В последнее время, при обсуждении данных массовых социологических опросов, возникают споры, тему которых можно определить так: ДОВЕРИЕ К СОЦИОЛОГАМ И ОТКРОВЕННОСТЬ РЕСПОНДЕНТОВ.

Социологи-полстеры (занимающиеся опросами общественного мнения) иногда просто предъявляют в своих пресс-релизах картину распределений ответов, а уж Вы – судите сами. Ну, государственные СМИ подхватывают наиболее «выигрышные» цифры и широко их пропагандируют, вроде «зашкаливающего» рейтинга главы государства – под 90 %.

С другой стороны, критики режима (а зачастую и просто здравомыслящие люди) с недоверием относятся к подобным результатам опросов. Некоторые даже подозревают социологов в фальсификациях. Другие, не сомневаясь в профессионализме и честности  социологов, ставят под сомнение не сами результаты опросов, а их интерпретацию в качестве полностью адекватного отображения состояния массового сознания, общественных настроений, общественного мнения, наконец (если таковое в современном российском обществе возможно).

Сразу заявляю, что автор этих строк относится как раз к последней категории критиков чрезмерной доверчивости к результатам массовых опросов.

Этой теме бы посвящен ряд наших публикаций на Когита.ру, собранных вместе в материалах под названием «Следует ли так уж доверять результатам опросов общественного мнения?», опубликованных на сайте Санкт-Петербургской ассоциации социологов: «Следует ли так уж доверять…» - начало; окончание.

Критика (как справедливая, так и не справедливая) в адрес ведущих опросных фирм ныне стала звучать так громко, что уже не могут ее игнорировать и сами социологи-полстеры. При этом они порой занимают оборонительно-наступательную позицию. Процитируем статью, которую чуть ниже воспроизведем полностью:

«Если результаты опросов нравятся и соответствуют собственным представлениям людей о политической ситуации — опросам верят. Если не соответствуют — социологам и их респондентам отказывают в честности».

Позиция характерная: социологам следует ВЕРИТЬ. При этом упускается из виду, что сами социологи ВЕРЯТ респондентам. Ну, а те, понятно, говорят, что думают.

Однако все не так просто. Поводов для недостатка откровенности у граждан – более чем достаточно. Главным фактором здесь являются общественно-политический климат, или условия, в которых проводится опрос. Один и тот же вопрос, заданный в условиях свободы слова и распространения информации, т. е. в демократическом обществе, совсем иначе воспринимается в обществе авторитарном (да еще дрейфующем к тоталитаризму).

Дело не только в «страхе», опасении неблагоприятных последствий в случае нелояльного ответа, но и в самой несамостоятельности мышления. Как признают сами социологи, проводящие опросы, значительное количество людей просто не имеют своего мнения по ряду ключевых  общественно-политических вопросов, эти вопросы находятся вне сферы их житейских интересов. В таком случае они выбирают ответ КОНФОРМНЫЙ, мнение, которого придерживается БОЛЬШИНСТВО (или респондент полагает, что это мнение большинства).

Такой эффект наблюдается и в демократических обществах, не случайно понятие «спирали молчания» было выдвинуто Э. Ноэль-Нойман на базе опросов общественного мнения в ФРГ.

В сущности, выбор социально одобряемого ответа для определенной части респондентов является формой УКЛОНЕНИЯ ОТ ОТВЕТА, на вопрос, который им в чем-то неудобен или не релевантен. Это даже не недостаток откровенности, а своего рода «искренний» камуфляж своей если не нелояльности, то не заинтересованности и / или неосведомленности.

Не так давно, на сайте Левада-центра появился пресс-выпуск под названием «Доверие к власти и официальной статистике». Наш комментарий к представленным там данным см. на Когита.ру; «Судите сами, в какой мере граждане доверяют власти».

