Как Институт Наследия (точнее - его нынешний директор) судился со своими бывшими сотрудниками
На снимке: М. Кулешова
См. ранее на Когита.ру:
- Пафос невежества на смену научному знанию
- Прощание с Институтом Наследия
- Как были разгромлены Институт культурологии и Институт Наследия
- Игры патриотов – «хранителей» и «радетелей» Наследия
- «Долго ли Вы будете позорить моё Отечество - Россию - своим присутствием на министерской должности?»
**
Из статьи «ПРОЩАНИЕ С ИНСТИТУТОМ НАСЛЕДИЯ» на Когита.ру (28.07.2017)
В конце июня 2016 на Когита.ру был опубликован материал «Пафос невежества на смену научному знанию». Это была аналитическая записка (статья) заведующей отделом культурных ландшафтов и традиционного природопользования Института Наследия им. Д.С. Лихачёва, канд. географических наук М.Е. Кулешовой, посвященная ситуации в названном институте (г. Москва).
Можно сказать и так: записка, посвященная процессу и плодам «оптимизации» науки о культурном и природном наследии, проводимой Министерством культуры Российской Федерации (на примере Института Наследия).
Я информировал автора об этой публикации (материал попал ко мне благодаря постоянному автору нашего портала, культурологу и поэту, исследователю и певцу культуры Русского Севера Ю.В. Линнику, сама же М. Кулешова разослала его коллегам, разрешив дальнейшее распространение). Я написал:
«Уважаемая Марина!
Читайте свой аналитически-обличительный текст на петербургском портале "Когита.ру, Общественные новости Северо-Запада" - http://www.cogita.ru/ . "Сходные проблемы" - по всей стране. Например, в СПб - в Российском институте истории искусств (Зубовский институт). Разумеется, при участии и под руководством г-на Мединского и Ко.
Дружески - Андрей Алексеев, социолог, канд. филос. наук»
Последовал ответ:
«Уважаемые Андрей и Юрий!
Спасибо Вам за поддержку, которая мне сейчас очень нужна.
Знаю, что по всей стране то же самое. И не только у Мединского. В Петербургском университете, где работают мои друзья, уничтожен географический факультет - вы это сами знаете. Но эта плесень проникала в нашу жизнь постепенно, и мы не обращали на неё внимания, а теперь пора переходить к санитарным мероприятиям.
С пожеланием многих добрых вестей,
Марина Кулешова»
Завязалась переписка:
«Здравствуйте, Марина!
Примите мое глубокое уважение и симпатию. Дай Вас Бог выстоять в поединке с Левиафаном. Да, и про Зубовский институт, и про геофак СПбГУ мы тоже писали. Я готов освещать ситуацию Института наследия регулярно. Просто ведите "летопись" вашего Сопротивления и - порциями - присылайте мне.
Ваш - Андр. Алексеев. 23.06.2016»
Ответ:
«…В Институте всё идёт свои чередом - меня готовят к увольнению, пишут акты, требуют объяснительные (я ведь посещаю институт два дня в неделю, как это было определено дореформенным внутренним распорядком работы для научных сотрудников, в остальное время работаю дома или в других организациях, и не собираюсь менять свой рабочий режим). Мои коллеги и знакомые разослали текст в СМИ, но никакой реакции пока не наблюдается: затаились все...
С благодарностью, Марина Кулешова».
Я:
«…Что Вас уволят, особенно - после Вашего памфлета, можно было ожидать. Хорошо, что Ваш текст попал в интернет до этого события.Когита.ру, хоть и не раскрученное, тоже СМИ. Можете широко рассылать ссылку на публикацию "Пафос невежества на смену научному знанию".
Дальше - как увольняться? Лучше бы - не "по собственному желанию", а пускай сами изобретают повод. Кстати сказать, "объяснительные" Вы писать не обязаны. Пускай сами составляют "акты". В Зубовском институте многие восстановились по суду. Но даже если "сутяжничество" Вам не по сердцу, увольнение "по статье" в данной ситуации Вас скорее украсит, чем скомпрометирует. Но это я рассуждая применительно к себе. У Вас могут быть другие резоны и аргументы.
Во всяком случае, Вы поступили "как должно. и будь, что будет". Коль скоро, решили "идти на Вы", можете послать свою аналитическую записку г.ну Мединскому. Я бы ее сопроводил кратко; "Для сведения". В таких случаях все эти убожества начинают предполагать, что у Вас есть могущественная "крыша"…»
М. Кулешова:
«…Что касается увольнения - абсолютно с Вами согласна, именно так себя и веду. Моё увольнение - подтверждение написанного, пусть оно состоится...»
Я:
«Дорогая Марина!
Очень рад, что вы не только пишете как думаете, но и поступаете как пишете. Сознание собственного достоинства ценнее житейского благополучия.
