О. Ю.

Опрошенный Голиков С. Е. пояснил, что Вопрос: Новиковского Е. А. знает, так как в производстве находится уголовное дело № 216766, возбужденное им 29.04.10 по признака преступления, предусмотренного ст 228 ч. 1 УК РФ в отношении Новиковского Е. А. Материал в отношении Новиковского Е. А. поступил из 84 отдела милиции. Когда он изучал материал в отношении Новиковского Е. А., увидел, что в  протоколе личного досмотра, который производили сотрудники 84 отдела милиции записано со слов последнего, что данный сверток не его и ему не принадлежит, от объяснений отказался. Новиковский Е. А. допрашивался им в качестве подозреваемого в помещении ИВС УВД по Красносельскому району Санкт-Петербурга при участии адвоката Руденко Э. А. Тот отказался от дачи показаний, воспользовавшись правом, предусмотренным ст. 51 Конституции РФ. Обвинение Новиковскому Е. А. не предъявлялось. После чего Новиковский Е. А. был отпущен под обязательство о явке. Никаких достоверных сведений о  том, что Новиковскому Е. А. было подброшено наркотическое вещество, не поступало. Им были допрошены понятые, при которых у Новиковского Е. А. был изъят сверток, которые подтвердили данный факт обнаружения и изъятия свертка непосредственно у Новиковского Е. А.

Проведенной прокуратурой Красносельского района Санкт-Петербурга проверкой также было установлено, что Новиковский Е. А. был доставлен сотрудниками милиции в 84 отдел милиции УВД, по Красносельскому району Санкт-Петербурга, где в ходе досмотра у него было изъято наркотическое средство. Прокуратурой района не выявлено нарушений уголовно-процессуального либо административного законодательства.

Таким образом, исходя из совокупности собранных материалов, информация, изложенная Новиковским Е. А. при обращении на службу «02» о возможных противоправных действиях сотрудников 84 отдела милиции УВД по Красносельскому району Санкт-Петербургу в ходе проведения проверки своего объективного подтверждения на нашла, действий сотрудников милиции, явно выходящих за пределы их компетенции допущено не было.

В связи с тем, что при обращении в службу «02» Новиковский Е. А. об уголовной ответственности по ст. 306 УК РФ предупрежден не был, умысел в действиях Новиковского Е. А. на совершение заведомо ложного доноса о совершении преступления в отношении сотрудников органов внутренних дел не установлен.

Принимая во внимание, что имеются достаточные данные, указывающие на отсутствие  признаков преступления, предусмотренных ст. ст. 285, 286 и 306 УК РФ, и руководствуясь п 1 ст. 24, ст. 144, 145 и 148 УПК РФ,

постановил:

1. Отказать в возбуждении уголовного дела по признакам преступлений, предусмотренных ст. ст. 285, 286 УК РФ на основании п. 1 ч. 1 ст. 24 УПК РФ, за отсутствием события преступления.

2. Отказать в возбуждении уголовного дела по признакам преступления, предусмотренного ст. 306 УК РФ в отношении Новиковского Е. А., по основаниям п. 2 ч. 2 ч. 2 ст. 24 УПК РФ за отсутствием состава преступления.

3. Копию постановления направить … (неразб.)  Новиковскому Е. А., прокурору Красносельского района Санкт-Петербурга, а также другим заинтересованным лицам.

Настоящее постановление может быть обжаловано руководителю следственного отдела по Красносельскому району следственного управления Следственного комитета при прокуратуре РФ по городу Санкт-Петербургу или прокурору Красносельского района Санкт-Петербурга … (неразб.) в порядке, установленном главой 16 УАК РФ

Следователь следственного отдела

По Красносельскому району

Юрист 1 класса                                               Ж. А. Карчебный-Гула

Приложение 11

Прокуратура Российской федерации

Прокуратура

Красносельского района

Санкт-Петербурга

Ул. Пограничника Гаркавого, д. 48, к. 4, лит. А

Санкт-Петербург, Россия, 198259

25.05.2010    № 419ж 2010

Новиковскому Егору Александровичу

пр. Ветеранов, д. 154, кв. 57

Санкт-Петербург

Уведомляю Вас, что Ваше обращение, поступившее 24.05.2010 из прокуратуры Санкт-Петербурга, прокуратурой района рассмотрено.

