Статья подготовлена в рамках проекта "Создавая пространство для диалога: Массмедиа и мирная трансформация конфликтов на постсоветском пространстве". Проект был поддержан министерством Иностранных дел ФРГ и проводился Центром Независимых социальных исследований - ЦНСИ Берлин, в сотрудничестве с ЦНСИ Санкт-Петербург, Украинским Католическим университетом во Львове, центром трансформации конфликтов "Имаджин" (Южный Кавказ).

Что первым делом должны увидеть в Берлине туристы из постсоветских стран? Врата мира – Бранденбургские ворота или последний рубеж Великой отечественной войны – здание Рейхстага? Насыщенная история этого города предлагает много вариантов. Мы выбрали Берлинскую стену – символ «железного занавеса», изоляции и разделения. Последнее нам знакомо не понаслышке. Пусть не столь физически наглядное, не оформленное в бетонную стену, но вполне реальное и ощутимое.

В Берлине много неоднозначных примеров восприятия и переживания исторической памяти. Берлинская стена, разделившая город и людей в 1961 году, – один из них. Эта трансформация истории важна и для нас, журналистов из Украины и России.

Память о больших потрясениях

Все стены обречены рано или поздно рухнуть. Это случилось 9 ноября 1989 года – Берлинская стена, символ насильственного разделения и несвободы, пала. В последующие три дня прежде спрятанный за стеной Запад посетили более трёх миллионов человек. Спустя год, в октябре 1990 года Германия объединилась. К концу того года почти всю Берлинскую стену снесли, оставив небольшие её фрагменты. И это было только началом переживания большой трагедии, которую в Берлине смогли превратить в увлекательную историю.  

Рухнуть – не значит стать забытым. Трагическую память о стене и её жертвах хранит мемориальный комплекс «Берлинская стена» на Бернауэрштрассе. К нему относится построенная в 2000 году часовня Примирения. С 1892 до 1985 года на её месте находилась евангелическая церковь Примирения. Хотя название часовни подразумевало примирение человека с Богом, она сама была символом памяти о расколе страны. В 2010 году мемориальный комплекс дополнил памятник «Окно памяти» – тяжёлая конструкция из ржавой стали с чёрно-белыми фотографиями людей, большинство которых погибло или было убито при попытках бежать через стену из восточной части Берлина в западную.

Такой подход к исторической памяти характерен и для постсоветских стран. Каменные лица погибших (в нашем случае чаще абстрактных – неизвестных солдат той далёкой войны) стоят на отдельной территории, вызывая у зрителя смешанные чувства вины, жалости, сочувствия и благодарности. Подобные памятники как бы диктуют нам, что делать: смотреть, грустить, вспоминать (или делать вид, что вспоминаем). Непременно со слезами на глазах и мурашками по коже. Мемориальный комплекс «Берлинская стена», законченный в 2012 году, занимает четыре гектара. Четыре гектара, напоминающие нам об атмосфере страха и боли.

Конечно, это нам нужно, историю нельзя забывать, иначе мы рискуем повторить её ошибки. Но вряд ли нам захочется бывать в таком месте часто. Маловероятно, что оно станет частью нашей повседневной жизни. Потому что это место говорит нам не о жизни, а о смерти. Но жизнь продолжается. Нельзя вечно ковырять старую рану, иначе она никогда не заживёт. А вот старый шрам как память о трагической истории может оказаться полезным. Это возможность помнить, каждый раз заново проговаривая опыт пережитого. В Берлине этой цели служат хранящие память о стене East Side Gallery и «Чекпойнт Чарли».

От несвободы до свободы – один поцелуй

East Side Gallery на Мюленштрассе вдоль набережной Шпрее – это самый знаменитый кусок Берлинской стены и самая длинная (1316 метров) художественная галерея под открытым небом с постоянной экспозицией. 108 художников из разных стран представили свои работы, в том числе Дмитрий Врубель из России. Именно он автор знаменитой картины «Братский поцелуй», растиражированной на плакатах, открытках и магнитах. В основу картины легла фотография французского фотографа Режи Боссю, запечатлевшая поцелуй советского генсека Леонида Брежнева и руководителя ГДР Эриха Хоннекера в 1979 году. Спустя десять лет целующиеся Брежнев и Хонеккер стали олицетворять Берлинскую стену и «железный занавес». Берлинцы оставили часть стены, но решили превратить её из символа холодной войны в символ свободной страны.

Контрольно-пропускной пункт НАТО для прохода на территорию Восточного Берлина «Чекпойнт Чарли» на шумной Фридрихштрассе ныне популярный туристический объект. Аниматоры в военной форме возле будки пограничного контроля весело размахивают американским флагом и приглашают туристов фотографироваться. Но речь не об абсолютной диснейлендизации, а об инфотейменте. Мы можем зайти в музей, рассказывающий о ГДР и холодной войне, а потом купить кусочек того самого бетона на брелке в ближайшем сувенирном магазине.

