Напомню, что комиссия по городским наименованиям работает на общественных началах и ее решения носят рекомендательный характер. Решения же принимает глава города.

Первоначально Комиссия работала под эгидой Ленсовета, а ее первым председателем был академик Панченко. В 90-ых ее передали исполнительной власти, т.е. в Смольный. Волею судеб я стал заниматься топонимической работой. Кроме содержательной работы, приходилось постоянно заниматься канцелярщиной и не только отвечать на сотни писем трудящихся в адрес президента и губернатора с требованием вернуть название «Ленинград» и Гоголя с Герценом, но и, время от времени, вносить изменения в состав комиссии. Дело в том, что согласно установленным правилам, Комиссию по должности стал возглавлять не какой-нибудь академик, а чиновник в ранге заместителя мэра, вице-губернатора, курирующего образование, культуру и прочую «духовку», а первым замом в обязательном порядке – глава Комитета по культуре. Моим первым шефом стал В.П.Яковлев, благодаря образованности и эрудиции которого, Комиссия работала спокойно, вполне демократично и даже продуктивно. Например, удалось вернуть название « Ново-Конюшенный» мосту Гриневицкого – убийцы Александра Освободителя, аккурат напротив Спаса на крови. Потом начальники менялись в такт смены губернаторов. Были и абсолютно безграмотные. Но никто из них не вникал и не корректировал мои предложения по составу Комиссии, которые я подавал наверх после обсуждения с коллегами топонимистами . В этой благоприятной ситуации удалось сформировать блестящий состав Топонимической комиссии, ядро, которой составляют такие выдающиеся и уникальные специалисты, авторы «Топонимической энциклопедии» и всех достоверных справочников как Владимирович и Ерофеев и такие известные краеведы-историки Петербурга как Марголис, Кириков и другие. Удалось включить в Комиссию и академика Казанского и А.Кушнера.

Многого ли мы добились? Увы! Список рекомендаций Комиссии по возвращению 40 исторических наименований до сих пор не реализован, хотя мы подавали его под разными соусами раз пять. И письмо поддержки от Митрополита прилагали, прослышав про религиозность нового губернатора… И на заседании Правительства города доказывали, что носитель русского языка в состоянии произнести «Большой Сампсониевский», несмотря на уверенность в обратном тогдашнего главного городского идеолога. И все-таки, теперь декабристы выходят не на площадь Декабристов, а на Сенатскую. И через Неву перекинуты Троицкий и Благовещенский мосты. И я ежедневно выхожу на Кадетскую, а не на Съездовскую линию.

Но гораздо важнее те инициативы и власти и авантюристов, которые Комиссия не позволила реализовать. Не допустили переименования после капитального ремонта Смольнинской набережной во Владимирскую, а как тогдашнему главе города Владимиру этого хотелось. Не позволили Запесоцкому назвать пустырь вокруг его частного учебного заведения «Площадь Лихачева». Не позволили изменить название станции метро Бухарестская, несмотря на чудовищное давление, поток оскорблений и поддержку безумных заявлений о том, что Румыния враждебное России государство и воевала на стороне Гитлера зам. Министра иностранных дел и знаменитого депутата Г.Д. Исаева. Комиссия с первого раза отвергла эти абсурдные и безграмотные аргументы. «Бухарестская» просто потому, что на Бухарестской улице. Насколько мне известно, каждому из экспертов звонили и кого посулами, кого угрозами пытались переубедить. Нынешний председатель Комиссии созывал заседания еще два раза. Случай в нашей практике работы беспрецедентный! Но отстояли здравый смысл.

Я не знаю, кто персонально составлял новый список членов Топонимической комиссии. Но понимаю, что готовился он в канцелярии вице-губернатора Кичеджи и не без участия каких-то мелких чиновников Комитета по культуре. Без каких либо обсуждений, в обстановке полной секретности из состава Комиссии убрали:

Никакой логики в этой ликвидации найти невозможно. А гадать – отвратительно. Я благодарен судьбе за возможность многолетнего общения с этими достойнейшими и высокопрофессиональными людьми. Я очень многому научился у них.

Вчера на топонимической конференции был озвучен интереснейший доклад Петрова Д.В. (Москва), вице-президента фонда «Возвращение» «Историческое возвращение 1944 года – как это было?» А в обстановке абсолютной секретности. На всех протоколах обсуждения в Смольном стоит гриф «Совершенно секретно» Еще бы! Конец 1943 года, а Жданов спрашивает у партийной элиты блокадного (!) города по поводу переименования Советского проспекта в Суворовский проспект: «А что, остальные проспекты у нас Антисоветские?» Нашлась в архивах и записка с предложением вернуть Невский, Садовую, Дворцовую площадь и т.д. на имя Верховного. А вот никакой резолюции Сталина на ней нет.

Снимаю шляпу перед памятью этих людей. Ведь почти поголовно они были вычеркнуты из жизни в рамках «Ленинградского дела». А иначе и сегодня мы бы безуспешно добивались возвращения Невского и Дворцовой…

Но потрясает, что все так же, как и 70 лет назад! На вербальном уровне. Также как и объявленный якобы губернатором Петербурга в прошлом году трехлетний мораторий на возвращение исторических названий. А его никто никогда не видел и не увидит. Главное чтобы отвязались!

Первое мое желание по прочтении нового состава Комиссии три дня назад было, конечно, хлопнуть дверью. Но по здравому размышлению и после вчерашней конференции, на которой, поверьте, было много интересных выступлений и, на удивление, достаточно заинтересованных слушателей, я, как неисправимый шестидесятник, пришел к выводу, что Петербург по-прежнему нуждается в защите. Поэтому, закрывая высокое собрание, я позволил себе сказать о том, что топонимическая деятельность - занятие опасное. Но благородное…