Основным фоном этого дня стал начавшийся 3 октября 20 11процесс над составителями книг памяти в Архангельске - историком Михаилом Супруном и архивистом ведомственного архива УВД АО Александром Дударевым:  Архангельское дело: Суд идет. Этому делу была посвящена специальная пресс-конференция в НИЦ "Мемориал", на которой выступил адвокат Иван Павлов, защитник М.Н.Супруна, неслучайно максимально приближенная организаторами к 30 октября. 

В Институте региональной прессы состоялся круглый стол "ФСБ против ученых" одновременно в Москве и Петербурге с он-лайн-трансляцией.

Антидискриминационный центр "Мемориал" в Петербурге принял специальное заявление Свободу политическим заключенным стран бывшего СССР!

Музей политической истории России приурочил к этому дню презентацию недавно изданной своими сотрудниками книги «Судьбы людей. «Ленинградское дело», которая состоялась  29 октября в книжном клубе "Буквоед" на Лиговском проспекте, 10 (в основе издания - ранее не публиковавшиеся материалы фондов ГМПИР, архивные документы, свидетельства тех, кто стал жертвами «Ленинградского дела»).

Старейший политзаключенный колымских лагерей, проживающий в Петербурге - столетний Павел Калинникович Галицкий (р. 1911) - был награжден Колымским крестом, учрежденным группой Ивана Паникарова "Поиск" из поселка Ягодное (Магаданская область) и привезенным из колымской командировки сотрудниками проекта "Виртуальный музей Гулага" в сентябре 2011.

30 октября 2011 митинг на Троицкой площади вел член правления Санкт-Петербургского общества «Мемориал» Владимир Шнитке. В начале он сказал: «В этом году исполняется 20 лет с момента принятия закона о реабилитации. Он трудно писался, трудно принимался». Каждый год 30 октября мы собираемся здесь в этот день. И каждый год мы анализируем то, что удалось сделать для жертв политических репрессий. «И с какой-то грустью мы каждый год мы отмечаем, что ситуация ничуть не улучшается. По этому закону репрессированные должны были получить какую-то денежную компенсацию. В то время. Когда он принимался, в стране был тяжелый экономический кризис, и все понимали, что достойную компенсацию государство просто не в состоянии выплатить. В тот момент количество жертв репрессий превышало пару миллионов, и достоянная компенсация превышала бы в несколько раз весь бюджет страны. Поэтому закон специально оговорил, что это временная компенсация. И что в будущем когда-то жертвы репрессий получат нормальную компенсацию. В 1993 году было подтверждено, что компенсация будет осуществляться поэтапно. Но, к сожалению, эти этапы так и не наступили. Больше того, даже та нормальная индексация средств, которые были предусмотрены в первом законе, она и то не была выдержана.

Первоначально за утраченное имущество городских жителей им полагалась компенсация в виде 10 МРОТ, за утраченное сельское имущество – дом с постройками, скотом и участком – полагалось 10 МРОТ. Во время монетизации МРОТы были как бы забыты и было предложено зафиксировать это в цифрах – 4000 р. За имущество в городской квартире и 10 000 р. за сельский дом. С тех пор МРОТ вырос в несколько раз – примерно в пять раз, а эти суммы там такими и остались.

Мы неоднократно обращались в Конституционный суд, потому что это нарушение Конституции, где сказано, что никакие изменения не могут ухудшать ранее принятые. Конституционный суд смотрел нашу жалобу в 2007 году и согласился с тем, что это нарушение. И что должна быть нормальная индексация всех ранее назначенных выплат и обязал Государственную Думу принять соответствующее постановление. По постановлению о Конституционном суде это должно было быть выполнено в течение трех месяцев. Ничего этого сделано не было.

В 2008 году «Мемориал» обратился к Председателю Правительства Путину и обратил его внимание на то, что нарушается и Конституция. И решение Конституционного суда. Прошло еще три года, так до сих пор ничего и не сделано.Такое отношение к жертвам репрессий вызывает недоумение.

При этом пострадавших от репрессий становится все меньше и меньше. Даже в Петербурге, пожалуй, самом репрессированном из всех городов, их осталось уже не так много. Вы знаете. Что были два самые репрессированные города – это Москва и Петербург. Только в 1937-38 году в Москве было расстреляно около 30 000 человек, в Петербурге – около 40 00 человек. 

