«Танец Дели»: тихая глубина боли
В афише V Международного форума театрального искусства «ТЕАРТ», который завтра заканчивает в столице Белоруссии свой марафон, мировые имена режиссеров – Томас Остермайер, Алвис Херманис, Лев Додин. Спектакли остросоциальные, сугубо авторские, новаторские.
Участник фестиваля Петербургский ТЮЗ в последние годы довольно часто берётся за смелые эксперименты, приглашая ставить на своей сцене режиссеров, обладающих ярко выраженным авторским почерком. А те ставят пьесы сложные, провокационные, интересные для думающей молодежи. Вот и Дмитрий Волкострелов, который сделал именно в петербургском ТЮЗе одни из первых шагов, поставив здесь «Злую девушку» по пьесе белорусского автора Павла Пряжко. Потом возник «Танец Дели», затем спектакль «Пьесы. Беккет».
– Благодаря нашему фестивалю, поддержке и Министерства культуры Белоруссии, и спонсоров в лице Газпрома мы имеем возможность привозить столь любопытные авторские спектакли, как «Танец Дели», в Минск, – говорит директор фестиваля «ТЕАРТ» Анжелика Крашевская. – Нас, организаторов, это очень радует, потому что этим мы разбиваем стереотипы, которые здесь, в Белоруссии, существуют в отношении театра. Он у нас слишком традиционен. А подобными спектаклями, где зрителю надо активно включаться в мыслительный процесс, мы побуждаем отрываться от спячки белорусских режиссеров. И если еще года три назад белорусских спектаклей в программе не было вообще, то сейчас они представлены широко. И это говорит о том, что не требования отборщиков снизились, а уровень белорусского театра поднялся.
ТЮЗовский «Танец Дели» игрался дважды в течение дня на малой сцене Нового драматического театра, и те из зрителей, кто решил посмотреть его с двух позиций, увидел два разных по воздействию спектакля.
Технически спектакль построен так, что часть публики смотрит игру живых артистов и видеопроекции на экране в одном порядке, а вторая часть зала, не видя зрителей напротив, смотрит видеоряд и живую игру в другом порядке. Эта находка режиссера лишь один из экспериментов постановки.
Загадки кроются и в тексте, постепенно разворачивающем историю страдания и боли, и страсти танца Дели, и буддистской философии принятия самых страшных вещей, происходящих с нами на этой земле. Но актерам надо не проживать судьбы своих персонажей, а лишь проговаривать текст, и чем отстраненнее, тем лучше. Ученик Льва Додина Дмитрий Волкострелов пошел абсолютно своим путем: он требует способа существования актеров предельно аскетичного. Почти нет движений, нет эмоционального напора. И потому работа зрителя требуется недюжинная, чтобы включить мозг, испытать сострадание, считать смыслы. И тем не менее белорусский зритель такой необычный спектакль воспринял, посчитал за интересный философский эксперимент. После спектакля зрители встали и аплодисментами вызывали актеров на поклоны множество раз.
– Такого приема «Танца Дели» мы не помним ни в Питере, ни в Москве, ни в Таллинне, – поделилась актриса ТЮЗа, заслуженная артистка России Надежда Шумилова. – И для нас такое эмоциональное зрительское восприятие - это тоже своего рода открытие. Мы, актеры старой закалки, тюзовцы, привыкли к эмоциональному выплеску на сцене, а здесь надо постоянно себя сдерживать, это трудно, и когда еще и зритель воспринимает ровно, то не очень понимаешь, туда ли мы движемся, что рождаем? …Но вообще я очень рада, что молодой режиссер нас, трех актрис в возрасте, так скажем, за 50, отобрал на кастинге в ТЮЗе, поверив в то, что мы сможем вписаться в его экспериментальный проект. С Димой работать очень приятно – он умный, интеллигентный, выдержанный, доброжелательно настроенный к актерам режиссер.
– Для меня тексты Вырыпаева – шаманские, они завораживают, хотя я до си пор не знаю, можно ли их считать серьезной драматургией, - сказала участница спектакля, заслуженная артистка России, актриса ТЮЗа Татьяна Ткач. – Поначалу требование режиссера не проживать состояние персонажа, а лишь работать со смыслами было для меня трудновыполнимым. Мы же привыкли к совсем другому способу существования, наши учителя учили нас вживаться, входить в образ, а здесь надо быть максимально нейтральными. Но я признаюсь, что мне интересно работать в этом спектакле.
– Мы играем «Танец Дели» уже больше двух лет, и он все время обновляется, движется, и всякий раз играется как-то по-другому, в зависимости от того, с каким настроем мы приходим, какой зал сидит, как готов реагировать, способен ли работать вместе с нами, - говорит актриса ТЮЗа Мария Соснякова. – Я возможно, сама не все понимаю в том тексте, который произношу, меняется мое личное отношение к тем смыслам, которые там заложены. Но это-то и интересно, никогда не знаешь, что из всего этого получится.
– Главная задача этого спектакля, да по большому счету и любого другого, в том, чтобы он каждый раз проходил по-новому. Признаюсь, не каждый раз это удается, нас тянет встать на привычные рельсы. Но мы все время ищем новые пути и новые подходы к партнеру, к материалу, к истории. Нет цели, чтобы спектакль обрастал мясом, мы каждый раз строим скелет, – говорит Дмитрий Волкострелов.
По признанию режиссера, актерам опытным и молодым вместе в спектакле комфортно, конфликта поколений нет, так как все готовы к диалогу, к пониманию. Кастинга молодые актеры не проходили, и все, включая московскую актрису Алену Бондарчук, уже давно работают с Волкостреловым, еще со времен «Злой девушки»: тюзовцы Алиса Золоткова, Аделина Любская, Иван Стрюк, Андрей Слепухин, Александра Ладыгина.
– Дима любит работать с теми актерами, которые приняли его идеологию, его философию, то есть командой единомышленников, - рассказывает актриса Алиса Золоткова. – И когда мы начали репетировать, нам пришлось освобождаться от актерских штампов. В «Танце Дели» мы все играем разные роли, мы как бы тасуем своих персонажей и оказываемся все связаны друг с другом. Получается, что нет виноватых и праведных: мы все несем одинаковую ответственность за то, что с нами происходит.
– Мне было нелегко играть бесстрастно, когда моя героиня говорит в начале пьесы: «Моя мама умерла, но я ничего не чувствую. Это странно, но я ничего не чувствую», – делится Аделина Любская. – Наверное, вначале я произносила это как-то механически. А теперь я это говорю по-другому, после чего-то пережитого в своей собственной жизни, и вообще когда я сама успела стать матерью. Я уверена, что за внешне бесстрастными словами героиня прячет очень многое: обиды, страхи, любовь к мужчине, непонимание матери, горечь утраты. И эта боль и страдание и рождает танец Дели, зрители его не видят, а только о нем слышат. В момент исполнения этого танца и происходит некое очищение, катарсис, и, может быть, достигается пик счастья.
– Я никогда еще не видел, как в театре могут тихо, без криков и страстей, показать утрату и боль смерти, – отметил минский зритель Игорь. – А ведь действительно это очень точно: многие люди прячут глубоко в себе свои страдания, и мы можем только догадываться, что на самом деле переживает человек.
Актерам Санкт-Петербургского ТЮЗа в спектакле «Танец Дели» удалось вскрыть глубину человеческой боли. Тихо и без надрыва.
Елена Добрякова специально для Когита!ру. Фото автора
