Ушел Адвокат Свободы

Борис Вишневский

Горькая цепь наших потерь продолжилась: ушел Юрий Маркович Шмидт. Адвокат Свободы. Добрый, умный и бесстрашный человек, в мае прошлого года отметивший свое 75-летие

12.01.2013

«Адвокат по профессии и правозащитник по велению совести», — назовет его прославленный диссидент Владимир Буковский. «Бесстрашный и бескорыстный воин права», — скажет адвокат Борис Золотухин. «Мы потеряли одного из последних российских моральных авторитетов», — говорит экономист Евгений Гонтмахер…

Знаменитый адвокат, более полувека отдавший профессии, он посвятил последние десять лет своей жизни одному делу — защите Михаила Ходорковского. «Я — адвокат Ходорковского» — так Шмидт отвечал в последние годы на вопрос о своей профессии. И, улыбаясь, говорил, что жизнь свела его с двумя гениями — Иосифом Бродским и Михаилом Ходорковским, у которого «необыкновенные ум, талант, выдержка и сила духа».

Ленинградский мальчик, в памяти которого навсегда сохранились блокада, он был сыном репрессированных родителей. И если мать — Наталья Карловна — смогла после годы высылки вернуться в Ленинград, то отец — Марк Рахмилиевич — был арестован через три недели после рождения Юрия и провел в лагерях девятнадцать лет.

В 1955 году Юрий поступал в театральный институт, но не был принят «из-за неправильного прикуса». Затем пытал счастья в медицинском — и снова неудачно. Правда, потом он назовет эти провалы «великим счастьем», потому что не смог быть ни актером, ни врачом… В итоге поступил на юридический факультет ЛГУ. При приеме документов ему заявили: у вас отец сидит? Да вы не сможете работать ни судьей, ни следователем, ни прокурором, разве что адвокатом… «Меня это устраивает», — ответил Шмидт.

В советские времена Шмидта не подпускали к «политическим» делам — как не имеющего «допуска». И четверть века он занимался защитой граждан по уголовным делам, в том числе по «экономическим». В 1986 году Шмидта исключили из коллегии адвокатов — он пытался помочь подзащитному, чья судьба уже была решена в обкоме партии. Но через два года он сумел восстановиться в профессии через Верховный суд. Говорят, это был первый случай в советской истории. А в 1989 году Галина Старовойтова передала ему просьбу Андрея Сахарова — стать защитником арестованного лидера армян Нагорного Карабаха Аркадия Манучарова, которого обвиняли в «организации массовых беспорядков» и ряде других вымышленных преступлений. В конце концов Шмидт добился его прекращения. Это была победа, после которой одно «политическое» дело в его работе следовало за другим.

В 1992 году Шмидт защищал в Верховном суде Грузии руководителя Юго-Осетинской республики Тореза Кулумбегова — его судили по сфальсифицированному делу. А в 1996 году он взялся за защиту капитана первого ранга Александра Никитина из экологической организации «Беллона», которого ФСБ пыталась обвинить в якобы «разглашении государственной тайны» (притом что все сведения, которые он предал огласке, были взяты из открытых источников). Дело закончилось полным оправданием Никитина — хотя, когда оно начиналось, по словам Шмидта, среди юристов и правозащитников он был единственным, кто верил, что Никитина оправдают, и на него «смотрели как на сумасшедшего». Потом, уже в «путинские» годы, Юрий Маркович с грустью говорил, что Никитину повезло: случись этот процесс десятью годами позже — и ему не удалось бы добиться оправдания.

В 2003 году Шмидт стал защитником Михаила Ходорковского — и вложил в защиту МБХ весь остаток своих сил и энергии. Он говорил Ходорковскому, что «не привык умирать с неисполненным чувством долга» и хочет дождаться его выхода на свободу. Увы, случилось иначе…

В Петербурге он был непререкаемым авторитетом. Его мнения ждали и прислушивались к нему, к нему постоянно обращались за помощью в самых сложных ситуациях, у него просили совета — и Юрий Маркович, если не был в этот момент крайне занят, никогда не отказывал. Он не оставлял без внимания ни одного безобразия властей, он выступал на митингах протеста, он боролся против газпромовского небоскреба и за сохранение исторического облика города. Он был убежденным либералом, демократом и антифашистом — и никогда не боялся говорить то, что думал.

