Федерализм не для России?
В дискуссии, посвященной соотношению понятий и практик демократии и федерализма, приняли участие Андрей Захаров, Артемий Магун, Андрей Стародубцев. Комментировали происходящее Мария Ноженко и Павел Кононенко. Модератором дискуссии была Анна Желнина.
Обсуждение заставило задуматься о необходимости федерализма в России. К счастью, вопроса нужна ли нам демократия, под сомнение никто из ораторов не поставил.
Андрей Захаров начал с того, что сразу же определил для себя: объяснять какие-то понятия не будет плодотворным. Вместо этого, он предложил сравнить два кейса - Малайзию и Россию. Некоторым из слушателей было прискорбно слышать о сравнении бывшей британской колонии с бывшей империей, однако исследование показывает, что пока в Малайзии демократии будет даже больше. В Восточной Азии существует лишь две федерации – Россия и Малайзия. Захаров отметил, что и со странами Африки такие сравнительные исследования проводить будет весьма полезно. В своем выступлении А. Захаров затронул понятие половинчатая демократия, а также многосоставное общество. Интересно, что в Малайзии много этнических групп и практически у каждой из них есть своя региональная партия. Хотя на уровне центра монополию на власть имеет одна большая партия. Одна из главных партий называется «Национальный фронт». Такое же название доминирующей партии, к слову сказать, есть и в республике Кот Девуар. Интересно, что «в тех регионах, где оппозиция получает большинство, сокращается поступление федеральных субсидий». Возможно, если в России дело дойдет до честных выборов, такая процедура станет эффективной мерой центральной власти по свертыванию пускай и половинчатой демократии.
Выступление Артемия Магуна в качестве представителя политической философии было выдержано в академическом стиле. Казалось, что простому слушателю, понять его будет непросто. Однако из его высказываний можно было вычленить и некоторые общедоступные мысли. Например, то, что федерализм способствует демократии – это не очевидно. Ведь демократия, с точки зрения философии, «форма общественного государственного устройства, направленная на интеграцию». Общество правит само собой. В 20 веке Дюркгейм дал социологическое определение, которое отсылает нас к Спинозе. Это был первый философ, который демократию похвалил. Спиноза писал о том, что «мир – тотальность». Идеальное государство, в свою очередь, «интегрирует в тотальность всех людей». С демократией возникают проблемы, поскольку всегда предполагается наличие какого-то посредника, например, бюрократии. А это угрожает целостности демократического общества. Как отметил Артемий Магун, в политической теории была мода на Спинозу и все, кто мог и не был недалеким человеком, писал книги о теории Б. Спинозы.
Проблема, однако, заключается и в том, что помимо объединения, необходимо и защитить автономию. Г. Лейбниц взял систему Б. Спинозы и перевернул ее. В его работах фигурирует понятие монада. Под ней понимается «сила, которая отражает в себе все остальные силы». Вместе монады образуют монаду монад. Однако монадология применялась Лейбницем к имперской структуре.
Следующим выступающим стал Андрей Стародубцев, который подошел к рассуждению о федерализме и демократии с точки зрения институциональных исследований. Он рассказал, что «федерализм институционально не влияет на другие институты». Однако некоторые исследователи пишут, что партийная фрагментация зависит от федерализма. И можно много и долго рассуждать о том, на что может влиять или не влиять федерализм. Но более интересным представляется подумать о том, нуждается ли федерализм в демократии?
По мнению Андрея Стародубцева «в не-демократиях федерализма нет». В первую очередь, следует сказать, что под демократией понимается набор институтов. Все они, в той или иной мере, способствуют привлечению граждан к процессу принятия политических решений. Что же такое федерализм – вопрос вопросов. Существуют разные определения и токования, что есть федеративное государство. Среди них выделяют два основных. Первый касается принципов самоуправления, так называемой децентрализации, деконцентрации полномочий между двумя уровнями власти. А второй отсылает нас к выборности региональных властей региональным сообществом. Таким образом, последнее слово остается за избирателями. А никто не станет спорить, что лишь демократические выборы способны обеспечить настоящее волеизъявление граждан. В России «отмена выборов губернаторов в 2004 году привела к тому, что власть в субъектах федерации перестала быть подотчетной гражданам этих субъектов». Почему так произошло? Видимо, из-за того, что «в регионах не сформировалось самостоятельных политических сообществ».