С глубоким уважением - Андрей Алексеев. 28.06.2016»
И вот – ожиданное продолжение этой истории. Письмо под название «Прощание с Институтом наследия»:
Дорогие коллеги, сообщаю Вам, что закономерным следствием публикации статьи об Институте Наследия в источниках
https://regnum.ru/news/cultura/2152466.html?t=1467514763
http://www.biodiversity.ru/news/crisis/humanism_dead_end.html
http://www.alternativy.ru/ru/node/14367
стало моё увольнение из данного учреждения с формулировкой "за прогул". С чем меня, несомненно, следует поздравить, поскольку дирекция поступила именно так, как я сама ей указала в докладной записке от 18.01.2016, отказавшись представлять научный отчет за 2015 г. (незачем предоставлять результат интеллектуального труда субъекту, лишенному способности уяснить смысл оного), предупреждая об отсутствии у меня желания уходить по собственному желанию и предлагая уволить меня по четко оформленному желанию дирекции. Эта записка не потеряла своей актуальности (см. прикреплённый файл).
Поясняю, что "прогулом" в новоинститутском понимании называется занятие своей профессиональной деятельностью вне стен здания института на Космонавтов, 2. В апреле 2015 г. приказом нового директора А.С. Миронова режим работы научных сотрудников был изменён: вместо установленных двух присутственных дней в неделю и возможности в остальные рабочие дни самостоятельно планировать выполнение своей работы, было установлено ежедневное посещение. А поскольку многие мои коллеги, и я в том числе, не давали своего согласия на изменение условий бессрочного трудового договора в части режима работы, ссылка на который зафиксирована в трудовом договоре, то я продолжала свою профессиональную деятельность в прежнем режиме вплоть до увольнения 21.07.2016. И никто этому не препятствовал до опубликования истории убиения Института Наследия. В отличие от моих многочисленных коллег, подвергавшихся административным преследованиям, унижениям и вынужденно уволившихся "по собственному желанию", разбирательство с моей персоной откладывалось до поры.
Следовательно, если отвлечься от основной мотивации совершенного администрацией действия, то уволили меня по формальным признакам за исполнение моей профессиональной деятельности вне здания института, о содержании которой мной регулярно подавались административные отчеты. Что и требовалось доказать. Дирекция института за прошедший период не смогла придумать для меня, специалиста по культурным ландшафтам, охраняемым территориям и законодательству, ни одного задания - видимо, постеснялась. Дирекция не в состоянии рассуждать о содержании моей научной деятельности. Она способно заниматься только вычитанием и делением моей зарплаты в 12 т.р., из который за время "охоты" на меня вычли оплату дней "прогулов". Я получила 18 актов об отсутствии на рабочем месте и отказе дачи объяснений, 6 требований о даче объяснений, 3 приказа о дисциплинарных взысканиях и приказ об увольнении. В числе подписантов актов об отсутствии - всё те же незабвенные А.В. Окороков и С.Ю. Житенёв. Очевидно, что основное содержание деятельности администрации заключается в исчислении дней и часов неизвестно кому и зачем надобных, но не в обсуждении насущных проблем наследия и решении насущных задач в сфере охраны и использования наследия.
Дирекция, претендуя на роль вершителя судеб Списка всемирного наследия, заявила о работе института по новой номинации "Заповеданное Кенозерье", но я была последним человеком из пяти, которые конкретно занимались этой номинацией и знали предмет - теперь уже все они уволены и к данной задаче приступят иные новые сотрудники, которые в любом случае будут пользоваться плодами трудов ныне уволенных. Насильственно будет стираться память о тех, кто потрудился на этом поприще во время так называемых "прогулов" и сделал немало. В том числе и предварительную заявку на "Заповеданное Кенозерье", которую можно найти на сайте ЮНЕСКО - она была составлена мной совместно с Ю.А. Ведениным.
Реагируя на публикацию в СМИ статьи об институте, дирекция срочно-нервно поспешила поменять сайт и 12.07.2016 закрыла действовавший сайт, а 13.07.2016 открыла новый сайт, где постаралась исправить указанные ей недостатки и разместила сведения о структуре института, составе ученого совета, рефератах отчетов за 2015г., планах на 2016г. Но всё это новоиспеченное творчество красовалось не более двух дней, а затем сгинуло, поскольку сработала аксиома "поспешишь - людей насмешишь", а нынче, 22.07.2016 - оно опять появилось. Так что можете ознакомиться с новым лицом института - пока оно не исчезло ввиду случайных недоразумений http://heritage-institute.ru/ . Только не принимайте на веру всё, что увидите. Вглядывайтесь внимательнее. В истории института вы увидите тексты Ю.А. Веденина, но ни одного упоминания о нём - создателе Института. И разделите восторг знакомства с новой символикой эмблемы института, а также структуры института.