В 2008 году, выступая на митинге после замены Путина на Медведева на президентском посту, Шмидт язвительно заметил: «Кремлевская мафия торжественно отметила смену пахана». А в 2010 году, когда Ходорковскому и Лебедеву выносили второй приговор, заявил, что Путина он готов защищать в суде бесплатно. Наконец, в прошлом году, когда «взбесившийся думский принтер» начал штамповать свои безумные решения, Шмидт дал им удивительно точную характеристику: «Депутаты принимают законы, которые посвящены исключительно сокращению поля гражданских свобод»…

Он долго и тяжело болел, но до осени прошлого года мы надеялись, что болезнь отступит. Надежды не сбылись — и уже в ноябре, на прощании с Борисом Стругацким, на которое Шмидт пришел с венком от Михаила Ходорковского, было видно, что ему уже очень худо.

Его друзья и коллеги делали все, что могли, — но, видимо, помочь было уже не в силах человеческих.

В конце декабря я навещал Юрия Марковича у него дома. Он понимал, что осталось немного, — но держался удивительно мужественно. Сказал, что следит за тем, как работает Законодательное собрание, и что ему за меня не стыдно. Наверное, это самая высокая оценка того, что я стараюсь делать…

«О нем мы будем вспоминать всякий раз, когда нужна будет его помощь, светлая улыбка и вера в то, что добро победит зло», — говорит правозащитник Юрий Вдовин.

Мы все сделаем для этой победы.

Светлая Вам память, Юрий Маркович.

**

Добро победит, потому что Шмидт был с нами

Ю. Вдовин

12.01.2013 14:21

Россия теряет лучших людей. Сегодня ночью от нас ушел человек, которым Россия вправе гордиться и еще оценит реальный вклад этого человека в историю рождения в страшных корчах демократии в стране. От нас ушел Адвокат, отмеченный многими регалиями, нелюбимый нашей властью – а это тоже дорогого стоит – Юрий Маркович Шмидт. Я не случайно написал слово "Адвокат" применительно к Юрию Шмидту с большой буквы. Немного таких людей. В советское время, когда самой большой угрозой человеку с юридическим образованием было пожелание «чтоб ты стал адвокатом!», Юрий Маркович хотел стать адвокатом и мечтал о том времени, когда адвокат станет и достойной профессией, и равноправным участником судебных процессов в противовес карательной системе.

Это почти случилось. Почти. Этому сопротивляется криминализованная власть, но Юрий Шмидт бесстрашно шел к этой цели. Он защищал в трудные времена Аркадия Манучарова, Тореза Кулумбегова, Абдуманноба Пулатова.

В начале 1990-х он основал Российский комитет адвокатов в защиту прав человека, стал одним из учредителей правозащитной организации «Гражданский контроль». В 1996 году добился права защищать Александра Никитина, безосновательно обвиненного органами госбезопасности в шпионаже, которые всеми силами стремились не допустить Юрия Шмидта к защите Александра Никитина. Дело было блистательно выиграно. А одним из последствий этого стало учреждение Эколого-правозащитного центра «Беллона», где одним из учредителей организации и почти постоянным членом правления был Юрий Маркович Шмидт.

Он представлял интересы Галины Старовойтовой и Сергея Юшенкова в судах после их убийств, он был одним из основных и упорных участников процессов по делу Ходорковского…

Это только самые громкие дела, которые вел Юрий Шмидт, а были еще и «мелкие» дела, которые либо прекращались после его вмешательства, либо с треском проигрывались обвинением.

Но это не все. Кроме того, что он был Адвокатом, он был еще и потрясающим Человеком. Он был трудным человеком. Он был требовательным человеком. Он был человеком удивительной доброты. Он был очень интеллигентным человеком. Дай бог, чтоб такими начитанными и широко образованными, по-детски любопытными и любознательными были еще наши адвокаты, да и вообще люди!