На 1 октября 2011 года людей, которые пережили сталинские лагеря, осталось в Петербурге 194 человека. Детей, которые были с родителями в лагерях, осталось 100 человек. Из детей, которые были направлены в ссылку, осталось 519 человек. Немножко больше детей, которые уехали в ссылку с родителями, им как-то легче было – их 4400 человек. И 8400 человек на сегодня в Петербурге живы из тех, кто остались без попечения родителей. То есть всего в Петербурге сейчас 13800 пострадавших от политических репрессий.

Трудно сказать, сколько таких людей осталось в России, потомку что даже не по всем городам есть точные данные.

Кто из нашего поколения – старшего поколения, которое должно было бы предать своим детям и внукам рассказы о том времени, потому что они не узнают об этом в школе и в вузах – кто из нас готов спросить своих внуков, знают ли они, сколько людей пострадали в годы сталинских репрессий?   

По справке МВД, которая была составлена самим МВД в 1953 году, с 1921 по 1929 год было арестовано по политическим мотивам 414 800 человек. Из низ 9900 расстреляны. С 1930 по 1936 год арестовано по политическим мотивам 876 000 человек, расстреляны 177 000 человек. С 1937 по 1938 год расстреляны не менее 724 000 человек, 1 115 000 человек ушли на каторгу. 

Кто сейчас помнит, что перед началом войны были репрессированы три маршала Советского Союза, пять командармов 1-го ранга, десять командармов 2-го ранга, 66 комкоров, 168 комдивов, 338 комбригов, не считая более младших офицеров. Это было перед началом войны, и вы знаете, к чему это привело, какие катастрофы были в первые годы войны.

Страшные репрессии коснулись и служителей церкви. В 1937 году были арестованы 136 900 священников, из низ 85 300 расстреляны. В 1938 году были арестованы 28 300 священников, 21 500 расстреляны. В 1939 году были арестованы 1500 священников, уже остатки, 900 из них расстреляны. И перед началом войны, в 1940 году 5100 священников арестованы, 1100 расстреляны. В 1941 году, до начала войны, 4000 священников арестованы, 1900 расстреляны. То есть всего за это пятилетие были арестованы 175 800 священников, из них 100 700 расстреляны. Кто сейчас из наших молодых людей знает эти цифры? Никто. Кто сейчас помнит о том вандализме, который был в эти годы? За 10 лет в Петербурге уничтожено только церковных храмов 150, 300 были закрыты, там были  склады, часть монастырей были отданы под организацию тюрем. <…> Кто сейчас из молодых людей знает это? Никто. Эта тенденция, которую мы видим каждый день. Вчера [29 октября 2011]у нас была пресс-конференция, которую проводил Комитет по социальной политике. Мы рассказывали о всех этих вещах, говорили о сегодняшнем дне. Были публикации. Были там эти цифры названы? Нет. Хотя я их там тоже оглашал.

Школьные учебники – это кошмар какой-то то, что вы там прочитаете по истории репрессий. Это наша беда. Страна, которая забыла свою историю, которая не помнит своей истории, не имеет будущего. Я призываю старшее поколение, которое еще живо, которое может рассказать внукам о том, что они пережили, что произошло, - говорить об этом".

Выступление В.Шнитке было на митинге самым продолжительнгым. 

Сергей Хахаев, председатель Санкт-Петербургского общества «Мемориал» сказал, что этот день – «печальный и траурный, когда мы вспоминаем миллионы людей, которые пострадали от большевистской диктатуры, и долг государства – облегчить им последние годы их жизни». «Мы должны помнить не об успехах, о которых нам пытаются трубить, а об этих жертвах». Сергей Хахаев добавил, что у нас есть союзное государство и в Белоруссии есть  политические заключенные, которые сидят в тюрьмах, где их бьют, и «российское государство никогда не возвышало голос против этого». Хахаев напомнил о процессе в Архангельске над составителями книг памяти о немецких ссыльных: «Супруна обвиняют в том, что он опубликовал данные о репрессиях», данные о людях, которые были подвержены этим репрессиям. Хотя к счастью в каждом областном городе существуют эти книги памяти – драгоценное достояние нашего народа. Таким же достоянием являют оставшиеся кладбища, которыми занимается общество «Мемориал».

Предстоящие федеральные выборы в этом году перекроили традиционный регламент митинга. В отличие от прошлых лет, не выступил ни один представитель исполнительной власти, даже от профильных городской и областной комиссий по реабилитации. Вместо чиновников слово дали депутатам. 

