— Александр, чем отличается работа в пресс-службе оппозиционной политической партии от такой же в более нейтральных организациях? Какой видите свою аудиторию?

— Во-первых, работа в пресс-службе политической партии отличается от любой другой организации своей спецификой. Это другие проблемы, новости, задачи. По сравнению с провластными партиями разница прежде всего в информационных поводах. Если говорить об аудитории, то она тоже напрямую зависит от информационного повода. Какая новость, такая и аудитория. Сообщения, касающиеся внутренних вопросов партии, интересны нашим сторонникам и избирателям. Но наша деятельность направлена на более широкий круг. Есть ситуации, которые волнуют большое количество горожан, независимо от того, являются ли они нашими сторонниками или нет. Это общегородские проблемы: тот же "Охта центр", зеленые насаждения, градостроительство. У нас есть еще и молодежная организация, которая пытается работать с аудиторией, в основном состоящей из студентов.

— А СМИ стремятся к сотрудничеству с вами? Какие ваши новости наиболее востребованы?

— Конечно, стремятся. Мне кажется, что у "Яблока" хорошо получается выстраивать отношения со средствами массовой информации. "Яблоко" присутствует в информационном поле иногда даже больше, чем некоторые парламентские партии. Это говорит о том, что мы интересны, а значит делаем правильные вещи.

Могу сказать, что у журналистов больше интереса вызывают, например, новости о том, что где-то кого-то задержали, где-то на кого-то напали. Наиболее востребованы сообщения именно такого характера. В то же время когда оппозиционная партия предлагает какие-то изменения, вносит свои предложения, то эти сообщения вызывают гораздо меньше спроса. Причина в том, что от оппозиционной партии привыкли получать новости определенного характера, привыкли, что мы всегда выступаем против, поэтому нас и воспринимают, к сожалению, с одного ракурса.

— Устраивает ли вас в целом количество сообщений о вашей партии, акциях в СМИ?

— Если на улице остановить людей и спросить, интересуют ли их новости от "Единой России", то, несмотря на то что партия получает 50% на выборах, очень немногие ответят утвердительно. Простых людей интересуют новости независимо от политических взглядов. Наша задача сделать так, чтобы наши информационные поводы привлекли внимание. Не всегда это удается сделать. Бывает, что мы проводим что-то интересное, но нам просто не удается это донести до общества. Один из последних примеров — премия "Золотой ершик", в рамках которой мы отмечаем какие-то необычные заказы за счет городского бюджета. Казалось бы, интересная акция, способная привлечь внимание горожан (мы это видели, когда проводили уличные мероприятия). Тем не менее если взять все городские СМИ, то в очень немногих из них появилась информация об акции. А в результате мало кто из горожан что-нибудь знает о "Золотом ершике", хотя тема очень интересная.

Почему так происходит? Потому что каким-то СМИ запрещено такие вещи показывать, а какие-то боятся это делать. Нас могут снимать различные телеканалы, но в эфир сюжет в итоге выйдет в лучшем случае на одном-двух. Для чего другие снимают? Наверное, в надежде показать, но потом получают указку понятно откуда и на этом история заканчивается.

— Всему виной цензура, которая неизбежно присутствует в СМИ? Замалчивание — это вина изданий или они сами находятся в подневольном положении?

— Я думаю, что здесь бОльшую роль играет тот, кто стоит выше, чем СМИ. Хотя, конечно, бывает и самоцензура. Но ведь известно, что Смольный рассылает так называемые стоп-листы и сообщает, что можно показывать, а что нет. Взять ту же ситуацию со снегом: проблему освещали везде, потому что о ней невозможно умолчать. И тем не менее внимание горожан старательно отвлекали тем фактом, что якобы такой снегопад случился впервые за 130 лет. Хотя понятно, для кого и для чего это делается.

— Как вы решаете трудности, с которыми сталкиваетесь при попытках донести до СМИ свою информацию?

— В основном выходят новости, которые от нас привыкли получать или обычно ожидают. И тогда приходится придумывать способы, как эту новость можно донести до журналистов, чтобы она им понравилась. То есть придумывать не только предложение, с которым мы выступаем, но и способы его донесения, нужную форму подачи.

Иногда это делается через акцентирование внимания на какое-то внешнее событие, через которое мы привлекаем внимание к нашей позиции, заявлению, новости. Бывает, что приходится что-то попридержать, чтобы то или иное сообщение заметили. Я уж не говорю об уличных мероприятиях, через которые мы неоднократно выносили позицию партии по разным вопросам.

— А могут ли у оппозиции быть хорошие новости? Будут ли они востребованы?

— Я бы не сказал, что преобладают плохие новости. Конечно, оппозиционная партия чаще выступает против чего-то. Но понятно, что от пресс-службы оппозиционной партии журналисты и ждут таких новостей, поэтому когда надо раскритиковать какую-то инициативу или то, что происходит в городе или стране, то чаще обращаются к нам. От нас ожидают услышать негативную оценку. Я считаю, что это не очень хорошо, потому что у нас есть что сказать положительного и конструктивного. Мы тоже можем похвалить. Но в таких случаях наше мнение журналистам не интересно.

— С какими СМИ вы сотрудничаете? Что можете сказать о них?

— Сначала бы я разделил СМИ на интернет, печатные и телевизионные. Легче всего у нас получается сотрудничать с интернет-изданиями. Из ТВ-ресурсов мы взаимодействуем с телеканалом 100ТВ. Они поднимают разные городские темы и в том числе освещают наши мероприятия. Если говорить о газетах, то удается сотрудничать с "Новой газетой", "Коммерсантом", "Ведомостями", "Деловым Петербургом". Информационных радиостанций у нас в городе не так много, но конечно же нашей деятельностью интересуется "Эхо". В целом это медийные средства, известные в городе тем, что позволяют себе отражать независимую позицию.

