5 лет одиночества
Вчера в петербургской версии "Новой газеты" вышел материал о некоммерческих и общественных организациях, принудительно внесенных Минюстом в реестр НКО - "иностранных агентов".
На вопросы корреспондента ответили глава Ресурсного правозащитного центра Мария Каневская, руководитель юридической службы Клуба юристов третьего сектора Максим Оленичев, глава петербургского "Института региональной прессы" Анна Шароградская, пресс-секретарь "Солдатских матерей" Александр Передрук, виуе-президент калининградской организации "Мир женщины" Юлия Базан, руководитель НКО-ТВ Тимур Кобалия, учредитель незарегистрированной общественной организации "Наблюдатели Петербурга" Александра Крыленкова.
Цитата из публикации:
Глава ООО «Институт региональной прессы» Анна Шароградская говорит, что после принятия закона в 2012 году в течение двух лет НКО не испытывали беспокойства, поскольку закон не применялся. Когда в 2014-м Минюст стал активно побуждать НКО регистрироваться в качестве «иностранных агентов», НКО реагировали по-разному. Одни решили больше не брать иностранных денег, другие закрыли свои организации и открыли новые, третьи сделали все возможное, чтобы быть исключенными из реестра.
НП «Институт региональной прессы» тоже признали иностранным агентом, после чего его учредители зарегистрировали общество с ограниченной ответственностью и стали работать по новому уставу. НП «Институт региональной прессы» не закрыли, но деятельность этой НКО фактически заморожена.
«Для меня было шоком, что наша главная правозащитница Людмила Алексеева заявила, что Хельсинкская группа, которую она много лет возглавляет, больше не станет брать иностранные гранты, только российские, – отмечает Анна Шароградская. – По сути, это было признание, что иностранные деньги каким-то образом влияют на легальность или нелегальность действий не только тех, кто получал гранты, но и грантодателей».
«Мы, например, проводили программные просветительские мероприятия для журналистов, у нас существовал независимый пресс-центр, больше 20 лет обеспечивали рабочие места, платили налоги. Многочисленные пристрастные проверки не выявили нарушений со стороны ИРП. Подозрение, что я являюсь террористкой и экстремисткой, спустя десять с половиной месяцев допросов, опросов, изучения документов и публикаций также рассеялось, о чем мне сообщили, прислав соответствующий документ».