У нас нет данных, кто и как формировали согласовывал список выступающих, однако из депутатов первой выступила представитель партии власти. Депутат ГД РФ Наталья Карпович сообщила, что сама она совсем недавно узнала от своей матери о том, что ее семья тоже пострадала от репрессий. «Я знаю, что это такое: моя бабушка и моя мама, когда она была ребенком, прошли это. Это не просто трагедия. В моей жизни много дат, которые связаны со сложными временами в истории России – Чернобыль и эта дата. И мы, молодые, которые сегодня пришли, должны передать это своим детям:  этого не должно быть, а должны быть мир, любовь и понимание». У президента фонда развития женского бокса шестеро детей, которым она пообещала рассказать историю репрессий предыдущих поколений семьи. «Нужно с большим уважением относиться к тем пожилым людям, потому что они сохранили мир и свои семьи, когда губились жизни людей просто так, ни за что». Депутат Карпович сказала, что она хочет, чтобы ее дети жили в свободной стране, где самым главным было бы «уважение к человеку». Она также пообещала сделать все, что «реанимировать» закон о реабилитации и решить вопрос о выплатах. «Нужно продолжать этот разговор. И мы в Государственной Думе к этому вопросу вернемся после того, как мы вступим в свои права».

Вслед выступил еще один представитель «Единой России», депутат Законодательного собрания Санкт-Петербурга Игорь Риммер. Он сказал, что «до него наиболее правильные слова уже произнесены – ленинградцы в большом количестве столкнулись с проблемой репрессий». Игорь Риммер показал в сторону Дома политкаторжан на Троицкой площади: «Один из моих родственников, дядька, в 1934 ушел из этого дома в лагерь – десять лет без права переписки. Вы знаете, что это такое». «Перемалывая в жерновах репрессий поколение за поколением, высылая Он из родственников Игоря   из страны на «философском» пароходе лучшие умы и подавляя всякое инакомыслие, Россия потеряла очень много. Мы должны понимать: страна и ее руководство может опереться только на то, что сопротивляется. Не надо бояться инакомыслия. Нужно добиваться, чтобы каждый голос в стране был услышан, чтобы было разнообразие мнений, политических партий и движений. Только тогда страна может двигаться к прогрессу. Говоря о репрессиях нужно помнить: страна процветает, когда это страна свободных людей, которые имеют право быть услышанными. Должно быть услышано и слово, которое не согласуется с официальной точкой зрения. Даже в порядке спора. И те претензии, что мы очень медленно и долго идем навстречу тем людям, которые пострадали, перед которыми мы в долгу, они справедливы. И очередное напоминание об этом оно, наверное, правильное. Вы вправе обижаться на государство, которое забыло о совеем долге перед людьми. Очень медленно, но все-таки началось движение к тому, что все-таки человек – самое сильное, самое главное достояние в стране». Риммер вспомнил что А.И.Солженицин также называл человека основным достоянием, и он должен быть защищен всей силой закона и иметь право голоса. Петербургский парламентарий-единорос выразил сочувствие людям, которые прошли через все это. «Через это прошли миллионы граждан страны. Это огромное несчастье». 

Затем Владимир Шнитке дал слово А.Я.Разумову, как «главному организатору книг памяти «Ленинградского мартиролога», которого «все знают». Анатолий Разумов пообещал всех совсем скоро пригласить на презентацию 11-го тома «Ленинградского мартиролога», в котором представлены более 5000 имен людей, граждан Ленинграда и области, которые были расстреляны за октябрь и ноябрь 1938 года. «В будущем году – сказал А.Разумов, - будет 75 лет с этого самого большого и страшного террора в истории нашей страны». Тогда он пообещал пригласить на презентацию 12 и 13 тома составляемой при его участии региональной многотомной книги памяти. Разумов сказал, что «на сегодня мы знаем имена всех погибших в нашем городе в эти годы, и почти все имена погибших в более ранние или более поздние годы». Он сказал, что в этом году на Левашовской пустоши «все время, пока там будут люди, будут после панихиды звучать имена этих людей». А также будут поминать тех, «кто вносился в расстрельные списки, сам того не зная, приговаривался к расстрелу, но по какой-то причине не был расстрелян». Он также пообещал поминать тех, кто «пропал без вести во время репрессий». Следует отметить, что в Москве акция «Возвращение имен» на Лубянской площади у Соловецкого камня проходит с 2007 года. Разумов зачитал несколько имен: «Абанин Александр Дмитриевич, 59 лет, кузнец, расстрелян 6 сентября 1937 года. Абакумов Павел Федорович, 52 года, ревизор Кировской железной дороги, расстрелян 20 августа 1937 года. Абрамов Александр Абрамович, 50 лет, крестьянин, расстрелян 11 сентября 1937 года». А.Разумов поблагодарил всех, «кто помогает ухаживать за Левашовским мемориальным кладбищем и помогает в работе над городской книгой памяти». 