Конечно, моё суждение в статусе экс-руководителя отдела не может быть беспристрастным, но я его выскажу: произошла оккупация творческого эффективного научного учреждения "серыми господами", которые крадут нашу жизнь и время, как в повести-сказке Михаэля Энде "Момо".
Зачем столько слов об уже разорённом доме? - Но в нём ещё остаются мои немногочисленные коллеги: картографы, археологи, историки, биологи, культурологи, стойко доказывающие свою состоятельность и самостоятельность даже в условиях административных репрессий. Хочется надеяться, что они выстоят и сохранят ПАМЯТЬ о реальной научной работе и исследователях двух уничтоженных учреждений, от которой так судорожно пытается избавиться нынешнее руководство, включая г-на А.С. Миронова и его незабвенных заместителей, советников и представителей.
А мы, уволенные, продолжаем заниматься свои профессиональным делом - способствуем сохранению богатейшего культурного и природного наследия России, препятствуем опустошению этого наследия и распространению пустопорожних форм-химер, как бы они ни именовались. А что касается новой записи в моей трудовой книжке, я последую примеру Б.Б. Родомана и скажу, что запись об увольнении за прогул украсит мою биографию как признанного трудоголика и ветерана труда.
Ваша - М.Е. Кулешова
**
ПРИЛОЖЕНИЕ
Директору Института Наследия А.С. Миронову
от зав. отделом культурных ландшафтов и традиционного природопользования М.Е. Кулешовой
Арсений Станиславович!
Я, Кулешова Марина Евгеньевна, в ответ на Ваше требование от 18.01.2016 срочно представить Вам научный отчет за 2015 г., либо дать письменные объяснения о его невыполнении, могу сообщить следующее. Я отказываюсь выполнить Ваше указание представить Вам научный отчет по плановой теме «Обоснование комплексного ландшафтного подхода к сохранению и управлению объектами наследия» ввиду того, что научная работа в Институте Наследия в настоящее время не поддерживается.
Тематика культурных ландшафтов, которой я имела удовольствие заниматься 23 года, не интересует ни Вас, ни Министерство. Бессмысленно тратить время своей короткой жизни на отчеты, которыми запрашивающая инстанция в своей деятельности не руководствуется. То, чем я конкретно занималась, зафиксировано в моих административных отчетах и кратких резюме, и я считаю это достаточным.
За прошедший год Вы сделали всё необходимое, чтобы тематика дореформенного Института не имела продолжения. В частности, я лишилась соруководителей по теме – Ю.А. Веденина (был вынужден уволиться в связи с новой концепцией Института), и Б.Б.Родомана (уволен). Вы вынудили уволиться сотрудницу возглавляемого мной отдела О.В. Орфинскую. В Ваших руках находятся финансовые и административные ресурсы, но Вы не помогали ни мне, ни моим коллегам отстаивать интересы наследия. Мы выполняли свою работу без всякой поддержки, даже информационной. Напротив, Вы принципиально изменили кадровый состав Института, нарушили связи между научными подразделениями, создали управленческий хаос, наделив руководящими полномочиями С.Ю. Житенёва и С.В. Окорокова – Ваших заместителей по науке.
Ваши намерения с очевидностью подтверждают Ваши действия, в результате которых коллектив Института Наследия и научно-исследовательская деятельность практически уничтожены, причем сделано это как бы по «собственному желанию» коллектива. А чтобы таковое желание быстрее оформилось, Вы подвергаете моральному и экономическому унижению заслуженных специалистов старого состава Института, выплачивая им заработную плату в 6-12 т.р. и принуждая их к ежедневному посещению, поручив отделу кадров осуществлять проверки и составлять акты о прогулах. Если Вам более не нужны специалисты по наследию, которые достаточно послужили своему Отечеству, то их следовало бы поблагодарить за их труд и корректно предложить покинуть заведение, стремительно меняющее свой профиль. Увольнение за прогулы на 84-м году жизни Б.Б. Родомана, автора теории поляризованного ландшафта, - позор не ему, а Вам!
В качестве активного метода деморализации вверенных Вашему попечению научных сотрудников Вы неоднократно предоставляли ложную информацию в СМИ, компрометируя основателя Института Наследия, проф. Ю.А. Веденина, и тем самым оскорбляя весь коллектив, для которого он является бесспорным научным лидером и глубоко уважаемым человеком. Клевета на человека с другими взглядами о миссии Института – не лучшее средство аргументации. Где результаты Ваших «служебных расследований», обещанные СМИ? Позвольте и нам, сотрудникам Института, ознакомиться с актами министерских проверок по факту Ваших «служебных расследований»! И, если они несостоятельны, то принесите публичные извинения проф. Ю.А. Веденину и коллективу ЕГО Института! И перестаньте изводить своей мстительностью именно тех представителей старого коллектива, которые подписывали обращения в его защиту– это недостойно статуса директора Института.