За исх.  № 419ж-2010 от 13.05.2010 Вы уведомлялись прокуратурой района, что 29.04.2010 дознавателем ОД УВД Красносельского района Санкт-Петербурга старшим лейтенантом милиции Голиковым С. Е. по результатам проведенной проверки по материалам КУСП-1463/84 от 28.04.2010 по факту обнаружения у Вас наркотического средства-смеси с содержанием дизацетилморфина, возбуждено уголовное дело № 216766 по п. 1 части 1 ст. 228 УК РФ.

В рамках проверки прокуратурой района установлено, что Вы были доставлены сотрудниками милиции 84 о/м УВД Красносельского района Санкт-Петербурга, гдке в ходе досмотра у Вас было изъято наркотическое средство в крупном размере. В ходе проверки прокуратурой района не выявлено фактов нарушения уголовно-процессуального, либо административного законодательства.

Материалы проверки по Вашим доводам о неправомерности действий сотрудников 84 о/м УВД Красносельского района Санкт-Петербурга, в соответствии с требованиями п. 1 части 2 ст. 151 УПК РФ переданы в следственный отдел по Красносельскому району СУ СК при прокуратуре РФ по Санкт-Петербургу, для организации проведения проверки Ваших доводов в соответствии с требованиями ст. ст. 144, 145 УПК РФ, где зарегистрированы по № 527ск-2010 от 11.05.2010. О ходе и результатах проведения проверки Вы будете уведомлены сотрудниками СО по Красносельскому району СУ СК при прокуратуре РФ по Санкт-Петербургу дополнительно.

Разъясняю Вам, что в случае несогласия с принятым сотрудниками  СО  по Красносельскому району СУ СК при прокуратуре РФ по Санкт-Петербургу по материалам № 527ск-2010 от 11.05.2010 решением, оно может быть обжаловано в порядке и в сроки, предусмотренные ст. ст. 124,125 УПК РФ.

И. о. заместителя прокурора района.

младший советник юстиции                            Г. П. Бочаров               

Приложение 12

http://www.netnarkoticov.ru/toksikomaniya.html

Токсикомания

Токсикомания. Дети под прицелом.

    Токсикомания - заболевание, вызванное хроническим употреблением психоактивных веществ (лекарственных препаратов, не рассматриваемых в качестве наркотиков, химических и растительных веществ); характеризуется развитием психической, и в ряде случаев физической зависимости, изменением толерантности к потребляемому веществу, психическими и соматическими расстройствами, изменением личноси.

Самым распространенным видом токсикомании является употребление средств бытовой и промышленной химии (бензин, клей, растворители и т.д.). <…> Чаще это дети в возрасте от восьми до пятнадцати лет. Основным поводом к началу подобных экспериментов являются интерес и жажда необычных ощущений, а непосредственным - уговоры ровесников. Часто можно наблюдать такую картину – группа подростков подносят к лицу пакеты, наполненные клеем. При этом их поведение не попадает под определение «нормального». Они кричат, беспричинно смеются, разговаривают сами с собой. В это время в их голове возникает фантастическая картина – все вокруг кажется радужным, предметы кружатся и прыгают. Как говорят сами дети, они смотрят «мультики». Эти ощущения проходят достаточно быстро, а для повторения необходимо вдыхать еще. Зависимость наступает уже при повторном приеме препаратов. После выхода из интоксикации все воспоминания сохраняются.

