Наталья Петрова. Неизвестные захоронения на территории Заячьего острова
Текст воспроизводится по:
Н.Е.Петрова. Неизвестные захоронения на территории Заячьего острова. Труды Государственного музея истории Санкт-Петербурга. Выпуск 15. Крепости-тюрьмы Северо-Запада России и Южной Финляндии. История и современность. Материалы научной конференции. СПб., 2007. СС. 128-135.
Существует устойчивая версия, подтверждаемая в некоторых литературных источниках, что на территории Заячьего острова в 1918-1920 х годах производились массовые расстрелы врагов Советской власти. Еще один штрих в тюремную историю крепости внесен в этом году [напомним, статья написана и опубликована в 2007].
Осенью 2006 года начались работы по замене всех инженерных коммуникаций и благоустройству Петропавловской крепости.
В марте 2007 года, при прокладке траншеи между Кронверкской протокой и левым фасом Головкина бастиона в борту были обнаружены человеческие останки. Строительные работы были приостановлены и о найденном захоронении уведомлено Петроградское РУВД.
Захоронение (без гробовины) располагалось на глубине 1,8 метров от дневной поверхности. На глубине до 3 метров прослеживались мощные слои строительного мусора; ниже, в водонасыщенном слое серого мелкозернистого песка, - большое количество щепы.
Среди хорошо читаемых стратиграфических слоев четко просматривалось пятно шириной 0,9- 1,0 метра мешанного слоя, в нижней части которого находился костяк. В процессе изъятия останков из грунта археологи участия не принимали: работы по извлечению проводились силами подрядной строительной организации.
Ковш экскаватора срезал нижнюю часть скелета; его положение было ориентировано на Кронверк (на северо-запад). Погребенный лежал на спине, раскинув руки. Хорошо сохранилась одежда из плотного материала с пуговицей ( возможно, шинель), фрагменты кожаных ремней, портупея. С внутренней вогнутой стороны пуговицы читались несколько букв " Б…БУХЪ". На кистях погребенного были белые тонкие перчатки.
На черепе сохранились светло-русые волосы длиной 5-6 см с зеленым оттенком. Как позднее объяснили эксперты, зеленоватый оттенок появился от взаимодействия с медными деталями головного убора, фрагменты которого также находились рядом.
Слева от погребенного лежала нижняя часть скелета (берцовые и бедренные кости) в кожаных добротных сапогах военного образца, с высоким голенищем и корродированным металлическим ремешком - застежкой у верхнего края задней поверхности. Кости были обмотаны тканью защитного цвета.
В глубине земляного массива у головы погребенного была обнаружена еще одна пара ботинок с 2-хсантиметровым каблуком и металлическими накладками для продевания шнурков.
Дальнейшее вторжение в массив было опасным, грунт держался только за счет того, что был промерзшим. Было принято решение приостановить работы, законсервировав стенку траншеи и сделав топопривязку места обнаружения захоронения.
Останки были собраны и отправлены Прокуратурой в Бюро судебно-медицинской экспертизы. В заключении экспертов сказано[1]:
- «по количеству костей и их морфометрическим характеристикам останки принадлежат как минимум двум индивидуумам мужского пола;
- совокупность возрастных изменений костной ткани указывает на то, что биологический возраст погребенных находится в пределах 20-30 лет.
- обнаружены два огнестрельных сквозных пулевых повреждения черепа; огнестрельное пулевое повреждение нижней челюсти; переломы правой ключицы и одного ребра;
- ориентировочный срок пребывания в земле останков составляет более 50 лет.
Точнее определить время захоронения можно только после дополнительных исследований».
Следует отметить, что расположение найденных останков, позволяет с большой долей вероятности утверждать, что погребенные являются частью более многочисленного захоронения.
