Центр исследований модернизации, коротко Центр М Европейского университета в Санкт-Петербурге вот уже полгода ведет интересный проект под названием «XXI+». По его результатам большой цикл статей должен рассказать о том, как может измениться наш мир в XXI веке. Останется ли он однополярным? Что будет происходить в глобализирующейся экономике? Как поведет себя быстро нарождающийся креативный класс? И какое место в этом новом мире займет Россия?

В перспективе эти статьи будут собраны в книгу, которая даст всестороннюю картину жизни нашего столетия. Однако пока до выхода книги еще далеко, мы беседуем с инициатором и одним из авторов этого проекта Дмитрием Травиным – научным руководителем Центра М ЕУСПб.

- Дмитрий, неужели Вы действительно знаете, каким будет мир лет через пятьдесят? Не слишком ли это самонадеянно даже для ученых, занимающихся исследованиями общества?

- Конечно, я этого не знаю. Или, точнее, я твердо знаю две вещи. Во-первых, мы не можем предсказать, каким будет мир в будущем, поскольку он вообще устроен сложнее, чем может вообразить наш разум. Во-вторых, мир наверняка не останется прежним, поскольку, как показывает опыт модернизации последних веков, кардинальные перемены происходят постоянно. Из этих двух соображений, собственно говоря, и проистекает идея нашего цикла.

С одной стороны, нельзя уподобляться генералам, которые всегда готовятся к прошедшей войне. Нельзя строить экономику России, ее внешнеполитический курс, систему образования и многое другое на предположении, что через несколько десятилетий все в мире останется по-прежнему. Именно стратеги, ведущие себя подобным образом, проигрывают глобальную конкуренцию. Как бы ни были малы наши знания о будущем, необходимо пытаться понять, какие перемены ждут человечество в перспективе.

С другой стороны, нельзя уподоблять анализ будущего научной (а, тем более, ненаучной) фантастике. Пойдя по такому пути, мы точно ошибемся в стратегии. Единственное, что можно делать, это медленно, кропотливо выявлять уже наметившиеся сегодня новые тенденции и демонстрировать, как они способны изменить жизнь общества в перспективе. То есть надо не фантазировать, а просто внимательно изучать современность. Искать в ней зернышки, из которых начинают прорастать новые стебли.

Все явления, о которых идет речь в цикле статей «XXI+», уже присутствуют в нашей жизни. Сложность анализа состоит в том, что их порой нелегко вычленить из массы обыденных явлений. Более того, новое, как правило, обнаруживается не столько в России, сколько в более модернизированных странах Северной Америки и Западной Европы. Наша задача состоит в том, чтобы это новое обнаружить и рассказать о нем читателю. Скорее всего, через несколько десятилетий этот читатель обнаружит, что мы многого не учили и многое неверно оценили. Но, надеюсь, большая часть новых стеблей прорастет все же именно из тех зернышек, который мы сегодня обнаруживаем.

- Приведите какой-нибудь яркий пример изменений, которые уже сегодня можно оценить.

- Давайте возьмем вопрос об однополярном и биполярном мире. Мы в России привыкли к тому, что СССР наряду с Соединенными Штатами определял долгие годы судьбы человечества. Многие наши политики не готовы отказаться от представлений о такой биполярности. Полагаю, что они ошибаются, причем их ошибки слишком дорого нам сегодня стоят. Политики и генералы, готовящиеся к прошлой войне, до сих пор пытаются наращивать вооружения для соревнования с Америкой. Отсюда проистекают многотриллионные военные бюджеты, которые не оставляют места для роста расходов на науку, образование, здравоохранение. Поддерживать такие военные бюджеты можно лишь при постоянно растущих ценах на нефть, а они уже перестали расти. Люди, не желающие анализировать сегодняшнюю жизнь и мечтающие вернуть биполярное прошлое тридцатилетней давности, лишают нашу страну будущего.

Но и американцы, полагающие, будто мир надолго стал однополярным, тоже, как мне представляется, ошибаются. Они не учитывают ряда уже сегодня проявившихся реалий. В частности того, насколько быстро растет Китай. Если оценить сегодняшнюю динамику китайской экономики и сегодняшнюю динамику расходов на вооружение в этой стране, то можно предположить, что будущий мир останется биполярным, но полюсами станут США (вместе с другими странами НАТО) и Китай. Пекин сможет мобилизовать ресурсы для поддержания такого противостояния, а Россия нет.