— Есть ли СМИ, которые отказываются от сотрудничества с вами?

— Взаимоотношения часто меняются: сегодня у нас с конкретным СМИ нормальные отношения, и они публикуют чуть ли не все наши релизы, вплоть до указания номера моего сотового телефона, а завтра отказываются сообщать о наших мероприятиях вообще. Например, газета "Новый Петербург". Сегодня мы прекрасно взаимодействуем, хотя несколько лет назад неоднократно судились с этой газетой. Просто у нее изменилась редакционная политика.

На самом деле в определенные моменты у СМИ ряд тем не скажу запретные, но нежелательные. Поэтому чаще бывает, что мы в каких-то вопросах нормально сотрудничаем, а в каких-то есть недопонимание.

— Случались ли у вас конфликты при взаимодействии со СМИ? Если да, то какие? Как их решали?

— Конфликты бывают разные. Например, если журналисты неправильно изложили происходящее или неверно дали наш комментарий. Чаще всего в такой ситуации удается найти общий язык и прийти к какому-то компромиссу. Но были случаи, когда мы требовали опровержений и они официально публиковались. Некоторым журналистам просто приходится прямо говорить: "Извините, но вам мы комментарий давать не будем".

У нас есть, например, проблемы с "Петербургским дневником". Я не скажу, что они часто пишут о нас, но они часто пишут о тех проблемах, которыми мы занимаемся. При этом нам тоже хотелось бы донести какую-то альтернативную точку зрения. Мы пытались обращаться в это издание, спрашивали, каким образом можем изложить свой взгляд на проблему. Если, например, другая сторона публикует материал на рекламных основаниях, то нам тоже хотелось бы, чтобы в газете появилась наша статья. Но добиться взаимодействия так и не удалось. Правда, с этим изданием у нас были проблемы и на выборах. По закону газета "Петербургский дневник" должна публиковать во время предвыборной кампании в том числе и наши материалы, так как ее учредителем являются городские власти и она финансируется из бюджета. Но, несмотря на закон, добиться наших публикаций удавалось не всегда.

Могу сказать, что во время выборов происходит большинство конфликтных ситуации со СМИ. В них появляются "темные" материалы с критикой в наш адрес. С такими случаями разобраться труднее всего, потому что не понятно, кто заказчик, а нам могут сказать, мол, заплатите деньги и печатайте опровержения. Но мы за деньги никаких опровержений, естественно, не печатаем.

— А есть те СМИ, с которыми вы сами не хотите взаимодействовать? Если да, то по какой причине?

— Бывают случаи, когда некоторые издания регулярно публикуют ложную информацию о "Яблоке", придумывают свои версии, несуществующие конфликты. Это касается так называемой желтой прессы. С ними мы стараемся не работать и, бывает, сами отказываем им в сотрудничестве, хотя наши новости, анонсы и пресс-релизы по рассылке получают все, кому это нужно: не только журналисты, но даже и сотрудники милиции. Например, мы можем сообщить, что состоится акция, а на следующий день мне звонит начальник милиции общественной безопасности и просит рассказать, что у нас там будет, так как перед ним уже лежит наш пресс-релиз.

Среди желтых изданий Петербурга могу назвать "Версию на Неве". На страницах этой газеты "Яблоко" появляется довольно часто. С ними мы стараемся вообще не сотрудничать. В издании появляется даже не то чтобы искаженная информация, они откровенно выдумывают факты, сочиняют политические небылицы. Смысла в сотрудничестве со СМИ такого порядка нет. В подобных изданиях не стоит задача рассказать правду или предоставить разные точки зрения. У них другие цели — жареные, непроверенные и неправдивые факты.

— А практика судебного исхода в разрешении конфликтов у вас распространена?

— В суд мы, конечно, обращались, но нельзя сказать, что очень часто. Регулярно этого не происходит. Чаще мы стремимся найти компромисс и договориться без суда.

— Если говорить о жизни оппозиции, насколько объективно она отражается в средствах массовой информации?

— Нужно сразу учитывать, что жизнь оппозиции отражается в определенных СМИ. Есть те, кто вообще не затрагивает данную тему. Это в основном относится к проправительственным ресурсам массмедиа. Вот только сейчас начали говорить, что необходим равный доступ партий к СМИ. Но это опять же касается парламентских партий, а у нас еще есть оппозиция непарламентская и даже непартийная, которая тоже отражает настроения граждан. Но о том, что необходимо обеспечить равный доступ этих организаций к СМИ, почему-то не говорят.

Если говорить вообще об освещении оппозиции в средствах массовой информации, то, мне кажется, что ее внутренняя жизнь больше освещается в СМИ, чем, скажем, внутренняя жизнь иных партий. Больше знают о конфликтах внутри оппозиции. В этом плане мы довольно открыты и часто сами сообщаем, что внутри оппозиции есть разные точки зрения. Тем самым показываем, что мы не монолитная организация, в которой есть мнение верхов и отсутствует дискуссия. Мы не скрываем, что в нашей организации могут сталкиваться несколько взглядов на разные проблемы.

— То есть вы со своей стороны тоже стремитесь к открытости СМИ?

— Да, конечно. Мы стараемся быть максимально открытыми. У нас и комментарии чаще дает не пресс-служба, а напрямую ньюсмейкеры.