«451 градус по Фаренгейту» – температура воспламенения бумаги и название известного романа-антиутопии, в котором Рей Бредбери описывает общество, где книги, заставляющие читателей думать, подлежат сожжению.

Берлин, Бебельплатц

В Декабре 2016 мы прогуливались по памятным местам Берлина в группе с молодыми журналистами из Украины, России и стран Южного Кавказа, собравшимися в столице ФРГ в рамках программы «Создавая пространство для диалога». На площади Бебельплац, расположенной перед знанием юридического факультета Гумбольдтского университета, нам показали небольшой мемориал, установленный в память о ритуальном сожжении книг «антинемецких» писателей и ученых, проведенном нацистами в 1933 году.

Мало вероятно, что этот памятник мы бы заметили сами. Где-то глубоко под землей располагалась библиотека без книг. Пустые полки напоминали колумбарий, где хранятся горшочки с прахом. В далеком 1933 году под аккомпанемент профессора и студенты сожгли более 20 тысяч книг. Неугодными для нацистского режима оказались Брехт, Бебель, Маркс, Манн, Ремарк, Фрейд и многие другие авторы. Среди преданных огню были и книги знаменитого Генриха Гейне, сотней лет ранее написавшего: «Там, где сжигают книги, впоследствии сжигают и людей». Именно эта фраза, выгравированная на табличке рядом с памятником, заставляет думать, что любой террор против инакомыслия начинается с малого.

Сожжение книг, как способ борьбы с инакомыслием, применялось еще в древнем Китае. Император Цинь Шихуанди (221 г. до н. э.) велел не просто сжигать книги, но и самих ученых живыми закапывать в землю. В современном мире эта участь постигала и дешевые американские комиксы, и мировые бестселлеры, продававшиеся многомиллионными тиражами. Вспомнить хотя бы случаи с «Гарри Поттером» или «Кодом да Винчи», вызвавших неудовольствие представителей некоторых церквей. Эти книги жгли сотнями на площадях разных городов мира.

История не всегда учит нас…

Отверженный Айлисли и сожженные «Каменные Сны»

В 2013 году роман «Каменные Сны», творение азербайджанского народного писателя Акрама Айлисли, рассуждавшего о перспективах сосуществования азербайджанцев и армян, подвергся ритуалу сожжения и даже символического захоронения. Это была форма протеста против слова, способного изменить сложившийся порядок вещей, предложить альтернативу многолетней пропаганде образа врага и сложившимся стереотипам. Этот роман стал миной замедленного действия. Произведение было написано еще в 2007 году, но только спустя пять лет впервые писатель решился опубликовать свою книгу на русском языке в литературном журнале «Дружба народов», издающемся в России. Когда только роман был опубликован, тысячи людей годами ничего не читавшие, ни интересующиеся ни литературой, ни историей конфликта, кинулись осуждать писателя.

«Каменные Сны» посвящен «памяти земляков <...>, оставивших после себя неоплаканную боль». Именно с этих строк начинается нашумевший роман, основные события которого разворачиваются в Баку в конце 1988 года, и дополняются автобиографическими воспоминаниями писателя о детских годах жизни в его родном селе Айлис, где долгие годы вместе жили армяне и азербайджанцы.

Помимо повестей и романов, Айлисли является автором многих театральных пьес, сценаристом нескольких фильмов и переводчиком произведений ряда известных писателей. Творческая деятельность Акрама Айлисли была отмечена государственными наградами за выдающиеся заслуги перед азербайджанской литературой и званием Народный писатель Азербайджана. Но реакция правительства на его последнюю книгу вернула в страну атмосферу сталинских времен. Президент Азербайджана распорядился лишить Акрама Айлисли не только почетного звания Народный писатель, присвоенного указом покойного президента в 1999 году, но и многих других званий и наград.

Шум, поднятый вокруг этой книги не закончился простыми криками и обвинениями в предательстве. В 2013 году в родном селе писателя Айлис, расположенном в Ордубадском районе Нахичеванской Автономной Республики, состоялся митинг, на котором звучали призывы к его убийству. По окончанию митинга собравшиеся жгли написанные Айлисли книги. В Гяндже, втором по величине городе страны, представители местной «интеллигенции» сожгли все книги писателя, которые смогли найти в библиотеке Гянджинского Государственного Университета. Профессор этого университета Гасанбала Садыгов в интервью AzərTаc утверждал: «Акрам Айлисли, которой клевещет на свой народ, своим романом попытался запятнать историю Азербайджана. Сожжение его книг – это результат бесконечного гнева молодежи по отношению к писателю». 

