На снимке: А. Золотарев, скульптор

Из «Украинской правды»:

В экстремальных условиях. Как известные люди стали волонтерами Майдана

15.12.2013
Екатерина Сергацкова

За три недели Евромайдана многие украинцы оказались в совершенно нетипичных для себя условиях. Посреди Киева появился целый город, который некоторые уже называют столицей Европы.

В каком-то смысле это действительно так: за происходящими событиями наблюдают и с Запада, и с Востока, а европейцы, кажется, невероятно вдохновлены Майданом, поскольку Киев сейчас олицетворяет собой западные протесты за права и свободы человека.

"Революционный" Киев стал средоточием взаимопомощи и поддержки. Ежедневно на нужды "майдановцев" в организованные копилки поступают десятки тысяч гривен, а в поддержании бытового комфорта участвуют довольно известные люди: топ-менеджеры прибирают снег, художники стоят в охране, бизнесмены строят баррикады.

И при этом считают, что их вклад не сравним с тем, что делают другие.

Екатерина Сергацкова поговорила с известными киевлянами, которые вышли на Майдан, чтобы бескорыстно помогать людям.

В этой статье -  некоторые из таких волонтеров, на самом деле их значительно больше.

(Следующие три интервью на  русский перевел для Когита.ру  Ю. Чернецкий. – А. А.)

Дмитрий Шимкив, генеральный директор компании Microsoft в Украине

До недавнего времени я поддерживал Майдан, приходя туда как гражданин по вечерам и в выходные – был на Михайловской (площади перед Михайловским Златоверхим собором, первоначального места расположения нынешнего Майдана после разгона мирной манифестации ранним утром 30 ноября. – Ю.Ч.) до позднего вечера, был на Вече.

Вот когда ты делаешь это в свободное от работы время, это одно. Но когда я увидел, что случилось в ночь на 11 декабря, то принял решение постоянно быть на Майдане и поддерживать людей.

Поскольку являюсь официальным лицом, то не могу одновременно находиться на работе и на Майдане. Поэтому я, придерживаясь этики и юридической ответственности перед компанией, временно сложил полномочия, соответственно отмежевался от бизнеса – пошёл в отпуск. И пришёл на Майдан помогать.

Пришёл как гражданин.

Важно, что на Майдане нет социальной иерархии. Вместе со мной снег убирал священник, девушки, парень в военной форме. Кроме того, мы с коллегой стояли возле постов, поили милиционеров чаем, заряжали им телефоны.

Ведь там такие же ребята, как и мы, у них есть мамы, им нужно позвонить, сказать, что всё хорошо. А с места сдвинуться нельзя. Их поставили в такие условия.

Есть ещё такой момент: на Майдане нужно находиться физически, быть как бы частью всего. Это форма выражения несогласия с агрессивными действиями милиции.

Моя гражданская позиция выражается в том, что я выступаю за соблюдение прав и свобод людей. И считаю, что власть способна извиниться, что власть должна начать расследование и наказать людей, которые совершили насильственный разгон Майдана.

Алексей Золотарёв, скульптор

В последние дни я занимался тем, что собирал снег для баррикад. Хотел бы участвовать в ночной страже, но не могу, поскольку больная нога не позволяет. Но каждый день я прихожу на Майдан и «создаю массу». Как на плакате, ставшем знаменитым, я – «капля в океане, который изменит страну». Помогаю и с питанием: вот сейчас приедет еда, будем разгружать, раздавать.

Тут я ощущаю гражданское единение. Создание нации. Сейчас об этом все говорят, это очевидно: создаётся серьёзное общество. Недавно я был в Вене, и экскурсовод через два часа экскурсии сказал: какие плохие политики, какие они коррумпированные и так далее.

Политики всегда будут какими-то не такими, как общество, но они обязаны выполнять свою роль. Майдан должен доказать, что мы их берём на работу, Мы платим им деньги из налогов. А они обязаны перед нами отчитываться.

Я недоволен действиями Табачника (министра образования и науки Украины, инициатора преследования студентов, вышедших на Евромайданы по всей стране. – Ю.Ч.) – это один из месседжей, почему я здесь стою. Он непрофессионал, украинофоб и вообще неприятная личность. Я против такого министра образования, потому что он позорит историю и образование как таковое.

Сейчас чиновники делают всё против людей, а должны делать для людей. В этом у нас с ними возник большой разрыв.

Конечно, такие «майданы» не могут собираться постоянно, ведь этот коллапс в Киеве усложняет жизнь городу. Но это временная жертва, она должны привести к пониманию того, что мы должны достучаться до власти, чтобы они выполняли нужные нам задачи. А иначе для чего они?

Интересно, что одним из заданий Майдана является не столько выбор политика или руководителя, сколько создание общественных организаций и профсоюзов.

То есть они существуют, но именно сейчас ощущают свою нужность, свою силу. Они были мёртвыми, а теперь за счёт общественного движения стали инструментами для того, чтобы донести до власти и строя ту или иную информацию про какое-либо неудовольствие и предложения людей.

Алексей Шеметюк, архитектор

Из опыта прошлого Майдана, самое правильное, что могут сделать киевляне, – выходить ночью, когда меньше всего людей.

Я решил стоять на баррикадах, если происходят какие-нибудь нападения или провокации. А на время, когда всё тихо, я избрал для себя другую функцию – или эти баррикады восстанавливать, или заниматься чистотой на Майдане.

