Иск был предъявлен «Новой газете» и А.Ю.Яблокову, автору статьи «Виновным назначен Берия». Эта статья была опубликована в специальной вкладке «Правда Гулага», которую «Новая газета» выпускает совместно с обществом «Мемориал». «Мемориал» обратился в суд с ходатайством о включении в процесс в качестве третьего лица на стороне ответчика. Ходатайство было судом удовлетворено.

Сторону истца (внука Сталина) представляли Л.Н.Жура, Ю.И.Мухин и С.Э.Стрыгин.

Со стороны ответчиков выступали адвокаты Г.М.Резник, представлявший интересы «Новой газеты» и «Мемориала», и А.Э.Бинецкий, представлявший интересы А.Ю.Яблокова, а также представители «Новой газеты» (О.Н.Хлебников и Я.С.Кожеуров) и «Мемориала» (А.Э.Гурьянов, Н.В.Петров и Я.З.Рачинский)

В иске Е.Я.Джугашвили содержалось требование признать не соответствующими действительности и порочащими память Сталина следующие фрагменты статьи:

•    «Сталин и чекисты повязаны большой кровью, тягчайшими преступлениями, прежде всего против собственного народа…»

•    «Сталин и члены Политбюро ВКП(б), вынесшие обязательное для исполнителей решение о расстреле поляков, избежали моральной ответственности за тягчайшее преступление…»

•    «…Бывший отец народов, а в действительности кровожадный людоед признан «эффективным менеджером»…»

•    «Секретными протоколами к Пакту Молотова – Риббентропа было предусмотрено, что СССР, несмотря на действовавший с Польшей договор о ненападении, должен участвовать на стороне Германии в нападении на Польшу. После того как 01 сентября 1939 года Германия начала войну с Польшей, СССР, выполняя свои обязательства перед Германией, 17 сентября 1939 г. вторгся в Польшу…»

•    «В ходе расследования было установлено, что в действительности 14 700 польских военнопленных из трех лагерей НКВД и 7 305 польских граждан, содержавшихся в тюрьмах Западной Украины и Западной Белоруссии, по постановлению Политбюро ВКП(б) в апреле-мае 1940 года были расстреляны сотрудниками НКВД СССР и захоронены на территории дач УНКВД и в других местах».

•    «Не смотря на подтверждающие правоту этих документов показания бывшего председателя КГБ Шелепина, бывшего начальника Управления по делам военнопленных НКВД СССР Сопруненко, начальника НКВД по Калининской области Токарева и других, подлинность этих документов была дополнительно тщательно проверена».

•    «Впервые документально было подтверждено, что около 22 тысяч жертв катынского преступления казнили по решению Политбюро ЦК ВКП(б) – по политическим и национальным мотивам как «закоренелых, неисправимых врагов советской власти… по национальности свыше 97% поляки».

•    «…Обстоятельства этого массового убийства подтверждаются не только этими документами, но и показаниями свидетелей и материалами эксгумаций в местах захоронений».

В ходе процесса представители истца по собственной инициативе исключили из иска часть первого фрагмента - о тягчайших преступлениях прежде всего против собственного народа. Истец не обязан мотивировать изменение предмета иска, и остается только гадать - то ли представители истца наконец осознали, что эта часть утверждения соответствует действительности, то ли не считают преступления против собственного народа порочащим обстоятельством.

Следует подчеркнуть, и на это обращали внимание представители ответчиков, что истец пытается оспаривать общеизвестные и общепризнанные факты. Тем не менее, в подтверждение каждого из оспариваемых высказываний ответчиками были представлены и приобщены к делу документы — в виде заверенных копий из архивов, где хранятся подлинники, или в виде публикаций в академических научных изданиях.

Кроме того, по ходатайству «Мемориала» к делу были приобщены Книга памяти «Расстрельные списки. Коммунарка» (один из девяти вышедших к сегодняшнему дню томов с именами расстрелянных в Москве по ложным политическим обвинениям) и два электронных издания.

Первое из этих изданий, осуществленное при содействии Уполномоченного по правам человека в РФ, - диск «Жертвы политического террора в СССР» (интернет-версия http://lists.memo.ru), включающий имена более 2 600 000 реабилитированных граждан СССР.

Во втором - выпущенном совместно с Архивом Президента РФ диске «Сталинские расстрельные списки» (интернет-версия http://stalin.memo.ru/index.htm) - воспроизведены (в точном соответствии с архивным источником) имена людей, осужденных по непосредственной санкции Сталина и его ближайших подручных, резолюции «вождей» и сопровождавшие списки документы.

