Публикуем интервью с генеральным директором Института Здоровья Семьи, кандидатом медицинских наук, Натальей Вартапетовой. Участникам семинара она рассказала о репродуктивном здоровье российского населения и о западном опыте решения демографического вопроса силами медицины.

Наталья Вадимовна, ваш центр внедряет в российских регионах проекты по повышению качества здравоохранения. Одно из основных направлений – охрана материнства и детства. Есть опыт работы с Коми?

В свое время мы работали с Коми, сейчас работаем гораздо меньше. Причем к началу нашей работы в регионе в Коми уже были достигнуты неплохие результаты. По сравнению с республикой, в России достаточно регионов с действительно тяжелым положением, поэтому мы переключились на них. Мне кажется, республике есть, чем гордиться. В плане материнской и детской смертности Коми – один из самых благополучных регионов России. В вашем регионе одним из первых были внедрены современные перинатальные технологии.

Сейчас в Коми начинаем работу по здоровому образу жизни. Надеемся, что она будет продолжена, а материнство и детство логично сюда войдет. В рамках международного проекта «Мать и дитя» мы сотрудничает с большим числом соседних с Коми регионами.

На примере какого-нибудь региона могли бы рассказать о результатах этого проекта?

Очень хорошие результаты он показал в Тюменской области. Руководство области в свое время поставило задачу улучшения качества помощи, и мы встретили полное понимание. Какие результаты? Женщины теперь рожают только в индивидуальных родильных залах. Поощряется присутствие близких в процессе родов: в 80 % случаев женщина рождает в присутствии мамы, мужа, партнера, подруги. Там улучшились показатели по числу абортов, детской смертности. Резко сократилось число жалоб со стороны пациентов. Успешно внедрена система консультирования. Услуги по планированию семьи оказываются даже на фельшерско-акушерских пунктах. Более того, теперь женщина может проконсультироваться по вопросам своего здоровья у терапевта. Руководство области ввело специальное поощрение для терапевтов за такие консультации. 

Проекты Института в области охраны материнства и детства дают результаты во всех регионах, в которых вы работаете?

Только одна цифра. За последние пять лет количество абортов в России снизилось в среднем на 30 %. В регионах, с которыми мы сотрудничали по программам репродуктивного здоровья, эта цифра достигает 40-60 %. Позитивные изменения – это результат работы на местах, властей конкретного региона, врачей и руководителей медицинского учреждения. Наша задача – дать рекомендации, познакомить с современными практиками и технологиями, обучить людей. Важно наличие четкого плана действий и готовность его реализовывать, а не только абстрактная цель. Тогда будут результаты. 

В презентации вы сказали, что центры планирования семьи в России себя не оправдали. Сейчас привели пример Тюменской области по успешному внедрению современной системы консультирования. Что она предполагает?

Центры планирования семьи начали создаваться в российских регионах 15 лет назад для оказания специальных услуг по планированию семьи, в частности, по контрацепции. Безусловно, на том этапе они сыграли свою положительную роль. Сейчас эта служба, как самостоятельная структура, прекратила свое существование. Это в какой-то степени оправдано. Трудно себе представить, чтобы женщина, особенно в большом городе, специально поехала в какой-то центр за консультацией по контрацепции. Для этого нужно быть очень замотивированной. А если это рядом с домом, в вашей женской консультации или в поликлинике, то шанс обращения к врачу за информацией гораздо выше. Я считаю, что женщина и семья в целом должна получать консультации и ответы на свои вопросы именно у специалистов первого звена, например, у своего терапевта.

Насколько государство в России понимает необходимость перехода к новым стандартам?

Безусловно, пока на уровне системы нет осознания важности консультирования. И дело не только в государстве. Консультирование – это набор определенных навыков межличностного общения, это, прежде всего, обмен информацией между пациентом и врачом, это получение пациентом ответов на вопросы о контрацепции, о планировании беременности, о рисках и о возможности их предупредить. Этому нужно специально учить врачей, сейчас этого не делается.

Время, отводимое врачу женской консультации для приема одной пациентки, по государственным нормам составляет в среднем 12-15 минут.  Как за это время успеть и осмотреть пациентку, и ответить на все вопросы, и море документов заполнить?  

Опыт регионов, внедряющих при поддержке Института систему консультирования, показывает, что слухи о больших затратах времени сильно преувеличены. В принципе за 15 минут можно так спланировать прием, чтобы уделить достаточно времени и на общение с пациенткой.  Глубокое консультирование, особенно при наличии серьезных проблем со здоровьем, провести невозможно. Но если врач хорошо обучен и имеет хорошие навыки, то проконсультировать по основным вопросам за отведенное время возможно. Я считаю, что содержание врачебного приема должно быть коренным образом перестроено.