Я полагаю, что именно из такого рода анализа необходимо строить внешнеполитическую и оборонную стратегию России, а не повторять бесконечно тезис далекого прошлого, будто мы можем и должны постоянно противостоять блоку НАТО. Нам важно понять, какое место следует занять в новой биполярной структуре для того, чтобы минимизировать военные угрозы. А примитивное наращивание вооружений и тупая конфронтация с Америкой лишь повышают опасность того, что Россия не впишется в XXI век.

- Можно ли кратко сформулировать, что вообще следует делать нашей стране в ближайшей перспективе с учетом наметившихся в XXI веке тенденций развития общества?

- Кое-что можно сказать с большой определенностью. Если продолжать, в частности, военную тематику, то надо обязательно принимать во внимание возникновение такого явления, как креативный класс, о котором в последние годы пишет американский социолог Ричард Флорида. Формируются большие группы людей, которые создают очень ценный интеллектуальный продукт – научные изобретения, новые формы управления производством, нестандартные способы организации отдыха и развлечений. Задача креативного класса – генерировать идеи. Чем оригинальнее, тем лучше. И в этом смысле многие старые ценности трудовой этики (дисциплина труда, высокая интенсивность работы, умение подчиняться старшим и командовать младшими) перестают быть значимыми. Наоборот, чем свободнее и раскованнее будут интеллектуал, тем с большей вероятностью он сможет породить такую новую идею, которая и ему принесет доход, и окажется полезна обществу.

У нас в стране мало кто вообще понимает значение креативного класса. Точнее, многие уже освоили это словосочетание, но не способны сделать из него практические выводы. Скажем, призывная армия, на сохранении которой настаивают наши правители – это гвоздь в крышку гроба креативного класса. Призывная армия строится на ценностях прошлого: не выпендривайся, слушай старших, соблюдай дисциплину, умей спрятать свое «я» до тех пор, пока не станешь начальником. Даже за один год службы такая армия может сломать юношу, который начинает в 18 лет порождать нестандартные идеи. Причем понятно, что чем своеобразнее молодой человек, тем больше вероятность вырастить из него в нормальных условиях эффективного креативщика. Но армия ломает в первую очередь самых нестандартных, самых ярких людей.

В общем, разговоры Дмитрия Медведева о креативном классе в сочетании с его же курсом на сохранение призыва – это ярчайшее свидетельство абсолютного непонимания того, как развивается общество.

- Действительно отменять призыв сейчас у нас никто не собирается. Но если обратиться непосредственно к экономике – к той сфере, которую и Путин, и Медведев готовы реформировать, поскольку слишком малы стали за последний год темпы экономического роста. Что можно порекомендовать российскому руководству делать, исходя из Ваших исследований?

- В этой сфере я посоветовал бы обратить внимание на статьи моего коллеги профессора Андрея Заостровцева. Он с помощью данных, предоставляемых международными организациями, сравнивает положение дел в нашей стране с положением дел в наиболее успешных странах мира. Анализируются инвестиционный климат, конкурентоспособность, защита прав собственности. Рекомендации очевидны. Нам надо сформировать значительно лучшие условия для развития рыночной экономики, чтобы капитал шел в нашу страну, а не наоборот. Лучше всего развиваются не те страны, в которых государство – в каждой бочке затычка, а те, где власть использует свой силовой ресурс для защиты свобод. В том числе свобод экономических.

Я со своей стороны добавил бы еще одно наблюдение. Исследователи глобализации обратили внимание на такое сравнительно новое явление. В XXI веке капитал, как правило, очень легко снимается с мест и отправляется в те страны, где ему лучше. Такого рода стремление к перемене мест, понятно, было у бизнеса и раньше, но развитие современных технологий делает иногда перевод капитала результатом всего лишь одного нажатия кнопки.

Поэтому нам надо перестать думать о том, не слишком ли много денег выкачивает иностранный капитал из России (как это делают левые мыслители). Надо начинать думать о том, чем мы можем заинтересовать капитал. Ведь если об этом будут больше думать в Китае, Казахстане или Украине, то миллиарды долларов мигом отправятся туда.

Экономисты, готовящиеся к «прошедшей войне», полагают, будто построенный в прошлом завод никуда от нас не денется. Однако технологии быстро устаревают и становятся неконкурентоспособны. Ценность представляет не старый металлолом в виде станков, а капитал, который готов регулярно реструктурировать производство. И если он уйдет к соседям с лучшим инвестиционным климатом, то наши заводы будут не источником доходов, а лишь бременем для государства, которому придется взять на себя содержание работников неконкурентоспособного предприятия.