Общение с этим человеком было всегда огромным удовольствием, и я рад, что мне довелось много общаться с Юрием Марковичем. Я всегда мог ему позвонить и спросить любого юридического совета, и, как бы он ни был занят, он находил возможность помочь, даже когда мои вопросы и просьбы ему казались следствием моего дремучего невежества в юриспруденции.

Его уход – невосполнимая потеря и для всего правозащитного сообщества, и для организаций, с которыми он тесно сотрудничал. Это и «Гражданский контроль», и «Беллона», и Правозащитный совет Санкт-Петербурга, и российский правозащитный совет, и еще для всех тех, кому он решительно и просто шел на помощь, часто абсолютно бескорыстную.
Память о нем сохранится в наших сердцах и умах не только как о прекрасном друге и товарище, но и потому что возместить эту потерю просто невозможно. О нем мы будем вспоминать всякий раз, когда нужна будет его помощь, светлая улыбка и вера в то, что добро победит зло.

Юра, мы постараемся все сделать, чтобы добро победило зло, а значение «Адвоката» всегда бы понималось как слово с большой буквы.

Юрий Вдовин,
специально для «Фонтанки.ру»

**

Памяти Юрия Марковича Шмидта

Светлана Ганнушкина

«Права человека в России», 12.01.2013

Ушел из жизни Юрий Маркович Шмидт – наш друг, коллега, защитник. Нельзя сказать, что его уход был неожиданным, все мы знали, как тяжело он болел и как мучительно страдал. Но это знание не утешает и не подготавливает всегда неожиданного удара, когда осознаешь: все кончено и больше никогда…

Сейчас много будет сказано о громких делах, в которых участвовал Юрий Шмидт. И, конечно, уже говорится о деле Ходорковского, в котором его роль далеко не ограничивалась непосредственной адвокатской работой, но была гораздо шире.

Юрий Маркович собрал команду блестящих адвокатов, руководил ею, но и находил время для разговора с обществом, для которого просто и понятно раскрыл всю абсурдность предъявленных его подзащитному обвинений.

Благодаря Шмидту, политическая и личностная подоплека дела Ходорковского – Лебедева уже ни у кого не может вызывать сомнения.

Но многие ли знают, что Юрий первым встал на защиту самых уязвимых, самых никому ставших ненужными в новой России – беженцев из Афганистана?

В первые постсоветские годы российские еще в какой-то мере осознавали свою ответственность за судьбы соотечественников, оставшихся за границей своей родины, которая в одночасье ушла у них из-под ног. Но отвечать за судьбы жертв советского вторжения в Афганистан не хотел никто.

После падения режима Наджибулы десятки тысяч афганцев, находящихся на территории России, утратили возможность вернуться, но даже двум тысячам детей сирот, воспитанных и получивших образование в России наша страна не предоставила никакого легального статуса. Только что образовавшаяся ФМС отказывала им в этом.

Первым адвокатом, вставшим на защиту афганцев, был Юрий Шмидт. Его речи в судебных процессах по обжалованию отказов ФМС стали классикой в области права на убежище. Он был первым, кто создавал практику защиты интересов лиц, ищущих убежища, которая только начинала создаваться.

И снова роль Шмидта не ограничивалась адвокатской защитой интересов его доверителей. Юрий Маркович выступал на семинарах, круглых столах, конференция по проблемам убежища.

Он многому научил всех нас, и мы глубоко благодарны ему за это, хотя и сожалеем, что так часто меняющиеся сотрудники миграционной службы едва ли усвоили его уроки.

Его выступления были всегда основаны на четкой и прозрачной правовой логике, но одновременно полны юмора, остроты сарказма. Они служили прямым доказательством того, что не существует особого «юридического» языка, а есть прекрасный и образный русский язык, которым говорит блестящий адвокат.

Юрий Маркович ушел от нас, но с его уходом не заканчивается его влияние на нашу судебную практику, на развитие права в России, на нашу жизнь. С нами остаются его уроки и его ученики.

