Сегодня Наталью Эстемирову вспоминали в Петербурге
Накануне Международная Амнистия обратилась с властям России с требованием "уделить расследованию убийства Натальи Эстемировой и её коллег первостепенное внимание". «Помимо официальных заявлений, властям ещё предстоит принять реальные меры, чтобы расследование убийства Натальи Эстемировой было эффективным, беспристрастным и не затягивалось, и чтобы следствие смогло установить истинные обстоятельства дела с абсолютной уверенностью», – заявила Никола Дакворт, директор региональной программы Amnesty International по Европе и Центральной Азии. «Любой иной исход вызовет опасения в том, что властям не достаёт политической воли, чтобы установить личность виновных и привлечь их к уголовной ответственности».
До этого ПЦ "Мемориал" обнародовал свои сомнения в эффективности расследования убийства Натальи Эстемировой и новых угрозах мемориальцам в Чечне. А в начале июля стало известно о предъявлении обвинения председателю Совета Правозащитного центра "Мемориал" Олегу Орлову обвинения в клевете на Рамзана Кадырова.
Сегодня в Екатеринбурге к требованиям найти и наказать исполнителей и заказчиков убийства Натальи Эстемировой присоединилась канцлер Германии Ангела Меркель, выступая перед участниками X Российско-немецкого форума "Петербургский диалог". По ее словам, государство должно обеспечивать гражданам право высказывать свое мнение, чтобы они при этом не опасались физической расправы.
Таков контекст.
В "Мемориале" в Петербурге Наталью Эстемирову вспоминали Екатерина Сокирянская, Дени Тепс, Наталья Нестеренко и Елена Виленская. Была представлена книга, посвященная ее памяти и изданная накануне годовщины ее смерти - "Меня, как реку, суровая эпоха повернула" (Спб.: "Тускарора", 2010). Николай Рыбаков раздал всем желающим диск с фильмом "Алды: Без срока давности" (2010).
Публикуем сегодняшнее выступление на пресс-конференции Екатерины Сокирянской (Правозащитный центр "Мемориал"):
"Я знаю Наташу с 2003 года, когда я переехала на Кавказ и стала работать в Правозащитном центре "Мемориал". Так получилось, что прошлым летом я полтора месяца провела в Чечне и Ингушетии, и как раз была там время этих событий. Мы провели очень много времени вместе. Я ночевала то у Наташи, то у других чеченских друзей. И надо сказать, Наташа была в каком-то очень хорошем настроении в эти свои последние дни. Она прекрасно выглядела. Она смеялась, мы много шутили, смеялись. Но при этом, наверное, никогда, с момента нашего знакомства в 2003-м, я не видела Наташу настолько испуганной. Всегда бесстрашная, казалось, что ей вообще это чувство не ведомо.
Помню, за несколько дней до ее убийства мы в грозненском офисе обсуждали работу по делу Апти Зайналова. Это молодой чеченец, который был обнаружен в Ачхой-Мартановской больнице очень сильно избитым, раненным, под охраной и не зарегистрированным в журнале учета. Мы обсуждали работу по его делу. Было примерно понятно, кто его там содержит незаконно. И ясно было, что это опасное дело. Мы попытались привлечь к работе по нему других чеченских коллег, из других организаций, и даже привлечь сотрудников офиса уполномоченного [по правам человека], но в результате никто не согласился работать по этому делу. А руководитель одной из уважаемых местных организаций сказал прямо: "это прямая конфронтация с властью. Это самоубийство. Ни один из моих адвокатов в петлю не полезет". Наташа по этому делу работала. Она поехала в прокуратуру с матерью Зайналова требовать, чтобы прокурор приехал в больницу и зарегистрировал случай незаконного содержания, легализовал человека. Прокурор выделил своих двух помощников. Они попросили у Наташи 15 минут, чтобы сделать звонок, вошли в здание прокуратуры и исчезли. Они из здания так и не вышли. Наташа прождала до вечера. А в это время Апти Зайналова с заднего выхода вывезли из больницы, и с тех пор его никто не видел.
За четыре дня до убийства руководителя нашего грозненского офиса, в то время это был Шахман Акбулатов, пригласил к себе уполномоченный по правам человека Чечни Нурди Нухажиев. Он рассказал, что ему звонил Рамзан (Кадыров, понятно). Что Рамзан был в ярости. Что он был очень недоволен последними материалами, которые были опубликованы "Мемориалом" на "Кавказском узле". А именно о публичном расстреле в селении Ахкинчу-Борзой человека по фамилии Ризвана Альбекова. Его вместе с его сыном задержали, видимо, подозревали в связях с боевиками. Его привезли в село Ахкинчу-Борзой сильно избитым, вытащили на глазах у всех из машины. Спросили: "Ты, правда, давал боевикам еду?" Он покачал головой. его расстреляли на глазах у всех. Вот об этом деле. Именно этими делами занималась Наташа.