Можем ходить по улицам разных частей Берлина, перешагивая полосу на дороге на месте исчезнувшей стены, а потом как бы в шутку поставить за 2,5 евро на открытке штамп о въезде или выезде из Восточного Берлина. Мы можем смотреть на фотографии солдат на высоком шесте перед КПП: с одной стороны – советского, с другой – американского, а потом отправиться в соседний МакДональдс подкрепиться уникальным бургером – Чекпойнтом Чиззи. Стена, а вернее ее символ, дает возможность выбирать, что делать со своей памятью.

Сакрализация истории в постсоветских странах

Стоит понимать, что трансформация Берлинской стены и ее восприятия, шла несколько десятков лет и находила понимание не у всех туристов и жителей города. И хотя это не универсальная модель и не во всех случаях мы можем позволить себе так обращаться с памятью, она одна из самых показательных и работающих.

Для многих россиян День Победы не столько праздник, сколько день памяти о трагедии войны. При этом с каждым годом празднование Дня Победы становится все более дорогостоящим и пышным. Некоторые маркетологи пытаются использовать этот день для роста продаж. Это могло бы ослабить трагизм этого дня. Но эти попытки часто неудачны: мороженое «Наградная лента», продуктовые наборы «Сухой паек».

В Украине доминирует другой формат отношения к праздникам «военной» памяти. Меньше военных парадов и больше «скорби и памяти». На государственном уровне символом этого дня стал красный мак.

Многие российские города пережили «скандалы», связанные с осквернением памятников. Иногда небольшие провинциальные места, где есть мемориальные комплексы, обычно пустынные и безжизненные, не привлекающие ни туристов, ни самих жителей, становятся известными на всю страну. Стоит школьницам станцевать на фоне мемориала Великой отечественной войны – как это было в Брянске в 2015 году, – и тут же чиновники вспоминают об оскорблении героических святынь и надругательстве над памятью.

В Госдуму РФ был внесен специальный закон, в котором его авторы предлагают дополнить Уголовный кодекс России статьей об «Оскорблении чувств ветеранов Великой Отечественной войны». Теперь можно наказывать фактически за что угодно. Сегодня это целый пакет законов, отбивающих любое желание даже касаться темы истории и памяти. Вдруг названный в честь города-героя бургер кого-то оскорбит?!

В то же время, сохраняется некий аспект коммерциализации, для «выгодных исторических персонажей», которых легитимизировала официальная власть, превратив их в героев. Есть целый ряд сувенирных продуктов – магнитики, кружки, блокноты, стикеры с крылатыми фразами Иосифа Сталина. Распространена стилизация кафе и баров под стереотипы советского быта.

В Украине особое место занимает память о трагедии на Чернобыльской АЭС. Первые экскурсии в город-призрак Припять организовывали нелегально и только для иностранцев. Позже, когда стало понятно, что Чернобыль интересен не только журналистам и сталкерам, появились официальные экскурсии к месту катастрофы. Желающих прогуляться по Припяти и зайти в сердце Чернобыльской зоны отчуждения – здание ЧАЭС – немало. Туда можно попасть в любое время года в компании гидов, переводчиков и проводников.

Привлекательность мертвому городу придали граффити от стрит-арт художников. Они появляются на улицах и внутри домов. Часто это силуэты людей и лица погибших. А сувенирами становятся все вещи, которые туристы на свой страх и риск подбирают в зоне отчуждения. Всё же проект Чернобыля как туристической точки недоработан. Существует много подпольных экскурсоводов, которые тайными тропами проводят туда туристов. Очевидно, что государству от этого ничего не перепадает. Но в Киеве будто бы об этом и не думают. Действительно, кому в голову придет коммерциализировать место трагедии?!

Манипуляция памятью и проблема понимания

Сложно представить себе, что общество в Украине или России когда-нибудь придет к переосмыслению памяти о трагических событиях ХХ столетия. Возможно, для этого нет политической воли или желания общества задаваться вопросами о памяти и героизации. Многие публичные персоны манипулируют исторической памятью. И поэтому сейчас, через десятки лет после событий, эта память задевает за живое даже тех, кто в те времена даже не родился.

Потому трансформация самых больших трагедий прошлого столетия во что-то одновременно и интересное, и поучающее для наших стран маловероятна.  

Пример трансформации Берлинской стены, превратившейся в памятник свободе, невозможно, как подорожник, приложить ко всем местам памяти на постсоветском пространстве, чтобы вылечить наши исторические раны. Потому что не существует единого решения для всех, пусть даже схожих, проблем. Но случай стены заставляет задуматься о том, что сакрализировать трагические события нашей истории не обязательно. О прошлом важно помнить, но оно всё-таки уже стало прошлым. Не стоит придавать ему больше значения, чем настоящему, и тем более будущему. Трансформировать память о травмах необходимо. В противном случае, мы рискуем при каждом упоминании о трагедиях, которые наше общество пережило в прошлом, причинять себе самим все новые раны и переносить эту боль в будущее. 

См. также Как музыка конфликтовать и дружить помогает

UPD: 17.04.2017 добавлена инфографика.