Арсений Станиславович, Вы виртуозно владеете арсеналом средств дезинформации, именуемых в народе блефом, но не обладаете необходимыми научными познаниями. У Вас отличные контакты со СМИ, и Вы возвещаете всему миру то о разработанных в Институте методах рейтинговой оценки объектов наследия, перспективных для внесения в Список всемирного наследия, то о развитии всероссийского волонтерского движения на базе Института, то о рейтинге российских губернаторов на предмет соответствия их культурного уровня занимаемой должности и т.д. На самом деле ничего этого у Вас нет, что не сложно доказать. И нет специалистов, чтобы решать такие задачи – Вы от них избавились и продолжаете избавляться, чтобы они своей квалификацией не усложняли картину создаваемого Вами ирреального мира лженауки. К какому результату Вы стремитесь, к закрытию Института, не Вами созданного и накопившего много перспективных наработок? Ответьте, пожалуйста!
На должность руководителя институтского Центра всемирного наследия Вы пригласили Юрия Николаевича Гусева, главным достижением которого стало изобретение национального индекса наследия, не имеющего никакого отношения ни к науке, ни к практике. Всех до единого реальных специалистов по данной теме Вы унизили назначением подобного научного руководства, а затем уволили «по собственному желанию». Кто восполнит материальные убытки по содержанию персоны, нанесшей несомненный вред своей некомпетентностью и демонстрировавшей эту некомпетентность?
Вы блестяще чувствуете конъюктуру, но демонстрируете полное неумение использовать доставшийся Вам в директорское наследство человеческий капитал с огромным багажом уникальных знаний – все эти люди при грамотной постановке задач могли бы сделать много полезного на высоком профессиональном уровне, чего Вы с Вашим «блистательным» окружением понять не в состоянии.
Вы назначили себе в поддержку «ученых» заместителей и Ученый совет, заранее согласные со всеми Вашими решениями. Но они уже подводили и ещё подведут Вас в самый неожиданный момент, поскольку Вы не терпите иного, отличного от Вашего, мнения, не терпите оппозиции, которая способна откровенно предупредить Вас о Ваших заблуждениях. Я имею в виду, в частности, Государственный доклад по культуре за 2014 г. и Стратегию государственной культурной политики.
Вам нельзя верить, Вы не держите слова. Вы заверяли меня и Ю.А. Веденина, что окажете поддержку проекту по подготовке документации для включения Кенозерского национального парка в Список всемирного наследия. Вместо того Вы уволили «по собственному желанию» всех, кто этим в Институте занимался, включая наиболее квалифицированного в вопросах всемирного наследия Н.В. Максаковского, которому не позволили даже выехать в командировку в Кенозерье для участия в научной конференции, принудив выехать туда за свой счет. Вы подписали приказ о зарубежной командировке за счет принимающей стороны бывшему руководителю Центра гуманитарных исследований пространства, д.г.н. Д.Н. Замятину, а за день до его отъезда отменили своё решение без всяких на то оснований по наущению г-на С.Ю. Житенёва. Не менее достойным образом Вы препятствовали выезду в экспедицию на Шпицберген за счет принимающей стороны руководителю Соловецкого отряда В.В. Рябикову. Все эти специалисты являлись подписантами обращения в защиту Ю.А. Веденина и все они уволены «по собственному желанию» либо по окончанию срока договора.
Ваши достижения хорошо отражает сайт Института - лента бесконечных новостных реляций с нулевой информацией о потенциале Института, о конкретных проектах и программах работ (коли они есть), о проблемах охраны наследия (если их решает Институт), о реальной структуре Института, о вновь набранных сотрудниках. Какие научные подразделения включает Институт сегодня, кто в них работает, кто эти люди по квалификации, если из более чем 120 человек списочного состава сотрудников (по данным сайта) чуть более 20 – научные сотрудники дореформенного Института Наследия и около десятка – научные сотрудники бывшего Института культурологии?
Институт носит имя Д.С. Лихачева, которого Вы любите цитировать в последнее время. Напоминаю: «Полузнайство в науке ужасно. Считается, что в науке могут хорошо руководить плохие ученые. Они берутся из полузнаек, ставятся в директора и заведующие и обычно направляют науку по узким тропам мелкого техницизма, которые ведут к быстрому и моментальному успеху (или к полным провалам, когда такие полузнайки стремятся к авантюризму в науке). <. . .> В научном коллективе необходимы не директивы и распоряжения, а сотрудничество. И главная задача руководителя – достичь этого сотрудничества». (Д.С. Лихачёв. Заметки о русском. – М.: КоЛибри, Азбука-Аттикус, 2014. – С.332-333.)
Арсений Станиславович, увольняйте меня по Вашему желанию! Не по моему, ведь я отдала этому Институту лучшую часть своей жизни.