Нурди Нухажиев прямо сказал, что он обеспокоен. Что время сейчас неспокойное, мало ли что случится. Также сказал: "Вот Анна Степановна Политковская была бы более гибкая, сейчас , быть может, была бы жива и делала полезное дело". Это случилось за 4 дня до убийства Наташи.
А 15 июля 2009 утром мы, как обычно, собрались в офисе. Кто-то принес большой клубничный торт, мы пили чай. Как всегда что-то обсуждали перед началом рабочего дня. Наташи не было. Но никто, честно говоря, не придал этому особого значения, потому что Наташа по сути одиночка. Она всегда работала одна. Часто работала одна, уезжала, моталась по всей республике, в каких-то удаленных селах. Могла быть на встрече, выключить телефон, не отвечать по полдня. У меня потом были встречи в городе целый день. И днем мы с коллегой решили пообедать, сели в кафе рядом с драмтеатром. И он говорит: "Знаешь, Наташа что-то так и не пришла. Лана, ее дочка, в офисе ждет ее. И телефон у нее выключен". Мы стали звонить по всем знакомым. Позвонили следователю из прокуратуры, с которым в этот день Наташа должна была ехать в Ставрополь. Но никто ничего не знал. Мы стали набирать Олега Орлова. В этот же момент ему звонили ребята из офиса, которые тоже повсюду разыскивали Наташу. Мы поняли, что Наташа пропала. Мы все прыгнули в машину, по дороге договорились с коллегами о том, что мы разделим на сектора маршрут ее следования. Было понятно, что ее забрали либо у дома, либо по пути следования на работу. Мы стали прочесывать местность, то есть спрашивать у людей, не видел ли кто что-то. Мы поехали прямо к ее дому. Там тоже разделились. И я должна была опросить сотрудников почты, находящейся в ее доме, и водителя маршрутного такси № 55, на котором она каждый день ездила на работу. Когда я подошла к водителям маршрутного такси и стала им объяснять, как выглядит Наташа, подошла молодая женщина, девушка лет 24-25, и сказала: "Ты ищешь Наташу? Я видела, ее сегодня утром похитили". Она рассказала, как в 7:30 примерно утра она с балкона своего дома видела, как вооруженные люди запихнули Наташу в машину. Наташа только успела вскрикнуть, что ее похищают, и машина уехала.
Удивительно, что эта девушка знала Наташу. Она же назвала ее по имени, она сказала: "Ты ищешь Наташу?". И она не сообщила никому. Она не поднялась в квартиру к ее дочери Лане, ничего не сказала ей. Она не связалась с "Мемориалом". Это вообще беспрецедентный случай. В Чечне все эти годы люди всегда, когда становились случайными свидетелями похищения, старались сообщить родным или родственникам. Эта девушка прекрасно понимала, насколько это опасно, с чем она имеет дело.
Мы с нею побежали к наташиному дому, она показала место, где это произошло. Она была страшно испугана. а я была в таком шоке, что забыла спросить ее имя. Она села в маршрутку и очень быстро уехала. Вот так мы узнали, что Наташа похищена.
Коллеги остались около дома, стали проводить поквартирный обход, пытались найти еще свидетелей. А я с журналистом Охраном Джемалем и нашим юристом - мы поехали в Ленинский РОВД подавать заявление о похищении. По дороге мы заехали в офис уполномоченного. нас там приняли очень холодно. пошутили, что Наташу, наверное, украли замуж. Отказались делать звонки каким-либо высоко поставленным чиновникам, обещали, что направят соответствующие вопросы в течение ближайших дней. Я также позвонила нашему знакомому советнику Кадырова. Рамзана не оказалось в республике. Нурди Нухажиева тоже не оказалось в республике.
И вот когда мы уже приехали в Ленинский РОВД, написали заявление. Нас дежурный попросил точный адрес Наташи. Я позвонила в офис, чтобы уточнить номер дома в офис, и руководитель наш Шахман Акбулатов сказал, что заявление уже подавать не надо. Наташу нашли убитой у селения Гази-Юрт.
На следующий день мы ее похоронили, забрали из морга в Назрани. На желтой газели увезли в Грозный. Все мы ехали за ней, провожая ее в последний путь.
Около офиса в Грозном собралось очень много народу - мужчины, женщины, те люди, чьей заступницей Наташа была все эти годы. Произошел спонтанный митинг. И люди потом по проспекту Путина - сейчас так называется центральный проспект Грозного, раньше это был проспект Победы, по которому Наташа отказывалась ходить после того, как его переименовали - газель поехала по проспекту. И люди пошли спонтанно за ней, за Наташей.
