В Петербурге в Музее Анны Ахматовой в Фонтанном Доме представили вышедшую в издательстве Symposium книгу «Техника текста. Лекции, прочитанные в Музее современного искусства Эрарта в 2012 году».

Это записанные и расшифрованные три лекции Самуила Лурье (12 мая 1942, Свердловск – 7 августа 2015 Пало-Алто, США). Подготовка текста Ирины Баклановой, редактор Светлана Миронова. Верстка Марии Василенко. Дизайн обложки Павла Лосева. Художественный редактор – директор издательства Александр Кононов. Вместе с книгой выпущен диск с аудизаписью лекций. 

Самуил Аронович Лурье – писатель, эссеист, литературный критик, историк литературы. Лауреат премий журнала «Звезда», премии им. П. А. Вяземского, премии журнала «Нева», обладатель почетного диплома премии И. П. Белкина «Станционный смотритель» лучшему критику года. Автор книг «Литератор Писарев», «Разговоры в пользу мертвых», «Изломанный аршин» и других. Лурье Печатался в газетах и журналах Ленинграда (затем Петербурга), Таллинна, Москвы, Парижа, Дортмунда и других. Несколько лет вел в журнале «Звезда» рубрику «Уроки изящной словесности», в петербургской газете «Дело» – постоянную рубрику «Взгляд из угла». Он – автор более тысячи публикаций в периодической печати. Работал редактором отдела прозы в журнале «Нева», принимал участие в создании «Петербургского журнала «Ленинград», был одним из редакторов журнала «Постскриптум», редактором отдела прозы альманаха «Полдень. XXI век».

Лурье прочел в Эрарте три лекции: «Невыразимое чувство невыразимого смысла», «О глупости» и «О пошлости».

«Для того чтобы написать настоящий тест, есть гораздо более тяжелый и страшный способ: вам нужно обращаться в никуда, в пустоту, туда, где никого нет, где вы совершенно один. Нужно почувствовать себя совершенно одиноким человеком. И как бы ни был я глуп, банален, несчастен и так далее» – вот эти фразы, которые мне приходят в голову, они приходят в голову только мне и не обращены ни к кому другому. «Я думаю это». Я думаю это, смотря в какую-то серую темную пелену», –говорил Самуил Лурье в первой лекции.

В Музей Анны Ахматовой в Фонтанном Доме пришли те, кто знал Самуила Ароновича – Яков Гордин, Ирина Вербловская, Борис Вишневский, Никита Елисеев.

Ирэна Вербловская вспоминала в Музее Ахматовой, как в последний раз видела Самуила Лурье в США, он относил в библиотеку книги. Как оказалось, он тогда в последний раз выходил из дому. Вишневский вспоминал какие-то посиделки в «Невском времени», где работал, а Лурье сотрудничал с газетой.

Каждому было что вспомнить. Вспоминали. Прерывались, чтобы обратиться к экрану – увидеть и услышать те самые лекции в Эрарте.

«Надо понять, что в данный исторический момент дело обстоит таким образом, что, видимо, ни одного разумного слова по телевизору эти ста сорока двум миллионам сограждан не скажут ни за что и никогда. Потому что не нужно, потому что управлять все-таки легче глупыми – при помощи больших слов, при помощи истерики. И при помощи очень простых ключей, отмычек таких: вот заокеанские хотят, вот мировая закулиса, вот тут евреи, вот еще либералы теперь. И вы замечаете, как здорово она умеет это сделать, глупость? Что она сделала со слово «демократ», теперь со словом «либерал» и скоро, очень скоро, сделает со словом «атеист»? И как-то она превращает это немедленно в желтую звезду и вешает на нас. И все время норовит сжимать, сжимать…

Тут проблема ведь в чем? Эти люди, которые называют себя государственниками, эти глупцы, – может быть, не понимая этого, – наносят стране огромный вред, и в сущности являются ее врагами, и ведут ее к гибели. Потому что рано или поздно такое устройство, которое вместо того чтобы понять, почему и куда девались эти пять с половиной миллиардов, за которые убили Магнитского, борется с оскорблениями религиозных чувств, – такое устройство должно рано или поздно грохнуться на чем-нибудь. Что-нибудь сломается – и нельзя будет починить. Или что-нибудь подожгут – и двери при этом запрут», – говорил Лурье на второй лекции, посвященной глупости, то самой глупости, разъедающей страну, людей. С 2012 года все лишь усугубилось. И подожгли. И двери заперли…

В лекции «О пошлости» Лурье говорил о том, что пошлость «предоставляет нам суррогаты смысла, суррогаты чувств, суррогат жизни ума и сердца». И о том, что делает пошлость в союзе с глупостью: «Страшные вещи происходят в результате этого союза глупости и пошлости. Глупость, скажем, приводит к войнам, а пошлость обязательно их приукрашивает и рассказывает, какие они справедливые, добрые, благородные. Так обычно получается».

У меня дома на книжной полке книга «Письма полумертвого человека» – с  автографами  двух авторов – Самуила Лурье и Дмитрия Циликина. Я работала в «Петербургском Часе Пик», когда письма публиковались в газете. Вышли отдельной небольшой книжечкой в 2004 году.  С двумя предисловиями. Лурье написал по поводу той газетной переписки, вылившейся в итоге в книгу: «Уклониться было невозможно. А потом я вошел во вкус. Игра оказалась увлекательной. Потому что – как выяснилось после первых же ходов – нам с Дмитрием Циликиным две вещи одинаково дороги, дороже буквально всего: грамматика и свобода».

А в 2015 году, 8 августа, на следующий день после смерти Самуила Лурье, Дмитрий Циликин в интервью «Росбалту» назовет Самуила Лурье «первым пером Петербурга, человеком, который лучше всех по-русски писал среди всех нас». «При этом он был моральным авторитетом: благодаря ему я узнал, как в твоей собственной жизни другой человек может быть твоей совестью», – говорил тогда Дмитрий Циликин, которого тоже больше нет среди живых – Диму убил гомофоб в 2016 году. И остались только тексты.

«Я так скажу: красота текста все-таки состоит в правде. В самых разных ее одусах, но все-таки в правде. А правда находится в голове автора. И опознается им по голосу. Это недешево дается и требует навыка, но все-таки можно услышать и опознать свой собственный голос: не тот, которым вы говорите в жизни, а тот, которым вы думаете. Услышать то, что вы думаете на самом деле – а не то, что вы думаете, потому что вы это слышали, потому что вам надо так думать, потому что все ваши убеждения таковы, потому что вы симпатизируете людям, о которых вы это думаете, еще по тысяче причин. Нет, не понаслышке, не по-чужому, а то, что вы и только вы – единственный на свете человек – думаете на самом деле. Это и есть ваша правда, и если вам удается найти такие слова, которые передают ее, то они и обозначают ваш голос». У Самуила Лурье этот голос был.

См. на Когита!ру: Самуил Лурье. Кто виноват?