М.Е. Кулешова
18.01.2016.
**
На рассылку М. Кулешовой «Прощание с Институтом Наследия» последовали отклики ее адресатов, часть которых приведу здесь. <…>
Это массовое изъявление уважения, восхищения, товарищества, гражданских чувств и… оптимизма – не нуждается в комментариях. Присоединюсь к нему также и я.
А. Алексеев. 26.07.2016
2.
История эта получила и дальнейшее продолжение – в виде судебного процесса, где в качестве истца выступил Институт наследия (юридическое лицо), а в качестве ответчика – информационное агентство REGNUM, М. Кулешова (автор первого критического материала о руководстве этого института, опубликованного на портале названного агентства) и группа сотрудников (в большинстве своем бывших) Института наследия, подписавших протестное Открытое письмо, также опубликованное на портале REGNUM.
Ниже – информация о начальной стадии данного судебного процесса.
Из портала REGNUM:
«ВЫ ЧТО, ХОТИТЕ, ЧТОБЫ ВАМ ПОЗВОНИЛИ ИЗ МИНИСТЕРСТВА КУЛЬТУРЫ?»
В. Шахов
28 февраля 2017
Обычное судебное дело о защите чести, достоинства и деловой репутации по иску к ИА REGNUM открыло такой «культурный» пласт, о котором агентство не может умолчать.
В начале августа 2016 года ИА REGNUM опубликовало открытое письмо сотрудников Российского научно-исследовательского института культурного и природного наследия им. Д. С. Лихачева, в котором был выражен протест части научного коллектива института против действий директора Арсения Миронова.
«Мы — остатки прежнего состава научного коллектива Российского научно-исследовательского института культурного и природного наследия им. Д. С. Лихачёва и Российского института культурологии, уцелевшие под прессингом административного давления и шантажа со стороны нового руководства объединенного института, а также некоторые уже уволенные специалисты обращаемся к главе государства РФ, различным правоохранительным государственным ведомствам, научному сообществу России и СМИ с просьбой остановить процесс окончательного разрушения нашего института, начавшегося в 2013 году и длящегося по сей день», — взывали о помощи авторы открытого письма.
Сотрудники, подписавшие письмо, как действующие, так и уволенные, указывали на действия Миронова, которые, по их мнению, являются недопустимыми и противоправными. Результатом публикации открытого письма явился иск к ИА REGNUM, но не самого А. Миронова как субъекта, к которому были обращены претензии, а института, что дает основания полагать, что Миронов ассоциирует себя с институтом так же, как, например, Маяковский ассоциировал Ленина и партию.
Но суть не в этом. Конфликты трудовых коллективов с руководством — дело обычное. Иски тех, кто читает про себя негативную информацию и почему-то считает, что писать про них должны только хорошо, без намека на критику, — дело, в общем-то, тоже обычное.
Суть в следующем. В этом деле примечательно обоснование предъявления требований. Вот цитата из искового заявления: «Использование в представленном материале (открытое письмо — прим. ИА REGNUM ) утверждений о фактах, событиях, о нарушении руководством Института Наследия действующего законодательства, общепринятых моральных норм и принципов при выражении авторами статьи субъективного мнения, отражающего внутреннюю, субъективную оценку описываемой информации авторами статьи недопустимо».
Вот так вот, ни много ни мало: Институт Наследия своим иском решил ограничить конституционное право граждан на свободу мнений и убеждений, которое прямо прописано в ст. 29 Конституции РФ, посчитал возможным ограничить право граждан на коллективные обращения в государственные органы (ст. 33 Конституции РФ) и право защищать свои права и свободы всеми способами, не запрещенными законом (ст. 45). Может быть, конечно, там считают, что это просто некультурно — высказывать свои субъективные мнения и оценки, не посягая «на самое святое — на Конституцию».
Однако следует добавить штрих. Утомившись ожиданием приема у судьи, представитель Института Наследия, дородная молодая блондинка, заявила помощнику судьи: «Вы что, хотите, чтобы вам позвонили из Министерства культуры?» И хотя за это она чуть позже получила публичное замечание от судьи, факт остается фактом — по мнению Института Наследия в лице его представителя, институт, видимо, считает Министерство культуры (своего учредителя) вправе давать обязательные для суда указания.
Вот такое оно, получается, культурное наследие. Как говорится, «не каждый голимый лох может допереть своей тупой тыквой, что такое настоящая культура, в натуре!»
3.
М. Кулешова – А. Алексееву
…Андрей Николаевич, Вы спрашиваете о моих разборках с администрацией института. Разборки продолжаются, очередное судебное заседание назначено на 31 мая.