При схожих обстоятельствах в конце 1980-х годов у стены левого фаса Головкина бастиона, на глубине около 1 метра под известковой плитой были найдены человеческие останки, экспертиза которых была проведена только в августе 2007 года[2]. Кости закапывались, вновь находились при строительных работах. В ней говорится следующее:
- «фрагментированные останки принадлежат как минимум четырем индивидуумам мужского пола зрелого и пожилого возраста;
- биологический возраст погребенных составляет - 50-60 лет;
- срок пребывания останков в земле - 100 лет и более;
- состояние и объем представленных останков, их происхождение от разных индивидуумов, при отсутствии на костях каких-либо признаков огнестрельных, колотых, рубленных повреждений, не позволяет судить о возможной причине смерти неизвестных лиц» [3].
Принимая во внимание выводы экспертов СМЭ, а также сохранившиеся элементы одежды (пуговица с написанием в слове "Ъ", высокие форменные сапоги с металлической застежкой на голенище, белые тонкие перчатки) захоронение можно предварительно датировать временем революционных событий 1917-1920 годов.
После Октябрьской революции 1917 года Петропавловская крепость стала местом заточения сначала членов свергнутого Временного правительства и его защитников - юнкеров, а затем всех подозреваемых в противодействии новой власти. В 1918 году число арестованных в Петропавловской крепости составляло 500-600 человек [4].
Особенно тяжело было заключенным тюрем ВЧК ( в декабре 1917 года после указа Совнаркома о создании ВЧК по борьбе с контрреволюцией, спекуляцией и саботажем тюрьма Трубецкого бастиона и гауптвахты крепости входят в систему тюрем ВЧК[5]). Угрозы в адрес арестованных со стороны солдат и матросов, их охранявших, были постоянны. И опасения за свою жизнь не были безосновательны. О событиях, происходивших в Петропавловской крепости в декабре 1917 – январе 1918 года, мы узнаем из воспоминаний их участников. Андрей Иванович Калпашников, член Политического Красного креста, прибыл в 1917 году в Петроград с благотворительной миссией, а в декабре 1917 года был посажен в тюрьму Трубецкого бастиона по подозрению в организации контрреволюционного заговора [6]. Вот что пишет: «В любое время нас могли убить прямо в камере или выгнать во двор и расстрелять там. Каждый раз, когда толпа вооруженных и возбужденных большевиков, готовых уничтожить все, что походило на буржуазию, вводила в крепость нового контрреволюционера, кровавая пропаганда среди надзирателей принимала чудовищные размеры. Эти часы были для нас самыми тяжелыми, так как некоторые новоприбывшие были убиты еще до распределения по камерам, <…> и никто из надзирателей не понес бы ответственности за случившееся» [7].
Другой современник тех событий, ссылаясь на свидетельства очевидцев, сообщал: "В камере (тюрьмы Трубецкого бастиона – Н.П.) было холодно сыро и душно. Пребывание в ней было сплошным страданием. Мы все наше время проводили в постоянном страхе за нашу жизнь. Редко мы засыпали, ибо мы все ждали, что придут кто-нибудь ночью за нами и нас выведут на расстрел" [8].
В воспоминаниях Д.С. Лихачева в воспоминаниях [9], дневниках З.Н. Гиппиус [10] есть упоминания о том, что каждую ночь, начиная с января 1918 года, со стороны Петропавловской крепости раздавались беспорядочные выстрелы и короткие пулеметные очереди.
Конец 1917 - начало 1918 года – время стихийных расстрелов и самосудов. Новая власть, публично осуждавшая противоправные действия толпы, в действительности была заинтересована в уничтожении свих идейных противников (одно из самых громких дел - убийство 7 января 1918 бывших членов Временного правительства, депутатов Учредительного собрания Ф.Ф. Кокошкина и А.Н. Шигарева). И все же акты расстрелов и самосудов, происходивших в конце 1917 - начале 1918 года, носили хаотичный, бессистемный характер.
С объявлением Красного террора в сентябре 1918 года ситуация меняется. Вводится институт заложников, массовым арестам и расстрелам придается статус законности.
В архиве удалось найти воспоминания непосредственного участника расстрелов в 1918 году [11].
