Когда кто-то называет тебя дураком, проще всего ответить: сам дурак. Такой симметричный ответ хорош тем, что в какой-то степени парирует обвинение в глупости, заставляя присутствующих задуматься о том, кто же здесь прав. Для выяснения истины нужен, конечно, беспристрастный строго регламентированный диспут с привлечением несомненного фактического материала, что не всегда возможно.  А если ты уже знаешь, что все имеющиеся факты укажут на твою неправоту, то тут уж сразу ищи асимметричный ответ! Именно в нём твоё спасение.  

Ранее на Когита!ру: Митинг против "закона подлецов" в Петербурге

После этого короткого вступления уместно перейти к ситуации, в которой оказалась России в результате принятия так называемого «антимагницкого» закона, согласно которому усыновлять российских детей, больных в том числе, американцам будет отныне запрещено. Это ответ наш на принятый Конгрессом США закон о запрете въезда в эту страну российским чиновникам (и не только чиновникам), уличённым в коррупции и других преступлениях, в частности в гибели юриста Магницкого, разоблачившего некоторых из них. Как легко понять, ответ этот асимметричный. Симметричным ответом был бы закон, запрещающий въезд в Россию американским чиновникам (и не только чиновникам), замешанным в коррупции и разворовывании американских  бюджетных денег.  Но увы, такой закон только помог бы борцам с коррупцией. А как мне представляется, тайная задача, которую Госдума поставила при принятии «антимагницкого» закона это месть американцам, посмевшим «поставить на место» российских коррупционеров.

Размышляя на эту актуальную сегодня тему, я узнал о том, что 13 января 2013 наши активисты из РПР-Парнас и из «Солидарности» организуют на Невском проспекте цепочку одиночных пикетов с плакатами, содержание которых поможет людям понять смысл нашего асимметричного ответа американцам. Естественно, мне захотелось поучаствовать в этой акции. И вот  около 14 час. 13 января я вышел из метро на площади Восстания с плакатом, который сам приготовил.  (Плакаты для пикетчиков были уже приготовлены активистами, но мне захотелось самому выразить важную, нам мой взгляд, мысль). Вот текст, который я написал на своём плакате: 

"Из-за бесчеловечного закона, принятого недавно Госдумой, пострадают больные дети России".       

У выхода из метро увидел  наших организаторов и, поскольку пришёл первым, получил ближайшее место  для своего пикета около недавно построенного большого здания фирмы «Стокманн». (Согласно нашему законодательству расстояние между одиночными пикетами должно быть не меньше 50 метров. Поэтому места расположения пикетов в их цепочке на Невском пр. во избежание конфликтов с полицией должны были контролироваться организаторами этой акции).

Остановился я, немного не доходя до автобусной и троллейбусной остановок, где ожидали своего рейса пассажиры, направлявшиеся в сторону центра города. Повесил на шею свой плакат и стал у стены дома, чтобы не мешать прохожим, и время от времени немного поворачиваясь в сторону более многочисленного потока людей.  Убедился, что далеко не все проходившие мимо люди обращают на меня внимание. Но всё же и таких было не мало. Немало было и тех, кто подавал мне одобряющие знаки рукой и взглядом, некоторые прохожие подходили ко мне с вопросами и с высказываниями по поводу этого закона. 

Некоторым приходилось даже разъяснять, о чём идёт речь. Одна женщина рассказала мне о том, что лично знала итальянскую семью, успешно усыновившую ребёнка- сироту из России. Неприятный осадок остался у меня от другого общения. 

Подошла  женщина средних лет, заявившая, что я пытаюсь сбить с толку наш народ. Сказала, что в отличие от меня она против того, чтобы «продавать наших детей американцам», что надо нам самим решить проблему детского воспитания. К сожалению, я не успел собраться с мыслями, чтобы ответить, как надо,  отчасти и потому, что она не стала меня слушать и быстро ушла. 

А сказать мне было о чём. И это я кратко выскажу здесь.  Думаю, что сейчас нашим российским сиротам, «усыновлённым»  в США, как правило, живётся лучше, чем тем, кто остался в наших детских домах. Из правила бывают исключения, но важно то, что в среднем действует именно правило. Ориентироваться  при принятии закона не на правило, а на редкое исключение из правила было бы лицемерием.  Вот когда наша медицина и нравственный уровень обслуги детских домов станут гораздо лучше, тогда и появится смысл хотя бы в том, чтобы поставить на обсуждение этот, к сожалению, уже принятый Госдумой закон. Пока до этого далеко, и возможность усыновления наших сирот американцами,  как правило, означает возможность их спасения. А что имела в виду эта женщина, когда обвинила меня в потворствовании «продаже наших детей американцам», я до сих пор понять не могу.

Я простоял на своём посту час с небольшим. За это время имели место ещё два небольших инцидента, о которых, может быть, следует упомянуть. 

Вскоре после того, как я стал с плакатом у стены «Стокманна», ко мне подошёл молодой человек без пальто в костюме с бейджиком на шее. Он вежливо попросил меня перейти «на ту сторону» Невского проспекта. На мой вопрос «почему» он ответил, что тротуар рядом с домом «Стокманна» это его частная территория и он вправе ею распоряжаться. (Из бейджика я понял, что он охранник). На вопрос, а почему он тогда разрешает ходить по тротуару прохожим и не прогоняет тех, кто стоит на автобусной остановке, он ответил, что если бы я был без плаката, то он не стал бы  меня прогонять. Такая аргументация мне показалась неубедительной, и я отказался покинуть своё место. Молодой человек кому-то позвонил по мобильнику и ушёл, но через несколько минут вернулся уже вдвоём с ещё одним молодым человеком повыше ростом и тоже с бейджиком на шее. Вновь пришедший молодой человек обратился ко мне тоже вежливо и с такой же просьбой. Но в его речи я уловил, что частная территория «Стокманна» простирается лишь на расстояние до двух метров от стены здания. И тогда я сказал, что могу встать на расстояние, скажем, в три метра от стены. Возражать против такого решения мои оппоненты не смогли,  и я переместился на три метра от стены.  Возникали помехи пешеходам, которым теперь приходилось меня обходить, но что делать, ведь частная собственность в нашей стране теперь священна.

Второй инцидент связан с интересом ко мне со стороны полиции, сотрудники которой то и дело проходили мимо меня.  Должен сказать, что вели они себя вполне дружелюбно, что меня несколько удивило. Интерес ко мне проявился и в том, что мне пришлось предъявить им для записи свои паспортные данные и контактный телефон. На вопрос, сколько времени я намерен тут стоять, ответил «пока не замёрзну» И это полицейских вполне устроило.
В 15 часов я покинул Невский проспект с сознанием недовыполненного долга, поскольку так и не нашёл достаточно быстро нужных слов, чтобы попытаться убедить женщину-оппонентку в своей правоте.

14 января 2013 текст был опубликован на странице В.Ю.Залесского в фэйсбуке.