Напомним некоторые из этих данных:

Готовность высказываться относительно политики, проводимой руководством страны

МОЖЕТЕ ЛИ ВЫ СВОБОДНО ГОВОРИТЬ О СВОЕМ ОТНОШЕНИИ К ПОЛИТИКЕ, ПРОВОДИМОЙ РУКОВОДСТВОМ СТРАНЫ?

КАК ВЫ ДУМАЕТЕ, ЛЮДИ В НАШИ ДНИ ОТКРОВЕННО ГОВОРЯТ О ТОМ, КАК ОНИ ОТНОСЯТСЯ К ВЛАСТИ, К ВЛАДИМИРУ ПУТИНУ - ИЛИ ОНИ СКРЫВАЮТ ТО, ЧТО ДЕЙСТВИТЕЛЬНО ДУМАЮТ ОБ ЭТОМ?

Как видно, вопрос о мере «свободы высказываний об отношении к политике, проводимой руководством страны» задается Левада-центром ежегодно, начиная с 2012 года. А тема «откровенности высказываний в наши дни об отношении к власти, к Владимиру Путину» впервые возникла в опросах Левада-центра еще 10 лет назад.

По второму вопросу аудитория опроса сегодня делится ровно пополам: 48 : 48. (48 % опрошенных полагают, что если не все, то большинство отвечает откровенно, и 48 %  – что если не все, то половина скрывают то, что думают).

Интересна динамика, например, показателя доли голосующих в пользу откровенности высказываний: в январе 2012 – 43 %, в августе 2013 – 30 %, после чего в последние два года наблюдается тенденция к росту показателя: в сентябре 2014  - 41 %, и в июле 2015 – 48 %.

Казалось бы, динамика общественно-политической ситуации в эти два года не располагала к росту убежденности в том, что люди откровенно говорят о том, как они относятся к власти и т. д. Почему же их «уверенность в откровенности» росла? Остается предположить, что снизилась откровенность ответов на сам по себе вопрос о «мере откровенности».

В принципе ту же тенденцию показывают и ответы на вопрос о «свободе высказываний о политике…». Ясно, что за последние два года эта свобода во всяком случае не возросла. Тем не менее, ответы респондентов парадоксально свидетельствуют об обратном: показатель уверенности в повсеместной и неограниченной свободе слова и т. д. вырос с 29 % в августе 2012 до 38 % уже в 2014 г. и сохраняется на этом уровне по данным последнего, июльского (2015) опроса.

Вообще говоря, спрашивать у респондентов их мнение о мере свободы и откровенности высказываний - далеко не лучший способ оценки того, сколь велика эта мера в действительности.

Но тут мы сталкиваемся, похоже, с отличающейся от нашей точкой зрения насчет  вопроса о доверии к результатам опросов общественного мнения (идет ли речь о социологах-полстерах или о гражданах-респондентах). Вот как об этом, обсуждая те же данные,  пишут глубоко уважаемые мною аналитики Алексей Левинсон и Любовь Борусяк.

Из портала РБК:

КТО Ж ВАМ ПОВЕРИТ: ГОВОРЯТ ЛИ ЛЮДИ ПРАВДУ О ВЛАСТИ?

Алексей Левинсон, руководитель отдела социокультурных исследований Левада-Центра
Любовь Борусяк, доцент департамента интегрированных коммуникаций НИУ ВШЭ 28.08.2015

Половина опрошенных уверяют, что все открыто говорят о президенте всё, что думают. Другая половина считает, что люди всей правды о Путине не говорят и что-то скрывают.