Видимо, та самая разгневанная молодежь пикетировала дом писателя в Баку, размахивая оскорбляющими его плакатами, скандируя: «Каменные сны» – «Позор, Акраму Айлисли!», «Акрам Айлисли – армянин!». Призывали писателя покинуть страну. В конце акции молодые люди жгли портреты писателя. Во время другой акции, как передает Haqqin.az, участники устроили символические похороны книге, положив ее в импровизированный гроб с крестом. Похороны прошли под траурную музыку.

Многие из тех, кто обвинял Айлисли, действовали в соответствие с печально известным принципом: «не читал, но осуждаю». Было очевидно, что роман не соответствовал той тональности в конфликте, которая была задана правительством страны. Это роман, в котором автор говорит о погромах армян в Азербайджане. Видимо, в текст попали, как отмечает «Радио Азадлыг» (местная служба «Радио Свобода»), и несколько «замаскированных негативных упоминаний о Гейдаре Алиеве» — бывшем лидере Азербайджана и отце нынешнего президента. Айлисли своим произведением разрушал антиармянские пропагандистские клише, насаждавшиеся на протяжении последней четверти века. Этого оказалось достаточно, чтобы вывести из себя «патриотов» и представителей правительственных кругов. Многие депутаты парламента высказались против писателя. Кто-то предложил проверить его «психологическое состояние и даже генетический код», лишить писателя гражданства, запретить его книги в стране.

Сам писатель в своем интервью Qafqazinfo.az. Прокомментировал эту ситуацию следующим образом: «Мне даже присниться не могло, что президент подпишет такое распоряжение и лишит меня почетного звания». «Дело в том, что у нас еще не могут воспринимать литературное произведение и в отношении романа выдвигают политические обвинения. Роман – это произведение литературное и цивилизованному народу не подобает искать криминал в художественном произведении», — сказал Айлисли в беседе с корреспондентом Turan. Айлисли в своих интервью объяснял, что своим романом посылает мессидж армянам, призывая оба народа пересмотреть и переосмыслить свои ошибки.

Однако попытка унизить писателя, уничтожить его книги и предотвратить распространение его романа, обернулось его массовым чтением. Люди стали искать копии, пересылать друг другу, делиться мнением в социальных сетях.

Айлисли один из немногих писателей, который оставит след в современной литературе Азербайджана. Сжигать мосты всегда легче, но Айлисли был намерен создать мост между двумя враждующими народами. Стремился способствовать мирному диалогу.

Свою книгу фраза он завершает мыслью весьма актуальной для современного Азербайджана: «Лучше быть слугой у честного слова, чем господином лжи».

Борьба с неугодными авторами в России

Немало российских писателей вступились за Айлисли, тем более, что и им есть что вспомнить. В 2002 году перед зданием Большого Театра сжигали брошюры с фрагментами из произведений писателя Владимира Сорокина. Акцию провело молодежное движение «Идущие вместе». Причиной их возмущения стала нецензурная лексика автора. Его обвинили и в распространении порнографии. Впрочем, сами участники утверждают, что книг они не жгли, а топили в установленном на площади перед театром бутафорском унитазе из пенопласта.

В 2016 году в Республике Коми, одном из центральных мест ГУЛАГа, сжигались книги, выпущенные фондом Сороса. Фонд Сороса был признан «нежелательной» иностранной организацией, угрожающей основам конституционного строя в России. Книги, выпускаемые этим фондом, признали чуждыми и жгли во дворе учебного учреждения.

В последнее время в России все чаще случаются книжно-цензурные скандалы. В Москве в октябре 2015 года задержали директора Библиотеки Украинской литературы Наталью Шарину и возбудили против нее уголовное дело по статье 282 УК РФ (возбуждение национальной ненависти и вражды, а равно унижение человеческого достоинства).

Украина, конфликт и сожженные книги

Украину также не миновали такого рода акции. В январе 2014 года украинские средства массовой информации запестрели заголовками: «В Крыму русские нацисты во время факельного шоу сожгли книги по истории Украины», «Факельное шествие за русское единство в Крыму закончилась сожжением книг по истории Украины» и т. п. Речь шла об акции, устроенной представителями русской националистической общины в Крыму. Они несли факелы, плакаты с лозунгами и российской символикой, некоторые участники факельного шествия вскидывали руки в нацистском приветствии.

Российские журналисты оценили эту акцию, как «адекватный ответ украинцам на марш в честь дня рождения Степана Бандеры», который состоялся в Киеве неделей ранее. Украинские журналисты, освещая факельный марш в Крыму, сообщили также, что там проходил еще один митинг, завершившийся акцией публичного сожжения книг. СМИ сообщали, что он был организован одной из политических партий с целью «защиты русского языка», и его кульминацией стало сожжение учебников по истории Украины.