Несколько иная клиническая картина при вдыхании паров бензина. Через 1-2 минуты от начала вдыхания появляется головная боль, головокружение, тошнота. Учащается сердцебиение, появляется дрожь, слабость. Затем все резко сменяется психическим возбуждением, беспричинным смехом (часто "сквозь слезы"), болтливостью, назойливостью, суетливостью, эйфорией, неустойчивостью внимания. После этого токсикоманы видят галлюцинации в виде кинофильмов, мультфильмов, разговаривают с ними. Все это длится около 20-30 минут от начала вдыхания и сменяется слабостью, головокружением, ломотой во всем теле, сухостью в горле, жаждой, вялостью, эмоциональной лабильностью. Эти явления снимаются дальнейшим вдыханием паров бензина. Такие повторные сеансы вдыхания подростки могут повторять по 10-15 раз.

 Признаки токсикомании: расширение зрачков, сердцебиение, учащение дыхания, гиперемия лица, сухость слизистых. Походка становится шаткой, неуверенной.

Летучие компоненты, входящие в состав клеев и бензина, являются нервными ядам действующими на центральную и периферическую нервною систему и на весь организм в целом. В состав бензина входят вещества, которые нарушают нормальную работу мозга, разрушают его. После вдыхания бензина развивается конъюнктивит, катар верхних дыхательных путей.

Токсикомания и организм

Токсикомания наносит организму огромный вред. Особенно, если учесть, что это детский организм. Ребенок утрачивает интерес к учебе, убегает из дома на несколько дней, становится неуправляемым и агрессивным. Появляются резкие смены настроения, вялость, апатия. В течение многих дней подросток может быть злобным, придирчивым. У него возникает желание подраться. Наблюдается снижение интеллектуального развития. Подросток, страдающий токсикоманией, не может долго сосредотачиваться на одной теме, не может вспомнить повседневные понятия и навыки.
    Наблюдается расстройство деятельности различных систем. Наиболее закономерно возникает токсическое поражение печени, сердца, обязательны мышечная слабость, потеря трудоспособности, состояние воспаления слизистых верхних дыхательных путей.

Дарья Гаврина

Приложение 13

http://www.sovsekretno.ru/magazines/article/2486

Совершенно секретно. 2010, № 5 (252)

Денис ТЕРЕНТЬЕВ

Менты с дозой

Питерская милиция и наркобизнес

В Петербурге на проспекте Науки жили в одном подъезде двое молодых людей. Полтора года назад между ними случился конфликт: 29-летний Юрий Яничкин написал заявление в милицию, будто 34-летний экспедитор Александр Читава хотел заставить его торговать наркотиками. Читаву задержали, изъяли у него 10 граммов героина и поместили в следственный изолятор.

У задержанного иная версия. Он жил этажом выше Яночкина и знал, что из соседской квартиры торгуют наркотиками. Какие-то молодые люди шлялись по подъезду, вели себя агрессивно и звали «Юру» под окном. Читава постоянно находил в подъезде использованные шприцы и однажды застал молодых людей в момент внутривенного употребления какого-то препарата. Читава требовал от Яночкина прекратить наркобизнес, а тот, ссылаясь на связи среди милиционеров, обещал посадить Читаву. Слово свое сдержал: 18 января 2010 года Калининский районный суд приговорил Александра к четырем с половиной годам лишения свободы.
Александра Читаву задержали 26 сентября 2008 года, когда он выходил из дома №28 на проспекте Науки. Здесь он проживал с гражданской женой Олесей Ранковой. По словам милиционеров, участвовавших в задержании, Читава нецензурно выражался и не реагировал на их замечания. Задержанного доставили в 3-й отдел милиции, пригласили понятых и провели обыск, в ходе которого изъяли 10 граммов героина.