Говорить о политике — удел смелых
Одно из направлений критики, которую частенько приходится слышать социологам Левада-Центра, — ваши респонденты не говорят вам правды, потому что боятся. Оттого и рейтинги у вас выходят столь высокими. В июльском опросе социологи поинтересовались, насколько свободно могут говорить люди о своем «отношении к политике, проводимой руководством страны».
Наиболее частым был ответ «да, можем говорить всегда и везде» (38%). Печально видеть, что женщины такой ответ дают гораздо реже мужчин (33 против 43%), а бедные гораздо реже богатых (34 против 43%). Безработные так отвечают реже рабочих и служащих. А те — реже инженеров и других специалистов. Наиболее свободными себя чувствуют предприниматели и руководители. Они, кстати, в большинстве и есть богатые мужчины. Свобода говорить о политике руководства растет по мере возвышения статуса, то есть по мере приближения к этим руководящим позициям.
Треть граждан выбрали ответ: можем говорить, «но с некоторыми ограничениями и не везде». Причем у служащих и безработных такой ответ — на первом месте. Можно думать, что эти граждане робеют или стесняются. Но ответ, в котором называются именно эти причины («боюсь, чувствую себя неловко»), они выбирают реже прочих. На страх и другие подобные причины указали 10%.
Можно, конечно, считать, что люди боятся сказать, что испытывают страх. Но кажется, что относительная скромность этой доли (только один человек из десяти боится говорить о политике руководства) должна убедить критиков, что высокий рейтинг первого лица связан не с тем, что респонденты робеют сказать правду про его политику.
Есть еще небольшая группа (17%) заявивших, что у них просто нет потребности говорить о политике. Можно заподозрить, что за этой «формулой» скрыто нежелание говорить об этом предмете, чтобы не иметь неприятностей. Но, поскольку выше всего этот показатель среди молодежи (24%), видно, что он характеризует не избегание острых тем, а аполитичность как таковую.
Похоже, что и составители вопроса, и респонденты, и мы, комментирующие эту ситуацию, не сговариваясь, исходили из того, что разговор о политике руководства страны — дело, почему-то требующее отваги. И опрос вылился в измерение этой отваги.
Между тем, за период с 2012 года, когда законодательство и практика правоприменения по политическим статьям ужесточались, доля готовых говорить свободно всегда и везде выросла с 29 до 38%. А доля сообщающих, что они боятся, упала с 12 до 6% в прошлом году. Сейчас, как уже было сказано, она — 10%.

Потаенные мысли про Владимира Путина
В исследовании был и прямой вопрос о том, насколько люди готовы открыто говорить об отношении к первому лицу государства. Интервьюеры спрашивали: «Как вы думаете, люди в наши дни откровенно говорят, как они относятся к власти, к Владимиру Путину, или они скрывают то, что действительно думают об этом?»
Почти треть опрошенных выбирают уклончивый ответ: «половина отвечает откровенно, половина — нет». Еще 14% заявляют, что «большинство скрывают то, что думают», а 3% уверены, что скрывают «практически все».
За последнее десятилетие наблюдалась такая динамика: в 2005 году заверений, что все отвечают откровенно, было свыше 50%, сумма отрицательных и уклончивых ответов была меньше — 45%.
Зимой 2012 года, когда на улицах столицы слышалась небывало резкая критика в адрес первого лица и властей, соотношение мнений стало обратным: 43 к 51%. А к осени 2013-го и вовсе 30 к 64%. Возобладало мнение, что люди в основном предпочитают помалкивать насчет высшей власти.
Сегодня установился паритет: половина уверяют, что все открыто говорят о президенте всё, что думают. Другая половина считает, что люди всей правды о Путине не говорят и что-то скрывают.