А вот19 апреля в Пресненском районном суде г. Москвы заседание чуть было не закончилось в пользу нас, смутьянов, уронивших хамово достоинство нынешнего институтского начальства. Но истец в лице представителя института штатной юристки Марковой, поняв куда дело идёт, запросила о возможности предоставления новых документов и привлечения к делу работающих сотрудников, которые наш обвинительный пафос опровергнут. Эту просьбу суд удовлетворил. Заседание шло несколько часов..
Слушались два дела по двум искам – относительно двух статей, я напоминаю – «Новый Лысенко…»за моим авторством и «Наука очковтирательства …» - открытое письмо-обращение за примерно десятком подписей. По первому делу соответчиком РЕГНУМа выступала я, по второму делу – Марина Деметрадзе с соавторами – Александром Люсым, Дмитрием Замятиным, Светланой Губенко.
Истец в своих обвинительных выступлениях шла буквально по тексту исков ( я из Вам пересылала, помниться), поэтому была вынуждена зачитывать крупные купюры из наших статей. И, хотя они были выдраны из контекстов, на слух звучали как обвинительный приговор институтскому начальству без тени каких-то грубых оскорблений или недоказанных фактов. Я с удовольствием (кажется, все присутствовавшие тоже не без удовольствия) слушали это цитирование, сопровождавшееся периодически подытоживающей казуистикой привлеченных оценщиков-лингвистов. «Лингвистическая форма выражения подразумевает отражение … имеет в виду … предикативно свидетельствует…» и чего-то такое очень туманно сформулированное. Смысл – отщепенцы институтские в выражениях своих негативную оценку институтскому начальству задали. Так что же? – Мы и не отрицаем, для того и писали. Но пафос усиливался и дошел до кипения: обращались они в различные государственные инстанции, о чем сами заявляют и подкрепляют это привнесёнными документами (это многочисленные отписки из министерства, общественной палаты, прокуратуры и пр.), но государственные инстанции подтвердили, что всё в институте благополучно и никаких нарушений не обнаружено. В соответствии с такой-сякой статьёй конституции они свои конституционные права тем самым исчерпали, и обращаться в СМИ права не имели. В результате об институте распространена информация, которая испортила его деловую репутацию. А институт между тем назначен базовой организацией стран СНГ по всемирному наследию (это было тоже в 2014 г.), и таким образом подобные публикации подрывают возможность исполнения государственной и международной миссии института, они мешают международному сотрудничеству, они роняют имидж России на мировой арене, это вообще подкоп под государственную власть и международную политику России и т.д. (старый анекдот помните? – «товарищ милиционер, вот этот негодяй меня сукой обозвал!»). В дополнение истцом были представлены три бумаги – одна свидетельствовала об упоминании важности института В.В.Путиным на какой-то судьбоносной встрече в 2014г. (эта информация всё время висела на нашем сайте, являясь функционально тем самым фиговым листочком, которым закрывают функционально уязвимые места), другая бумага – о присуждении некой премии опубликованной книге А.Окорокова о подводном наследии (эту персону я нелицеприятно упоминала в своей публикации), третья – о назначении института базовой организацией стран СНГ. Истцу были заданы вопросы ответчиками по каждому делу раздельно. Смысл вопросов от РЕГНУМа сводился к тому, понимает ли истец, что он хочет и понимает ли, на чем базируется его аргументация. Понимает ли истец, в чём заключается миссия СМИ. Зачем истец заказал лингвистическую экспертизу? Для кого, для судьи? Разве судья неграмотная, что не сможет понять смысл статей, изложенных прекрасным русским языком? На этот последний вопрос был ответ, что экспертиза текстов была не только лингвистическая, но «комплексная»… Мой вопрос заключался в том, помнит ли истец, в каком году институт получил статус базовой организации (это было при предшественнике Миронова, при Павле Юдине) и знает ли истец, кто готовил документацию для принятия этого статуса институтом (документацию готовили те, кто был хамски понуждён Мироновым к увольнению из института в 2015г. – т.е. сегодня в качестве аргументов выдвигается то, что было получено рудами уволенных коллег). Вопросы Деметрадце касались президентской оценки роли института в 2014г. – на каком основании истец использует этот аргумент, ведь президент не обязан разбираться в научных исследованиях и их качестве, это качество может подтвердить только какой-то научный кворум – где таковая оценка? Что истец понимает под «комплексной» экспертизой? Далее шла небольшая лекция политолога на тему комплексности в науке с цитированием источников. Образ оскорбленного достоинства истца при ответах всё более замещается образом напуганно-нахальной дуры.