– Да не было никакого обыска, – говорит адвокат Читавы Иосиф Габуния. – На улице подошли двое мужчин, приставили пистолет, показали красное удостоверение и увезли. Потом в третьем отделе сотрудник принес ему бумаги. Саша спросил: «Что это?» А он: «Это у тебя десять граммов героина нашли». Саша подписывать отказался. Тогда в кабинет зашел мужчина в штатском и стал избивать его кулаками. Читава уже понял, что все подстроено.
И Читава, и Яничкин – оба ранее судимые. Яничкин в последний раз конфликтовал с законом в 2000 году, с тех пор Юрий имел всего один привод в милицию за нахождение в нетрезвом виде. Трудно представить, что он торговал наркотиками из собственной квартиры и ни разу не «засветился». Либо у него были гарантии безнаказанности.

В материалах дела показания Яничкина подтверждены сотрудниками 3-го отдела милиции Алексеем Кудрявцевым, Сергеем Ляшенко и Юрием Рыбачеком, а также следователем Калининского отдела СКП Владимиром Солодовниковым. Версию Читавы косвенно подтвердил Владимир Лысенков. Он употребляет наркотики и покупает их у некоего Юры (фамилию Лысенков не знает), который живет на проспекте Науки, 28. По словам Лысенкова, надо свистнуть под окном второго этажа, Юра выбрасывает ключи от подъезда и встречает на лестнице. За четверть грамма героина Лысенков платил 250 рублей. Однажды Юра сказал, что его «крышуют» сотрудники 3-го отдела милиции, они же поставляют ему товар.

Казалось, дело ясное: какой-то наркоман наговаривает на доблестных стражей порядка, к которым, как и многие асоциальные типы, испытывает личную неприязнь. Но на деле оказалось, что не такие они и доблестные: эксперт-криминалист Геннадий Хомутенков установил, что подпись по крайней мере одного понятого, якобы присутствовавшего при изъятии у Читавы наркотиков, подделана.

А имя оперативника Сергея Ляшенко, производившего задержание Читавы, в ноябре 2008 года, всплыло в ходе другого судебного разбирательства. Уголовное дело, рассматривавшееся в Выборгском районном суде, никак не связано с делом Читавы. В протоколе судебного заседания зафиксированы показания подсудимого Юрия Приборы:

– У Ляшенко имеются основания вас оговаривать?

– С мая 2006 года он контролирует наркооборот на территории 3-го отдела милиции. С его подачи там торгуют героином. Я запретил на данной территории торговать наркотиками, а он передавал мне угрозы…

Конечно, нельзя исключить, что и в этом случае криминальная личность хочет опорочить честного опера. Но тогда как объяснить тот факт, что в подъезде на проспекте Науки, 28 по-прежнему полно использованных шприцев? Опера 3-го отдела не знают адреса, известного всем окрестным наркоманам?

– Саша полтора года сидит по сфальсифицированному обвинению, а в доме стало еще хуже, – рассказывает подруга Читавы Олеся Ранкова. – Как выйдешь выбросить мусор или с собакой погулять, наркоманами подъезд так и кишит.

По оценке главы общественного движения «За освобождение общества от наркотиков» Василия Иванова, непосредственно связаны с наркомафией около 10 процентов петербургских милиционеров. Возглавляемое Ивановым движение – ветеранская организация МВД, и вряд ли она заинтересована в том, чтобы понапрасну оговорить коллег. Поэтому оценка скорее занижена, чем наоборот.