Прошли мы метров 300-400. Быстро приехала группа омоновцев, нас разогнали. Наташу увезли и похоронили в родовом селении Ишхой-Юрт.
На следующий день руководитель "Мемориала" Олег Орлов сделал заявление. Он сказал то, что все мы думали. Он назвал Рамзана Кадырова ответственным за это преступление.
Конфликт Кадырова с "Мемориалом" начался с 2007 года, с того момента, как он стал президентом. Он угрожал мемориальцам, открыто выражал недовольство нашей работой. В июле 2007 года я стала руководителем гродненского офиса. и в этом качестве в феврале 2008 участвовала во встрече между "Мемориалом" и Рамзаном Кадыровым. Были Олег Орлов, Светлана Ганушкина и я, нас троих привезли в его резиденцию в Гудермес ночью, около 23 часов. встреча была очень напряженное, продолжалась до 3 утра. Удивительная была встреча: был накрыт стол, ломился от яств, никто за все это время не притронулся к еде. разговор был безумно напряженный, хотя корректный. Мы обсуждали нашу работу, и, по сути, он нам предложил сделку. Он сказал: "Я вам дам любой административный ресурс. деньги, людей, а в обмен на это вы не должны распространять никакую негативную информацию о республике вовне. Я здесь гарант Конституции, приходите ко мне, я буду решать вопросы". Мы пытались в течение ночи объяснить ему, что такое независимые неправительственные организации, и каков принцип нашей работы, но очевидно, что он нас не понимал. но он понял одно - что такое "мемориал". Это он, по всей видимости, слышал, знал о нас понаслышке от своих советников. А в этот момент он понял, что мы досконально знаем ситуацию в республике, что нас не провести вокруг пальца, что мы занимаемся очень серьезной документацией преступлений, которые совершаются в республике. И стало ясно, что нам не договориться, и нам сложно будет сосуществовать. Мы ждали удара.
Наташу он выделял всегда. она была самым ярким сотрудником чеченского "Мемориала", она очень активно выступала, публично много говорила, давала интервью. подписывала свои тексты часто, писала для "Новой [газеты]". И он ей угрожал. 31 марта 2008 года ее хитростью заманили в Дом молодежи. Мэр Грозного Хучиев пригласил ее якобы обсудить какие-то социальные вопросы. И туда приехал Рамзан. он был в ярости. он был страшно недоволен тем интервью, которое Наташа дала телекомпании Ren-TV. Она критиковала те новые правила.введенные в Чеченской республике, согласно которым все девушки и женщины не могут до сих пор входить в административные здания, в государственные учреждения без головного убора. Рамзан ее оскорблял. Он был очень агрессивен. Он оскорблял ее как женщину, был недоволен ее работой, был недоволен работой "Мемориала". В частности он сказал, что у него руки по локоть в крови, он убивал и будет убивать плохих людей, ему не стыдно, потому что он борется с врагами республики. Он говорил, не боится ли она за свою дочь. Наташа была очень испугана. мы заставили ее уехать в Москву, потом покинуть Российскую Федерацию на некоторое время. Дочь она отправила к сестре в Екатеринбург.
Конечно, долго Наташу удержать вне Чеченской республики было совершенно не возможно. Она быстро вернулась и продолжила свою работу. Летом 2009 года руководители Чеченской республики - сам Кадыров, его правая рука Зелимханов - сделали ряд публичных заявлений, в которых приравнивали правозащитников к бандитам и террористам. и вот через две недели после одного из таких заявлений Наташи не стало.
Прошел год. Следтсвие близится к завершению. нам сейчас известно имя человека, которого следствие считает виновным в убийцстве Наташи. Это некий Алхазур Башаев, член незаконных вооруженных формирований. который был убит 13 ноября 2009. Мы, в общем-то, предполагали, очень боялись того, что именно на мертвого боевика повесят это убийство. Но поначалу у нас были надежды, потому что следственная группа взялась за дело серьезно. Казалось, что отрабатываются разные версии, в том числе связанные с ее правозащитной деятельностью. Нас активно очень допрашивали члены следственной группы, и они внимательно изучали все те последние дела, которыми занималась Наташа. И разрабатывали версию в том числе, что ее убили сотрудники Курчалоевского РОВД. это собственно те, кто совершили публичную казнь в селении Ахкинчу-Борзой и еще ряд преступлений, которыми занималась Наташа.
Откуда взялся этот Башаев? Мы проследили цепочку и теперь поняли. После убийства Наташи был изъят ее компьютер в офисе. И там среди прочих материалов был текст о некоем боевике Башаеве, который Наташа редактировала. Наташа кроме того, что занималась мониторингом, редактировала хронику. которая поступала из разных наших офисов. Вот этот текст о Башаеве пришел не от Наташи. Она не писала этот материал, она его никогда не подписывала, не выезжала в село, где происходили события с этим человеком. Он был в ее компьютере. она его отредактировала, дальше отправила в Москву в "Мемориал", где он был вывешен анонимно. мы обычно не подписываем наши материалы, никто не знает, кто это делал. Поэтому когда следствие утверждает, что у Башаева был мотив личной мести. то это просто неправда. он6 не мог знать о том, что Наташа редактировала текст, связанный с ним.