Потому что школа Юрия Шмидта - это школа высочайшего адвокатского мастерства.

Его ученики продолжают заниматься проблемами убежища, они защищают жертв преступлений на почве ненависти.

Они отважны и высокопрофессиональны, как их учитель. Они способны подходить к праву, не как к застывшему своду правил, а как к живому организму, и понимают, что свод законов и право – это далеко не одно и то же.

Мы все будем помнить эти уроки Юрия Марковича Шмидта и будем помнить его самого и его помощь и поддержку в разные трудные моменты нашей жизни.

Текст нельзя закончить звучащим внутри музыкальным мотивом, но можно написать несколько строк, явившихся из памяти в это печальное утро.

И все цветы, что только есть на свете, Навстречу этой смерти расцвели. Но сразу стало тихо на планете, Носящей имя скромное... Земли

(Анна Ахматова на смерть Бориса Пастернака)

Светлана Ганнушкина

Там же, на портале «Права человека в России» см. фотогаллерею Ю.М. Шмидта.

**

Семья

Отец — Марк Рахмилиевич Левин, в 1920-е годы учился в Москве сразу в двух институтах. В 1929 году был арестован по обвинению в участии в деятельности Социал-демократического молодёжного центра (одним из основателей которого он был), приговорён к ссылке. Жил в Сибири до 1936 года, где и познакомился со своей будущей супругой. Затем ему было разрешено работать экономистом в статистическом управлении в Саратове, но уже 31 мая 1937 года (через три недели после рождения сына) его вновь арестовали. Был приговорён к восьми годам лишения свободы. В лагере выжил благодаря профессиональному опыту — работал в бухгалтерии. Позднее срок заключения неоднократно продлялся, так что на свободу вышел только в 1955 году. После освобождения был главным бухгалтером в «Воркутаугле» и «Печорстрое», только в 1964 году ему разрешили прописку в Ленинграде, где он сблизился с участниками диссидентского движения.

Мать — Наталья Карловна Шмидт. Будучи студенткой биологического факультета Ленинградского государственного университета, арестована в 1934 году во время волны репрессий после убийства С. М. Кирова, выслана в Сибирь, спустя год ей разрешили вернуться в Ленинград. Во время блокады Ленинграда работала в военно-морской обсерватории, после войны — научным сотрудником, в 1952 году защитила кандидатскую диссертацию, занималась исследованиями в области радиобиологии.

Юрий Шмидт ушёл из жизни в ночь на 12 января 2013 года.

Адвокат

Юрий Шмидт в 1960 году окончил юридический факультет Ленинградского государственного университета.
С 1960 — стажёр, затем адвокат Ленинградской городской коллегии адвокатов. В 1960-е годы участвовал (по назначению) во многих уголовных процессах по делам об убийствах. Ещё будучи начинающим адвокатом, смог добиться прекращения (после вторичного направления на дополнительное расследование) дела Орловой, в котором мать обвинялась в убийстве малолетнего ребёнка — после этого был осуждён человек, действительно совершивший данное преступление.
Затем специализировался на уголовных делах «экономического» характера, осуществлял защиту на процессах как в Ленинграде, так и в других городах — Кокчетаве, Астрахани, Сыктывкаре. Был близок к диссидентскому движению — написал несколько статей для подпольных сборников, в том числе о политических судебных процессах, распространял (вместе с отцом) самиздатскую литературу, в связи с чем в 1968 у них на квартире прошёл обыск. «Диссидентские» дела ему вести не позволяли из-за отсутствия «допуска» к ним.
Много общался с яркими фигурами из числа питерской интеллигенции, в том числе с Иосифом Бродским.
В 1986 году власти потребовали от него написать заявление об уходе из коллегии адвокатов по собственному желанию (поводом послужила жалоба одного из его подзащитных, под давлением следователя, в обмен на обещание смягчить приговор обвинившего Шмидта в вымогательстве денег). После решительного отказа был исключён из коллегии, но уже в конце 1987 восстановлен, а обвинения в его адрес признаны ложными.

