См. ранее на Когита.ру:

Ю. Линник. Русский Север – русский космос (1). Водлозерье в моей картине мира

Ю. Линник. Русский Север – русский космос (2). Петроглифы Бесова Носа

Ю. Линник. Русский Север – русский космос (3). Неисповедимое единство ноосферы

Ю. Линник. Русский Север – русский космос (4). Axis mundi

Ю. Линник. Русский Север – русский космос (5). Кубоватое зодчество

ПУДОГА И СКИФИЯ

            Между реалиями греко-скифского и северно-русского искусства имеются интригующие параллелизмы. Независимо от того, что стоит за этими перекличками – филетическая связь или конвергенция – они заслуживают пристального культурологического анализа, ибо в своеобразной форме свидетельствуют о единстве духовных исканий Ойкумены, где своё и чужое – в конечном итоге – всегда обнаруживают свою относительность.

Макошь – Рожаница – Берегиня: это произвольное наименование сюжета, получившего широкое распространение в северно-русской вышивке. Характерная его черта – контаминация двух образов: дерева и женщины. Перед нами своеобычный симбиоз разных сущностей. Два компонента – как минимум: в композицию могут быть включены и другие элементы. На человеческое и древесное часто накладываются птичье и звериное. Иногда женщина трансформируется в лягушку – к смелому  синтезу форм  присоединяются амфибии. Не останутся в стороне и рептилии: именно они внесут самый парадоксальный и фантастический штрих в разнородную картину – нам предстанет змееногая богиня.

             Эти архетипы – и  алгоритмы этих превращений – универсальны: мы встречаемся с ними во многих культурах и этносах.

            Но вот интересные моменты:

            – наибольшее – и самое яркое – развитие  культ змееногой богини получил в скифском Причерноморье:

            – то ли кажущийся невероятным отголосок этого культа – то ли независимое проявление схожей имагинации – мы обнаруживаем в пудожской выставке.

            Оба эти обстоятельства не заметил достославный Василий Алексеевич Городцов (1860–1945), автор эпохальной статьи о древнерусской вышивке [1].

            В 1921 г. ГИМ развернул выставку крестьянского искусства. Тщательно осмотрев её, выдающийся археолог сделал три  весомых вывода:

            – содержание вышивок имеет параллели в искусстве неолита и бронзового века;

            – народы, жившие на территории современной России в преддверье и начале христианской эры, не дают материала для подобных сравнений;

            – однако его с избытком поставляют даки, сарматы и скифы.

            По мнению учёного, равномерности тут нет: «искомые совпадения» спорадически встречаются в сарматских, обильно в дакийских – и очень редко в скифских древностях [2].

            Это спорные пропорции.

            В обширной статье В.А. Городцова  мы не находим отсылок ни  к скифской змееногой богине Апи, ни к её двойникам на пудожских вышивках. Обширный культурный пласт остался вне поля его внимания. Тем не менее нам дана верная путеводная нить для поиска первоистоков.

            Даки – фракийское племя.

            Дионис и Орфей – детища Фракии.

            Свою мифологическую генеалогию фракийцы возводят к Гермесу. Замечательно, что укорениться в Элладе хотят и сарматы (своими прародительницами считают амазонок), и скифы (полагают, что произошли от Зевса или Геракла – сложились два варианта родословной).

            У скифов и Зевс, и Геракл вступают в брачную связь со змееногой богиней.

            Значительная подробность!

            Существенна и такая деталь: представители сабатиновской культуры – предки фракийцев – участвовали в набегах на Микены. Досягали ли до Крита? Сейчас нами движут ассоциации: критская змеиная богиня узнаётся и в каргопольской глиняной игрушке, и в адорирующих фигурах на пудожских вышивках.

            Используя ресурсы мифа, три этноса желают связать себя с древнегреческой культурой – и эпоха эллинизма будет в полной мере благоприятствовать этому: на огромном пространстве – от Аттики до Бактрии – произойдёт масштабная релятивизация своего и чужого, благодаря чему множество народов с поразительной органичностью усвоят опыт Эллады.

            Скифское золото является тому лучшим примером.

            Часто из него отливалась Апи.

            Она же – Миксопарфена: так в Керчи назвали этот персонаж скифской мифологии, известный ещё в двух определениях: прорастающая дева – и змееногая богиня.

            Миксо- – смешение.

            Удачный неологизм отражает гибридный характер  образа: в нём отражена вся полнота жизни – взаимопронизание  всех её царств.

            Как Миксопарфена перенеслась на пудожские холсты?

            Допустим, что имел место длинный ряд переходов и трансляций: к примеру, один из рельефов Георгиевского собора в Юрьеве Польском (1234) почти конгруэнтно совмещается с композицией северных вышивок, изображающих змееногую богиню.

            Тогда перед нами генетическая преемственность.

            Но есть и другое вероятие: независимое проявление единого архетипа – в другое время, в иных условиях. Полемизируя с В.А. Городцовым,  Б.А. Рыбаков высказывает свою точку зрения: «Здесь вполне возможна конвергенция» [3].

            Думается, что в обоих случаях пудожская вышивка помогает нам погрузиться на предельные глубины коллективного бессознательного – пронаблюдать выход и закрепление ключевых архетипов человечества.

            Сквозь подзор простой крестьянки проступают и Скифия, и Эллада. Вышивальщица ничего не знает о них. Но под её иглой повторяется мифогенез – и начальным пунктом тут является Мать-Сыра-Земля: её всепорождающее и всепоглощающее лоно.

            У богини Геи было много детей.

            Среди них мы видим миксотропов: полулюдей-полузмей.

            Это гиганты – Тифон – Кекроп.

            Змея навсегда останется хтоническим символом. Она будет восприниматься и положительно, и отрицательно – амбивалентность искони присуща ей.

            Офиолатрия – поклонение змеям – в культуре издревле уживается с офиомахией – непримирым змееборчеством.

            Последний мотив получает перевес – но не абсолютный, не окончательный: оппозиция сохранится. Однако мы видим: гигантов уничтожили олимпийские боги – Тифон  был низвергнут в Тартар – Кекроп вочеловечился.

            Показательна метаморфоза  Апи:  богиня земли, исподволь она превращается в Аргимпасу – крылатую богиню неба. Нечто подобное  можно прочитать и в наших вышивках.

            Подчеркнём: хтоника не сводится на нет – она по-прежнему связует живых и мёртвых, хранит в себе  начала бытия. Но земное, заглублённое всё активнее дополняется небесным, приподнятым. У змееногой богини и у нас, на Севере, вырастают крылья.

            Пластание, пресмыкание – это горизонталь.

            Возьмём ли мы поля онежских петроглифов – или вышивку в соседних деревнях: и там,  и здесь прослеживается однотипная эволюция картины мира – в ней неотменимо утверждается вертикаль.

            Этот вектор заявляет себя в Мировом Древе – Макошь как бы врастает в него, сливается с ним.

            Антропоморфизм – зооморфизм – фитоморфизм: всё едино – всё родственно – всё оборачивается друг в друга.

            Этому нас учат змееногие богини Скифии и Пудоги.

_____________

1. Городцов В.А. Дако-сарматские религиозные элементы в русском народном творчестве / Труды ГИМ. Вып. 1.М.: 1926.

2. Там же. С. 18.

3. Рыбаков Б. А. / Язычество древних славян:  М., Наука, 1981. С. 482.

**

Постскриптум