В.Шнитке поблагодарил А.Разумова за работу над «Ленинградским мартирологом»: «Это действительно памятник, который создается в нашем городе».

Затем выступила Н.Л.Евдокимова, бывший депутат ЗакСа, ответственный секретарь Правозащитного совета Петербурга. «И член партии «Яблоко» - добавила уже сама Наталья Евдокимова. Прежде всего она поблагодарила всех, чьими стараниями слышен голос замученных и безвинно убиенных людей. «Вы посмотрите, между нами так мало молодых. Почему? Да потому что в который раз в нашей стране пытаются изменить, переписать историю. Сталин у нас, оказывается, эффективный менеджер. И то, что он делал – это «лес рубят – щепки летят». Это как? Если это внушается нашей молодежи, то потом ты с ужасом слышишь такое: «Да ничего там не было. Что вы выдумываете? Ну пару десятков врагов народа…» Вы понимаете. К чему мы идем? И это приводит к тому, что сегодня есть тоже политзаключенные. Через год 75 лет великому террору, а мы имеем политзаключенных в стране, которая это пережила». Н.Евдокимова сказала, что сейчас идет сбор средств помощи политзаключенным: «Кто-нибудь из нас мог думать об этом 20 лет тому назад? Друзья мои, если не мы, то кто? Только нашими словами, делами, книгами мы можем сохранить память о той величайшей трагедии наших людей. Не дай нам бог повторения той трагедии!»

Обещанное сразу несколькими источниками из окружения партии "Яблоко" выступление Григория Явлинского при этом не состоялось. 

На митинге также выступил Юлий Рыбаков, бывший политзаключенный, депутат Ленсовета и ГД РФ. «По-прежнему не утихают споры о том, были ли политические репрессии. Находятся люди, которые говорят: «Подумаешь, ну расстреляли 80 тысяч человек». Кто-то им говорит: «Да не 80 тысяч, а 800 тысяч». Кто-то говорит о других цифрах. Только что мы слышали выборочную подборку данных МВД. А на самом деле речь идет о миллионах людей, чья жизнь была искалечена или оборвана. Вот этими руками я держал отчет МВД, подготовленный для Верховного Совета в тот момент, когда там решался вопрос о Законе о жертвах политических репрессий. Это толстый том, более 50 страниц, где подробно перечислено количество политических жертв за период  советской власти по городам, районам, регионам. И в конце цифра, которой я сначала даже не поверил. Я/ стал ее пересчитывать, показывал другим, просил посмотреть, что написано. А там было написано: 50 миллионов 12о с лишним тысяч человек. Казненных, посаженных в тюрьмы, замученных, сосланных, раскулаченных – всех вместе взятых. Кто-нибудь скажет: «Подумаешь, это было давно. При Иване Грозном резали и убивали не меньше в процентном отношении». Наверное, это так. Но мы не расстались с этим прошлым. Это прошлое продолжает оставаться в нас, среди нас. Среди нас люди, которые пытаются его зачеркнуть и стереть, исказить это прошлое. Мы живем сейчас при авторитарном политическом режиме, прямая дорога из которого в авторитарный режим. Дорога в ад вымощена не только благими намерениями. Она вымощена нашим равнодушием, нашей покорностью, нашим желанием махнуть рукой и сказать: «Да ладно, они все равно все нарисуют, они сделают так, как хотят». Вот этого мы не должны себе позволять. Хотя бы ради наших детей и внуков. Мы не должны позволять отнимать у нас право на власть, право на голоса. Мы не должны оставаться дома на ближайших выборах, должны идти голосовать за любую партию, не отдавая наше право на выбор чиновникам и жуликам». В заключение Юлий Рыбаков пожелал всем нам, чтобы «это прошлое ушло в небытие, чтобы Россия стала действительно свободной, счастливой, открытой страной».  