Далее – выступления ответчиков и вопросы истца. Наступательный-обвинительный пафос ответчиков. РЕГНУМ – тексты статей не содержат оскорблений, это выражения мнения на общественно-значимую тему. Тесты статей не содержат негативных отзывов об институте, напротив, их авторы – любят институт и защищают его как умеют. Действующее руководство института видимо находится не на своём месте. Роль СМИ – освещение общественно-значимых тем. Именно потому, что авторы статей неоднократно обращались в различные госорганы и к ответственным лицам, получая пустые отписки, они вынуждены были обратиться к СМИ, которые для того и существуют, чтобы рассматривать подобные коллизии. Истец не предоставил ни одного аргумента, свидетельствующего об уроненной чести института. На вопрос истца, а читал ли ответчик экспертное заключение, тот (Валерий Шахов) ответствовал, что не читал, и никто его не читал, поскольку его не существует в природе, а то, что представил истец – не экспертное заключение, а филькина грамота. Экспертизу заказывает суд, если сочтёт нужным. На каждом листе экспертизы проставляется подпись, если уж это так называть, и т.д. и т.п.
В своём выступлении я поблагодарила истца за то, что уже ставшую уходить в прошлое тему он заставляет опять припомнить и обсудить, а по итогам (вне зависимости от решения суда) - написать обо всём происходящем очередную статью в СМИ. Подтвердила позицию РЕГНУМа о том, что моей целью было не столько обвинять кого-то, сколько именно защитить, и именно честь института, который может быть представлен только его коллективом, создавшим своими трудами имидж и блеск этого института, его славу и известность. Коллектив в большинстве своём – за стенами института. Оставшиеся терпят унижения, слежку, прямые предложения уволиться, вопиющую некомпетентность руководства. Я ещё раз преклоняюсь перед их мужеством, поскольку выдерживать это очень тяжело. На скамье подсудимых должен сидеть г-н Миронов за свои «успехи». А рядом с ним я бы поместила и г-на Мединского, позорящего всю российскую культуру (это с моей стороны было уже лишнее, но слово – не воробей…). Я подтверждаю всё сказанное в моей статье и готова отстаивать каждое слово. Хотя г-н Миронов к критике прислушивается и кое-какие оболочки-упаковки меняет. Так, после опубликования статьи был уничтожен старый сайт института. Создана новая упаковка, однако наполнить её смыслом оказалось непросто… Вывешен список членов ученого совета и новый список сотрудников – но о профессиональной состоятельности большинства вновь набранных нет никакой информации. На вопрос судьи – почему г-н Миронов должен оказаться на скамье подсудимых, ответила, что за развал научной деятельности в научном учреждении и за издевательства над научными сотрудниками, слежку за каждым их шагом, в то время как нормальный ученый работает не 8, а 18 часов в сутки, и контролировать надо не его задницу, а результаты его труда. За имитацию научной работы, яркий пример тому – история с национальным индексом культурного наследия, за откровенную лажу, одобренную ученым советом института.
Двое коллег – продолжающая работать Губенко и уволенный по подложному обвинению в невыполнении должностных обязанностей Люсый в своих выступлениях рассказали, как конкретно над ними измывались. Света Губенко несколько раз повторила, что каждое слово в опубликованных статьях – чистая правда, и ещё добавить можно. Саша Люсый рассказал, как марионеточному ученому совету, который ничего не понимает в его теме, подсунули его промежуточный квартальный, а не годовой отчет, и на основании этого промежуточного отчета вынесли вердикт – «с темой не справился». Между тем у него одни из самых высоких наукометрических показателей по институту, он признан в научном сообществе и с этим нельзя не считаться.
Дима Замятин, постоянно занимавший руководящие должности, автор не одной монографии и вообще признанный ученый, с которым просто не продлили договор, заявил о недопустимо низком научном уровне институтских работ и выразил своё глубокое сожаление в связи с тем, что великолепный институт превращён в никчемную контору. Сказанное в статьях можно только дополнять.
Выступление Марины Деметрадзе, продолжающей быть в институте как на фронте, содержало много аспектов. Несколько раз она вопросила истца «Что вы от нас хотите? Чтобы мы молчали? Чтобы мы молча смотрели, как вы уничтожаете то дело, которому мы посвятили свою научную биографию и уничтожаете нас?» Истец на вопрос не ответил. Марина просила указать конкретно – в каких именно словах истец усмотрел оскорбление, поскольку зачитывались большие купюры текстов и не было понятно, что именно принято за порочащее, не соответствующее действительности и пр. Истец заявил, что всё было зачитано. Марина настаивала, чтобы хоть какие-то конкретные слова или фразу назвали. В качестве примера. Но мы ничего не услышали. От института присутствовало две молодых деловых дамочки. От истца выступала одна из них. Вторая сидела молча. Обращаясь к этой второй Марина напомнила, как та подписала акт об опоздании Марины, будучи сама в отсутствии (это в институте распространено, дважды на этом был замечен зам. директора Окороков). Она стала разъяснять истцу, что результаты научной работы не зависят от привязки к стулу. Она напомнила, что чтение лекций – один из показателей научной деятельности, но её не отпускают читать лекции. Неугодных сотрудников института не отпускают и на конференции. Судье были переданы и листки о зарплатах присутствующих сотрудников – с неприлично низкими суммами, как они обозначены и в статьях. Между тем средняя заработная плата в институте по официальным сведениям министерства – более 60 тыс. руб.