– Нередко и честные сотрудники используются старшими коллегами «втемную», – говорит Василий Иванов. – Среди нас много бывших профессионалов УБНОН (реорганизованного Управления по борьбе с незаконным оборотом наркотиков), которые в состоянии отличить просчеты по неопытности от ситуаций, когда люди в форме «крышуют» точку или притон.
Но видеть и доказать – разные вещи. Осенью 2009 года городской суд Петербурга вынес приговор по самому громкому в городе делу милиционеров-наркоторговцев. По версии следствия, группировку из 11 человек возглавляли трое офицеров Василеостровского РУВД. Неформальным лидером считался 33-летний старший лейтенант Андрей Лебедев, в ней участвовали замначальника 16-го отдела Сергей Тишков и старший оперуполномоченный Александр Рябцев. Они «зачистили» сложившиеся каналы распространения героина в районе и организовали свой собственный – из Эстонии.
В 2004 году для удобства они сняли квартиру в том же доме на Морской набережной, где находится здание РУВД. Сюда курьер привозил партии товара от одного до трех килограммов. На квартире товар фасовали в упаковки от 100 до 300 граммов и сбывали барыгам. Товар находил потребителей только на улице: позвонил, встретился, получил. Никаких адресов или постоянных точек торговли не существовало, первая же информация в РУВД о готовящемся рейде или операции – и торговля сворачивалась полностью. Хотя во время саммита «большой восьмерки», который проходил как раз на Васильевском острове, наркобизнес продолжал приносить прибыли – примерно 500 тысяч рублей в месяц. Если «свой» дилер попадался, он очень быстро оказывался на свободе.
Осталось невыясненным, как василеостровские милиционеры узнавали о планах Госнаркоконтроля – без подобной информации они вряд ли проработали бы около трех лет. Но именно наркополицейские в итоге застегнули на их запястьях наручники в декабре 2006 года. Возникло дело о создании организованного преступного сообщества, обвиняемым вменялось около 30 эпизодов сбыта наркотиков. Дело направили в суд в сентябре 2008 года, одно только обвинительное заключение составило 70 томов.

Однако суд отверг большую часть эпизодов – либо события не было, либо фигуранты непричастны. Лидер группы Андрей Лебедев получил 3,5 года колонии-поселения, причем большую часть срока он отбыл за время следствия. Его коллеги Тишков и Рябцев сели на девять лет каждый, поскольку удалось доказать эпизод, когда милиционеры подложили 30 чеков героина в карман местного наркомана – это помогло им освободить своего дилера и получить плюсы по показателям. А самый большой срок (13 лет «строгача») получил человек, который сбывал разовые дозы на улице.

Оперативники УР в Адмиралтейском районе Руслан Фаршатов и Сергей Полищук, помощник оперативного дежурного 1-го отдела милиции Николай Копыльцов и сотрудник ОВО Михаил Соловьев задержали на улице припозднившегося мужчину, подбросили ему наркотики и требовали 20 тысяч рублей за освобождение от ответственности. Примерно то же самое пытались проделать сержанты вневедомственной охраны Приморского района Андрей Озерин и Александр Копылов. Они хотели получить с задержанного 30 тысяч рублей, но в итоге просто отобрали мобильный телефон и пятьсот целковых. Сегодня в Петербурге расследуются десятки таких дел. И чаще всего обвиняемыми проходят молодые люди 24-27 лет, которые пришли в милицию с целью заработать.
В феврале 2009 года на скамье подсудимых почти в полном составе оказалась группа по борьбе с незаконным оборотом наркотиков Фрунзенского РУВД во главе с Андреем Ли. Но шесть лет лишения свободы получил только ее лидер, его четверо сослуживцев осуждены на условные сроки. Хотя судом установлено, что милиционеры не только зарабатывали на продаже наркотиков, но и формировали положительную статистику, подбрасывая наркотики невиновным людям: следствием вскрыто три таких эпизода.

– Милиционеры почти всегда получают щадящие сроки за участие в наркоторговле, – говорит юрист и правозащитник Борис Александров. – Хотя, по сути, они занимаются наркобизнесом с использованием должностных полномочий, а это отягчающее вину обстоятельство. Другое дело, что сложно собрать доказательства по факту купли-продажи героина, который имел место полгода назад. На этом играют адвокаты подсудимых, да и судьям при наличии определенной симпатии к ним проще обосновать свое решение. Даже когда им понятно, что если в обвинительном заключении речь идет о десятках эпизодов, то реально их было, скорее всего, во много раз больше.