Владимир Волохонский от имени движения «Солидарность» и Союза солидарности с политзаключенными ходил вокруг Соловецкого камня и  собирал пожертвования в Фонд помощи политзаключенным. «Я хотел бы вернуться изначальному смыслу этого дня – к дню политзаключенного – и к человеку, чьим именем тесно связан этот день, к Крониду Любарскому, который был одним из основных инициаторам этого дня. Одним из основных видов его деятельности было установление списков политзаключенных в то время и организация помощи им. Власти считали это программой консолидации всех антисоветских элементов» - сказал. ВВолохонский. Он напомнил о том, что свою деятельность К.Любарский продолжал в эмиграции, где он издавал списки политзаключенных СССР. «В 1983 году это были: 337 правозащитников, 263 религиозных активиста, 247 националистов, 43 отказника (это те, кто по убеждениям отказывался от военной службы). В настоящий момент мы насчитываем в России 34 политзаключенных. Кто эти люди? Часть из них  - это те, чья вина в тех или иных преступлениях была признана судом в ситуации серьезного политического давления, и у независимых экспертов есть все основания в том, чтобы сомневаться, что суд установил истину. Также в нашем списке дела националистов, религиозных активистов, дела ученых, дела Юкоса. Отдельно нужно говорить о большой группе дел, связанных с преследованием активистов партии «Другая Россия». Трое из них были на днях приговорены к тюремному заключению, поскольку суд решил, что именно они были организаторами акции на Манежной площади, хотя ничем они особенно не выделялись из тех, кто там находился». Волохонский сказал о тенденции, по которой «в будущем мы столкнемся с увеличением количества дел, в которых вина подсудимых будет только в том, что против них есть хотя бы косвенные улики, а общественное мнение будет настаивать на том, чтобы нашли хоть какие-то косвенные улики в отношении их. Завтра многие будут задержаны за участие в акции протеста. Тех, кто хочет чем-то помочь, я призываю участвовать в помощи задержанным. Скорее всего. Задержанные будут доставлены в помещения, не приспособленные для сна, их не будут кормить, а на следующий день повезут в суд.

Вячеслав Долинин, бывший политзаключенный и член правления петербургского «Мемориала»  сказал: «Я помню то время, когда 30 октября отмечалось не на площадях. Мы, политзаключенные Советского Союза, отмечали эту дату голодовками в политических лагерях Пермской области, Мордовии, Чистопольской тюрьмы. Тогда мы писали обращения в прокуратуру, в которых излагали свои требования. Это единственная инстанция, куда мы могли адресовать свои требования и называть себя политическими заключенными. Термин «политический заключенный Советского Союза» тогда был под запретом. Мы могли написать всего два письма домой в месяц. Но если в них упоминался термин «политический заключенный», письма конфисковывались. Советские газеты писали о политических заключенных в Чили, Уругвае, а мы – советские политзаключенные – были кучкой отщепенцев, продавшихся империалистам. Эти времена ушли. Оглядываясь на прошедшие годы, мы видим, чего мы добились и чего не добились за это время. Да, каких-то успехов добились. Но впереди еще долгий путь. Путь к свободе. И на этом пути мы не должны останавливаться. Нам предстоит идти долго, и мы придем».

Юрий Миленчук от Партии народной свободы сказал: «Говорят, что пока не похоронен последний солдат, война не закончена. Можно сказать, что пока не дана однозначная юридическая оценка этой бандитской власти, которая продолжает править страной до сих пор, пока не произошло покаяние этой власти, мы не можем считать, что нас минует новый Гулаг. Вместо покаяния эта преступная власть и ее холуи кургиняны, шевченки и прочие постоянно навязывают нам какие-то дебаты о роли людоеда в развитии этой страны. Диктатура Путина неминуемо рухнет. И тогда мы не должны повторить ошибку 1991 года. Нам не обойтись без нашего Нюрнберга, без суда над палачами люстрации и демонтажа преступной организации КГБ-ЧК, открытия архивов. И суд уже над сегодняшними преступниками в мантиях и в мундирах. Только тогда мы окончательно очистимся и освободимся. Поэтому мы должны быть постоянно бдительны, иначе все повторится».

Выступление писателя Нина Катерли было самым лаконичным: «Мы говорим о прошлом. Прошлое наше печально, и сегодня траурный день. Но нужно все-таки помнить и о настоящем, и о будущем. У нас ведь и сегодня достаточно политических заключенных. Это Ходоровский, Лебедев, погибший Алексанян, убитый практически Магнитский и многие-многие другие сейчас сидят и буду сидеть, когда Путин придет к власти. Мы не должны этого допустить».   

Митинг продлился 40 минут. Затем от Троицкой площади отъехали более десятка автобусов в сторону Левашово и один автобус в Ковалевский лес к местам расстрелов времен красного террора на Ржевском полигоне.