Что сделать, чтобы федерация была стабильной? Оба ответа будут демократическими. Нужно либо создать политическое сообщество в регионах с открытым волеизъявлением граждан. Либо создавать сильные партии, с сильными региональными ячейками. Нужна не одна партия, а партийная система. Что же в таком случае делать с недемократическими федеративными государствами? Ответ А. Стародубцева лаконичен – надо отказаться от слова федеративный.
Комментаторы дискуссии порадовали своими живыми и неожиданными репликами. Так, Павел Кононенко начал с того, что сразу заявил, «федерализм не для России». В нашей стране сейчас демократизацию и федерализацию прописывают как решение всех проблем. Но к счастью или скорее, к сожалению, есть и слово практики, которые тоже живут. Под федерализмом понимается определенный контракт, договор. И побеждает тот контракт, который оказывается наиболее эффективным. К примеру, возьмем экономическое пространство. Губернаторы соревнуются, предлагают различные типы неформальных и формальных договоров. Если жителям одного региона не нравится предложенный контракт, они просто демонстративно переезжают в другой. Но «пока у нас есть элемент прописки, и нет настоящего рынка жилья, ни о какой возможности свободно перемещаться по стране, быть не может». Давайте начнем с практик и отменим прописку не формально, а действительно – сказал П. Кононенко. А если мы получим это, то, что произойдет с картой нашей Родины? Все поедут в Москву, Санкт-Петербург, Сочи…
Произойдет «опустынивание территорий». Ведь известно, что худшее, что может сделать государство для деревни – построить магистраль, дорогу. Все начнут уезжать из деревни. Если мы «либерализуем рынок жилья, карта Родин изменится до неузнаваемости». Начнут расти транспортные издержки, а это невыгодно.
А ради чего тогда оставаться вместе в составе одного государства? Ради идеологии? Но сейчас такое трудно реализуемо. Вопросы обороны? Тогда нужно активно создавать образ Другого, Врага. Возможно, следует тогда начать борьбу с олигархами. Ведь необходимо объединить общество вопреки всей логике.
Экономисты, например Журавская, вообще не против идеи распада большой федерации. Помимо примеров неудачных распадов, есть примеры вполне успешных. Может быть, стоит разойтись?
При нынешнем положении России ни демократии, ни рынка нет. Но есть как бы федерализм. Федерации не будет, если произойдет демократизация и либерализация.
Мария Ноженко прокомментировала каждое выступление, начав с того, что отметила о практически семилетней дискуссии о взаимоотношении федерализма и демократии. Мария сказала, что не считает, что федерализм и демократия всегда связаны. Демократия воспринимается как способ управления государства и общества. Для того, чтобы поддерживать автономию меньшинств, необходимо вводить федерализацию. И тогда в глобальном смысле федерализм в конфликте с демократией. Потому что в фокусе интересы меньшинств. В свою очередь, территориальная автономия в отношении меньшинств, может привести к большому социальному конфликту. Однако если формировать субъекты по экономическому принципу, такой проблемы можно будет избежать. Необходимо ввести принципы субсидиарности, принципы демократии.
Интересно, что с 2007 года в России федеральный центр начал передавать часть полномочий на региональный уровень. Переданные полномочия стали лишь обузой регионам. Например, одним из таких полномочий, стала защита лесов от пожаров. А ведь ясно, что на уровне регионов нет средств по проведению эффективного политического курса. Таким образом, сейчас центр лишь играет в федерализм.
Дискуссия постепенно перетекла в режим беседы, где каждый смог поделиться своими мнениями относительно услышанного, а также задать вопросы на уточнение. Хотелось понять, умер ли наш федерализм или он все еще спит, чтобы когда-нибудь проснуться. Но пока Владивосток и Архангельская область уживаются вместе, и люди не выходят на улицу за своими правами, можно смело сказать, та карта Родины, которую мы видим сейчас, сохранится еще на ближайшие десять - пятнадцать лет. За это время будет возможность, и придумать себе нового Врага.
См. также на Когита!ру:
Дискуссия о российском федерализме в либеральной перспективе
Наталья Шкаева. Совет не-Федерации, или Что такое верхняя палата парламента в современной России?
Андрей Стародубцев. Против террора
Андрей Стародубцев. В России нет федерации