Нахожу себе снаряжение, пакеты или метлу, и начинаю уборку. Получаю от этого абсолютное удовлетворение: когда вычищаю какой-нибудь участок, то будто бы вычищаю что-то из себя. Работа большая, приходится побеждать свою гордыню. Такая своего рода медитация.

Главное находить себе дело, чтобы не стоять и не тупить.

Был интересный опыт, кажется, во вторник, перед контактом с «Беркутом». Мы стояли на верхней баррикаде на Институтской, и там нас потренировали, как ходить колонной, вставать в шеренгу, наступать и отступать.

Поделили нас на три-четыре сотни – ночной патруль. Логика такая: раз мы не спим, нужно, чтобы и наш враг тоже не спал, чтобы он, как и мы, был в тонусе.

Мы тревожимся, что он придёт к нам, но у врага нет ощущения, что ночью к нему можем прийти мы. Мы прошли по всем блокпостам на Липках до Мариинского парка, ввели в тонус вольер с титушками (об этой полууголовной братии «на службе» у власти я уже писал. – Ю.Ч.).

Когда в ночь на среду Майдан стали штурмовать, я ощущал себя здесь очень нужным. При этом удивительно, какими чёткими и осознанными были действия людей – как один слаженный организм.

Нужно, наверное, проводить серьёзный философский анализ всего этого. В первом приближении можно сказать, что это пример мощной синергетической социальной работы.

Синергия – термин, который несёт в себе феномен самоорганизации. Пример синергетики – узоры на стекле после мороза. Нет координационного центра, но миллиарды молекул складываются в определённую фрактальную схему, которую можно описать математически. Я считаю, что именно это происходит сейчас на Майдане.

Уровень сознательности нации поднялся настолько, что она может абстрагироваться от необходимости иметь лидера и может объединяться просто во имя какого-нибудь лозунга, идеи – социальной, культурной, экономической. Это тот случай, когда людей может собрать идея, а не поводырь.

Мне кажется, это наиболее мощный эффект, который можно сейчас наблюдать. Я начал ещё больше уважать нашу нацию и понял, что у нас есть будущее. Несмотря на долгие годы угнетения, наступил определённый Ренессанс, и, на мой взгляд, чем больше будет давления на нас, тем лучше, потому что … (погрешность в тексте оригинала. – Ю.Ч.) нужен миллион атмосфер.

(Следующие два интервью были в газете – на русском. – А. А.)

Маша Драгина, поэт, сценарист

В первые дни Майдана я просто приходила стоять и думала, что моего присутствия достаточно. А потом поняла, что очень хочется что-то делать.

Когда начал строиться Майдан и появились баррикады, я увидела, что на дальних баррикадах у людей нет возможности и времени достать горячего чая, особенной ночью, поскольку после полуночи людей гораздо меньше, а волонтеры стараются работать на одном месте.

Мы с другом купили несколько термосов и несколько дней разносим кофе и чай по дальним пунктам охраны. Когда мне однажды эти люди сказали – "вы ангел, мы вас так ждали!" - и начинали целовать мне руки, я поняла, что не могу их так оставить. Мы готовим им супы, покупаем перчатки и теплые носки.

Здесь кто-то помогает собирать деньги, кто-то помогает заключенным, кто-то постит новости, но иногда обычные потребности людей, которые находятся здесь, неизвестны, поэтому я стараюсь подходить к разным пунктам и спрашивать, что  нужно. Тогда мне говорят, что, например, под Лядскими воротами нужна вода, и я пытаюсь организовать воду, а где-то нужен кофе, где-то – колючая проволока…

Я понимаю, что есть медийные ресурсы, но все равно они не настолько оперативны, лучше просто подойти и спросить.

Я чувствую, что ни высшее образование, ни профессиональный опыт не нужны, когда речь идет о помощи. Это может сделать любой человек.

Я не ангел и не герой, многие здесь делают больше, но просто есть вещи, которые никто – наверное, никто - кроме меня не сделает, и включается какая-то ответственность, что ли. Эта ответственность здесь у многих проснулась.

Я вижу здесь очень светлые открытые лица. Это люди, которые знают, что все делают правильно и соответствуют своим принципам, это очень здорово, и я тоже это чувствую.

Геннадий Корнев, менеджер по мультимедийным продуктам и услугам, текстовым и интеллектуальным развлечениям в Kyivstar GSM, экс-глава департамента приобретения и распространения контента PocketBook International

Я прихожу на Майдан в полночь, ухожу где-то после двух - дежурю на КПП возле Главпочтамта. Занимаемся тем, что проверяем людей, вызывающих подозрение. Проверяем сумки людей в масках – вдруг под ними скрываются провокаторы. Отсекаем пьяных и агрессивных людей, хотим начать использовать металлоискатель, чтобы избежать возможных неприятностей. Пока что металлоискателя нет, экспериментировали с приложением на смартфоне, но это не работает. Такие проверки сейчас просто необходимы.

Для меня это не первый опыт: будучи студентом, я активно помогал на Майдане в 2004 году. Помогал переводить "Украинскую правду" на английский, был наблюдателем на всех турах выборов.

Прелесть нынешнего Майдана в том, что если в 2004 году были четкие лидеры, иерархия и централизованное управление, то сейчас это все похоже на bittorrent или bitcoin – систему open source. Если исключить  людей, которые сейчас занимаются управлением процесса, все равно останется эффективная система. И это очень хороший признак того, что у нас происходит формирование гражданского общества, и очень приятно иметь к этому хотя бы небольшое отношение.

Автор фото - Анна Грабарская