21 сентября 1986 года Татьяна Лиханова, работавшая секретарем-машинисткой в Обществе охраны памятников, попросила Сергея Васильева сделать что-нибудь для спасения дома Дельвига (Загородный, 1), приговоренного к сносу в результате строительства станции метро “Владимирская-2”. Он тут же позвонил мне, сказал, что надо действовать: я, в свою очередь, начал в поисках информации звонить в Метрострой и проектные организации, представляясь уже от имени “новой общественной организации по охране памятников”. То есть Группа Спасения была создана мгновенно, поскольку и субъективно и объективно для ее возникновения все было подготовлено. Насколько мне известно, мы стали первой в СССР независимой легальной общественной организацией.

С первых же дней существования в этом качестве мы определили, что не собираемся посвящать всю свою жизнь общественной борьбе, но хотим подать пример создания и успешной деятельности независимой общественной организации, показать горожанам, как им бороться за сохранение города. Собственно, планировалось провести кампанию по защите дома Дельвига, выиграть ее, а затем передать дело защиты памятников в руки новых людей, способных посвятить себя полностью этому благородному делу. А проигрывать было нельзя – люди, сознание которых необходимо было направить на активные действия по преобразованию общества, получили бы вместо положительного еще один отрицательный пример попытки изменения системы. С другой стороны, ни в коем случае нельзя было допустить репрессий в отношении наших коллег. Эти принципы – результативность и безопасность – мы соблюдали и соблюдаем до сих пор.

Кампания по защите дома Дельвига продолжалась ровно месяц. Мы сумели организовать несколько статей, передачи по радио, на телевидении (в частности, популярный тогда “Телекурьер”), опубликовать письмо за подписями сотрудников Пушкинского дома в “Литературной газете” (как раз в этом доме Дельвиг основал и издавал “Литературную газету”), собрать тысячи подписей, провести контрэкспертизу здания, собрать исчерпывающую информацию о проекте и состоянии дома, о его истории, и, наконец, провести 19 октября, в лицейскую годовщину, праздник-митинг на Владимирской площади. (…) 22 октября главный архитектор города С.И.Соколов и начальник ГИОП И.П.Саутов на пресс-конференции объявили о принципиальном решении сохранить здание. (…)

 Вспоминает С.Васильев

Помню, нам с Китайцем порекомендовали найти Николая Беляка, известного в кругах знакомых филологов и философов интерьерными (контекстными) пушкинскими постановками в Юсуповском Дворце (“Сцены из Фауста”), на Мойке,12 (“Каменный гость”). Придя в гости к филологу Маше Виролайнен и Беляку, мы попали словно под прицел некоего интеллектуально-театрального аналитического аппарата. Тогда, помню, повеяло трепетом высокой ответственности: оказывается, вовсе не то страшно, что "повинтят", а то, что входишь в контакт с культурными пластами самой высшей пробы. "Операция" по захвату силами Театра обречённого на снос пустующего Дома на Владимирской готовилась в театральном закутке на Апраксином переулке и в Сайгоне. В событиях и делах 1986 – 88 годов, закрутившихся вокруг Группы Спасения, отдельные эпизоды почти неразличимы. Очень плотна ткань и концентрация. Сайгон остаётся для нас центральной точкой города, местом ежедневной встречи с разнообразными формами жизни, местом споров, знакомств, и одновременно становится  штабом движения в защиту памятников.

Театрализованный митинг - первая публичная Акция времён перестройки – стал поворотным моментом и для нас; до того все наши “общественные” действия вроде писем протеста против “стамески” на площади Восстания или ежегодной мемориальной доски Гумилёву на 5-й линии – начинались и заканчивались в своём кругу. Всё это обсуждалось в Сайгоне, дома у Ольги Матюшкиной или у Китайца, потом вместе “шли на дело”, возвращались и наблюдали результат как бы со стороны. Осенью 1986-го впервые затея на Владимирской была столь серьёзной, что разбежаться, “затесавшись в толпе”, уже бы не удалось: радиофикация полуразрушенного дома, фанфары, открытый микрофон на площади – ясно было, что если удастся всё это протолкнуть, отдача будет такой, что мало не покажется. Все наши знали о попытках спасти дом Дельвига и принимали в этом активное участие. В толпе, запрудившей Владимирскую в тот день, было множество экспедиционных, дворцовских и сайгонских друзей. Афиши, расклеенные на площади в ночь на 19-е и поутру, писала, например, художница Среднеенисейской экспедиции Ольга Слёзкина, человек дивный и известный астролог). А археолог Костя Чугунов в качестве фотографа оказался аж на колокольне Владимирской церкви (кажется, единственный из всех моих знакомых)

… Мне было не по себе. Помню отчаянные ощущения, когда мы уходили с площади победителями. Очень сильно хотелось “проснуться” в прежнюю жизнь, лишённую всякой публичности общественной борьбы.

Митинг у дома Дельвига на Владимирской площади 21 октября 1986 года. Выступает литературовед Л. Дубшан. На доме Дельвига плакат: "Никто на свете не был мне ближе Дельвига. А.Пушкин". На крыше дома сидят трубачи, участвующие в представлении.

Митинг на Владимирской площади («альтернативная сессия Ленсовета»). Чучела ответственных работников перед выносом.

Источник: «Эпоха» Группы спасения. 1 (Из сборника "Археология и не только … К тридцатилетию Сибирской археологиической экспедиции Ленинградского Дворца пионеров. Санкт-Петербург, 2002)