В последние пять недель из Кремля был спущен в народ целый ряд мощных сигналов, дающих установку на ненависть к газоскребу: заявление главы Росохранкультуры, потом 10-минутная передача и даже целое ток-шоу на «Первом канале», наконец, осуждающее выступление Грызлова со товарищи на прошедшем съезде «Единой России» в Питере...

Привычно безапелляционная риторика Максима Шевченко и дружное «фе» единороссов должны показать: это «против» — это вам не либеральные сопли. Вслед за такими штуками обычно следуют «маски-шоу» и прочие прокурорские проверки в латифундии, вызвавшей гнев суверена.

Понятно, что целевой аудиторией этого наезда, обставленного по всем сурково-павловским правилам ведения информационной войны, были вовсе не сторонники сохранения исторического Петербурга — не те, кто ходит на акции в защиту города, и даже не те 50% жителей Северной столицы, которые, как показало в начале октября исследование ВЦИОМ, против строительства башни. Целевой аудиторией было население всей соборной России, которое при помощи этого пропагандистского артобстрела подготавливали к… чему? Но об этом чуть позже…

Однако под геббельс-удар попали и мы — те, кому 400 метров Миллера не были милы с самого начала, без всякой державной поддержки. И хочется поверить: где-то там, в недрах сипящей бюрократической машины, заклинили друг друга две могучие шестеренки! Интересы строителей газоскреба столкнулись с интересами кого-то другого, не менее владетельного — быть может, даже Самого, который вроде как тоже родился и вырос на берегах Невы, а ведь небесная линия — она способна запасть в самую неожиданную душу. Ах, как хотелось бы верить!

Но не стоит обольщаться. Мы давно уже вступили в ту фазу общественного развития, во время которой приличному человеку верить власти, бояться ее или просить у нее — вновь опасно для совести, а то и для здоровья.

Не забывайте, что никто из московских противников газоскреба ни разу не упомянул тех, кто борется с ним последние несколько лет практически голыми руками — «Яблоко», «Живой город», «Охтинская дуга», несколько знаковых известных персон и, конечно же, тысячи петербуржцев, не страшащихся дубинок ОМОНа. Это не случайно: не включив их в свою пропагандистскую цепочку, те, кто задумал «валить» башню из Москвы, автоматически исключают их из числа экспертов, имеющих право давать оценки. То есть получается то же отношение губернатора Матвиенко: вы никто, и звать вас никак, и слушать вас никто не будет — только с другим знаком. А ведь знак легко может перемениться!

И вот тут мы подходим к вопросу о том, к чему готовит народ России интервенция «Первого канала». Страна по шею в кризисе и свином гриппе, «Булава» не строится, не летит СУхой, да и повоевать летом Обама запретил; опять же, в области спорта мы снова не впереди планеты всей. Но это чиновники виноваты, ведь Он (тот или другой, а то и оба два — не важно) — непогрешим и свят! Вы хочите доказательств последнего утверждения? Их есть у меня.

Представьте, как в специально подобранный момент Он выйдет, весь в сером, и бросит в хорошо разрыхленную «Первым» почву привычно резкие, сдобренные блатным жаргоном семена: обкорнать! Чтоб больше ничего не выросло!

Чем же это плохо, если обкорнают, спросите вы? А тем, что решать, правильно ли обкорнали, нам не дадут. Снизит росчерком пера Цезарь высоту башни с 400 до… 250, а то и 300 метров — и понесется по Руси ликование, подгоняемое телевизионным тысячеголосым «ура!». И уж после этого возгласы «маргиналов», растерянно взмахивающих руками: «Как же так? А как же небесная линия?» — станут раздражать народное ухо. Вам же дали! Вам что, опять мало?

Нам не надо, чтоб «дали» — мы хотим, чтобы вернули наше, украденное. И только нам решать, что же украли, и когда будет считаться, что вернули. А значит, расслабляться не приходится. «Теперь их и так свалят!» — Если свалят без нашей помощи, как бы потом не пожалеть.