По совету отца, я 15 ноября впервые отправилась в новый для меня «Мемориал» (не на ул. Рубинштейна в Довлатовский дом; а на ул. Разъезжую, дом 9). Там должна была состояться лекция  члена «Мемориала» Ирэны Савельевны Вербловской.

Лекция была посвящена 38-й годовщине со дня кончины Ольги Берггольц и называлась «Современницы – Ольга Берггольц и Анна Ахматова. Заинтересовала тема, ведь стихи этих поэтов мне близки, однако мысль о том, что они современницы, никогда прежде не приходила мне в голову. Ахматова (1889-1966) для меня всегда была поэтом Серебряного века, поэтом петербургским по стилю, даже тогда, когда она писала о войне и Ленинграде. А Ольга Берггольц (1910-1975) всегда представлялась поэтом иного, более позднего времени – вот именно ленинградским  поэтом.

В  начале своего рассказа  лектор И.С. Вербловская  высказала мысль, которая   меня  несколько удивила, но к концу лекции была уже полностью принята и понята: Берггольц и Ахматова в общении между собой были на равных, несмотря не только на разницу в возрасте,  но и разное мировоззрение. (В подтверждение этому высказыванию Ирэна Савельевна сослалась, в частности, на дневниковые записи одного из современников - участника домашней встречи нового 1947 года, где присутствовали Ахматова и Берггольц).

Впервые О. Берггольц пришла к А. Ахматовой в 1928 году. Ольге Федоровне тогда исполнилось всего 18 лет. Была она в эти годы вполне советской  девочкой, писавшей  искренние стихи  о любимой Родине и ее вождях. Но Анна Андреевна сумела рассмотреть  в О. Берггольц  настоящего поэта, пусть  и произрастающего пока на совершенно чуждой ей почве.

  Но жизнь  шла и не просто шла, а ломала и била эту восторженную девочку, взрощенную на советских идеалах. 1938 год – арест, обвинение  «в связи с врагами народа» и участии в контрреволюционном заговоре. Муки унижения, побои, допросы, потеря ребенка…  И даже после выхода из тюрьмы, Ольга Федоровна продолжает верить в устои советского строя, пытается понять, оправдать произошедшее с ней. О. Берггольц даже  гордится тем, что ей после заключения  доверили сделать доклад о Сталине. Такое состояние души и ума лектор совершенно верно назвала советской шизофренией. (Заболевание, для которого как раз и свойственно подобное раздвоением личности).

Не раз еще сводила судьба этих двух необыкновенных женщин-поэтов и часто это происходило в самые трудные для них моменты жизни. Так, Ахматова помогла  передать записку от Ольги Берггольц ее сестре в Москву в 1941 году (по пути в эвакуацию). В этой опасной записке Ольга Федоровна сообщала Марии, где именно зарыты ее «Запретные дневники». А Ольга Берггольц помогала Ахматовой, когда все от нее отвернулись. Тогда, в период травли после постановления 1946 г. о журналах «Звезда» и «Ленинград», Анна Андреевна вынуждена была  голодать, не сумев получить продовольственных карточек. На вопросы,  зачем  Берггольц  заходила к Ахматовой в Фонтанный дом, Ольга Федоровна дерзко отвечала, что  приносила Анне Андреевне поесть, что такой меры наказания, как смерть от голода, в нашей стране нет.

По ходу своего рассказа о двух поэтах  Ирэна Савельевна читала слушателям  стихи О. Берггольц.  Местами мы - слушатели ловили себя на мысли, что некоторые  интонации, и даже стиль высказываний  более поздних стихов Ольги Федоровны перекликается с хорошо известными нам Ахматовскими  строчками.

Самое главное, что я вынесла для себя  с этой лекции  - воля  и талант уравняли этих двух, казалось бы, таких разных русских женщин.

Один из  присутствующих мужчин задал вопрос: «Почему и Ахматова, и Бергольц - были несчастны в личной жизни?» Ответ последовал  простой – неординарные талантливые женщины не могли найти себе равных среди окружающих их мужчин. А если и находили, то оказывалось, что  ужиться под одной крышей двум  сильным творческим личностям, тоже почти не возможно.  С этим я тоже  совершенно согласна. Плата за талант высока! 

Как сказала лектор Ирэна Савельевна Вербловская, мы – мемориальцы - наверное, были  сегодня единственными, кто вспомнил  о 13 ноября 1975 г.– дате смерти  Ольги Федоровны Берггольц. Остается только сожалеть, что в нашем городе  в память о большом поэте есть лишь  один небольшой памятник и два мемориальных доски. А ведь эта женщина–поэт, предпочла  быту бытие, и  прошла  вместе со  своим  народом самые страшные испытания.

И еще один штрих  - даже «по праву  разделенного страданья» не удостоили Ленинградские  партократы О.Ф. Берггольц быть погребенной там, где она того желала – на Пискаревском кладбище вместе с жителями блокадного Ленинграда.

Ольга Новиковская, учитель-логопед