И.М. Ляпин, будучи активным членом РКП(б) и имея неплохие организаторские и административные способности, в первые годы Советской власти занимал различные ответственные посты. Осенью 1918 года он был назначен членом Тройки по проведению Красного террора. Воспоминания были написаны в 1932 году и отредактированы автором в 1950х годах. Вот что он пишет: «В нашем районе организуется Тройка, на которую возлагается обязанность немедленно изъять все буржуазные контрреволюционные элементы. На меня ложится задача составлять списки. В основу этой работы были взяты регистрационные списки офицеров и т.п. лиц. Я припоминаю, что наши арестованные делились на несколько групп. Одни направлялись на баржу и другие подобные места, другие отправлялись в Петропавловскую крепость, в ликвидационный Трубецкой бастион, где были заполнены все камеры теми, кто должен быть расстрелян. Еще группы, которые сажались в Предвариловку [12], как заложники, и некоторые, через несколько дней по выяснению их лояльности, отпускались домой. Это были единицы.
Как сейчас живо помню, когда мы, группа активистов-руководителей партийной и советской организации, поехали на автомобиле в Петропавловскую крепость, захватив с собой несколько арестованных, в числе их одного Петербургского полицмейстера с тем, чтобы там самим непосредственно произвести расстрел. Но, приехав в Петропавловскую крепость, Трубецкой бастион, у охраны выяснилось, что могилы для предполагаемых к расстрелу, не подготовлены, и еще какие-то мелкие формальности нам помешали произвести в тот момент самим расстрел.
Эта самооборона восставшего рабочего класса, свергнувшего буржуазию, в полной мере одобрялась в нашем районе рабочим собранием. Все считали, что другого выхода не было. На отдельные покушения из-за угла единственный путь - ответить массовым красным террором» [13].
Несомненно, эти воспоминания свидетельствуют в пользу версии о расстрелах, совершаемых на Заячьем острове, не только узников Петропавловской крепости, но и других тюрем ЧК, а также о том, что убитых хоронили здесь же, на месте казни.
О возможном числе погребенных на территории Заячьего острова можно судить, принимая во внимание масштабы Красного террора, официально объявленного после убийства председателя Петроградской ЧК М.С. Урицкого и покушения на В.И. Ленина в Москве 30 августа 1918 года.
Только за первые два дня было расстреляно 512 контрреволюционеров из ранее арестованных заложников, не считая 400, расстрелянных в Кронштадте - это по официальным источникам [14]. Мельгунов С.П. называет цифру 1300 [15] человек. Один из руководителей ПГЧК Н.К. Антипов, выступая на митинге в день похорон М.С. Урицкого 1 сентября 1918 года, заявил, что «чекистами города уже задержано до 5 тысяч представителей буржуазии, а из числа заложников расстреляно несколько сотен человек. В ближайшее время, по его словам, будет расстреляно в 3-10 раз большее количество известных в царское время деятелей" [16].
Проводником политики Красного террора были органы ВЧК, Тройки и Революционные суды. Тюрьма Трубецкого бастиона Петропавловской крепости была одной из тюрем Петроградской ЧК. Если предположить, что в крепости расстреляно даже 5% от общего числа убитых в этот короткий период, то цифра составляет уже десятки человек.
Расстрелы были и позже, но они уже не носили столь массовый характер.
6 сентября 1918 года газета "Северная коммуна" опубликовала первый список заложников, подлежащих расстрелу в случае новых покушений. Список начинался великими князьями: Дмитрием Константиновичем, Николаем Михайловичем, Георгием Михайловичем, Павлом Александровичем и Гавриилом Константиновичем.
29 января 1919 года - великие князья Николай и Георгий Михайловичи, их кузен Дмитрий Константинович были доставлены в тюрьму Трубецкого бастиона из тюрьмы на Шпалерной. В тот же день поздно вечером в Петропавловскую крепость с Гороховой, 2, из ЧК прибыла машина с еще одним узником - великим князем Павлом Александровичем. Убийство великих князей произошло в ночь с 29 на 30 января 1919 года.