На самом деле это были не настоящие учебники, а самые разнообразные книги на украинском языке (даже советских авторов), на которые одели растиражированные на цветном ксероксе обложки реального учебника. Организаторы сожжения книг назвали украинский учебник лживым и предательским, оскорбляющим память предков, соответственно – непригодным для того, чтобы учить по нему подрастающее поколение. Украинские журналисты и блогеры тут же провели аналогии с Германией периода правления нацистов, соцсети заполонили комментарии, исполненные взаимной ненависти россиян и украинцев, звучали даже призывы «окружить и расстрелять».

В свою очередь, российские СМИ заявили, что это фейковая новость, придуманная украинцами, а фотографиям уже более четырех лет. В какой-то степени это напомнило историю в Коми, где «утилизации» подверглись книги, изданные при поддержке Фонда Сороса.

Вскоре власти открестились от этой акции и заявили, что книги не сожгли, а лишь отправили на склад. До сих пор неизвестно, что же там произошло в действительности. Но крымский костер из учебников по истории Украины был, только происходил он не в 2014-м, а четырьмя годами ранее – в 2010-м. Его организовала партия «Блок Наталии Витренко», известная своими пророссийскими настроениями и действиями.

Вскоре после аннексии Крыма на полуострове организовали еще одну акцию сожжения книг на турецком языке. Это событие происходило в гимназии для одаренных детей, основателем которой был турецкий предприниматель. В СМИ сообщают, что в свое время там училась практически вся крымско-татарская элита. Данный случай не завершился просто акцией сожжения книг, признанных экстремистскими. Все учителя турецкого языка попали под увольнение.

В 2014 году и в Киеве, во дворе галереи «Мистецька збірка» жгли книги Ленина. В этом случае ажиотаж начался в российских СМИ. Заголовки новостей утверждали: «Тихая поступь фашизма. В Киеве сжигают книги Ленина», «Костер из «неправильных» книг зажгли в центре Киева» и пр. Сожжение книг Ленина проходило в рамках арт-проекта «Согреть Украину», организаторы которого придумывали альтернативные источники тепла для обогрева зимой – ванны с кипятильниками, керосиновые лампы, буржуйки, дрова, и в том числе, бочки с сожженными книгами Ленина.

Не все художники, участвовавшие в этом проекте разделяли мнение участников группы GAZ, устроивших сожжение произведений Ленина. Но резонанс, как в российском, так и в украинском обществе был большой. Одни осуждали, проводя четкие параллели с Германией 1933-го. Другие поддерживали, отмечая, что труды Ленина – антиукраинские, и их давно надо было сжечь, чтобы они не «промывали мозги». Можно было в качестве обогрева использовать для сожжения все что угодно, например, старые газеты или макулатуру. Но организаторы выбрали именно книги Ленина, ведь, по их мнению, это так символично – сжечь труды главного врага украинского народа, тем более в контексте «ленинопада».

СМИ, как в Украине, так и России остаются в значительной степени пропагандистскими. Фейки, недостоверная, неполная или устаревшая информация, подающаяся как актуальная, стали привычными практиками. Разница в 4 года позволяет провести параллель от сожжения «неправильных» книг в 2010-м до физического устранения «неугодных лиц» сегодня. Противники российского режима часто оказываются за решеткой, либо даже бесследно исчезают. В Украине тоже борются с «враждебными» СМИ. И хотя акции сожжения книг больше не повторялись, в стране действует запрет на ряд российских телеканалов, фильмов, артистов и, конечно же, на определенную литературу.

В апреле 2015 года в Киеве убили писателя Олеся Бузину, известного своими нетипичными взглядами на историю Украины. Мало кто верит, что его деятельность была опасна для страны или украинской власти. В обществе его материалы вызывали скорее иронию. Никаких результатов расследование до сих пор не дало. Но известны даже случаи поджогов магазинов, в которых продавали книги Бузины.

«Сегодня мы со стыдом вспоминаем об этом...»

Современные акции публичного сожжения книг неизбежно вызывают прямые ассоциации с нацистскими действиями. Памятник на Бебельплац мог бы стать не только напоминанием о прошлых ошибках, но и уроком для всех других. Литературное произведение может оказать огромное влияние на формирование образа мышления и общественного мнения. Адольф Гитлер это прекрасно понимал. Так же как понимают это и сегодняшние националисты или политики, ответственные за сожжение книг. Именно в слове они видят угрозу поддерживаемому ими порядку вещей.

10 мая отмечается в Германии как День книги. В один из таких праздников президент Германии Херт Келлер заметил: «Сегодня мы со стыдом вспоминаем об этом. Десятки тысяч аплодировали и радовались, когда книги бросали в огонь».

Рано или поздно, но со стыдом будут вспоминать о такого рода акциях и во всех тех странах, где выбирали такой способ борьбы с инакомыслием. 

В тексте использованы фотографии Яны Рубан, сделанные в Берлине на Бебельплац в 2016.