 

О том, какова была роль Сталина в решении судеб этих людей, о том, что «Сталин и чекисты повязаны большой кровью», однозначно свидетельствует, например, записка Ежова от 20.08.1938:

С-секретно

Тов.Сталину

Посылаю на утверждение 4 списка лиц, подлежащих ВК:

1. Список № 1 (общий) — 313

2. —"— № 2 (бывш.военных работников) — 208

3. —"— № 3 (бывш.работников НКВД) — 134

4. —"— № 4 (жены врагов народа) — 15

Прошу санкции осудить всех по первой категории.

20.VIII-38 г. Ежов.

(АП РФ, оп.24, дело 417, лист 224)

Испрашиваемая санкция на расстрел 670 человек была дана Сталиным и Молотовым в тот же день.

Представитель истца Мухин в своем выступлении заявил, что эти сталинские резолюции — не что иное, как «демократические указания политического руководства о выборе меры наказания». Представления о праве у защитников Сталина весьма своеобразны.

Так, они апеллировали к азбучной истине, что никто не может быть признан виновным без решения суда при полном обеспечении права на защиту, - и при этом многократно именовали Особое совещание и тройки судебными органами, хотя эти органы не предусматривали не только участия защиты, но даже и вызова обвиняемых.

Адвокат Резник совершенно справедливо пояснил представителям истца, что признать виновным действительно может только суд, но назвать преступником может и общественное мнение. Так, например, Гитлер не был осужден в Нюрнберге — поскольку был уже мертв к моменту создания трибунала, вряд ли, однако, кто-то усомнится в том, что Гитлер был преступником. Аналогичным образом то, что Сталин умер, никак не отменяет преступность его деяний.

Среди приобщенных к делу документов с собственноручными визами и правками Сталина — шифровки на места о дополнительных «лимитах» на расстрелы, приказ о заключении в лагеря жен «изменников Родины», директива о применении пыток (также с собственноручной правкой Сталина), и др.

Попытки сталинистов оспорить оценку пакта Молотова-Риббентропа также потерпели фиаско. Эта оценка была дана уже 24 декабря 1990 года Съездом народных депутатов СССР, неоднократно подтверждена высшими должностными лицами РФ, вошла в школьные и вузовские учебники; давно опубликованы в научной литературе факты военного сотрудничества СССР и Германии с первых дней второй мировой войны. В поисках аргументов в пользу собственной интерпретации смысла секретных протоколов Ю.Мухин нашел уж вовсе неожиданного союзника в лице А.Гитлера и представил суду цитату из германской ноты о начале войны с Советским Союзом, считая, видимо, что приводимые в этой ноте обоснования нацистской агрессии соответствуют истине.  

Наибольшее внимание в ходе процесса представители истца сосредоточили на истории расстрела польских военнопленных. Суду были представлены копии документов из закрытого пакета №1, подтверждающие прямую вину Сталина (а также Берии, Ворошилова, Молотова, Микояна, Калинина и Кагановича) в расстреле поляков. Ю.Мухин и С.Стрыгин долго излагали суду свои экзотические теории о «фальсификации» этих документов, к которой, по их утверждениям так или иначе причастны и прокуратура, и Горбачев, и Ельцин, и Путин, работники архивов и еще неопределенный круг лиц, в числе которых указывались и ответчики, — концепция вполне в духе сталинской эпохи. Цели и смысл этой «фальсификации» разъяснены не были, а «аргументы», высказанные в суде представителями истцов, давно известны и отвергнуты научным сообществом.

Документы из пакета №1 были опубликованы еще в 1992 году. Как и любой другой источник, они, безусловно, могут быть подвергнуты научной критике. Однако до сих пор ни один серьезный специалист не усомнился в их подлинности.

Автор оспариваемой статьи А.Ю.Яблоков подробно рассказал о результатах следствия в тот период, когда он возглавлял следственную группу по так называемому «катынскому» делу, о результатах экспертиз, о допросах свидетелей, об эксгумациях. В частности, он подчеркнул, что документы из пакета №1 — лишь одно из доказательств расстрела польских военнопленных сотрудниками НКВД.

Представители истца вправе верить в собственные фантастические теории. Но суд должен основываться на законе и установленных фактах. Решение суда об отклонении иска представляется естественным и очевидным, однако оно имеет важное значение. В частности, это решение — пожалуй, впервые — подтвердило в судебном порядке  общеизвестные факты: ответственность Сталина за массовые репрессии и его вину в «катынском преступлении».

 

 

Конечно, для всесторонней оценки преступлений коммунистического режима нужен процесс иного масштаба, чем заседание районного суда.

Но очередной важный шаг к такой оценке сделан.