Я многих деталей уже не помню, но основное вроде бы воспроизвела. <…> (28.04.2017)
А. Алексеев – М. Кулешовой
Дорогая Марина! Спасибо за информацию. Вы молодец, что написали этот текст - по горячим следам и впрок... Не понял, есть ли у ответчиков адвокат. И как ведет себя представитель РЕГНУМ.
Чем бы ни кончился суд - Ваш процесс является прецедентным и историческим.
Чем бы ни кончился суд - Ваш процесс является прецедентным и историческим.
Ваш - АА. 29.04.2017
М. Кулешова – А. Алексееву
Андрей Николаевич, адвокатов у нас нет. Зато РЕГНУМ представляют два юриста - Валерий Шахов и Светлана (не знаю фамилию), они нас как-то направляют, точнее "окорачивают" и сдерживают, поскольку мы распаляемся, разозляемся и нас"несёт", вот уже и до Мединского я договорилась и была так убедительна, что одна из представительниц истца с сочувственным взором кивала мне головой в знак согласия. Основная, совершенно верная, позиция юристов - в статьях нет критики института, там есть критика одного му-ка, который по несчастной случайности оказался директором. И пусть он себе на здоровье как частное лицо судится. А вторая позиция юристов - это то, что в статьях выражено наше мнение, на выражение оного в корректных формах (никто ведь грубостей не употреблял, ворами и бандитами никого не называл) мы имели полное право. Юристы не хотят, чтобы каждый наш абзац рассматривался как факт, поскольку это требует дополнительных доказательств и затягивает процесс. Они рассчитывали закончить его уже 19 апреля, ан не получилось. Памфлет Шахова я Вам вроде бы посылала https://regnum.ru/news/cultura/2243591.html («Вы что, хотите, чтобы вам позвонили из Министерства культуры?»; см. выше. – А. А.)
Вспомнилось несколько дополнительных нюансов. Юристки от Миронова не брезгуют придумывать какую-нибудь пакость. Один из их вопросов был - почему именно РЕГНУМ публиковал наши статьи. Юристы РЕГНУМа были несколько в недоумении, а потом последовала от институтских представительниц тирада, что дескать что-то такое хотел опубликовать в РЕГНУМе Миронов, но ему такой возможности не предоставили, запросили за это большие деньги. Такая заявка вызвала взрыв негодования регнумовцев, и Шахов объявил, что если у него и были какие-то позывы сохранять нейтральность, то теперь их не осталось и Миронов точно то самое, что институт не украшает категорически. <…> Вот так благодаря Вам и ещё кой-чего припомнила.
С приступающими майскими днями Вас и всего доброго!
М.К.
4.
М. Кулешова – А. Алексееву
Андрей Николаевич, приветствую Вас!
Суд мы выиграли, принимаю поздравления! Однако наши оппоненты собираются решение суда опротестовать.
Посылаю запись судебного заседания от 31.05.2017. Может, пригодится для социологических исследований. Через 10 дней после заседания получим на руки протокол. Тогда уже и сопутствующие пояснения напишу для информирования сочувствующей публики.
Надеюсь, что-то опубликует юрист РЕГНУМа, Валерий Шахов.
С сердечной признательностью за Вашу моральную поддержку.
М.Е. Кулешова (2.06.2017)
А. Алексеев – М. Кулешовой
Дорогая Марина! От души поздравляю Вас и Ваших коллег. <…>
Буду ждать Вашего комментария для "сочувствующей публики".
Ваш - АА. 3.05.2017
М. Кулешова – коллегам
Дорогие друзья и коллеги, по итогам судебного разбирательства руководства Института Наследия с ИА РЕГНУМ и нами, возымевшими наглость противоречить новым "прогрессивным" тенденциям в управлении наукой, вышла заметка юриста РЕГНУМ Валерия Шахова https://regnum.ru/news/cultura/2286672.html?t=1497027416 («В чем культура, брат? В Министерстве культуры! Послесудебное послевкусие с нотками иронии и легким оттенком сарказма»)
Напоминаю, что мы суд выиграли, однако наши оппоненты собираются решение суда опротестовать. В тексте заметки есть некоторые неточности, прошу не судить строго. Свои собственные выводы делать пока повременю. Валерий Шахов практически всё сказал.
С наилучшими пожеланиями, М.Е. Кулешова.(9.06.2017)
**
Очень рекомендую моим читателям ознакомиться со статьей В. Шахова на портале REGNUM – «В чем культура, брат? В Министерстве культуры!». Ссылку см. выше.
А. Алексеев. 10.06.2017