Непризнанная реальность
Верить или не верить, что говорят люди, отвечая на вопросы социологов, и верить ли самим опросам — такая тема регулярно возникает в интернет-дискуссиях. Если результаты опросов нравятся и соответствуют собственным представлениям людей о политической ситуации — опросам верят. Если не соответствуют — социологам и их респондентам отказывают в честности.
Еще несколько лет назад точно такое же отношение возникло к телевизионным рейтингам. Им не верили, поскольку образованные участники интернет-дискуссий не готовы были принять столь печальные, с их точки зрения, результаты телеизмерений (чем низкопробнее программа, тем выше ее рейтинг). Сейчас тема телевидения ушла в тень, на повестку дня вышел вопрос о доверии к социологическим опросам. Причем не опросам вообще, а только касающимся политической ситуации и высших лиц государства. Ни у кого не возникают подозрения, что социологи, спрашивая о том, как люди собираются провести отпуск, стремятся что-то «подкрутить», а респонденты боятся честно отвечать.
Понятно, что сторонники политического курса России и ее руководителей радостно реагируют на публикации результатов, показывающих, что рейтинг растет и что президент и проводимая им политика пользуются высоким авторитетом у населения. У них сомнений в достоверности не может возникнуть, как и подозрений, что народ проявляет осторожность и говорит неправду.
Но те, кто придерживается противоположных политических взглядов, зачастую, вместо того чтобы понять, почему поддержка так велика, включают режим недоверия. Часть из них просто отмахивается от результатов опросов, заявляя: «Знаем мы этих социологов, кто в здравом уме поверит их опросам?» Или: «Где работают эти социологи? Меня вот ни разу не опрашивали, и моих друзей тоже». Такие люди строят предположения, что социологические агентства находят специальных людей, дающих ответы, которые устраивают и социологов, и власть.
Другие начинают критиковать формулировки вопросов и варианты ответов, объясняя полученные результаты тем, что вопросы «наводящие» или «люди просто не понимают, о чем их спрашивают».
Самый популярный вариант — «все дело в страхе». Страх перед репрессиями испытывают социологи, его же испытывают респонденты, поэтому при ответах они скрывают свои истинные взгляды. Это воспринимается как что-то очевидное и само собой разумеющееся. При этом в Сети нет ни одного примера того, что кто-то пострадал, искренне ответив социологам о своей политической позиции. Тем не менее в интернете много разных анекдотов на эту тему. Они сводятся к тому, что социологи сообщают, что проводят анонимный опрос, а потом оказывается, что им известны и адрес, и фамилия респондента. Сами опросы это не подтверждают, но мнений интернет-критиков это не меняет. Им очень трудно признать, что общественное мнение такое, какое отражают опросы.
**

Продолжим наш анализ, теперь уже в полемическом ключе. Авторы полагают, что утверждения о СТРАХЕ респондентов говорить, что думают, содержат преувеличение:

«…Можно, конечно, считать, что люди боятся сказать, что испытывают страх. Но кажется, что относительная скромность этой доли (только один человек из десяти боится говорить о политике руководства) (точнее было бы сказать: «заявляет, что боится говорить о политике руководства». – А. А.) должна убедить критиков, что высокий рейтинг первого лица связан не с тем, что респонденты робеют сказать правду про его политику».

Авторы возражают против предположения, что «разговор о политике руководства страны — дело, требующее отваги», и постольку, «опрос выливается в измерение этой отваги».

Ну, последнее предположение и впрямь сомнительно. Хотя напрасно, мне кажется, авторы статьи полностью исключают фактор «опасливости» респондентов.  Да еще аргументируют это тем, что сами респонденты такого мотива не только не подтверждают, но даже, как будто и прибавляют в «смелости» (судя по их ответам на соответствующий вопрос). Думается, такая аргументация довольно наивна (если не лукава).

В заключение своей статьи, авторы пишут:

«Самый популярный вариант (речь о критике в адрес социологов-полстеров. – А. А.)  — «все дело в страхе». Страх перед репрессиями испытывают социологи, его же испытывают респонденты, поэтому при ответах они скрывают свои истинные взгляды. Это воспринимается как что-то очевидное и само собой разумеющееся. При этом в Сети нет ни одного примера того, что кто-то пострадал, искренне ответив социологам о своей политической позиции. Тем не менее в интернете много разных анекдотов на эту тему. Они сводятся к тому, что социологи сообщают, что проводят анонимный опрос, а потом оказывается, что им известны и адрес, и фамилия респондента. Сами опросы это не подтверждают, но мнений интернет-критиков это не меняет…».