И вот весной находят схрон близ селения Шалажа. В этом схроне находят фотографию Наташи и пистолет, из которого она была убита. Как говорят мои московские коллеги, там не хватало только чистосердечного признания этого Башаева в схроне.
Но сейчас к сожалению, эта версия стала основной. Еще весной, когда мы говорили с членами следственной группы, мы им говорили: "Вы понимаете, что это самое невероятное?" Они соглашались. Но теперь вот эта версия основная.
Как вы знаете, в октябре "Мемориал" и Олег Орлов проиграли гражданский суд Кадырова против нас. несмотря на то что Кадыров некоторое время назад заявил о том, что отзывает иски против Олега Орлова, сейчас Орлову предъявлены обвинения по статье о клевете. Дело будет, по всей видимости, передано в суд. Если, не дай бог, Олега посадят, это будет очень серьезным ударом по нашей организации. Мы итак после убийства Наташи вынуждены были очень серьезно ограничить нашу работу в Чечне. Это связано и с безопасностью сотрудников. Кроме того целый ряд сотрудников вынужден был покинуть Чечню после убийства Наташи в связи с угрозами и открытым преследованием. Но это также связано с тем, что люди перестают к нам обращаться.
3 июля, не далее, ка две недели назад, Кадыров назвал людей, работающих в "Мемориале" врагами народа, врагами закона, врагами государства. В условиях тоталитарного чеченского режима, который, как мы все прекрасно понимаем, был создан, вооружен, финансируется федеральным центром, и федеральный центр обеспечивает ему тотальную безнаказанность, - в условиях этого режима заявления Кадырова подобного рода будут восприняты как сигнал к действию. И как вы понимаете. люди, у которых случается беда, возникает проблема, знают, что обращаться к "врагам народа" просто опасно. Кроме того люди понимают, что если мы, правозащитники, сами не можем себя защитить, то чем мы можем помочь им? Кроме дополнительных проблем создать им мы ничего не можем.
Вот сейчас я вам это все рассказываю, и такое ощущение, что это все не о нас, не про нас. И уж точно не про Наташу. Как-то не верится, что ее нет. Кажется, что она сейчас войдет в эту комнату, будет что-то быстро-быстро, торопливо говорить, рассказывать, каждые две минуты прерываясь на телефонные звонки... Нам, конечно, ее очень не хватает, и мы еще долго будем понимать масштаб ее личности. Она, действительно, не просто правозащитник, который документировал нарушения прав человека. Она удивительный человек. Она помогала людям она бросалась на помощь человеку, что бы с ним ни случилось. И занималась всем, начиная от проблем похищения, заканчивая какими-то простыми бытовыми вопросами, которые необходимо было решить для существования этой семьи. Она могла взять всех наших мужчин из офиса и заставить устанавливать газовую плиту какому-нибудь беженцу или женщине овдовевшей. И мы с ней часто спорили, говорили ей, что нельзя столько времени тратить на социалку и на жилищные вопросы, у нас, видишь, какой шквал всего ужасного. но она не способна была разделить проблем на серьезные и на менее серьезные, она занималась тем, что нужно было человеку, чтобы преодолеть и справиться с той страшной ситуацией, в которую население Чеченской республики повергла эта война. И она была удивительно внимательным и чутким человеком. Но очень-очень добрым. Но при этом она было\а очень сильным и твердым человеком. она вселяла уверенность в людей, которым помогала. Уверенность в том, что они могут бороться за свои права, что они могут противостоять этому режиму. И конечно нам всем, и в Чечне, и на этой земле, нам всем ее будет очень не хватать".
О других выступлениях и завершающей день 15 июля 2010 акции - проходу по Невскому проспекту группы активистов - мы расскажем позднее.
См. также на Когита!ру:
"Мы помним: 15 июля 2009 была похищена и убита Наталья Эстемирова": Фоторепортаж
О Наталье Эстемировой вспоминает Елена Виленская
Екатерина Сокирянская вспоминает о Наталье Эстемировой
Заявление петербургских общественных организаций в связи с убийством Натальи Эстемировой
Заявление Санкт-Петербургского общества «МЕМОРИАЛ»
Пикет памяти Натальи Эстемировой в Петербурге 16 июля 2009
Акции памяти Натальи Эстемировой в Петербуге (июль 2010)
"Алды. Без срока давности": премьера фильма
Чеченские войны и память о них