Правозащитная деятельность

С конца 1980-х годов участвовал во многих уголовных процессах, имеющих общественную значимость и политическую составляющую. В 1991 создал Российский комитет адвокатов в защиту прав человека.

В 1988—1989 защищал лидера армян Нагорного Карабаха Аркадия Манучарова. В 1991 в Верховном суде Грузии защищал тогдашнего руководителя Юго-Осетинской республики Тореза Кулумбегова. В 1992—1993 в Верховном суде Узбекистана защищал журналиста Абдуманноба Пулатова, обвинённого в оскорблении президента Ислама Каримова.

В 1996—1997 вёл дело в защиту прав русского военного пенсионера А. Мирошниченко, которого правительство Эстонии незаконно пыталось депортировать. В 1996 представлял интересы бывшего афганского офицера и члена НДПА Абдул Гафара, которого миграционная служба решила выслать на родину, где шла война и преследовались люди, сотрудничавшие с СССР в 1980-е годы. После убийства депутата Государственной думы Галины Старовойтовой Ю. Шмидт принял на себя обязанности представителя семьи погибшей в расследуемом уголовном деле.

С февраля 1996 вёл дело сотрудника норвежской экологической организации «Беллона», капитана 1-го ранга запаса А. Никитина, обвинённого в государственной измене, дело которого приобрело всемирную известность. В декабре 1999 приговором Санкт-Петербургского городского суда Никитин был оправдан. В ходе «дела Никитина» добился принятие Конституционным судом решения о том, что «…отстранение от участия в деле выбранного обвиняемым защитника в связи с отсутствием у последнего допуска к сведениям, составляющим государственную тайну, не соответствует Конституции Российской Федерации, и изменения в этой части надлежит внести в действующее законодательство, в частности в Закон РФ „О государственной тайне“». С этого времени подсудимые по делам, материалы которых содержат государственную тайну, получили возможность выбирать себе любого адвоката по их желанию, а не только получившего специальный «допуск».

Летом 2003 Ю. Шмидт в Пермском областном суде осуществлял защиту двух журналистов областной газеты, которых ФСБ обвиняла в разглашении государственной тайны в опубликованной ими статье. Дело закончилось полным оправданием журналистов.

В 2004 выступал представителем семьи депутата Государственной думы Сергея Юшенкова на процессе над его убийцами. Суд присяжных согласился с доводами Ю.Шмидта и признал виновными сопредседателя лояльного Борису Березовскому крыла партии «Либеральная Россия» Михаила Коданёва и его сообщников.

«Дело Ходорковского»

В апреле 2004 Шмидт стал руководителем защиты бывшего главы НК «ЮКОС» Михаила Ходорковского, считал его дело политическим. Подверг резкой критике обвинительный приговор своему подзащитному:

Оправдание Ходорковского и Лебедева могло бы стать победой Правосудия. Как бы это подняло престиж России в мире, если бы суд устоял, не поддался!.. А осуждение Ходорковского — временная победа и краткий миг торжества кучки людей, имевших личную заинтересованность в его устранении из бизнеса и политики.

В октябре 2005 в Адвокатскую палату Санкт-Петербурга поступило представление из Федеральной регистрационной службы о лишении Шмидта адвокатского статуса. По утверждению прокуратуры, защитники Ходорковского и Лебедева «вступили в сговор с целью срыва процесса». 10 ноября 2005 квалификационная комиссия Адвокатской палаты Петербурга отказалась лишить Шмидта адвокатского статуса, не усмотрев в его действиях нарушений норм профессиональной этики.

Награды

·                                 1993 — награда Human Rights Watch специальным дипломом за деятельность в защиту прав человека

·                                 1997 — высшая юридическая премия России «Фемида» и титул «Адвокат года»

·                                 1999 — золотая медаль имени Ф. Плевако и знак «Почётный адвокат».

·                                 1999 — премия Международной Лиги прав человека.

·                                 2000 — Международная Хельсинкская федерация присудила ему впервые учрежденную Награду признания

·                                 2012 — Командорский крест Ордена «За заслуги перед Федеративной Республикой Германия»ю