Что вы имеете в виду?

Врач мало разговаривает с пациентами и мало слушает, в частности, потому, что вынужден очень много писать. Это касается всей системы здравоохранения в России. Врачи не умеют правильно задавать вопросы, на которые пациент максимально рассказывает о себе и своих проблемах. Не всегда умеют дать информацию, уместную для данной ситуации. Информации или слишком мало, или слишком много, или сложным медицинским языком излагается. В результате, пациент вообще плохо представляет, что с ним происходит, что ему назначили, почему эту процедуру, какие результаты исследования, как нужно себя вести.

На самом деле во всем мире пациенты жалуются, что с ними мало и плохо разговаривают. Но в западных странах намного раньше начали заниматься этими вопросами. Мы только сейчас обратили на них внимание. Консультированию и вообще общению с пациентом очень плохо или вообще не учат в медицинских институтах.

И это происходит в стране, поставившей цель повышения рождаемости и сбережения нации…

Помимо поставленной цели нужен пошаговый план действий. А его на сегодняшний день нет. Опыт Института Здоровья Семьи по внедрению программ по репродуктивному здравоохранению в различных регионах показывает: все заинтересованы в том, чтобы пациентки были спокойны, веселы и здоровы. Но врачам нужно объяснять, как этого добиться. Сейчас они делают так, как их когда-то научили и как они привыкли делать. Новые задачи требуют другой организации, другого обучения врачей, другого формата врачебного приема. Этим должны заниматься руководители здравоохранения в регионах, привлекать научные коллективы в качестве экспертов, обращаться к опыту других регионов.

Россия, несмотря на некоторое снижение, по-прежнему лидирует по числу абортов в Европе. Российские женщины не хотят рожать?

Российская женщина хочет рожать в определенный момент времени. Когда она к этому готова и есть соответствующие социально-экономические условия: есть муж, квартира, хорошая зарплата. Все женщины очень активно вовлечены в социальную жизнь, все они работают, поэтому, как раньше рожать каждые полтора-два года, она не хочет. Аборт происходят не потому, что женщины не любят или не хотят детей. Мир устроен по-другому, он определяет, что детей должно быть двое-трое. Если беременность наступает в момент, когда ребенок не является желанным, если беременность не запланирована, женщины прибегают к абортам, как к средству регулирования рождаемости. Высокое количество абортов в России означает, по сути, следующее: риск того, что незапланированная беременность будет абортирована, составляет 95 %. В западных странах эта цифра гораздо меньше, но там и нежеланных беременностей меньше. 

Цитата из вашей презентации: «В России каждый день умирает женщина по причинам, связанным с беременностью». 365 смертей в год - это на фоне много миллиардных бюджетных вложений в здравоохранение. Может быть, дело не только в деньгах?

По этому показателю мы приближаемся к Бразилии и Аргентине. Мы уже не Африка, но, к сожалению, сильно отстаем от Западной Европы. Хочу отметить, что эти 365 смертей не связаны с халатностью, с намеренным неоказанием помощи врачом. Причина в том, что врачей вовремя не научили, они сами не научились. Незнание свою роль играет: нередко врач не знает о современном препарате, который может спасти женщину. Здесь не нужно кого-то одного обвинить.

Что делается в странах с минимальными показателями? Например, в скандинавских странах за несколько лет по этим причинам умирает одна женщина. Они организуют систему так, чтобы в ней очень трудно было сделать ошибку. Система предоставляет обучение врачей – это очень важно! Там есть все лекарства, обеспечивающие здоровье женщины. В родовой комнате есть все необходимое и самое современной оборудование. Весь персонал умеет им пользоваться. Персонал научен так, что с закрытыми глазами способен работать. Если врач не хочет встраиваться в систему и работать по правилам, его или не берут на работу или увольняют.

То есть важна роль государства?

Безусловно. Есть два варианта. Или врач работает в системе, которая предоставляет все перечисленные возможности и обеспечивает максимальную безопасность. Или каждый раз это зависит от личных качеств врача. В принципе ориентироваться на личные качества врача – это неверно. Врач – это прежде всего профессионал. А сделать из него профессионала – это задача государства, системы в целом. Современное оборудование, которым оснащены многие российские медицинские учреждения, само по себе проблем не решает. Нужны профессиональные врачи, которые умеют им пользоваться. Нужно готовить специалистов, способных работать с современными технологиями. Этим, к сожалению, как я уже говорила, почти не занимаются в нашей стране.