В воспоминаниях О. В.Палей, супруги великого князя Павла Александровича, читаем: "Тюремный служитель рассказывал доктору Мальцеву, лечившему Павла Александровича, как в три часа ночи солдаты Благовидов и Соловьев вывели по пояс обнаженных узников на улицу, провели их на территорию Монетного двора, где у крепостной стены напротив собора была вырыта братская могила, в которой уже лежали быстро остывающие на морозе тела только что расстрелянных людей. Здесь и свершилось злодеяние» [17].
Судя по планам Петропавловской крепости нач. XX века, место обнаружения останков находилось в пределах закрытой для посторонних территории. С запада она была ограничена деревянными и каменными сараями Монетного двора, с востока - зданиями, принадлежавшими гарнизону крепости (все упомянутые сооружения были снесены в ходе реставрационных работ 1960-х годов). Территория Монетного двора, упоминаемая в книге Палей, вероятно, рассматриваться не как современный комплекс зданий Монетного двора внутри Петропавловской крепости, а как располагавшиеся за крепостной оградой на Кронверкском полигоне строения. Запись в воспоминаниях Палей о расстреле великих князей «на территории Монетного двора у крепостной стены», по нашему мнению, локализуем место поисков останков.
Но это лишь предположение. Безусловно, найденное захоронение обозначило место, где в первую очередь должны быть проведены тщательные исследования с привлечением специалистов самых различных направлений (историков, археологов, криминалистов и т.д.) для восстановления исторической картины, связанной с появлением этих захоронений. А после завершения исследований - организацией мемориальной зоны или установкой памятного знака на этом месте.
Примечания
[1] Заключение эксперта № 154 от 26.03.2007 года Медико-криминалистического отделения СПб.
[2] Заключение эксперта № 34/3658-1 от 30.08.2007 Медико-криминалистического отделения СПб.
[3] Заключение эксперта № 34/3658-1 30.08.2007 Медико - криминалистического отделения СПб, С. 4.
[4] Зиновьев А.Д. переживания в Петрограде в июле августе 1918 г.// Труды Государственного музея истории Санкт-Петербурга, вып. 2, с. 174.
[5] Андрианова Л.В. Петропавловская крепость в 1917-1945 годах// Петропавловская крепость . Страницы истории. СПб, 2001.С.399.
[6] Автор благодарит Моргачеву Т.В. (НИЦ «Мемориал», Санкт-Петербург) за возможность ознакомится с публикацией.
[7] Калпашников А.И. Воспоминания. New York, 1920. C. 123.
[8] Смильг-Бенарио М. На советской службе // Архив русской революции. Берлин, 1922. Т. III. С. 151.
[9] Лихачев Д.С. Воспоминания. СПб., 2006. С. 121, 123.
[10] Гиппиус З. Живые лица: Стихи, Дневники. [Кн. 2]. Тбилиси, 1991, С.188.
[11] Автор благодарит Андрианову Л.В. за помощь в поиске архивного материала.
[12] Тюрьма предварительного заключения ВЧК на ул. Шпалерной.
[13] ЦГАИПД СПб. Ф.400. Оп. 5. Д.1876. Л. 28-30.
[14] Петроградская правда. 1918. 6 сентября.
[15] Мельгунов С.П. Красный террор в России в 1918-1923 гг. М.,1990. С 21.
[16] Цит. по: Ратьковский И.С. Красный террор и деятельность ВЧК в 1918 году. СПб., 2006. С. 153.
[17] Princesse Paley.Sjuvenirs de Russie.1916-1919/ Preface de Paul Bourget de L Academie Francaise.-Biarritz, 1989. 194. // Цит. по кн.: А. Быкова. Путь на Голгофу. Хроника гибели великих князей Романовых. Вологда. 2000. С. 9.
См. также на Когита!ру:
Александр Марголис: Первый остров Архипелага ГУЛАГ
Следы коммунистического террора в Петропавловской крепости
Парковка на костях Великих князей?