Ну, это социологи (интервьюеры)  про себя могут уверенно сказать, что они не сотрудничают со спецслужбами. Анонимность опроса для социолога – святое. Но такой уверенности насчет опрашивателей может не иметь респондент, к которому пришли домой или позвонили по телефону. Стоит ли так уж «откровенничать»? – думает он.

Ну, 10-15 % опрашиваемых берут на себя смелость негативных утверждений в адрес аж первого должностного лица государства.  Но не все такие «смелые». Репрессии – не репрессии, а неприятностей нажить можно, - думает здравомыслящий гражданин. Лучше ответить «как надо».

Понятно, что значительное количество респондентов (и их пусть не абсолютное, но большинство!) вполне искренно одобряют деятельность «национального лидера», поскольку он «всегда прав», или он «о нас печется», или «Россия встает с колен», или «КрымНаш», или «покажем этим америкосам и гейропе». Ну, а не ангажированный в политику гражданин выбирает ответ, наиболее соответствующий тому, что ежедневно слышит по телевизору.

Обороняясь от нападок на политическую опросную социологию, авторы обсуждаемой статьи пишут:

«…те, кто придерживается противоположных (отличных от сторонников курса современной России и ее руководителей. – А. А.)  политических взглядов, зачастую, вместо того чтобы понять, почему поддержка (политического руководства. – А. А.) так велика (выделено намит. – А. А.) включают режим недоверия…». Да кто же спорит с тем, что «поддержка велика»? Вот только НАСКОЛЬКО она велика?!

И опять же – про НЕДОВЕРИЕ… Вопрос: к кому недоверие? К социологам? Или к гражданам? По крайней мере, последним безоговорочно верить «на слово» не следует. Социальное поведение – более надежный критерий

Кстати, задумывались ли когда-нибудь наши читатели над тем, какова доля избирателей проголосовавших за В. Путина на последних президентских выборах? Только не надо повторять расхожие штампы нашей пропаганды вроде «подавляющего большинства» избирателей»? Каких избирателей? Тех, что участвовали в голосовании, а вовсе не всех!

Процент голосов «за» В.В. Путина от количества голосовавших – 63,6 %. А процент голосов «за» от численности электората? Тут надо вышеприведенный показатель помножить на процент явки (65,3 %). И тогда получим – 41,53 %.

(Это - приняв показатели явки и результатов голосования за достоверные. В чем как раз можно усомниться, имея многолетняя практику электоральных фальсификаций у нас).

***

Итак, в споре социологов-полстеров с их критиками, автор этих строк, занимает, как он считает, взвешенную и осторожную позицию: «горячие» критические головы не правы, когда выражают недоверие цифрам массовых репрезентативных опросов. Социологи-полстеры (по крайней мере, ведущих опросных фирм) берегут свою репутацию и данные не подтасовывают и не «рисуют» (чего нельзя сказать о наших избирательных комиссиях разных уровней, но это – особая тема). Не случайно показатели тех же рейтингов (включая электоральные) у разных полстерских компаний мало расходятся друг с другом. (Расхождения наблюдаются в случае разных методик – более или менее совершенных у разных команд).

С другой стороны, и социологам-полстерам не следует так уж настаивать на адекватности результатов опросов общественного мнения действительному состоянию массового сознания, его многослойной структуре.

Пожалуй, не без высокомерия аналитики-профессионалы пишут:

«Им (критикам работы опросных фирм. – А. А.) очень трудно признать, что общественное мнение такое, какое отражают опросы». Читай: «Общественное мнение именно таково, какое отображают опросы». Ан нет! Хочется пожелать коллегам бОльшей самокритичности.

А. Алексеев. 4.09.2015.

**

См. также ранее на Когита.ру:

- «Заоблачный рейтинг» как артефакт массового сознания

- Парадоксы современной опросной практики

- Откуда берется такой рейтинг у Путина – объяснение Левада-центра

- Следует ли так уж доверять результатам опросов общественного мнения? (продолжение разговора)