О "красной субботе"
У большевиков не заладилась хозяйственная деятельность с момента захвата ими власти. Поэтому они использовали бесплатный труд не только заключенных, но и относительно свободных граждан. 12 апреля 1919 года в Москве состоялся первый коммунистический субботник – 15 человек ремонтировали паровозы не за деньги, а, если верить советским учебникам истории, только из желания поскорее построить социализм. Сразу после этого подобные субботники стали проводиться по всей стране. Ленин написал о них хвалебную статью под заголовком «Великий почин», а 1 мая 1920 на очередной субботник Ильич вышел и сам. Согласно официальным источникам, Ленин во время субботника нес на плече тяжелое бревно. Этот факт подтверждается многочисленными мемуарами старых большевиков, которые несли бревно вместе с Ильичом. Таких мемуаристов, как показало специальное исследование, насчитывается 70 человек (какого размера должно было быть это историческое бревно, чтобы все 70 смогли к нему пристроиться?).
В дальнейшем Всесоюзные ленинские коммунистические субботники проводились ежегодно, они обычно были приурочены ко дню рождения Ильича (22 апреля).
Что говорили о субботниках советские люди – легко узнать из газет эпохи пятилеток. Гораздо меньше известно о том, что говорили люди антисоветские. Одним из немногих сохранившихся документов, зафиксировавших такого рода высказывания, является фельетон «Красная» суббота». Фельетон появился в 1981 году в самиздатском Информационном бюллетене Свободного Межпрофессионального Объединения Трудящихся (ИБ СМОТ), был перепечатан в журнале «Посев», выходившем во Франкфурте-на-Майне, а полтора года спустя инкриминирован автору, обвиненному в антисоветской агитации и пропаганде.
«Красная» суббота» рисует картину «праздника труда», какой она представлялась человеку, не разделявшему точку зрения советских газет. В конце фельетона автор задал вопрос, волновавший в ту пору очень многих, но на который тогда невозможно было ответить. Сегодня ответ на этот вопрос нам известен.
«Красная» суббота
В этот день улицы стали как будто шире. Повсюду реяли алые стяги, всюду празднично и гениально сиял лик Владимира Ильича, вдохновителя и организатора „великого почина". Многочисленные репродукторы разносили голоса эстрадных певцов, певших о том, как радостно трудиться, перевыполняя нормы, когда вокруг весна. Пели соловьи, пели сердца.
Вперемежку со звездами эстрады по радио и телевидению выступали специально назначенные „представители трудящихся". С чувством глубокого удовлетворения они благодарили партию и лично тов. Брежнева за трогательную заботу, без которой никому в голову не пришло бы устраивать субботники, и народ лишился бы счастливой возможности повкалывать бесплатно. Они торжественно клялись поднимать, повышать, крепить и перевыполнять. (Высказывания по этому поводу обычных трудящихся мы приводить не будем). Короче, кипел „праздник труда", гулко ухал паровой молот, слышалась стальная поступь колонн. Впереди, конечно, шли коммунисты.
Для того, чтобы трудового энтузиазма не оказалось слишком много, винные магазины были закрыты до 15 часов (объявления об этом были напечатаны типографским способом, стало быть, почин был весьма широк.) Однако энтузиастов это не остановило, и с самого утра на улицах и предприятиях появилось немало лиц в более чем праздничном настроении. Спиртное они брали, разумеется, не из фамильных погребов. С черного хода магазинов, у водителей такси и у профессиональных бутлегеров «на хате» любой жаждущий может с известной наценкой достать водку и «бормотуху». Некоторые предприимчивые граждане, пока магазины закрыты, выходят торговать спиртным прямо на улицы, сами находя клиентов, видимо по характерной расцветке носа. Сделки обычно происходят в подворотнях и на лестницах. Милиция за немалую мзду покровительствует этой деятельности. Так что винно-водочные предприниматели могли работать в этот день с такой эффективностью, о которой Госплан не может и мечтать.
А какова же эффективность „красной субботы" для советской экономики? Трудно ожидать, что 154 млн. человек, в свой выходной день, оторванные от отдыха, воспитания детей, домашнего хозяйства и пр., и вынужденные выйти на работу, будут трудиться с полной отдачей.
Зачем же руководству страны понадобилось учинить «праздник труда»? Принуждение людей к бесплатной работе было бы бессмысленно при благополучном положении в экономике. Это отразилось, даже в фольклоре. Можно напомнить такой популярный анекдот: Идет Брежнев по Кремлю на субботник. Навстречу ему – Ленин. – Куда направляешься? – спрашивает Ленин. – На коммунистический субботник. – А что, разруха еще не кончилась?
Однако от бесплатного труда польза невелика. Газеты, правда, приводят грандиозные цифры дохода субботника, но каждый, кто знает, как составляются отчеты на предприятиях и в учреждениях о проделанной во время субботника работе, понимает, что за этими цифрами стоят очковтирательство и показуха, в этот день многократно превышающие обычные нормативы. Широко известно, например, что многие на субботник вообще не являются, но при получении очередной зарплаты обнаруживают, что этот день был им засчитан, деньги выписаны и переведены в партийную копилку, и даже высчитан налог.
Чтобы трудящимся было не так обидно за потерянный день, пропаганда обещает, что заработанные средства будут потрачены на их нужды. В первую очередь выиграют будто бы дети. Как говорил с высокой трибуны Леонид Ильич, «Единственный привилегированный класс в нашей стране – дети!» Действительно, во многих районах нашей родины (Архангельск, Свердловск и пр.) молоко продается только по детским карточкам. Правда, карточки выдаются на детей, в возрасте до трех лет. А чем кормить детей, которым уже исполнилось три года?
Впрочем, партийно-государственному руководству не до таких «мелочей» – есть дела поважнее. Африка, например, еще не вся во власти марксистских режимов. А советские граждане за шесть с лишним десятилетий привыкли к нехватке предметов первой необходимости и открыто не ропщут. Даже бесплатно работают во время субботника. Так что можно и дальше с ними не считаться. Но как долго?
